Алексей Вышеславцев - Очерки пером и карандашом из кругосветного плавания в 1857, 1858, 1859, 1860 годах.

• Название: Очерки пером и карандашом из кругосветного плавания в 1857, 1858, 1859, 1860 годах.
• Автор: Алексей Вышеславцев
• Издательство: Издание Маврикия Осиповича Вольфа
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1867

Алексей Владимирович Вышеславцев (1831–1888) — российский путешественник и историк искусства. Служа врачом на клипере «Пластун» и корвете «Новик», в 1857–1860 годах он совершил кругосветное путешествие. Это было одно из первых долгих плаваний отряда винтовых судов — новейшего достижения судостроения того времени — к устью Амура. Целью экспедиции стало посещение российских портов на Тихом океане и «акклиматизация» русского флага в японских и китайских пристанях. На клипере «Пластун» Вышеславцев обогнул мыс Доброй Надежды, побывал на Атлантических островах, в Сингапуре, Гонконге, во многих бухтах обустраиваемого Амурского края. Целый год клипер провел в японских водах. По пути домой, в составе эскадры адмирала А. А. Попова, Вышеславцев увидел Полинезию, прошел Магелланов пролив, побывал в Южной Америке, на пути домой вторично пересёк Атлантический океан. Во время длительного путешествия корабль не раз попадал в обстоятельства чрезвычайные. Клипер «Пластун» пережил не один серьезный шторм, расставания и встречу с другими кораблями эскадры, долгое одиночное плавание. С борта корвета «Новик» (на него Вышеславцев был переведен в Монтевидео), в нескольких днях пути от родных берегов, Вышеславцев видел взрыв клипера «Пластун» и гибель товарищей. Наконец, в августе 1860 г., после трехлетнего отсутствия, Вышеславцев возвратился в Кронштадт, совершив полное кругосветное плавание. В течение всего путешествия Вышеславцев зарисовывал наиболее интересные места, типы жителей разных стран, этнографические особенности их быта. Эти любительские рисунки стали художественным дневником путешествия и отразили трехлетний путь экспедиции. Накопленные за время путешествия материалы легли в основу книги «Очерки пером и карандашом из кругосветного плавания», впервые изданной в 1862 году. Книга содержит 27 рисунков автора, литографированных известным петербургским мастером Полем Пети.

---

К сожалению, все бывшие невольники не освобождены и остаются по-прежнему в полном владении хозяев, хотя закон и дал им некоторые права. Убийство негра во всяком случае считается за убийство человека; наказания, которым можно подвергать негра, ограничены, но больше на словах, нежели на деле: закон определяет не больше 50 ударов, a плантаторы отсчитывают их, как бывало иные наши становые, которые, дав предварительно 200 или 300 розог, начинали считать и насчитывали действительно 50, и еще в продолжение экзекуции спрашивал иной: так ли? Если же не так, пожалуй, начнет считать снова. В исправительных домах, которые довольно хорошо содержатся в Рио-Жанейро, на виновных надевают жестяные маски, чтобы лишить арестанта удовольствия разговаривать; употребляют колодки, цепи и ороч. Одно отделение исправительного дома назначено для наказания невольников розгами; кто бы из владельцев ни послал туда раба для наказания за грубость или непослушание (самые важные из преступлений рабов), его наказывают немедленно и днем, и ночью и содержат на счет заведения столько времени, сколько владелец пожелает. За непослушание и дерзость секут розгами, надевают жестяные маски, железные ошейники, привешивают чурбаны и заковывают в цепи (преимущественно беглых). Жестяные маски надеваются часто на лица городских невольников за пьянство, a тем из них, которые работают в копях, для того, чтобы не ели земли: страсть негров есть сырую землю, грязь здесь общая, a между тем пища эта развивает чахотку, лихорадку и разные другие болезни, часто даже причиняет скорую смерть.

В настоящее время, в Бразилии, свободный черный или мулат. при энергии и таланте, может подняться до высшего общественного положения, какого собрат его в северной Америке никогда не достигает. С 1850 г. торг африканцами кончился, и хотя у владельцев, к сожалению, не выкуплены прежде приобретенные ими рабы, но цена на невольников возросла быстро, и обхождение с ними стало лучше, особенно с городскими; вместе с этим освобождение стало много доступнее для каждого. Всякий невольник может идти в суд и внести за себя определенную сумму; может потом, если имеет способности и знания. занять всякое официальное место; только не может быть сенатором. При всем том примеры жестокого обращения с неграми, особенно на плантациях, нередки, что доказывается частым самоубийством рабов, чего не случается в южных штатах северной Америки. Может быть, это зависит и от того, что негры Соединенных Штатов происходят от людей, которые уже много испытали, привыкли к своему положению больше и почти все без исключение христиане; вообще негры Соединенных Штатов нравственно выше своих диких африканских собратий.

Многие образованные люди, с которыми мы встречались в Бразилии, получившие воспитание в Париже или Коимбре, были африканского происхождения; предки их были рабы. Обширнейшая типография в Рио-Жанейро принадлежит мулату; в коллегиях медицинской, юридической и богословской, нет различия цвета, хотя нельзя не сказать, что некоторое предубеждение в пользу чисто-белых существует и здесь. Бразильское общество, к чести его сказать, не исключает из своей среды ни мулатов, на черных; но тем не менее положение благовоспитанных людей африканского происхождения далеко не завидно и здесь; не говоря о том, что не скоро исчезнут совершенно общественные предрассудки, не легко этим людям видеть своих собратий в неволе с ошейниками, в цепях, и с масками на лицах.

Домашние слуги в городах одеты прилично, но ходят всегда босые, и в этом — знак ах рабства. В трактирах в на судах существуют разные цены, одни для людей «с истоптанными башмаками», coltados, другие — «для босоногих», clescalcos. Во многих богатых домах проходишь среди толпы маленьких кудрявых головок, обладатели которых почти без всякой одежды; им позволяют прибегать в дом для забавы гостей. Мужское поколение черных живет в городе на открытом воздухе: одежда, едва защищающая их от непогод, груба и грязна; сотни негров шатаются постоянно по улицам с широкими плетеными корзинками, готовые нести какой угодно тюк, тогда как здешний белый слуга обидится, если ему дадут хотя малейший узелок. Вследствие этого, негры всегда находят работу и высылаются господами на улицу для заработка денег, часть которых откладывается на их содержание. Слуги спят ночью в чуланах, на рогожках, и за малыми исключениями содержатся плохо; может быть, поэтому между ними встречаются нередко случаи elefantiasis a других болезней, развивающихся от нерадения или от невозможности лечиться.

В Рио-Жанейро черные принадлежат к различным племенам, враждебным между собою в Африке, и сохраняют свои обычаи, свой язык, все свое. Люди из племени мина постоянно остаются магометанами, между тем как другие принимают христианство; есть много и идолопоклонников. Кидер, в 1839 г., присутствовал при похоронах, происходивших с теми же любопытными обрядами, как и в Африке. Амулеты между ними в большом употреблении: в каждой корзинке с фруктами непременно найдется амулет; самый употребительный из них — кусок древесного угля, о котором негр не пропустит сказать, что он предохраняет от дурного глаза, порчи и т. п. Некоторые знают великий секрет достигнуть значительного сана и даже продлит жизнь…

Иногда встречаются негры из тех частей Африки, с которыми мы лишь недавно познакомились, по описаниям неустрашимых путешественников, Ливингстона и Барта. Носильщики кофейных грузов — лучший народ из всех черных в Бразилии; они почти все из племени мина, с берегов Бенина; большею частью атлетического сложения и понятливее негров. Работают они полунагие, и жилистые, мускулистые формы их тела, с черною как уголь кожей, выказываются особенно, когда они, легкою рысью, бегут за новым грузом, по-видимому, беспечные и довольные… За эту работу им платят очень хорошо.

Вообще все негры имеют здесь обыкновение выкупать того из своих собратий, которого особенно уважают. В Рио-Жанейро есть теперь один мина замечательного роста; его называют принцем, и он действительно царской крови; он был взят в плен на войне и продан бразильцам; его выступили товарищи; он возвратился на родину, снова пошел на войну, опять взят в плен и опять попали в Бразилию. Все эти несчастья не произвели, однако, на него сильного впечатления. Он необыкновенно силен и носит такие тяжести, на которые в Северной Америке потребовалось бы три, если не четыре человека негров. Мина — плохие слуги, может быть, по тому, что не терпят принуждения, и что им нужно дышать свободным воздухом; они стараются попасть в кофейные носильщики, a жены их в разносчицы (quitandeiras). В Бахии их очень много, и в 1838 г. они произвели в городе кровопролитное восстание.

Надобно заметить, что в Бразилии не одни бразильцы владеют рабами. И немцы, и Французы, и даже англичане, не смотря на строгое запрещение их законов, имеют невольников. В 1843 г. вышел в Англии закон, строго воспрещающий англичанам владеть невольниками. За нарушение этого закона виновный отвечает своим имением, a если будет иметь невольника в английских владениях, то предается уголовному суду.

Желающий узнать в самом Рио-Жанейро что-нибудь о желтой лихорадке услышит самые противоположные толки. В интересах торговли, многие здешние жители, даже страдая сами желтою лихорадкою, не хотят признать ее; правительство берет их сторону и печатает Официальные объявления о благополучном состоянии общественного здоровья, тогда как болезнь еще свирепствует в грязных кварталах города. За месяц до нашего прихода министерство иностранных дел уверяло английского посланника в прекращении эпидемии, между тем как она была еще и при нас. С другой стороны, люди, боящиеся болезни, рассказывают такие факты, какие могут быть созданы только сильно возбужденным воображением; чтобы познакомиться с этими фактами, надобно поехать в Петрополис, куда удаляются все боящиеся лихорадки. Здесь услышишь такие вещи о желтой лихорадке, что невольно будешь удивляться, как остался жив сам, пробыв столько дней в заразительном городе. Всего благоразумнее не верить ни тем, ии другим, a стараться самому найти как-нибудь истину.

Желтая лихорадка в первый раз появилась в Бразилии в декабре 1849 или в январе 1850 года и была тогда особенно сильна в приморских провинциях и преимущественно в Рио-Жанейро. Эпидемия 1850 года, сравнительно с другими годами, была гораздо сильнее; но вообще все страшные рассказы о её опустошениях преувеличены. На 7,000,000 народа умерло 14,000 в продолжение года, и из них 4,000 в Рио-Жанейро (где 300,000 жителей). В новом Орлеане, в августе месяце 1853 г. умерло 5,269 на 100,000 жителей. Но в Рио-Жанейро из 300,000 человек народонаселения исключают негров и бразильцев, и тогда, конечно, 4,000 умерших придется на несколько десятков тысяч иностранцев, между тем как желтая лихорадка так же точно поражает и бразильца, и негра. Наконец, во время эпидемии половина города Нового Орлеана убегает и поселяется в окрестностях. Болезнь продолжалась до 1854 года, в продолжение которого умерло только четыре человека. По случаю превращения эпидемии министр представил любопытный рапорт, в котором пишет, что прекращением эпидемии должны быть обязаны неусыпным попечениям медицинской полиции. Так как большое количество купеческих иностранных судов, стоявших на нашем рейде, было постоянным фокусом заразы, то назначен был особенный пароход (healthsteamer), который медленно перевозил заболевших в морской госпиталь Хурухуба, где они и получали самую скорую помощь. Этот госпиталь, назначенный преимущественно для заболевающих желтою лихорадкою, достоин всяких похвал. В течение 1854 года, из числа 1,627 больных (далеко не одною желтою лихорадкою) умерло 40, a в 1854 году, как я уже сказал, умерло только четыре человека от желтой лихорадки. В 1857 году болезнь возобновилась и продолжается до сих нор, усиливаясь в летние месяцы, то есть в январе, феврале и марте, и почти исчезая в зимние.