Елена Никольская - Змей подколодный

• Название: Змей подколодный
• Автор: Елена Никольская
• Жанр: Фэнтези

Вытащить из беды лучшего друга — дело святое. Но стать для этого пятнадцатилетним подростком, сохранив сознание взрослого мужчины, — пожалуй, перебор! Особенно, если приходится учиться у каких-то ненормальных колдунов, причём не заклинаниям, а лингвистике, алгебре и хорошим манерам. Идёт игра — сложная, многоходовая и по чужим правилам. Благо ещё, что на знакомой территории, хотя провинциальный российский городок, пусть и точная копия родного, полон странных сюрпризов. Впрочем, всё это — сущие мелочи по сравнению с проблемами, которые способна создать перепуганная и своенравная барышня…

---

Ах, если б они знали! Вся гимназия была бы у её королевских ног! О-о! Браво! Браво! Бис! Цветы! Рукоплескания! "Как же вы, сударыня, сумели всё так безупречно устроить?!" И в воздух чепчики летят. Полный аншлаг. Пальцы веером.

И сопли пузырями. Дело-то было нехитрое: разбросать по периметру ограды бисер из выданных врагом коробочек. Гадкая ведьма потратила на это часа два. Можно было управиться и быстрее, если б не оглядывалась в страхе по сторонам. Да, преподы пили, а гимназисты сидели взаперти, но вышел же Андрей из общаги! Значит, кто угодно может выйти, верно? Гуляю, никого не трогаю: вечерний променад. Между делом вот мусор из кармашков выкидываю, скопилось, знаете, — шелуха там от семечек, бумажечки, бусики…

Конечно, способствовал мнимому величию Флюк. Флюк старался, но — к великому, невыразимому сожалению! — Ольга прекрасно понимала, что пальцы расставлять ей никак не с руки, извините за бездарный каламбур.

И уж совсем муторно было думать о подоплёке милой шуточки. Адские муки совести испытывала гадкая ведьма, глядя на своих преподавателей и великолепно сознавая, что инициатор их склероза затеял всё это отнюдь не ради отдыха гимназистов. Вот выкинуть два десятка магов из обычного течения жизни и, пока они водкой наливаются, устроить им без помех какую-нибудь действительно крупную пакость — это да!

Время-то он выбрал с большим умом: ясно, что празднующие преподы окружающим миром интересоваться не станут. А уж сделать так, чтобы окружающий мир до них достучаться не мог — дело техники.

Ольга очень надеялась, что её участие в происходящем беспределе не выплывет на свет божий никак и никогда. Вылет из гимназии посредством пинка под зад её ни в коем случае не устраивал.

И без пинка тоже.

Четвёртой праздничной ночью, ворочаясь с боку на бок на сбитых простынях под недовольное ворчание тигра, она, наконец, придумала способ достучаться до преподов. Способ был ужасный и при других обстоятельствах неприемлемый, но ничего умнее (читай — безопаснее!) в голову не приходило.

Кондуит.

Расслабленные встречей с выпускниками и предвкушением вечернего пития, преподаватели все эти дни были белыми и пушистыми: на мелкие нарушения гимназийского этикета смотрели сквозь пальцы, оставляя разборки и наказания на завтра, а возвращаясь утром всё в тот же понедельник, провинности забывали напрочь. Сообразив, что открыть преподам глаза может только запись в кондуите, гимназисты, оберегая нежданные каникулы, стали вести себя безупречно — даже Бельский.

Но добиться этой записи никакого труда, само собой, не составляло. К примеру, свалить с утра в город и на уроки носа не показать. Прогул в гимназии приравнивался к побегу из тюрьмы, с точки зрения преподавателей, и к попытке суицида — с точки зрения гимназистов. Кто-нибудь да запишет: историк уж точно! И стало быть, завтра, просматривая мерзкую книгу, Олег Витальевич увидит запись, сделанную в понедельник. Большего и не требуется!

"Тебя же выпорют, — сказал Флюк, когда она изложила ему план действий. — С ума сошла!"

Ведьма и сама не была в восторге от задуманного. Но — если по-честному — розги она заслужила. Было за что. На этот раз Олегу Витальевичу не придётся таскать её к директору на предмет гипноза. А потом, может, и без розог обойдётся — до того ли будет, когда выяснится истинное положение вещей!..

Дождавшись шести утра и удостоверившись, что мистер Хендридж покинул дежурный пост на её этаже, Ольга оделась по-городскому, тихо и осторожно спустилась в холл, вышла из общаги и, перекурив в сосенках, перелезла через ограду со стороны площади Ленина. Флюк остался дома, согласившись, что целый день прикидываться игрушкой, неподвижно вися подмышкой у хозяйки, — удовольствие маленькое.

Утро показалось ей отвратительным — как и три предыдущих. Дул противный, холодный ветер. Под ногами шуршали опавшие листья — совсем мало, а всё равно… Была, словом, осень, вполне соответствующая настроению: и гнусно, и печально.

Да ещё и родимый город, быстро показавший фигу надежде на приятное сиюминутное настроение и удовольствие от свободы и прогулки. Вот если б вокруг — замки со шпилями, или камнем выложенная мостовая, а по ней катят кареты! Или уж пейзажик какой ни на есть… Лучше всего подошли бы горы: снежное величие вершин, окаменевшие тролли по бокам тропы и небо эдакое — в сиреневых сполохах северного сияния…

"В парк поеду, — думала Ольга, разглядывая оклеенный объявлениями фонарный столб на остановке. — Сяду там под кустик и буду думать, что я в Хоббитании, — там тебе и горы, и тролли… Жалко, тут маршруток нету — торчи на остановке и лезь в набитый автобус! Дурацкий город! Одни объявления чего стоят! Вы полюбуйтесь только!.."

"Услуги мага

Высококвалифицированный специалист

решит любые проблемы

Патент N 174854-СТ

Дорого

Трамвай N 4, посёлок Зелёный,

переулок Шиварики, дом 8"

"Достали эти маги, провались они пропадом со всеми своими прибамбасами! Ненавижу! Высококвалифицированный специалист на посёлке Зелёном — тьфу! В Антверпене надо селиться, господа, и народ к вам потянется…"

Она прочитала объявление ещё раз — и ещё раз, и ещё раз. Расстегнула куртку: отвратный осенний ветер сменился вдруг сухим и горячим.

Подкативший автобус шёл как раз до парка, по четырнадцатому маршруту, и был полупустой, но Ольга его попросту не заметила. Оторвав от столба ярко-жёлтый листочек, она поднесла бумажку почти вплотную к глазам. Виньетка над текстом задрожала, расплываясь неведомыми символами, рукописные крупные буквы слились друг с другом.

"Специалист… любые проблемы… дорого… Услуги мага…"

Замки со шпилями, и кареты, и сиреневые сполохи над каменными чудищами — всё это и многое, многое другое замелькало перед глазами ошеломлённой ведьмы. С неба посыпалась не манна никакая — пирожные невероятных размеров. Пирожные были облиты шоколадом и усыпаны орехами. Начинкой пирожным служила отборная клубника, взращенная руками богов, источавшая неземные ароматы. Знойный ветер, насвистывая, гнал пирожные к приглянувшейся ему ведьме. Сильно опасаясь, что не в силах будет проглотить столько, ведьма всё же подставила под пирожные руки: "Справлюсь как-нибудь. Что не съем — то понадкусываю. Ясно?!"

2

Ведьма ликовала.

Ведьма захлёбывалась пряным утренним ветром; то был ветер свободы — знойный африканский сирокко, пришедший на смену влажному и склизкому дыханию тьмы.

Ведьма горстями гребла надежды. Надежды виделись ей лентами серпантина, ведьма кидала их в воздух, и они сыпались на плечи, обратившись по воле сирокко дождём конфетти.

Ведьма был уверена, что чёрные дни миновали — по закону зебры. Чёрная полоса, потом белая, потом… Но это потом. На данный момент ведьма находилась на белой территории — совершенно точно!

Это значило, что враг мёртв. Болен, в отъезде, увлечён иными глюками — собирательством жемчугов на дне марсианских каналов или маскировкой горы Килиманджаро под новогоднюю ёлку. Неважно!

Ветер сирокко обещал перемены — да! Ведьма была согласна на любые.

Захлёбываясь ветром и путаясь в серпантине, ведьма неслась на всех парусах — дворами, потом между гаражей, и складов, и редких деревьев, потом спрыгнула с обрывчика, обретавшегося на законном месте кинотеатра "Родина", и побежала по траве к заводу, вдоль ограды которого шли рельсы.

Остановил её тревожный перезвон колокольчиков в кармане куртки. Чертыхаясь и не выпуская из пальцев объявление, она достала гимназийский мобильник, и мобильник, прекратив звенеть, сухо сообщил ей:

"Серая зона. Вы находитесь за территорией города. Серая зона".

Ведьма огляделась, пожала плечами и сунула говорилку в карман. Мобильник ещё трижды повторил предупреждение и заткнулся. Вот и славно. Нашёл серую зону!..

Ведьма отметала дурные эмоции напрочь. Сирокко подталкивал её в спину, нашёптывал в уши сладкое, и ничего другого она слышать не хотела.

Тем более что у стеклянной проходной завода стояли в ожидании люди, и к ним приближался трамвай — со стороны кольца на улице Энгельса.

"А раньше был поезд", — мелькнуло в голове. Мелькнуло и пропало — а неизбежные вопросы, к примеру, откуда ей знать так точно, где останавливается четвёртый трамвай, и вовсе ведьму не посетили.

К остановке она подбежала вовремя — трамвай только-только затормозил. Два вагончика, в каждом — три входа, без дверей, поручень и пара ступенек, кожаные мягкие сиденья и народу — почти никого.

По этому маршруту вообще мало кто ездил. Слишком уж долгий. Ветер сирокко отлично знал особенности маршрута, а потому спокойно отправился по своим делам. Теперь торопиться ему было совершенно некуда — до самого вечера!