Ольга Макарова - Ii. Камень второй. Горящий обсидиан

• Название: Ii. Камень второй. Горящий обсидиан
• Автор: Ольга Макарова
• Жанр: Фэнтези

В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.

---

«…Таких самоотверженных немного…» — «…И ты к ним не относишься?..» — «Видимо, отношусь…»

Лайнувер… вспомнился, значит… это хорошо. Самое время…

Макс, по старой воинской традиции, простился с тренировочным залом — Местом Пути, — отвесив короткий благодарный поклон главной стене. Время вышло. Пора готовить трансволо и уходить…

…Звезда мира-первоисточника теперь была далека и ничем не примечательна среди прочих звезд, но ее сияние Макс Милиан безошибочно угадывал в звездном рисунке. Макс мог бы даже приблизить ее, если б захотел…

С легкой руки Галана Браила, он теперь владел трансволо гораздо лучше, гораздо свободнее и, возникнув посреди темной безлюдной лаборатории в Серой Башне, не потревожил и пылинки…

Почуяв посетителя, по потолку и стенам побежали загораться маленькие электрические лампы бесстрастно-белого света. От неожиданности Макс Милиан вздрогнул, но, убедившись, что все в порядке, выдохнул свободно. В глазах его задорными искорками поселилось хитрое любопытство. Как у Оазиса. Как у Лайнувера…

Лаборатория впечатляла. Пройдя рядами столов и приборов, Макс выглянул в окно: высота взору открылась жуткая, насколько это можно оценить в густых сумерках. За толстым, намертво вмурованным в стену стеклом завывал ветер. Окно на такой высоте и не должно быть задумано открываться.

Все же откуда-то свежий морозный воздух шел: было довольно прохладно, тянуло сквозняком. Макс Милиан, прибывший из столичной весны, поежился и поплотнее запахнул плащ.

Белизна стен; пузатые колбы; непонятные агрегаты, возвышающиеся порой до потолка; книги в старинных переплетах… ничто не спешило подсказывать юному магу, и по совместительству вору, прямую дорогу к Хоре Лунарис.

Зонар не зря упомянул лабораторный журнал, называемый в Ордене Серебряной Скрижалью…

Пожав плечами, Макс Милиан оглядел шкафы и полки. Если браться исследовать всё их содержание, пожалуй, не хватит и недели; вряд ли стоит даже начинать. Потому он спокойно ждал, пока обостренная влиянием Горящего интуиция что-нибудь подскажет. Ждать пришлось недолго.

«Конечно же! Я бы сам его туда положил, будь я такого же роста!» — рассмеялся Макс, невольно уронив взгляд на край высокого белого шкафа с реактивами: на самом верху лежало нечто, напоминающее твердую картонную корочку пухлой тетради.

Так как ростом Макс Милиан был куда ниже Серега, ему пришлось встать на стул. Можно было, конечно, снять журнал простым заклинанием левитации, но Максу совершенно не хотелось оставлять говорящих лишнее следов: потому после выхода из трансволо он уже не применял магию; по той же причине он, как подобает умному вору, держал руки в перчатках.

…И вот эти руки держат легендарную Серебряную Скрижаль, защищенную, по легенде, едва ли не сильнее самой Хоры Лунарис. Получается, все это глупые сказки, раз какой-то мальчишка просто снял ее со шкафа и беспрепятственно открыл…

Журнал немало удивил Макса. По сути дела, журналом он не был вовсе: в картонную корочку был вложен удивительной красоты плоский кристалл, верхняя грань которого была зачищена (как у кристаллов изображения), а остальные оплетены тончайшим узором серебряных нитей, смысл которых, судя по всему, был не столько декоративным, сколько техническим: тысячи извитых дорожек для магических импульсов, собранные в самых причудливых сочетаниях. Магомеханизм такой сложности вряд ли сумел бы осилить простой человек.

Его никто никогда не видел воочию, этот журнал. Никто из смертных. Орден собирал информацию о мистическом лабжурнале Серега по жалким крохам. И за три тысячи лет этих крох набралось не так уж много: было известно, что журнал каким-то образом хранит записи с самого начала мира; что он защищен испепеляющим заклятьем (Макс, спокойно державший журнал в руках, решил, что это ложь) и что он открывает ворота в хранилище Хоры Лунарис.

Жаль только, не известно было, что это кристалл. Макс Милиан горько пожалел, что никогда специально не изучал кристаллологию: теперь придется изобретать на ходу…

Вздохнув, он повел рукой над зачищенной гранью. Кристалл ожил: сквозь его сиреневую сердцевину проступили серебристые буквы — и все же, недаром Серебряная Скрижаль!..

Похоже, журнал «открылся» в том месте, где хозяин закрыл его в последний раз… что это?.. дневник?..

— Будьте вы прокляты, шуты!

Как сейчас я помню этот крик… Я слышал его, как будто стоял рядом — там, где пятеро Охотников прекратили свои похождения. Где в последний раз раздался их смех. Смех тех, кто желал власти больше чем справедливости; тех, кто забыл о своем предназначении и своем долге. Они сидели, насмехаясь и цинично подшучивая над человеком, в один день потерявшим жену и дочь. Дело об их убийстве было поставлено на контроль самой Инквизицией и если бы не один случай, отвлекший меня от дел, расследование вел бы лично я. Распоряжение послать именно этих Охотников стало последним решением старого, ныне забытого Совета…

Напряжение магического поля достигло чудовищных масштабов, весь Омнис тогда едва не был разрушен. Проклятие страшной силы поразило Пятерых — такую мощь вложил в него убитый горем крестьянин.

Они получили то, что больше всего хотели — власть, силу, бессмертие, но разум стал их покидать. Сразу же после горестного выкрика, они вскочили с места и убежали, испугавшись того, над кем только что издевались…

Не помню, когда они поменяли широкополые шляпы на дурацкие колпаки с бубенцами, но с тех пор они стали известны не иначе как Шуты. Пятеро безумцев, решивших свергнуть Серого Инквизитора и править Севером. И их планы казались не так уж и фантастичны, поскольку сила, покорившая их, была мне неподвластна. У проклятий нет родины — оно исходило из других миров, и было слишком сильным. И тогда я отправил их туда, откуда нельзя вернуться без моего разрешения, куда я отправил других, не менее опасных противников. В Провал.

Максу Милиану хватило бы секунды, чтобы прочесть страницу, но он, впившись взглядом в серебряные строки, жадно впитывал и озвучивал в своем воображении каждое слово, совсем как обычный человеческий ребенок. Он читал снова и снова, чувствуя, что эти слова будят в нем что-то, но так и не понял, что это и почему это так важно. Разумом он уяснил одно: Провал наполнен тварями, которых боится сам Серый Инквизитор… но это была лишь капля в море всего того, что захлестнуло несчастное, подточенное туманной болезнью сознание Макса…

Времени у него оставалось мало. Если задуматься и прислушаться к себе, то его вообще не было!.. Но, не в силах остановиться на середине тайны, он повел рукой поверх серебристых букв, чтобы перевернуть страницу и читать дальше…

К сожалению, он не умел этого. Или чуткий кристалл последовал одной из бешено пляшущих в голове мальчишки мыслей: он выдал нечто совсем другое. И это было очень похоже не страницу наугад…

Мой милый Серег, я даже рада, что в моей памяти есть эта черная клякса, и мне не нужно вспоминать то, что она скрывает. Хватит и того, что последние моменты моей жизни как Хельги то и дело возвращаются ко мне по ночам.

Стигийские пауки…

Когда ты их видел, тебе было страшно. Но не так, как мне.

В мире все находится в равновесии. Для каждого живого и мыслящего существа есть свой монстр, свой кошмар. Для меня они — этот кошмар. И они победили меня однажды… если бы не наш добрый Локи, все обернулось бы намного хуже…

Он говорил, что знает мир, откуда они пришли. Мир, настолько чужой, что там невозможно жить человеку. Мир ненависти. Разумной ненависти…

Должно быть, ты представлял стигов зверями, но я скажу тебе, что это не так. Они разумные существа. Но их разум, их логика настолько расходятся с человеческими, что нам с тобой никогда не понять, как они мыслят. И это страшнее всего.

Они жестоки. Они умны. И они несут свою правду. И природу их силы мне не понять никогда.

На что они похожи? Я не знаю. Но точно не на пауков, как ты назвал их, когда увидел издалека, как черная орда этих существ движется по равнине… Вблизи они не похожи… ни на что. У них нет ничего, для чего в человеческом языке найдется слово или сравнение. Нет конечностей, нет глаз. Нет тела как такового. Один раз увидев, не забудешь. Но и словами не выразишь. Это иная жизнь, которой нет места даже в нашем воображении. Из каких вселенских глубин они вырвались в Омнис?.. Определенно, там тоже нет ничего, похожего на наше. Нет звезд и космоса — вместо этого что-то другое.

Оно открылось мне на миг… перед смертью. И я не хочу это вспоминать. Пусть будет провал в моей памяти. И пусть будет Провал, пусть он скроет навеки моих стигов и твоих шутов…