Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

• Название: Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
• Автор: Николай Николаев
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-9533-1704-2

Книга журналиста и исследователя Н. Николаева воссоздает портрет Мартина Бормана — «кукловода» Адольфа Гитлера. Автор рассматривает партийно-государственную карьеру Бормана, его причастность к преступлениям гитлеризма, активную роль в разработке бесчеловечной политики нацистов, особенности его взаимоотношений с другими вождями и функционерами Третьего рейха, с окружением германской «элиты». Большое внимание в книге уделено загадкам жизни и смерти нацистских лидеров, а также послевоенной деятельности уцелевших военных преступников, их попыткам развернуть активную экономическую и идейно-политическую деятельность в новых условиях. Автор разоблачает сотрудничество ряда политиков, военачальников, разведчиков стран Запада и третьего мира с военными преступниками, в том числе под флагом «борьбы с сионизмом».

---

То, что в начале века явно являлось плодом испорченной фантазии, через тридцать лет превратилось в ужасную действительность. Прочие теоретики создавали псевдонаучные описания эволюции человечества. К ним, в частности, относился Рихард Вагнер, которого Гитлер просто обожествлял. Борман вырос в обществе, пропитанном мистицизмом, закамуфлированным под новый порядок и истинно научный подход, основанный на революционных идеях Дарвина о том, как обезьяна стала человеком. Идеи превращения немцев в господствующую нацию обладали большой привлекательностью. Борман бредил ими. Как и всякая религия, они служили для него прикрытием в достижении исключительно личных эгоистических целей.

О его любви к деньгам и жажде власти говорил в своем интервью много лет спустя Герхард Россбах.

Россбах возглавлял «Добровольческий корпус» — группу вооруженных добровольцев. Его поддерживала немецкая армия, число регулярных войск которой было ограничено согласно Версальскому мирному договору. Борман стал казначеем этой группы после того, как она сменила несколько названий, чтобы обойти закон. В задачи «Добровольческого корпуса» входило уничтожение слабых, которые, как считалось, были основной причиной всех бед Германии. Также их использовали для борьбы с большевистскими силами на восточной границе. Но молодое правительство республиканской Германии увидело в них угрозу собственному существованию. В 1920 году их объявили вне закона, но к 1923 году они развернули как никогда активную деятельность, когда французы казнили Лео Шлагетера — солдата Свободных отрядов — за промышленный шпионаж. Это произошло в сердце промышленной Германии, оккупированной французами и бельгийцами. Немецкая экономика все больше приходила в упадок. Негодование и национализм побежденного народа обострились до предела.

Внимание организации Россбаха, выдававшей себя, за Объединение профессионального обучения работников сельского хозяйства, привлек один из ее бывших членов — Вальтер Кадов. Он стал первой известной жертвой Бормана, талантливо уничтожавшего тех, в ком он видел соперников. Кадов, молодой школьный учитель, занял из групповой казны, охраняемой Борманом, 30 000 марок. Это — ничтожная сумма, в переводе на современные деньги — около трех евро, но большие деньги для семьи, которая могла в течение недели покупать на них продукты. Борман заявил, что заставит Кадова работать, покуда тот не выплатит долг, но при этом нашептал силовому звену группы, что именно Кадов выдал солдата, расстрелянного французами. Когда учитель вернулся в штаб, его отвезли ночью в лес и избивали, покуда не выбили все зубы и не переломали руки и ноги. Затем ему перерезали горло. В завершение ночной казни ему дважды выстрелили в голову.

Борман за этот наглядный урок предателям был позднее награжден орденом Крови. Нацистским орденом Крови награждались те, кто во времена Веймарской республики отсидел срок в тюрьме. Но в июле 1923 года еще сохранялась какая-то доля законности. Бормана арестовали в Лейпциге, и спустя восемь месяцев он (наряду с другими членами группы Россбаха) предстал перед судом за убийство Кадова. Как следует из судебных записей, Борман действовал в свойственной ему манере: он объявил Кадова предателем и большевиком, обеспечил убийц машиной и оружием. Между тем Кадов не был причастен к казни солдата Свободных отрядов и никогда не высказывал интереса к левым политикам.

Борману удалось избежать серьезного наказания за убийство. Он сделал это с изяществом, которое впоследствии превратилось в его фирменный стиль: «Я ничего не подписывал, вы ничего не докажете». Человек, подробнейшим образом описывавший действия других людей, был достаточно умен и в документах избегал упоминаний о себе. Он не оставил отпечатков пальцев, так как его руки не касались оружия. Даже отпечатки большого пальца, которые в свое время вызвали столько споров, были позднее удалены из записей государственного суда Лейпцигской республики…

Суд приговорил Бормана к году тюремного заключения. Его марионетка, Рудольф Франц Хесс - (не путать с Рудольфом Гессом, бежавшим в Англию), собиравшийся учиться на католического священника, был приговорен к десяти годам заключения. Хесс, принявший удар на себя, так и не смог понять, как Борману удалось это провернуть. Его тюремный срок был сокращен по всеобщей амнистии, и его стали продвигать по службе, в итоге он занял пост коменданта Освенцима. Позже он стал главным представителем СС в концентрационном лагере Дахау в то время, как еще должен был сидеть в тюрьме. Борман продолжал принимать участие в карьере этого массового убийцы.

На начальной стадии Борман вывел для себя принципы, которые впоследствии вели его по жизни: никогда не нести прямую ответственность за принятые им спорные решения, а для этого нигде не оставлять следов и не забывать об интересах тех, кто может тебе помочь либо помешать. Многих из своих жертв он поставил в положение, единственным выходом из которого была смерть. Его страх оставить за собой какие-либо следы оказался настолько сильным, что он уговорил Гитлера подписать приказ, запрещавший фотографирование Бормана.

Тем временем Гитлер после провала путча в 1923 году отбывал четырнадцать месяцев тюремного заключения. Национал-социалистическая партия была объявлена вне закона, но в 1925 году запрет сняли, и Гитлер возродил партию. К тому времени Борман присоединился к новой антисемитской группировке, наследнице Немецкого военного союза «Подпольному фронту». Эти военизированные группировки ставили перед собой одинаковые задачи: превратить Германию в самую могущественную страну, сокрушить коммунизм, уничтожить евреев.

Борман стал членом национал-социалистической партии под номером 60/508, когда был наемным служащим, отвечавшим за крестьян, арендовавших участки у его работодателей. Он работал в качестве пресс-секретаря партийного отделения в Тюрингии, а затем занимал пост его управляющего. Тут он научился более эффективному использованию партийных средств и понял, какая власть сосредоточена в регионах. В Германии, поделенной на 41 административный район, гауляйтер являлся диктатором в своей вотчине.

Совместное расследование, проведенное экспертами американской и британской разведки, последовавшее за бегством Рудольфа Гесса, показало, насколько мудро со стороны Бормана было сосредоточить власть внутри партии.

Баронами Третьего рейха стали гауляйтеры. Это слово обозначает главу политического региона, подконтрольного нацистам, но оно стало синонимом грубого вояки, наделенного властью самим фюрером; впоследствии оказалось, что властью их наделял Борман. Насчитывали 808 крайсляйтеров, 28 376 ортсгруппенляйтеров, отвечавших за небольшие городки или районы больших городов, 89 378 целленляйтеров, стоявших во главе нацистских подразделений в нескольких районах в каждом городе, а в основе этой структуры — несколько сотен тысяч блокляйтеров, т. е. малых богов в окрестностях своих домов.

Гитлер трогательно заботился о них и охранял систему от давления со стороны прочих силовых структур, включая военных. Спустя год после того, как он стал канцлером германского рейха, он заявил на собрании национал-социалистической партии рабочих Германии в Нюрнберге: «Не государство управляет нами, а мы — государством». Нацисты к тому времени стали единственной легальной партией. Все партийные вопросы решались в отделе заместителя фюрера — Рудольфа Гесса, подробно рассказавшего об этом после своего побега в Великобританию.

Как смог Борман пройти путь от бывшего заключенного 1926 года до высших постов в государстве и штабе, которые он занимал в 1933 году, вскоре после прихода Гитлера к власти?

Во-первых, он женился на чистокровной арийке, белокурой дочери Вальтера Буха, человека, отвечавшего за партийную дисциплину, председателя партийного «суда». Девушка Герда фанатично предавалась изучению немецкого фольклора и ненавидела любые проявления религии. Она встретила Бормана в 1928 году, когда он стал штабным офицером в главном командовании штурмовых отрядов, уничтожавших всех, кто смел высказываться против партийной линии на нацистских собраниях. Гитлер выступал в качестве свидетеля на их свадьбе. Вскоре Борман стал главой фонда помощи национал-социалистической партии, и многие лица, занимавшие ключевые партийные посты, в ходе расчетливого распределения займов впоследствии превратились в его должников.

Жена Бормана была ученицей Юлиуса Штрайхера, проповедовавшего основную идеологию движения: евреи — причина всех бед, выпавших на долю Германии. Его судили за преступления, включая садизм и изнасилования. Будучи гауляйтером Нюрнберга, он запустил процесс разрушения главной городской синагоги. Он якобы видел нимб вокруг головы Гитлера и вскоре стал его верным учеником и рупором идей, создал теоретическую базу политики уничтожения слабых рас во имя укрепления сильных.