Сергей Кургинян - Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча

• Название: Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча
• Автор: Сергей Кургинян
• Жанр: Книги

Сергей Кургинян – политолог, кандидат физико-математических наук, режиссер театра "На досках", президент корпорации "Экспериментальный творческий центр", руководитель авторского коллектива книги "Постперестройка" (М., Политиздат, 1990). В сборник включены его основные доклады, статьи, интервью, аналитические материалы, вызвавшие большой интерес и неоднозначную оценку в общественном сознании как в бывшем СССР, так и за рубежом в конце 80 – начале 90-х годов.Книга адресована всем, кто интересуется вопросами выхода общества из состояния кризиса и катастрофы.

---

Причем разное участие в созидательной работе сопровождалось и разным уровнем жизни, разной системой распределения благ. Разве можно не считаться с этим, говоря о базовой оценке распределения того, что всегда называлось общенародным достоянием? Каждый теперь знает, что от общественных фондов потребления одним доставались хоромы в домах, построенных по индивидуальным проектам, другим – закутки в бараках или в лучшем случае совмещенные "удобства" панельных пятиэтажек. Одним приходилось выстаивать очереди в облезлых районных поликлиниках, других зазывали в комфортабельные учреждения пресловутого 4-го главка.

В восстановлении разоренной и разрушенной после фашистской оккупации европейской части страны принимали участие три поколения, а за Уралом не пострадало накопленное всеми пятью поколениями. Как видим, трудовой вклад не совпадает ни по социальному статусу, ни по пространству. Мы исходим из того, что послевоенная разруха – всенародное горе, послевоенное восстановление – всенародный результат.

Реалии нашей жизни подсказывают: вне зависимости от социальных градаций и социального смысла обеспечить всех ныне живущих равным наследством. Социальная справедливость в данном случае – возможность для каждого получить шанс для старта в условиях рыночных отношений.

В документе записано, что народные акции "распределяются на уравнительных принципах между всеми реальными участниками создания национального дохода, в том числе и за предшествующий период, т. е. пенсионерами". Возникают сразу два вопроса: причем тут нацдоход, если делятся и старые, и новые основные фонды, как быть с артистами, учителями, военнослужащими и другими гражданами, не производящими материальных ценностей?

Первый вопрос связан с допущенной нами неточностью. Конечно же, речь должна идти не о национальном доходе, а о национальном достоянии.

С этим, очевидно, связан и второй вопрос. Конечно же, на долю национального достояния вправе претендовать все трудящиеся, в том числе занятые обслуживанием сферы материального производства. Культура и искусство, просвещение и здравоохранение, оборона и охрана правопорядка существуют потому, что без них обществу не обойтись.

В конечном счете программный документ нацелен на полное разгосударствление и доминирующую приватизацию собственности, когда, скажем, фермер не отвечает за государство, а государство – за фермера. Тем не менее государство обязывается вами опекать новые сектора экономики…

Рассуждать о нынешней многоукладности нашей экономики можно сугубо условно. Было бы идеально притормозить один из секторов и за счет льгот ускорить развитие других. Реальность такова, что мы имеем лишь два вида производства – государственное и кустарное. Мировой опыт убеждает, что развиться в мощного современного производителя, варясь в собственному соку, кустарная промышленность никогда не сможет.

Иллюзией является представление о свободе предпринимателей в условиях рынка распоряжаться по своему усмотрению техническими характеристиками, экономикой, внешним видом, не заботясь о сопряженности изделий с окружающим миром вещей. На самом деле по всей планете действуют неофициальные обязательные для всех стандарты, единые технические требования. К примеру, элементы для радиоэлектронной аппаратуры делают в Юго-Восточной Азии, а сборка осуществляется и в Европе, и в Америке, и в Австралии. Конечный продукт может быть уникален, не похож на другие по дизайну, но все его сходные компоненты, как говорится, интернациональны.

В наших условиях при возрождении многоукладности такая сопряженность продукции приобретает исключительную важность. И решить эту проблему по силам только на базе государственной экономики.

П.Гончаров

ВСЕ ПРОДАЕТСЯ, ВКЛЮЧАЯ ВЛАСТЬ

Чем вызван значительный криминальный акцент, содержащийся в программной разработке?

Как известно, уровень коррупции зависит от нравственного состояния и правовой защиты общества. В последние годы жизни Л.И.Брежнева в отдельных организациях, например Главторге Москвы, Госкомнефтепродуктов СССР, фактически не оставалось никого, кто вольно или невольно не участвовал бы в скоординированных махинациях. Для этого ведь не обязательно быть взяточником или расхитителем. "Услуги" могут оплачиваться "услугами" же по известному принципу: "ты – мне, я – тебе". Даже не извлекавшие из этого никакой выгоды и не подозревавшие об этом рядовые работники, скажем, доставляли, размножали, регистрировали липовую документацию, реализовывали указания преступного руководства. В целом по стране к 1982 г. уровень коррупции в сфере распределения достиг 60-70 процентов. Иными словами, 6-7 человек из 10 становились звеньями в преступной цепочке.

Вспомним целую серию разоблачений 1983 г. Не случайно уровень организованной преступности к концу чрезвычайно короткого "андроповского периода" снизился примерно до 30 процентов. Тут надо отметить, что коррупция и организованная преступность существуют во всех странах мира, и, как ни дико это покажется неспециалистам, нормальным считается уровень в 15 процентов.

К сожалению, наметившаяся тенденция к очищению общества была прервана с приходом к руководству партией и государством К.У.Черненко. Зря кое-кто называет этот период безвременьем. С ним связано свертывание ряда громких уголовных дел, отставка и смерть заместителя Генерального прокурора СССР Найденова, фактическая реабилитация Чурбанова. Коррупция вновь подняла голову, ее уровень за 1984 г. повысился до 50 процентов.

После апреля 1985 г. до конца 1986 г. по коррупции и мафии был нанесен ряд серьезных ударов, а главное, в обществе появилась естественная тяга к самоочищению. В итоге уровень коррупции откатился почти до 30 процентов.

А затем на щит поднялась знаменитая формула "Разрешено все, что не запрещено", получившая, как оказалось, ложную трактовку в новейшем законотворчестве. Примитивное толкование демократизации всех сфер жизни общества дало импульс извращенному пониманию сути экономической, политической, правовой реформ, сыграло злую шутку с их инициаторами. Вместо столь необходимого демократии укрепления экономических, политических и правовых основ общества произошло их ослабление, расшатывание. Возникла реальная угроза экономической безопасности страны под прикрытием якобы внедрения новых методов хозяйствования. На политической арене, пользуясь плюрализмом мнений, появились группы, течения и движения экстремистского, националистического, подчас профашистского толка. Справедливую критику сталинщины, жесткой репрессивной системы подавления инакомыслия использовали для деморализации правоохранительных органов, по рукам и ногам связав их деятельность в первую очередь по борьбе с мафией и коррупцией.

Сейчас уровень коррупции перевалил за 60-70 процентов, рекордных в период застоя.

Почему, на ваш взгляд, так необходимо "создание мощной президентской службы по борьбе с организованной преступностью"?

Действительно, подразделения, специализирующиеся на борьбе с организованной преступностью, уже имеются в системах МВД, КГБ, Прокуратуре СССР. Нельзя сказать, чтобы они действовали несогласованно. И мы в программной разработке предусматриваем поэтапное создание новой спецслужбы, использующей их разветвленную сеть.

Но практика свидетельствует и о нерешительности, своего рода комплексе неполноценности существующих правоохранительных органов, точнее, их территориальных подразделений. Давление, которое они испытывают со стороны местных органов власти, заставляет на многое закрывать глаза.

Если до поправки в шестой статье Конституции СССР мафия отвоевывала место под солнцем, коррумпируя партаппарат, то теперь небезуспешно внедряется в Советы. "Теневая" экономика финансировала предвыборные кампании угодных ей депутатов, мафиозные структуры оказывают политические услуги своим ставленникам. Причем коррумпированная часть старой партийной и государственной бюрократии была все же скована рамками командно-административной системы, покрывая злоупотребления. Ныне открылся простор для фантазии, пошла игра по-крупному. Новые, еще не насытившиеся коррупционеры, свободные от запретов, помогают ненасытным теневикам и мафиози обогащаться, сводя к минимуму налогообложение или вовсе освобождая их "фирмы" от уплаты налогов, манипулируя помещениями и территориями, заключая договоры на выполнение копеечных работ по бешеным расценкам – словом, активно создавая режим наибольшего благоприятствования определенному кругу. На глазах происходит политизация уголовного мира. Характерно, что этот процесс протекает одновременно с требованиями о департизации правоохранительных органов.

Остается гадать, по недомыслию или с чьей-то подачи через несколько недель после принятия Закона о кооперации последовал запрет милиции проверять деятельность кооперативов. Известны принятые в 1988 г. правительством решения, оформленные затем ведомственными приказами, в соответствии с которыми милиция и госбезопасность не могут документировать оперативные мероприятия в отношении народных депутатов всех уровней. В чьих же интересах служит до абсурда доведенная неприкосновенность?