Станислав Свяневич - В тени Катыни

• Название: В тени Катыни
• Автор: Станислав Свяневич
• Жанр: Биографии и Мемуары

Автор этих воспоминаний был одним из польских офицеров, интернированных в советских лагерях Катынского леса.

Он описывает события, приведшие его в конце концов к Катынскому лесу, свою жизнь в советских лагерях и тюрьмах, где советские власти нашли возможным изменить его статус военнопленного на статус политического заключенного и даже предъявить ему обвинительное заключение и приговор.

---

12. Zawodny, op. cit., chapter IX.

13. Советские и английские войска вошли в Иран 25 августа 1941 года.

14. В русском переводе книга носит название «Катынь» и издана Канаде издательством «Заря» в 1988 году. (Прим. переводчика.)

15. 26 января 1944 года в «Правде» появилось «Сообщение Специальной комиссии по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров». В нем, в частности, говорилось: «Данными судебно-медицинской экспертизы с несомненностью устанавливается:

а) время расстрела — осень 1941 года;

…Выводы из свидетельских показаний и судебно-медицинской экспертизы о расстреле немцами военнопленных поляков осенью 1941 года подтверждаются вещественными доказательствами и документами, извлеченными из катынских могил».

В состав Комиссии входили: академик Н.Н. Бурденко (председатель), академик Алексей Толстой, Митрополит Николай, Председатель Всеславянского комитета генерал-лейтенант А.С. Гундоров, Председатель Исполкома союза Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца С.А. Колесников, Нарком просвещения РСФСР академик В.П. Потемкин, Начальник Главного военно-санитарного управления Красной Армии генерал-полковник Е.И. Смирнов, председатель Смоленского облисполкома Р.Е. Мельников. (Прим. переводчика)

16. В заявлении советской Комиссии сказано, что пленные содержались в трех различных лагерях на расстоянии 25–45 километров от Смоленска. Ни в тексте Заявления, ни в свидетельских показаниях, включенных в него, нельзя найти ни единого указания на расположение этих лагерей. (Прим. переводчика.)

17. Ванда Василевска (1905–1964) польская писательница, лауреат Государственных премий СССР (1943, 1946, 1952), депутат Верховного Совета СССР (1940). Во время войны занималась созданием альтернативного просоветского польского правительства. Член КПСС с 1941 года. Хотелось бы также обратить внимание на две неточности автора. Николай Бурденко был известным военным хирургом, но никогда не был личным врачом Сталина. По словам советского историка Роя Медведева, Сталин вообще старался обходиться без врачей. И второе. Алексей Толстой не имеет никакого отношения к графскому роду Толстых и к аристократии вообще. Писатель Иван Бунин в своих воспоминаниях («Окаянные дни» и «Под серпом и молотом») пишет, что все «графство» Толстого было чистейшей фикцией, да и сам он был очень не чист на руку. Так, причиной его возвращения из эмиграции в СССР, по словам Бунина, была афера с продажей им несуществующего имения в России, повлекшая за собой шумный скандал. Митрополит Николай также не отличался моральной чистоплотностью, хотя к концу жизни изменил свою политику компромисса с режимом и умер в опале. Нам кажется, что едва ли можно доверять выводам Комиссии, состоящей из таких людей.

Полковник польской армии Берлинг был захвачен Красной армией в плен в 1939 году, содержался в Лубянской внутренней тюрьме. 30 октября 1940 года с ним и еще несколькими польскими офицерами встретились Берия и нарком НКГБ Меркулов. В ходе беседы они предложили полякам участвовать в возрождении новой Польши, т. е. такой, какая существует в наше время, и в создании польской армии на территории СССР. Берлинг дал свое согласие и высказал соображение, что несколько тысяч пленных польских офицеров могут оказать существенную помощь в деле возрождения польских вооруженных сил. На это, как пишет в своей книге «Катынь» Юзеф Мацкевич, Меркулов ответил: «Да, поторопились мы с ними, поторопились…» На следующий день, 31 октября, он и еще четырнадцать польских офицеров были переведены на дачу в подмосковном поселке Малаховка (поляки называли ее «дачей роскоши»). Там их снабдили литературой, проводились политзанятия. Позже, правда, выяснилось, что из пятнадцати человек только Берлинг оправдал возложенные на него надежды. После подписания советско-польского договора 1941 года СССР был на грани отказа от концепции Демократической Польши, и все пятнадцать офицеров были отправлены в расположение корпуса генерала Андерса. Однако вскоре, как сказано в приказе № 36 по польской армии на Востоке, Берлинг дезертирует со своего поста в Красноводске и предлагает Сталину свои услуги. Этим же приказом Берлинг навечно лишался звания польского офицера. В 1943 году он получает от Сталина чин генерала и продолжает формировать Войско польское, ставшее, как и сам Берлинг, послушным орудием в руках СССР. После 1944 года о Берлинге нет никакой информации. (Прим. переводчика)

18. Автор ошибается. В заявлении Специальной Комиссии время расстрела называется «осень 1941 года», без указания месяца. (Прим. переводчика.)

19. Заявление доктора Мартина Воджиньского. Zbrodnia Katynska w swietle dokumentow, str. 157–188.

20. Jozef Mackiewicz, op. cit., str. 214–216.

21. Свидетельство профессора Герхарда Бутца. Zbrodnia Katynska w swietle dokumentow, str. 110–112.

22. Zawodny, op. cit., str. 157–158.

23. Ronald Hingley, «The Russian Secret Police», London, 1970, p. 186.

24. A.B. Ulam. Expansion and Coexistence. Praeger Publishers, 1974, pp. 343–344; Robert Conquest. The Great Terror. Pinguin Books, 1971 pp. 643–645; Henri de Monfort. Le Massacre de Katyn: crime Russe ou crime allemand. Edition de la Table Ronde, 1966.

25. J. Epstein. Zur Wahrheit uber Katyn. «Die Welt», 1.4.1974.

26. «Survey», 1974, The Autumn Issue, p. 153.

Глава IX. Диалектика Катыни

Собственно говоря, выяснение того, что Катынское убийство было осуществлено НКВД по приказу Москвы, лишь приоткрывает завесу тайны этой трагедии. Чтобы понять исторический смысл случившегося, нужно ответить на вопрос: для чего Москве потребовалось физически уничтожить польских военнопленных офицеров? Кстати, этим вопросом задается и Заводный, и выдвигает несколько гипотез на этот счет.

На первый взгляд, ответ чрезвычайно прост. Так, Константин Фитц Гиббон в предисловии к книге своего брата пишет, что это было вызвано стремлением большевиков уничтожить цвет польского народа. Сталин вообще предпочитал физически уничтожать всех, кто, по его мнению, может повредить консолидации его власти. Именно этим объясняются проведенные им в 1937—38 годах массовые чистки среди старых большевиков и командования Красной армии. Польские пленные офицеры представляли не только элиту своего народа, но и, безусловно, стали бы резко противиться планам Сталина в Восточной и Центральной Европе. И именно оттого они должны были быть уничтожены. Что же, хотя такая трактовка и представляется довольно логичной, она не отражает всего комплекса Катынской трагедии.

Советская политика — и внутренняя и внешняя — вся насквозь пропитана диалектической казуистикой. Диалектика Гегеля и Фейербаха, воспринимающая все сущее методом тезис-антитезис-синтез, не только заняла место государственной философии в СССР, но и стала чем-то вроде государственной религии. И все развитие общественных наук в Советском Союзе целиком опирается на эту пресловутую диалектику. Процесс этот начался еще при Ленине и достиг особенного развития во время Сталина.

Противоречия такого подхода особенно сильно проявлялись тогда, когда теория сталкивалась с действительностью. Теория утверждала, что советское общество неотвратимо движется к коммунизму, а в действительности создавалась сугубо тоталитарная система, стремящаяся проникнуть в мельчайшие детали частной жизни граждан. И это проникновение тоже, как ни странно, находило объяснение: дескать, государство должно окрепнуть, а после этого начнет отмирать.

Громогласно провозглашался лозунг борьбы за мир, а тем временем создавалась огромная армия. Милитаризация Германии была начата Гитлером только в 1934 году, но еще в двадцатых годах остатки кайзеровского генерального штаба тайно сотрудничали с большевиками, разрабатывая вопросы тактики ведения будущих войн.

Сразу после революции крестьяне получили землю, но уже в конце двадцатых годов ее у них стали отбирать. Отбирали и большую часть скотины, а самих крестьян загоняли в колхозы, система хозяйствования в которых очень напоминала крепостное право.

Коммунистическая доктрина провозглашает право каждой нации на самостоятельное культурное развитие. Революция, как известно, преобразовала Российскую империю в союз республик, в нем для народностей с более низким уровнем культуры были созданы автономные республики. Начали создаваться школы, где преподавание велось на местном языке. Создавались национальные университеты. Сталинская Конституция 1936 года даже «предоставила» республикам право выхода из Союза ССР. Но одновременно с этими процессами в конце двадцатых годов тысячи национальных деятелей культуры были отправлены в лагеря по обвинению в «буржуазном национализме». В национализме были обвинены и многие руководители республиканских компартий. Выше я уже описал свой этап в 1941 году, в котором мне довелось встретиться с осужденными членами ЦК компартии Казахстана. В начале двадцатых годов, когда Центральная Литва вошла в состав Польши и там были закрыты белорусские школы, многие деятели белорусской культуры перебрались в Минск, получив кафедры в тамошнем университете. Но всего несколько лет спустя все они были сосланы в лагеря, а некоторые — расстреляны.