Татьяна Михайловна Соболева - В опале честный иудей

• Название: В опале честный иудей
• Автор: Татьяна Михайловна Соболева
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Я говорю об этом потому, чтобы стало понятно отсутствие бурного интереса к сборнику стихов Ал. Соболева с названием лучшей песни в защиту мира. Именно бурного, каким он непременно был бы, появись сборник в 60-80-е годы.

Раскупалась книга вяло. Еврейская культурная ассоциация не выполнила пункта договора, который обязывал ЕКА вплотную заняться ее распространением, распространением книги, ею же изданной. А такая возможность была, ЕКА имела свои отделения в разных городах и областях страны. Спасая книгу, мне пришлось через Министерство культуры устроить львиную долю тиража в библиотеки.

Выходу сборника Ал. Соболева должна была сопутствовать хорошая реклама, о его появлении на прилавках магазинов обязано было рассказать радио, и не просто «зазываловкой», а умело сделанной информацией с упоминанием и песни, и ее автора. Вместо этого - замалчивание по накатанной дорожке. Сохраненные кадры - а их было засилье - уж никак не мечтали о новоявлении Ал. Соболева. Исключением стала еврейская радиостанция «Алэф». Она посвятила выходу сборника Ал. Соболева двадцатиминутную передачу. Примерно десять минут рассказывало о поэте и его книжке радио «Свобода». Обе передачи состоялись с подачи ЕКА.

Пресса оказалась щедрее. Сборник стихов Ал. Соболева заслужил четыре публикации, ему посвященные. Разные. По примеру птичек: «склюю» сначала вкусные зернышки. А к числу таких отношу публикацию в рекламной газете «Книжное обозрение». Автор статьи, сотрудник ЕКА В. Нахманович, поведал миру интригующие подробности жизни автора «Бухенвальдского набата», тепло рассказал о его творчестве, о трудной судьбе замалчиваемого писателя.

«Новая газета» (май 1997 г.) отвела выходу сборника стихов Ал. Соболева целую страницу под названием «Авторский вечер». Поместила в начале страницы портрет Ал. Соболева в солдатской форме - гимнастерке, пилотке. Справа от авторской врезки - четыре стихотворения поэта. Очевидно, это были те строки, которые вызвали у автора страницы Олега Хлебникова несколько недоуменных вопросов: «...почему... не печатали и всячески замалчивали вполне профессионально состоятельного поэта фронтового поколения, инвалида войны? При том, что главной темой для него была тема антивоенная? Неужели только пятый пункт анкеты не давал ему права - на взгляд властей предержащих и придерживающих - “бороться за мир” своими стихами?.. Или все-таки советская идеология сознавала все лукавство своих миролюбивых лозунгов и ей совершенно не нужен был поэт, который горячо и искренно их развивал?» О. Хлебников признается, что в поэзии Ал. Соболева есть вершины, пробивающие потолок признанного профессионализма.

ВОЛЬНЫЙ ПОЛЕТ ФАНТАЗИИ ВЛАДИМИРА ПРИХОДЬКО - СОТРУДНИКА ГАЗЕТЫ «МОСКОВСКАЯ ПРАВДА»

Многие вопросы породила у меня статья названного человека, озаглавленная «Лишь только раз она Улановой была», в упомянутой газете. Каждому понятно, что я ждала реакцию «друзей» Ал. Соболева на выход его книги.

Ждать пришлось удивительно недолго: не успела еще толком высохнуть типографская краска в книжке, как уже раздался крик, который иначе как истошным, истерическим назвать невозможно. Я сразу подумала, уж не родной ли он, Владимир Приходько, брат тому вологодскому Оботурову, что забраковал и песню «Бухенвальдский набат», и рукопись сборника стихов Ал. Соболева. А это было и грубо и глупо.

В. Приходько оказался посноровистее. Он не стал мучить себя вопросом русского гения: «Найду ли краски и слова?» И то и другое черпал из подручного неиссякаемого источника - высасывал из пальца. Считал, приходится думать, что это гарантирует достоверность им сочиненному.

Именно из никем не контролируемого источника извлек он версию появления на свет Божий «Бухенвальдского набата». И выглядит она, по Приходько, так: жил-был некогда человек, у которого «никакого реального дела не было». Слово «реального» - курсивом. «Узнал» (неизвестно, где, и неизвестно, какими путями) об открытии мемориала «Бухенвальд». От нечего делать сочинил банальный, иного не умел, «стихотворный отклик». Отнес в «Правду», получил от ворот поворот. Подсунул поэтический брак Мурадели. Тот, не имея  других «текстов слов»... Чего это вы споткнулись? «Текстов слов» - не по-русски? Зато по-приходьковски. Прошу не путать с «текстом дров» или с «текстом углов». Не понимаете, что это означает? Я тоже. Это знали кроме В. Приходько еще в редакции газеты «Московская правда». Но мы отвлеклись. Так вот, Мурадели, в мире чего не бывает, прельстился «стихотворным откликом» и, как говорят, положил его на музыку.

«Неожиданный бум» - это по В. Приходько. То есть шумиха. (Так он подменяет понятие «колоссальный успех».) «Кто-то выдвинул на Ленинскую премию» (массовое заблуждение). Очевидно, по этой уважительной причине «премия, естественно, не состоялась». В кавычках - авторские слова В. Приходько. Однако в конце своей версии Приходько признается: «Надо думать, что “Бухенвальдский набат” войдет в антологию песни» (?!).

Было у меня искушение этим и закончить рассказ о статье В. Приходько «Лишь раз она Улановой была», опубликованной в «Московской правде» 14 января 1997 г. Но в таком случае остался бы неразоблаченным наряду со злобной глупостью, клеветой еще и подлог, виновный в котором в свое время не был призван к ответу, не понес наказания. Не стесняясь, не заботясь о своей репутации (газеты тоже), пошел В. Приходько на то, что в карточной игре называется передергиванием, а в сводах законов - мошенничеством.

Вроде бы и незаметно, умолчал он в своей статье о пожизненной фронтовой инвалидности, да еще второй группы, Ал. Соболева. По существующим медицинским нормам - нетрудоспособности. «Освободив» героя своей статьи от инвалидности, он увидел то, что хотел, - молодого человека, у которого «никакого реального дела не было», то есть молодого бездельника. И хотя В. Приходько не знал Ал. Соболева лично, никогда с ним не встречался, почувствовал он себя приятно раскованным и дал полную волю исполнению одновременно двух желаний: и нарисовать автопортрет, и «разбомбить» явно несимпатичного ему автора «Бухенвальдского набата». Для уничтожения поэта Ал. Соболева, превращенного волей литературного обозревателя в человека без дел, в статье использован определенный набор слов. Для большего впечатления. Для выразительности. В. Приходько предупреждает: в его рассказе об Ал. Соболеве будет «снижен пафос» предисловия жены к сборнику стихов Ал. Соболева «Бухенвальдский набат. Строки-арестанты». Значит - эмоции в сторону, в ход хладнокровие, отчет в словах и поступках.

Собранные воедино слова, характеризующие Ал. Соболева, выстраиваются в цепочку с определенным настроем. Цитирую: «Был ранен, контужен, демобилизовался, работал на авиамоторном заводе. Притулился в многотиражке». Дальше непонятный временной провал, связанный со сменой времяпрепровождения. Цитирую: «...сочинял газетное, по-лугазетное...» Здесь у В. Приходько явный сбой: он верно забыл, что и сам «притулился» в газете не первого эшелона и всю жизнь поставлял для нее то самое «газетное, полугазетное», о чем отзывается с неприкрытым неодобрением. Цитирую далее: «Обивал пороги редакций». Откуда у В. Приходько эти порочащие Ал. Соболева сведения? Это секрет В. Приходько. Главное - «обивал», не имея дел. В один из праздных моментов, цитирую, «узнал об открытии мемориала в Бухенвальде с колоколом на башне». Я, каюсь, так и не поняла: мемориал с колоколом на башне или Бухенвальд с колоколом на башне? Далее литературный обозреватель опускает за ненадобностью чувства, охватившие Ал. Соболева при этом известии. Он просто так, от безделья, цитирую, «написал стихотворный отклик». Что было дальше, я уже сказала несколькими абзацами выше. Добавлю еще одну существенную цитату из В. Приходько, цель которой - свести к нулю значение «Бухенвальдского набата». Оказывается, это всего-то «текст слов», даже названия «стихи» недостойный, всего-то навсего, цитирую, «призывающий слушать поминальные колокола»... Лавры первооткрывателю - В. Приходько: остальные-то миллионы землян в своем самообмане приняли «Бухенвальдский набат» за нечто несравнимо значительное, важное, волнующее.

И до чего же предусмотрительно и осторожно вел себя В. Приходько (а с ним, необходимо не забывать, и «Московская правда», предоставившая ему место для публичного высказывания), когда тихо, крадучись, взял да и уполовинил название сборника стихов Ал. Соболева. Он утаил, не сомневаюсь, вполне сознательно слова «Строки-арестанты». В наименовании сборника они - плюс или минус автору? Ведь каждый, кто увидел бы два таких слова в заголовке книжки Ал. Соболева (на газетной полосе), обязательно захотел бы выяснить, по какой такой причине создатель «Бухенвальдского набата» так безрадостно, трагически называет свои сочинения, свою поэзию?