Павел Макаров - Адъютант генерала Май-Маевского

• Название: Адъютант генерала Май-Маевского
• Автор: Павел Макаров
• Жанр: Исторические приключения

В 1929 году ленинградское издательство «Прибой» десятитысячным тиражом издало книгу воспоминаний одного из участников Гражданской войны на юге России, бывшего командира партизанского отряда знаменитой Крымской повстанческой армии Павла Макарова.

Несмотря на то что Макаров был известен как лихой партизанский командир, его мемуары носили неожиданное название -- «Адъютант генерала Май-Маевского». В них рассказывалось о допартизанском периоде боевой биографии Макарова, когда молодой подпольщик волею судеб стал одним из первых советских разведчиков-нелегалов в глубоком белогвардейском тылу.

Однако случилось так, что книга Павла Макарова уже в начале 30-х годов стала библиографической редкостью. К тому времени и об авторе, и о его боевой судьбе, полной опасностей и невероятных приключений, стали забывать. Надо учесть и тот факт, что во второй половины 30-х годов само упоминание о том, что человек когда-то служил в белой армии, грозило в лучшем случае заключением, в худшем -- расстрелом. Поэтому только через 40 лет уже не отдельные люди, а сразу миллионы телезрителей в Советском Союзе впервые познакомились с некоторыми эпизодами боевой биографии одного из первых советских разведчиков: в 1969 году Центральное телевидение показало многосерийный телевизионный художественный фильм «Адъютант его превосходительства», снятый по мотивам книги воспоминаний Павла Макарова.

---

1 сентября перед Крымской повстанческой армией встал вопрос жизненной необходимости во что бы то ни стало получить новое подкрепление. Пулеметы, а также деньги были на исходе. Тов. Мокроусов, как командующий армией, вызвал к себе Папанина и говорит ему: «Ну, Ваня! при­дется тебе поехать в Советскую Россию с докладом в Харьков в Закордонный отдел и РВС Южфронта — поставить в известность красное командование о наших действиях.

Мокроусов быстро набросал доклад. Тов. Мулеренок зашифровал его, написали мандат Папанину на полотне, и он стал собираться выезжать. Выехать не так было легко, так как в день его отъезда мы были со всех сторон окружены белыми отрядами, но нашли выход. Как только стали подходить к краю леса, татарин пар­тиец Дерен Ай-Ярлы, организатор татарского полка, достал линейку, посадил Папанина в мешок, обсыпал соломою и сел верхом вместо козел, и таким путем подъехали к дер. Туак через заградительные отряды контр-разведки. Деревня была окружена со всех сторон. Оказалось — провал под­польного комитета. Развязали мешок. Дерен Ай-Ярлы гово­рит Папанину: «Ну, Ванка, попался, окружены», а Папанин, посидевши в мешке, не может ног разогнуть. «Наверно,— говорит Дерен Ай-Ярлы, — провокаторка здесь есть». Исход был один: необходимо было бежать. К счастью, у двора лежало большая горная канава, и по ней они пошли в горы, чтобы перебраться в следующую деревню Олузень. С большим трудом выбрались на гору к лесу; разведка белых их заметила, но они были уже далеко. Обстреляли, но в лес не пошли. К вечеру пришли в Олузень, — как вы­яснилось, за полчаса до их прихода был бой — татары дрались с контр-разведчиками, не подчинялись мобилизации. Вся молодежь ушла в лес, татары посадили Папанина в курятник до ночи, а ночью должна была подойти лайба контрабандистов, которая закупает муку у татар. (Они охотнее продают контрабандистам, так как Врангель реквизирует ее.)

В 12 час. ночи подошла лайба; началась погрузка муки. Дерен Ай-Ярлы сумел договориться с капитаном лайбы — за 1000 рублей романовских денег перебросить Папанина в Турцию—Трапезунд. Снова посадили Папанина в мешок, засыпали мукою; Дерен Ай-Ярлы взял груз на плечо и понес на лайбу,— это делал для того, чтобы окружающие татары не знали, куда делся Папанин, чтобы никто нигде не проговорился. В 2 часа ночи лайба отвалила от берега — вышла в море, держа курс по направлению к Турции. Мешок с живой контрабандой на лайбе развязали и выпу­стили Папанина как зверя на палубу. Капитан кричит помощнику: «Покажи большевика» — и, увидев его, разоча­рованно заметил; «Сказали, что большевик, а оказалось, что маленький».

Дерен договорился с капитаном, чтобы Папанина пере­бросили в Трапезунд, но оказалось, что им невыгодно везти муку в Трапезунд, так как цены на нее там были низкие. Повезли прямо в гор. Синоп.

С большими трудностями Папанину пришлось проби­раться пешком к Трапезунду,— пришлось пройти города Вона, Кересунда, Триполи и Трапезунд. Не­которые работники узнали Папанина и то, что ему срочно нужно выехать в Со­ветскую Россию. Отправили его на буксирном катере, который только вчера удрал из Босфора. (Греческий ка­питан с турецкой командой удирал в Советскую Россию и по пути захватил с собой т. Папанина.) Прибыв в Но­вороссийск, его срочно от­правили в Харьков.

С приездом Папанина в Харьков Закордонный отдел ЦККП (б) У и РВС Южфронта расшифровали доклад Мокроусова и после доклада Папанина, который поставил вопрос о немедленной помощи как ору­жием, так и десантом, начатым делом заинтересовались, приняли все меры. Срочно помогли Папанину сформировать отряд моряков, и на 5-й день отправились в Новороссийск.

Тов. Папанин.

Член Революционного Штаба Крымской повстанческой армии.

В Новороссийске РВС 9-й Кубанской армии заинтересо­вался экспедицией Папанина и решил выделить боевой полк для переправы в тыл Врангеля совместно с десантом Папанина.  Наступил день отправки десанта.  РВС 9-й Кубанской армии решил: отправить свой десант под отдельным командованием, а Папанин командует своим десантом.

К несчастью, в день выхода в море в Новороссийске был сильный шторм, так что операция была сопряжена с чрез­вычайно большим риском; несмотря на это, 7 ноября десанты ночью вышли в море. Папанин на истребителе с матросами шел впереди, а на транспорте был посажен полк красноармейцев.

С выходом в море катер «Рион» в виду сильного шторма был затоплен, и экспедиция десанта 9-й Кубанской армии была вынуждена вернуться обратно, но Папанин с моря­ками на истребителе, несмотря на шторм, прошел в тыл Врангеля и высадился под деревней Коппсихор.

Командование 9-й армией, узнав о неудаче своего десанта, считало погибшим и десант Папанина с его истребителем, а Папанин в это время срочно формировал в дополнение своему отряду, вооружал дилижаны пулеметами и стал наступать на Алушту. В это время пал Перекоп, и все отступающие части белых попали в ловушку к краснозеленым.

 * * * *

Тов. Мокроусов отдал распоряжение слить все полки, кроме конного, в один. Сам командующий уехал в Сим­ферополь, оставив меня с частями в Феодосии. По пред­писанию начальника гарнизона города и с ведома Реввоенсовета, части повстанческой армии перешли в район Карасубазара и Старого Крыма. Здесь меня назначили начальником гарнизона. Нас посетили члены Реввоенсовета 4-й армии тт. Анучин, Шубин и командующий армией т. Лазаревич. Они взяли у меня все интересующие их сведения о повстанческой армии и уехали в Симферополь. По распоряжению Реввоенсовета Югзапфронта, наши части влились в 3-ю дивизию 4-й армии.

На первом параде в Феодосии начальник 3-й дивизии К. И. Калнин повторял с восторгом:

— С такими молодцами можно было воевать с Врангелем! Все, как один!

Наш конный полк на параде прошел рысью, шашки наголо, с партизанским визгом. Многие из партизанов были назначены на командные и ответственные должности, а я отбыл в распоряжение Реввоенсовета 4-й армии.

 Реввоенсоветом был командирован в Особый Отдел 4-й армии Крыма и был назначен уполномоченным упомяну­того отдела.

В Симферополе, проезжая по Пушкинской улице, я услышал окрик:

— Павлуша!

Оглянувшись, я увидел своего друга Ваню Цаккера.

Какая радостная была встреча !..

Он находился в рядах Красной армии с того времени, как мы с ним расстались.

У нас была одна цель, но разные дороги. Мы встре­тились на вершине перевала. Невольно вспомнили прошлое.

КОНЕЦ БАНДИТИЗМА.

По взятии Крыма, многие удалые головушки, склонные к бандитизму, никак не могли найти себе места в рядах Красной армии. Нам приходилось строить армию и бо­роться с бандитизмом. Сергей Захарченко, о котором много упоминается в этих записках, как о храбром, но беспринципном партизане, после взятия Крыма ушел в горы.

За короткое время Захарченко собрал банду в шесть­десят человек и занялся грабежами. Из-за личных счетов с начальником особого отдела V армии, Михельсоном, Сережка возненавидел всех коммунистов и ответственных работников. Он их ловил и расстреливал с садистическим наслаждением. В те дни с гор стали спускаться банды Мамуладзе, Глазаря, Спаи.

Всем бандитам объявлялась амнистия. Только Захар­ченко не сдался, а пригласил меня к себе в лес.

С Донцовым (уполн. К. Р.), Шатовым (нач. разведки), Пионтковским (уполн. агент.), Тимошенко и Золотаревым (сотрудн. поручения) мы выехали на машине в деревню Магнуши, откуда на повозках поехали в лес. У родника адъютант Захарченки ткнул пальцем на одну из возвы­шенностей и буркнул:

— За этой горкой Сережка с отрядом.

На горке мы увидели человек шестьдесят. Среди них выделялся ростом и гордой осанкой Сергей Захарченко. Он стоял, опершись руками в бока. За поясом торчали два револьвера и бомба.

Я крикнул:

— Эй, бандит! Командуй, — смирно! Разве не видишь Макарова?

Он, повернувшись к своим, заорал :

— Банда, смирно! Равнение на Макарова! Ха-ха-ха!

— Здорово, Сережка!

— Здорово, Макаров!

Мы пожали друг другу руки.

— Ну, садитесь, дорогие гости.

— Эй, тащи сюда барашка и вина.

Я пробовал было заговорить с ним о цели моей поездки, но Сережка перебил.

— Об этом после, а сейчас давайте выпьем и закусим.

Прикатили двухведерную бочку с вином и на больших

сковородках подали жареную баранину. Захарченко на­лил чарки и чокнулся с нами. Опрокинув чарочку, я стал уговаривать Захарченко:

— Мы приехали на машине, оставив ее в Мангушах. Поедем сейчас с нами в Симферополь. Твой отряд придет завтра.

Сережка хлопнул себя по груди:

— Что ты (выругался) порешь?! Я здесь чекист и солдат: казню и амнистирую. Ты думаешь, что мне ничего не будет за то, что я расстрелял коммунистов? Сегодня я сдался, а вы меня завтра направите в Харьков, а там шлепнете! Нет, я никогда не сдамся!