Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1982 год

• Название: Журнал «Вокруг Света» №04 за 1982 год
• Автор: Вокруг Света
• Жанр: Периодические издания

---

После слов Керима я посмотрел за леерное ограждение на восток. Дальше Нефтяных Камней не было. Сразу же за последней буровой площадкой мерно вздымалась могучая даль Каспия. Но где-то, почти на горизонте, виднелась, маячила в море одинокая буровая вышка.

— Что там, Керим? — спросил я.

— «Двадцать восьмое апреля»,— ответил он.— Новое месторождение. Говорят, помощнее нашего. Эстакадой туда не пройдешь. Глубоко!

То была первая глубоководная буровая, построенная четыре года назад. Глубина моря в этом месте достигала 85 метров. Из трех пробуренных с нее скважин две показали хороший дебит нефти, и теперь по подводному нефтепроводу отдавали ее в товарные резервуары Нефтяных Камней. Новое месторождение стало продолжением старого.

В целом по нефтегазоносным запасам Каспий является одним из продуктивных районов страны. За последние годы здесь открыто около 160 нефтегазоносных структур. Восемнадцать из них подготовлены к промышленной разработке. Среди них и месторождение имени 28 апреля. Но... все они находятся под толщей морской воды на больших глубинах.

...Об этом я вспоминал, стол перед окном в кабинете Авакова.

Принесли чай в фаянсовом чайнике. Мы с Аязом Мамедовичем и Дадашевым пили его из армуды — стаканчиков, напоминающих по форме грушу. Крепкие, голубоватые кусочки рафинада макали в терпкую, ароматную жидкость. Аваков пил крепкий отвар шиповника.

Тридцать четыре года Альберт Арменакович Аваков проработал на одном месте — на специализированном заводе металлоконструкций. Мастером, начальником цеха, главным инженером. Последние двадцать пять лет был директором завода. О тех временах вспоминает: «Все эстакады, что на Каспии есть, нашими руками сделаны».

Тридцать четыре года на одном месте и вдруг, в позапрошлом году,— сюда. Начальником СМУ. Поднимать новое для республики и страны дело.

— В семьдесят девятом году здесь не было площадки,— говорит Альберт Арменакович.— Шумело море. Нас было всего-навсего двенадцать человек. Молодежь пришла... И развернулось дело. Нам тогда было сказано: эстакадами дальше строить нельзя. Вот вам проектная документация, вот металл. Постройте отдельное основание на глубину сто метров.

Аваков отпил из своего стакана. Только теперь я разглядел его как следует. Крепкий, коренастый; крупная, красиво посаженная голова; густая шапка белых, как на негативе, волос. Руки крепкие, властные. Едва заговорил о своем деле, глаза засветились.

— Поначалу мы удивлялись,— продолжал, все более оживляясь, Аваков,— как, мол, в таких условиях строить? Такие узлы — в сотни тонн! — и с такой точностью собирать. Ни людей, ни приспособлений, ни стендов. И взять неоткуда. Одни чертежи. Все впервые пришлось решать...

Теперь передо мной сидел совершенно иной человек. Тот, кого я видел час назад, был усталый, потерянный, выжатый. Этот снова хозяин. Уверенный в себе человек крупного калибра. Сейчас Аваков открыто смотрел на меня свежим и сочным кавказским взглядом.

— Наше дело было эту платформу построить,— твердо сказал он,— спустить на воду и в море поставить на точку. И дать ключ буровикам — идите бурите!

Я согласно кивнул. Мне вспомнилась буровая, которую показал мне в открытом море Керим.

— А первая платформа? — спросил я.— На глубине восемьдесят пять метров?

— Первая? Там совершенно иная конструкция. Принцип иной. Ту мы доставляли на точку пароходом. Краном монтировали с палубы. А вот эта, которая на сто метров, эта плывет сама. Может, слыхали — «плавающая грань»? Идемте, идемте, я покажу!

Мы вышли из полутемного кабинета на берег бухты. Море играло солнечными бликами, выпукло выгибаясь над горизонтом; оттуда, казалось, и дует легкий, ласкающий кожу лица бриз. То, что мы увидели перед собой, представляло образцовую сборочно-монтажную площадку. За год с небольшим ржавый солончаковый пустырь был застроен цехами и мастерскими. В аккуратные штабеля сложены тысячи тонн стальных труб различного диаметра. Мощные краны на гусеничном ходу, трубоукладчики, сверкающие свежей заводской краской, урча, передвигались в зоне монтажа.

— Вся эта техника привезена специально для строительства глубоководных платформ на берегу,— заговорил Аваков.— Доставлены мощные суда для буксировки блоков и монтажа их в открытом море.

Наконец мы подошли к готовому блоку, покоящемуся на стапельных дорожках.

Вблизи сооружение меня ошеломило. В сознании не укладывалось, что эта могучая, прекрасно решенная конструкция пойдет под воду. Мне просто было жалко, даже мысленно, ее топить. И потом я не представлял себе, как все это будет происходить.

— Значит, так, Алиаскер,— произнес Аваков, обращаясь к Дадаше-ву.— Пока у нас тут со спуском затор, возьми товарища в море и как там, что там — все покажи...

Так я попал на первый блок будущей платформы.

Строительство и спуск на дно моря глубоководного основания по методике «плавающая грань» уже вошли в анналы отечественного гидростроения. Это факт. Вспоминаю слова Ахмеда Абдулловича Зейналова, заместителя начальника объединения Каспморнефтегазпром, непосредственного руководителя всех работ по спуску, транспортировке и установке блоков. «Глубоководные основания на таких глубинах,— говорил он,— для нас это новая эра. Космос!.. Отсюда и новые инженерные решения, и новая психология, и новая техника, и новое отношение к морю. Прыжок в пучину. Однако хорошо обоснованный прыжок... Вкратце обобщим ситуацию. Итак, более чем 30-летняя эпопея по освоению Каспийского шельфа, начавшаяся с прибрежных эстакадных полос на глубине пять-шесть метров, вступила в качественно иную фазу развития. Прежде всего это связано с достижениями гидротехнического строительства на Нефтяных Камнях. Это раз... Шельфы отечественных морей надо осваивать, и выход на них неизбежен! Это два... В силу развития научно-технической мысли и потребностей энергетики Каспий становится всесоюзной копилкой опыта и полигоном гидростроения, проходки и эксплуатации глубоководных скважин. Кроме того, экологической лабораторией и экспериментально-производственным цехом в деле сохранения чистоты и восполнения биологической продуктивности морских акваторий именно в связи с выходом на глубоководный шельф. Это, пожалуй, три. Все это и означает «хорошо обоснованный прыжок...»

Спуск на воду первого блока был назначен на 14 марта 1981 года. Первый в отечественном гидростроении, четко рассчитанный проектировщиками под руководством Ивана Федоровича Смагина, подготовленный монтажниками... Но полный неожиданностей, непредвиденных опасностей в суровом и капризном море. Передо мной записки начальника отдела гидротехнических сооружений Каспморнефтегазпрома Виктора Степановича Айрапетова, участника и очевидца этого спуска. Вот некоторые страницы из них.

«С раннего утра на монтажной площадке было многолюдно. Суетились механики тяговых лебедок, в последний раз проверяя надежность своих механизмов. По местам были расставлены монтажники для разборки песочных домкратов, на которых покоился блок...

Через три часа «песочники» были демонтированы, и блок всей своей массой оперся на деревянные спусковые дорожки. С командного пункта раздавались четкие и лаконичные команды. Послышался традиционный звук разбившейся «о корпус корабля» бутылки шампанского, и... громадина весом в две тысячи тонн двинулась с места.

Пройдена отметка 10 метров. Операция подведения спускового понтона проведена без осложнений. Эта дополнительная плавучесть подпирала блок с силой почти в полтысячи тонн...

Блок, двигаясь все дальше в воду, приближался к отметке «70», и, когда согласно расчетам должен был вступить в действие кильблок, произошло неожиданное — лопнула в воде петля крепления блока. Процесс спуска был прерван. Надо было принимать срочные меры, грозил усилиться крепкий южный ветер. Водолазы, опытные и смелые ребята, пошли под воду... Через четыре часа напряженной работы, под утро 15 марта, спуск был продолжен. Блок пирамидальной формы весом в две тысячи тонн, мерно раскачиваясь, величественно поплыл по морю. Необыкновенное чувство охватило нас: мы видели, как наше детище удалялось в утреннем тумане...

К вечеру погода резко ухудшилась. Капитаны буксировочных судов повели блок на рейд ближайшего острова Наргин, где он мог отстояться в укрытии. Синоптики переживали вместе с нами.

Утром 16 марта, когда блок был выведен с рейда, Герой Социалистического Труда, начальник объединения Курбан Абасович Абасов, один из первооткрывателей Нефтяных Камней, собрал всех и сказал: «Первый этап дела сделан. А блок мы вручаем теперь капитанам буксировщиков «Кура» и «Самур».

24 марта. Полный штиль. На точке, почти в центре Каспия, стоял готовый к погружению блок. Сюда подошло и крановое судно «Азербайджан», и еще до десятка судов вспомогательной службы. Ждали сигнала...