Дмитрий Кленовский - Полное собрание стихотворений

• Название: Полное собрание стихотворений
• Автор: Дмитрий Кленовский
• Жанр: Поэзия
• Год: 2011
• ISBN: 978–5–91763–054–0

«Последний акмеист», «последний царскосел», «последний поэт серебряного века» - так именовали критики Дмитрия Иосифовича Кленовского (наст. фам. Крачковский; 1892–1976). Выпустив первую книгу перед самой революцией, Кленовский в советские годы замолчал и вновь начал писать стихи лишь четверть века спустя, уже в эмиграции, где он оказался в 1942 году. Однако в отличие от ранних изящных и утонченных стихов, напоминающих стихи Кузмина, эмигрантские сборники Кленовского представляют собой философскую лирику самой высокой пробы.

После смерти Георгия Иванова Кленовский многими признавался первым поэтом эмиграции и одним из лучших поэтов второй половины ХХ века.

В издании объединены все одиннадцать его книг плюс стихи, не вошедшие в сборники. В приложении впервые публикуются две книги, подготовленные Кленовским в начале двадцатых годов, но так и не увидевшие свет: книга стихов «Предгорье» и перевод «Сельских и Божественных игр» Анри де Ренье.

---

206

Прощаться всего трудней, потому
Лучше всего умереть одному.
Чтоб были только стул да кровать,
Чтоб некого было к себе позвать,
Ничьих не увидеть последних слез,
Чтоб никакой подкроватный пес
В руку, что свесилась, не лизнул,
Солнечный луч в дверь не скользнул,
Бабочка не залетела в окно...
О, только бы, только бы не весной!
О, если бы ночью! И чтоб звезда
Упала. Другая... Еще...
      Тогда,
Может быть, легче будет уйти
По такому -
            совсем пустому -
        пути.
1957

207

Потому, что в этой жизни надо
Тело осторожное иметь,
Гордости докучную прохладу,
Разума мучительную клеть -

Мы живем не так, как нам велело
Огненное солнце бытия.
О земные исказив пределы
Жизнь мою, живу ли даже я?

Не бреду ли просто я, теряя
Свой же давний, полустертый след,
Тусклый луч потерянного рая
Принимая за грядущий свет.
1957

208

От многих лет, от повторенья
Себя перегонявших дней
Остались странные мгновенья
Живыми в памяти моей.

Не те, что облетели розой
Иль напоили из горсти,
А те, что жесткою занозой
Остановили на пути.

Мне наслажденьем тайным стала
Их затихающая боль.

...Вот так шопеновский бемоль
Милей прозрачного хорала.
1957

209

Те города, где мы не побывали,
Те женщины, что нас не полюбили,
И те стихи, что мы не написали -
Нас мучаете до сих пор не вы ли?

Не ваши ли во сне мелькают плечи,
Белеют камни и сияют звуки?
Кто говорит, что если нету встречи -
То не бывать, конечно, и разлуке?

Вот мы не встретились... Но, замирая
В какой ревнивой и глухой обиде,
Я думаю о вас, хоть никогда я
Не целовал, не пел вас и не видел.
1957

210

В одну из тех ночей, когда,
Откинувшись, как для глотка,
Ты жаждешь неба, а звезда
Так безнадежно далека -

Не радостно ли ощутить
Плечо любимой у плеча,
Ту близость, без которой жить
Не стоит, - скажешь сгоряча.

А между тем никто нигде
Тех двух пространств не превозмог,
И путь к любимой и к звезде
Так одинаково далек!
1958 

211

Мы все так делали. Мы всякий дар земли
 Нетерпеливо отвергали.
Мы лучших девушек не сберегли
 И лучших писем не послали.

Мы перепробовали всех отрав,
 А горный ключ был скрыт от взора.
Самих себя беспечно обокрав,
 Мы так и не узнали вора.

Пусть он сейчас стоит передо мной -
 Что пользы в этой поздней встрече?
Что с утра спрашивать, когда давно
 Кругом непоправимый вечер!
1956

212

Встретились, как с многими встречались -
В тусклый день и равнодушный час,
И сперва еще не разобрались:
Началась любовь, не началась?

Но уже, как если бы в поруку,
Ты тогда мне руку отдала,
Милую, встревоженную руку,
Ту, что никогда не солгала.

Задержалась только на мгновенье,
На почти неуловимый срок,
Так что смысл того прикосновенья
Разгадать я лишь сегодня смог.

...Надо в мыслях чаще возвращаться
К отгоревшим, отшумевшим дням,
И в золе их мы найдем богатства,
Что в огне не просияли нам.
1958

213

В талом небе такие мокрые,
Акварельные облака.
...Мог ли я сомневаться, мог ли я
Не поверить, что ты близка,

Если так хорошо и весело
Ты умела ко мне прильнуть,
Медный крестик с моей повесила
На свою золотую грудь?

...В мутном небе такие влажные,
Акварельные облака.
...Важно ли, что была ты, важно ли,
Что слабела в моих руках,

Если вот вспоминаю редко я
И так нехотя о тебе,
Если ты раскаленной меткою
Не осталась в моей судьбе?

...В бледном небе совсем туманные,
Акварельные облака.
Почему меж других - не странно ли? -
Эта путается строка?

Или ею напоминается,
Что все лучшее навсегда
Разлетается, расплывается,
Растворяется без следа.
1958

214

Нас было двое. Женщина была
Веселой, молодой и рыжеватой,
Умела лгать и изменять могла,
Не быв притом ни разу виноватой.
Теперь она... - но нет, мне легче с ней
На «ты»! - теперь ты все уже забыла:
Как целовала с каждым днем скучней,
Как мучила меня и как убила.
Нет, не сама, конечно! Кто теперь
Сам убивает? Я отлично помню,
Как ты на выстрел распахнула дверь
И кинулась ко мне, и как легко мне
Внезапно стало: я в твоих глазах
Прочел все то, во что уже не верил -
Недоумение, и боль, и страх,
И чувство горькой все-таки потери.
...О, если бы из тишины моей,
Из моего прекрасного свершенья
Вернуться снова в ужас этих дней,
Изведать снова все твое презренье,
Всю ложь прикосновенья твоего
И как последнюю земную милость
Спустить курок - все только для того,
Чтоб ты опять вот так ко мне склонилась.
1956 

215

Возможно, если бы украдкой
Я снова побывал в былом,
Я разглядел бы недостатки
В далеком облике твоем:

В разрезе глаз, и в цвете кожи,
И в очертаниях груди -
Во всем, на что, когда моложе,
Мы, собственно, и не глядим,

В своем великом нетерпеньи
Влюбляясь, нужно или нет,
Уже в одно прикосновенье
Семнадцати девичьих лет,

Когда неловкая Диана,
Ступив на вешнюю траву,
Для первой неумелой раны
Стрелу вправляет в тетиву.
1958

216

Я думал до сих пор, что наша
Давно развязанная связь
Хотя была других не краше,
Но все же в сердце сбереглась.

И вот недавно, в день погожий
Бродя по улице пустой,
Как заблудившийся прохожий,
Я вышел к истине простой:

Что все давным-давно забыто
И окончательно мертво,
Что сердце на могильных плитах
Не написало ничего.

Нет, не подумай, я не плачу,
Я просто на ущербе дней
Одною истиной богаче,
Одною радостью бедней.
1958

217

Ну что же, вспомним зимний полдень, дом
И на паркете отблеск розоватый,
Неву в сияньи снежном за окном,
А между рам - стаканчики и вату.
И пармские фиалки у окна,
Махровые, бледней обыкновенных.
Как я любил их! Как была нежна
Их лиловатая голубизна
На фоне бледных зорь, закатов пленных
И желтой мути петербургских зим!
Как этот фон для них неповторим!

Тот магазин, где все их покупали
В те годы, назывался Fleurs de Nice.
Я помню поручни, ступеньки вниз
(Он почему-то был в полуподвале)
И сквозь заиндевевших стекол блеск -
Нежнейших красок приглушенный всплеск.

Вот, как тогда, вхожу я в этот душный
И влажный погреб...
             Почему здесь ты?
Все так же весела и равнодушна,
На грани красоты и пустоты.
Где ты теперь, мой первый неприятель
В смертельных схватках с призраком любви?
Тогда я сердце на тебя истратил,
Сегодня - ты чужая мне. В крови
Твой образ и легчайшего волненья
Не в силах вызвать. Даже те цветы,
Что я дарил тебе, чье имя - тленье,
Живее и желаннее, чем ты.
Что ж, отвернись с усмешкой, как бывало,
И отойди! Не заслоняй фиалок!
1957

218