Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений

• Название: Полное собрание стихотворений
• Автор: Дмитрий Кленовский
• Жанр: Поэзия
• Год: 2011
• ISBN: 978–5–91763–054–0

«Последний акмеист», «последний царскосел», «последний поэт серебряного века» - так именовали критики Дмитрия Иосифовича Кленовского (наст. фам. Крачковский; 1892–1976). Выпустив первую книгу перед самой революцией, Кленовский в советские годы замолчал и вновь начал писать стихи лишь четверть века спустя, уже в эмиграции, где он оказался в 1942 году. Однако в отличие от ранних изящных и утонченных стихов, напоминающих стихи Кузмина, эмигрантские сборники Кленовского представляют собой философскую лирику самой высокой пробы.

После смерти Георгия Иванова Кленовский многими признавался первым поэтом эмиграции и одним из лучших поэтов второй половины ХХ века.

В издании объединены все одиннадцать его книг плюс стихи, не вошедшие в сборники. В приложении впервые публикуются две книги, подготовленные Кленовским в начале двадцатых годов, но так и не увидевшие свет: книга стихов «Предгорье» и перевод «Сельских и Божественных игр» Анри де Ренье.

---

197

Приземист лес, и берега пологи,
И море глухо плещет о песок...
Как этот край, и скучный и убогий,
Мне на сердце тяжелой ношей лег!

Как будто где-то в позабытой были,
Меня теперь догнавшей сквозь века,
Уже давно обещаны мне были
И этот плеск, и этот хруст песка.

И здесь, сейчас, в глухом уединеньи,
Назначенном зачем-то наперед,
Какое-то земное преступленье
Не торопясь мой путь пересечет.

Но все мертво, все пусто, все безмолвно,
Лишь плеск воды да ветра слабый стон,
И тайный страх уже спадает, словно
Измучивший и отлетевший сон.

Но навсегда запомнится мне этот
Пологий берег, волны и песок
И то, что там осталось без ответа:
Смутивший знак, ненаступивший срок.
1957

198

Я выпросил звезду у Бога,
Но что мне дальше делать с ней?
Она, чуть вечер, за порогом
Встает над нищетой полей.

И говорит мне:
                           Я явилась.
Прими меня и приюти!
Я, как ребенок, заблудилась
На неисхоженном пути.

Пусть кто-то вычислил примерно
Мой вес, мой цвет, мои года -
Мы оба знаем: все неверно!
Я просто нищая звезда!

Не лучше я и не прекрасней
Твоей замученной земли.
В порыве к радости напрасной
Мы с нею вместе отцвели.

Обеих нас поймали люди
В математическую сеть.
Обеих нас никто не любит,
А кто посмеет нас воспеть?

Так говорит она... сказала...
И долго слышу я в ночи,
Как ось ее скрипит устало
И осыпаются лучи.
1957

199

Я к Богу с жалобой пришел,
Докучною и неизменной:

– Мне все-таки нехорошо
На островке Твоей вселенной!

Не потому, что здесь всегда
Любая боль неисцелима,
И пахнут гарью города
И пеплом - волосы любимой,

А потому, что не найду
Я никогда ответа свыше:
Зачем пришел, куда иду
И почему Тебя не слышу.

На всех дорогах бытия
Исхлестанный отцовской плетью,
С Тобой уже торгуюсь я
Несчетные тысячелетья.

Но Ты молчишь. А я - устал.
И все настойчивей желанье
Навеки заградить уста
Освобождающим молчаньем.

Не спрашивать, а просто ждать,
Свои тысячелетья множа,
Покамест гнев иль благодать
Преобразит иль уничтожит.
1958 

200

Моя душа! Чужою тенью
Ты посетила край земной
И, верно, только на мгновенья
Бывала счастлива со мной.

В часы отчаянья и скуки
Не ты ли - и всегда права! -
Мои удерживала руки
И стерегла мои слова?

И лишь когда стихи и море
Захлестывали сердце мне,
Ты тоже, радуясь и вторя,
Бывала счастлива вполне.

Что принесет нам наша встреча
В пустынях скудости земной?
Тебя ль мой жребий изувечит?
Меня ль очистит подвиг твой?

Иль встретимся с тобою снова
В далекой мгле грядущих дней,
Зачем-то повторить готовы
Мученья близости своей.
1958

201

Мне страшно! Мы предоставлены
 Почти что себе самим,
И нехотя водят ангелы
 Нас всех по путям земным.

О, есть среди них чудесные,
 Усерднее наших пчел,
Вот мой, например, что с песнею
 Меня через жизнь провел.

Но больше таких, что ленятся,
 А есть - отошли совсем
И бросили душу-пленницу
 В добычу всему и всем.

Конечно, с них будет спрошено,
 Догонит их Божий гнев,
Да только душа, что брошена,
 Сгорит на земном огне.

Сама торопя с развязкою,
 Чтоб боль оборвать в груди...
Мне страшно! Мой верный, ласковый,
 Мой светлый, не отходи!
1958

202

Когда умрем, поймем мы, может быть,
Зачем так много горечи на свете,
Сумеем нашу землю полюбить
И смысл в ее бессмыслице приметим.
Ну а сейчас... - сейчас она грязна,
И нам ее прикосновенье гадко.
Как далеко запрятана она,
Непоправимая ее загадка!
Как далеко! Не вспомнить, не понять.
Не разобраться в смутном сновиденьи,
И чудится, что все стремится вспять,
К началу, к хаосу, к нагроможденью.
Вот разве только смерть... Поверим ей,
Не будем рассудительны и строги!
В расселинах таких же точно дней
Она была помощницею многим.
Всех приютила, всем ответ дала
И, уходя, на некоторых лицах
Оставила легчайший луч тепла -
Стихотворенья на пустых страницах!
1956

203

После каждой безрассудной ночи,
Каждого бессмысленного дня
Жизнь быстрей становится короче,
Да еще не просто, а дразня.

Шепчет мне:
                        - а не досадно ль все же,
Что меня не удержать никак,
Что я та шагреневая кожа,
О которой рассказал Бальзак?

Всю меня, как женщину лелея,
Разодел и разукрасил ты,
Вечность ты мне подарил на шею -
Жемчуг небывалой красоты.

Только я прикинулась твоею,
Лгу, что на тебя не надышусь.
Час придет - тебя не пожалею:
Черной, душной бездной обернусь!

И не лучшим будет ли ответом
На мою улыбчивую ложь,
Если ты тайком меня за это
Неумелой пулей оборвешь?

...Шепчет, шепчет, вкрадчиво хлопочет,
Хочет все уговорить меня -
После каждой безрассудной ночи,
Каждого бессмысленного дня.
1958

204

Мой испуг, моя земная жалость,
Песня неумелая моя -
Вот и все, что у меня осталось
От тысячелетий бытия!

Почему так мало? Для чего же,
Всеми вожделеньями горя,
Жизни я мучительные прожил,
Переплыл пустыни и моря?

Сколько мне еще и ждать и верить,
Страны, царства и века считать?
Сколько мне еще в глухие двери
Сердцем, сердцем - не рукой! - стучать?

О, медлительность земной науки,
Трудное земное ремесло!
В темноту протянутые руки,
В пустоте гребущее весло!

Где, когда, каким прикосновеньем
Приобщусь я истины твоей,
Мир мой, бред мой, смутное виденье
Сквозь туман меня томящих дней?

Или проясниться ты не можешь,
Как ни заклинай и ни моли,
И, едва раскрыв их, снова сложишь
Крылья семицветные свои?

И в обжегшем нас на миг сияньи
Мы должны, незрячие, прочесть
Всю разгадку своего скитанья,
Всех свершений огненную весть!
1958

205

Как земли уносишь горсть с собою,
Покидая родину свою,
Так в душе я знание скупое
О стране дожизненной таю.

Ах, его когда-то было много!
Но на долгом, на земном пути
Растерял его я на дорогах,
По которым мне пришлось идти.

И сейчас петлят они все так же,
Перекрестков и теперь не счесть,
С каждым днем все глуше, все бессвязней
Об ином сберегшаяся весть.

Неужели я и дальше буду
Уходить в густеющую тьму,
То, что было, навсегда забуду,
А того, что будет, - не пойму?
1956

206

Прощаться всего трудней, потому
Лучше всего умереть одному.
Чтоб были только стул да кровать,
Чтоб некого было к себе позвать,
Ничьих не увидеть последних слез,
Чтоб никакой подкроватный пес
В руку, что свесилась, не лизнул,
Солнечный луч в дверь не скользнул,
Бабочка не залетела в окно...
О, только бы, только бы не весной!
О, если бы ночью! И чтоб звезда
Упала. Другая... Еще...
      Тогда,
Может быть, легче будет уйти
По такому -
            совсем пустому -
        пути.
1957

207