Ирина Лобановская - Звезда эстрады

• Название: Звезда эстрады
• Автор: Ирина Лобановская
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005

Провинциалка Лёка успешно покоряет столицу — в том числе и с помощью мужчин. Ей все удается! Вскоре она — известная эстрадная певица, победительница российских и международных конкурсов. Она достигла настоящей славы… Но у Лёки нет главного — семейного счастья и любви. И она отчаянно пытается их найти…

Рыжеволосая бестия Лёка с детства поражала всех смелостью высказываний и дерзостью поступков. И все же самую заветную свою мечту она долго не решалась воплотить в жизнь. А мечтала Лёка петь, да так, чтобы весь мир лежал в восхищении у ее ног. Упрямой провинциалке сказочно повезло в Москве, причем дважды. Во-первых, она понравилась известному продюсеру. А во-вторых… встретила мужчину своей мечты. Но Кирилл так далек от мира шоу-бизнеса! Как же удержать в руках сладкоголосую птицу удачи и не упустить женское счастье?..

---

— Да-да, вы правы… — забормотал Аркадий. — Я провожу вас на вокзал… Жаль, что вы так быстро уезжаете… У вас, наверное, очень жесткий, строгий, напряженный гастрольный график?

Лёка кивнула.

Музыканты встретили ее неожиданного ухажера насмешливыми переглядываниями и перемигиваниями. Но лысый, казалось, ничего не замечал. Он смотрел лишь на Лёку и видел ее одну.

Поезд тронулся, а Аркадий все стоял на перроне, усердно махая Лёке рукой.

— Ну, девушка, не ожидал от тебя! — усмехнулся Лева, едва перрон со стоящим на нем Аркадием скрылся с глаз. — По старичкам ударилась? А еще в церковь ходишь! Негоже пожилых совращать!

— Лева, а ты вообще когда-нибудь думаешь о жизни? — спросила его Лёка. — Задумываешься, как оно все будет впереди? И как оно должно быть?

Лева удивился. Остальные музыканты притихли.

— Ум и способность размышлять — не главные особенности певицы и актрисы! — заявил Левка. — Твое дело — петь, а не философствовать! Хотя на досуге можешь заниматься чем угодно. Только очень скоро у тебя досуга не будет. Это я тебе говорю!

Больше всего Лёка боялась встретить в родном городке Гошу. Боялась и очень хотела. Чтобы он сам убедился в своей ошибке. Чтобы ткнуть его мордой в его собственное заблуждение и с торжеством сказать: «Видишь, ты пытался меня наставить на путь истинный, а мой путь — вот он, тот самый, от которого ты хотел меня отвадить! Мой путь — песня, музыка, ноты, а на остальное мне плевать!»

Иногда Лёке казалось, что Гоша сейчас сидит в зале, слушает ее, и удивляется, и не может поверить, что это именно она, та девочка из соседнего дома, что старательно пела ему когда-то в саду, а потом в отчаянии и безысходности метнулась выступать в ресторане. И Лёка подбиралась на сцене, чуточку сжималась и пела словно ему одному… Смешному лопоухому худенькому мальчику, так внимательно слушавшему ее тогда и так яростно пытавшемуся позже заставить ее замолчать…

Королева играла — в башне замка — Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж…

Лёка стояла в узком вагонном коридоре, уткнувшись лбом в стекло.

Музыканты растерянно топтались неподалеку.

— Эй, — окликнул ее Михаил, — тебе бы надо отдохнуть… Пока едем… А то завтра с утра опять концерт…

— Да, Леокадия, — тотчас вмешался Левка, — нечего тут носом пыль вытирать! Ложись и поспи! Дорога короче покажется.

Лёка послушно поплелась в купе.

Вернувшись в Москву, Лёка тотчас бросилась к Вике. Подруга встретила ее радостно.

— Ну, наконец-то! Лягушка-путешественница! А тебя тут опять показывали по телевизору. Ты у нас теперь звезда! И тебе многие завидуют.

— Это плохо, — грустно вздохнула Лёка. — Мне бы хотелось, чтобы меня просто любили. Человеку, которому завидуют, плохо и страшно жить…

— Ну, не так все ужасно! — попыталась утешить ее Вика. — Хотя я тебя понимаю. Зависть действительно отвратительна, а грешат ею многие. Люди слабы… И тебе придется с этим жить, приняв зависть как данность, как нечто непреложное.

— Зависть — как данность? Чушь… — пробормотала Лёка.

Вика вздохнула и кивнула.

— Что же делать? Таланту завидуют всегда! И всегда стараются его остановить, — оболгать, унизить. Если ты собираешься добиваться больших успехов на сцене, тогда должна быть готова выдержать борьбу с посредственностью, завистью и клеветой. И местью. К сожалению…

— Будь готов, всегда готов… — пробурчала Лёка и спросила: — Витка, а ты правда думаешь, что я талант?

И затаила дыхание в ожидании ответа. Ей почему-то требовалось знать именно мнение подруги, именно оно было для нее самым важным. Она ценила взгляды лишь близких ей людей — Вики, матери, Кирилла… На мнение остальных ей было наплевать.

Вика засмеялась:

— Представь себе, думаю! Даже уверена в этом! Хотя признаюсь тебе честно, раз уж у нас с тобой зашел такой искренний разговор… Когда ты впервые рассказала мне о своем пении и желании петь профессионально, я тебе не слишком поверила. Подумала: ну вот, очередная претендентка на овации и шумиху! Но потом… Потом ты запела… И тогда ты совершенно изменилась, стала другой — строже, старше, мудрее… И в твоем голосе звучало столько подлинного страдания, настоящего сопереживания к тем, кто ожил в твоей песне… Я поневоле заслушалась…

Лёка выслушала ее, почти не дыша. Мать моя женщина…

— Витка… Ты не представляешь, как это приятно — слышать о себе такое… А поверить в это мне все равно трудно…

— Ничего, поверишь! — заверила Вика. — Только знаешь… Когда ты действительно в это поверишь, тогда и может случиться беда…

— Беда?! — вытаращила глаза Лёка. — Какая еще беда?! Мне уже достаточно всяких несчастий, просто выше крыши! А ты мне еще их сулишь! Что за беда, говори!

— Ну, обычная такая, — вздохнула Вика. — Самая обыкновенная… Называется «звездная болезнь». Она неизлечима, увы…

— Да ладно! — фыркнула Лёка. — Мне до нее еще очень далеко!

— Не так уж и далеко! — мудро заметила Вика и пристально оглядела свою рыженькую сероглазую подружку.

Редкое сочетание… Просто редчайшее… Хотя его теперь никто не видел — Лёка продолжала краситься в блондинку и морочить голову своим лопоухим музыкантам.

Несколько месяцев назад Кирилл позвонил ей в восемь утра:

— Ты знаешь, я проснулся и понял, что не могу жить без твоих серых глаз…

И ничего, живет…

Звонить ему Лёка даже боялась и умышленно тянула время. Но делать это бесконечно нельзя.

— Кир, ты как без меня? — спросила она, наконец.

Мобильник подрагивал в ледяной ладошке.

— Нормально, — отозвался Кирилл. — И ты, насколько я в курсе, тоже в полном порядке. Мы оба молодцы! — Он чуточку замялся. — Я, правда, болею…

— Болеешь? — встревожилась Лёка. — Это совершенно на тебя не похоже… Тогда я приеду! А что с тобой?

— Нет, не приезжай, — отказался Кирилл. — Не хочу показываться тебе в кислом виде. Я, наверное, лягу в больницу. Ненадолго…

— В больницу?! — окончательно перепугалась Лёка. — Ты?! Мать моя женщина… Да что случилось-то?!

— Мотор забарахлил, — нехотя признался Кирилл. — У мужчин это нередкая история… Я тебе звякну оттуда.

Он не прорезался, и Лёка в панике позвонила Чапаеву, все повыспросила и узнала адрес клиники.

— Да у него просто климакс! — добродушно заявила зациклившаяся на своем вечном диагнозе Чапайка. — Возраст критический…

— Какой же критический? — в ужасе прошептала Лёка. — Что вы такое говорите?! Ему всего сорок третий год!

— Ну да, сорок третий! — радостно согласилась Чапаиха. — И не всего, а уже! Самое оно! «Пора, мой друг, пора!»

Первая жена Дольникова всегда была и оставалась неисправимой оптимисткой.

В тесной палате, залитой уходящим осенним солнцем, лежали четверо мужиков. Все они, как по команде, с живым интересом уставились на Лёку. Кирилл спал носом к стене, с трудом умещаясь на кровати. Ему все всегда было мало, тесно и низко: кресла самолета, вагонные полки, навесы над уличными киосками… Он всюду рисковал здорово расшибить в кровь голову.

— Кир, — прошептала Лёка, усаживаясь рядом, — Кир, проснись… Это я…

Он открыл в изумлении глаза:

— Леля?.. Ты как здесь оказалась?..

— Не важно. Шла себе, шла да и зашла… Пролетала над твоей территорией… Я над ней часто пролетаю… — пробубнила Лёка.

— Я бы так не сказал, — хмуро отозвался Кирилл и сел. — Прикондехала наконец! А почему так долго кулемалась? Выкладывай подробности!

— Как ты приветливо и ласково меня встречаешь! Прямо позавидуешь самой себе! — не осталась в долгу Лёка. — А быстро только кошки родятся! Приди в себя и скоренько переведи мне все по порядку. Что ты без меня абсолютно ничего не можешь, я поняла уже давным-давно. Ни купить, ни сварить, ни родить… Я у тебя вроде шампуня, где два-три в одном. Все включено. Что говорят врачи?

Дольников помрачнел еще больше.

— Неужели тебе это интересно? Тогда слушай… Не находят никаких функциональных нарушений. Все вроде бы в норме, да только сердце болит и колотится, как оголтелое. И отощал, как беженец. В общем, медики исчерпали свои возможности, как всегда…

— Вечно у них все левой ногой через правое ухо! Почему у медицины всю жизнь мало возможностей? Даже у нашей доблестной милиции их значительно больше… — пробурчала Лёка и авторитетно заявила: — Это все нервы! Ты психуешь, не спишь, толком не ешь… Без конца звонишь в Израиль… Ни к чему хорошему это не приведет! И на старуху бывает проруха… Ты должен для себя раз и навсегда определить, чего тебе надобно, старче. Чтобы скукой и дурью впредь не маяться.

Окончательно распоясалась девка, подумал Кирилл. Снова поплыли… И подняли парус… А куда ж нам плыть?.. И кто у нас за рулевого?.. Но взять ее теперь в руки нет никакой возможности… Чересчур звездатая…