Тис Кристоферсен - Ложь об Освенциме

• Название: Ложь об Освенциме
• Автор: Тис Кристоферсен
• Издательство: KRITIK-Verlag
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1978
• ISBN: 3-88037-002-8

Брошюра "Ложь об Освенциме" (нем. Die Auschwitz-Luge — Ein Erlebnisbericht von Thies Christopherson) немецкого фермера Тиса Кристоферсена, который с января по декабрь 1944 года трудился в филиале Освенцима — Райско над созданием растительного каучука и бывал как в Освенциме так и в Биркенау, была опубликована в 1972 году. Кристоферсен простым языком описывает в ней своё прошлое и утверждает, что в Освенциме не было ни газовых камер, ни других средств массового уничтожения. Он отрицает, что в Освенциме и других концлагерях имело место уничтожение людей, и сообщает, что заключённые находились в настолько удовлетворительных условиях, что даже пели песни во время работы. После издания брошюры он получил тысячи писем от бывших узников лагеря и очевидцев, подтверждающих его доводы. Кристоферсен описывает Освенцим как лагерь, в котором заключенному нужно было работать, но в котором, однако, можно было жить. Кое-кому, кто до сих пор узнавал о концентрационных лагерях Третьего Рейха исключительно из единообразно управляемых средств массовой информации, это сначала покажется невероятным. Однако, книга Кристоферсена поспособствовала тому, что частично такое описание Освенцима уже вынуждены были признать официально.

Хотя "Ложь об Освенциме" не претендовала на научность, эта небольшая книжка сыграла важную роль в истории ревизионизма, так как подтолкнула к другим, более серьезным ревизионистским работам и стала одним из наиболее важных документов для переоценки истории Освенцима.

Через несколько лет после издания брошюры Тис Кристоферсен писал:

"Когда я писал свой рассказ "Ложь об Освенциме", я был подвергнут критике на том основании, что, хотя я был в лагере и не видел никакого массового умерщвления газами, этот факт вовсе не означает, что его не было…

Я получил тысячи писем и звонков. Многие из тех, кто связался со мной, может подтвердить мои заявления, но боится сделать это публично. Некоторые из них являются эсэсовцами, которые подвергались жестокому обращению и даже пыткам в плену союзников.

Я немедленно связался с теми, кто утверждал что хорошо знает о массовом умерщвлении газами. Мой опыт оказался точно таким же, как у французского профессора Поля Рассинье. Я не нашел ни одного свидетеля, видевшего это своими глазами. Эти люди говорили мне, что они знали что некто знал кого-то кто говорил об этом. В большинстве случаев предполагаемые очевидцы умерли. Другие свидетели немедленно начинали заикаться и запинаться, когда я задавал несколько точных вопросов.

… Наши исследования могут быть запрещены. Мы можем быть брошены в тюрьму. Наша почта может быть проверена. Мы можем быть атакованы с огнем и взрывчаткой. Наши дома могут быть найдены. Мы можем получить отказ в получении работы или уволены из наших рабочих мест. Мы можем быть оклеветаны, высмеяны и гонимы, как первые христиане. Но мы будем страдать и терпеть все это — и наши враги, таким образом, достигнут прямо противоположное своим намерениям. Их действия заинтересовывают других в том, что мы делаем. Я верю в правду и справедливость, и я знаю, что в один прекрасный день они восторжествуют".

---

5. Говорят — и, к сожалению, также члены и избиратели больших партий: «Только признание нашей вины в развязывании войны и в уничтожении шести миллионов евреев позволило нам снова быть принятыми в общность народов. Тот, кто оспаривал бы это, нанес бы немецкому народу большой вред».

6. Однако с опровержением массовых убийств в концентрационных лагерях не только немецкая послевоенная политика стала бы ошибкой, но и послевоенные политики должны были бы тогда согласиться с тем, что они проводили абсолютно ошибочную политику. Но этому же никто не позволит случиться.

7. Но были также трусы, лжецы и купленные свидетели. Некоторые из обвиняемых, которые должны были бы точно знать, что обвинения против них являются ложными, тем не менее, сделали нужные признания, так как они думали — и их наверняка в этом убеждали — что если они будут подыгрывать обвинению, то смогут добиться для самих себя преимуществ. Но нужно учесть, что есть также возможность того, что признания у подсудимых выбивались пытками. Также об этом есть свидетельства.

Как могло бы измениться поведение нашего народа, особенно также нашей молодежи, если бы она убедилась в невиновности своих отцов? Вина может тяжело тяготеть над человеком и приводить его в рабскую зависимость. Это как раз то, чего хотели достичь победители — и они не потерпят того, чтобы плоды их лжи, которые они теперь пожинают, пропали.

Я записал мои воспоминания так, как я испытал их и как они памятны мне. Я говорил правду, такую правду, что Бог помог бы мне. Если бы это мое свидетельство смогло способствовать тому, чтобы снова вызвать у нашей молодежи большее уважение к их отцам, которые как солдаты сражались за Германию — и вовсе не были преступниками, тогда я был бы очень счастлив.

Кэльберхаген, 3 января 1973 года

Тис Кристоферсен

Тем не менее!
Война лишила нас свободы и права.
Мы все еще оккупированы победителями;
Но честь никто не может отобрать у нас!
И постоянно ложь сопровождает нас.
Мы поверили в наши цели
И враг также подстрекал нашу молодежь,
И нам совершенно нечего стыдиться!
В конечном итоге мы победим!
Борьбу за свободу, за право и мораль,
Ее нужно вести с усердием.
И пусть врагов так много по количеству,
Мы не проиграем бой!

Рената Шютте

Посвящается Манфреду Рёдеру

Послесловие

Приведенный выше рассказ — это свидетельство о пережитом. Из многих писем я узнал, что этому свидетельству поверили — но оно все-таки не опровергло предполагаемые ужасные преступления.

Меня упрекают, что я просто не мог видеть всего, а ведь массовое убийство газом совершали в тайне. Но публикация этого свидетельства способствовала тому, что серьезные историки снова приступили к дальнейшим исследованиям. В Германии это был историк Удо Валенди, который еще перед публикацией этого сообщения приводил доказательства того, что многие фото-«документы» на самом деле представляли собой фотомонтаж или рисунки художника.

В США профессор Артур Батц выпустил в 1977 году книгу «The Hoax of the Twentieth Century» (Вымысел двадцатого века, немецкий перевод вышел в издательстве «Verlag fuer Volkstum und Zeitgeschichte», Флото, под заголовком «Обман столетия»). В Англии это был Ричард Харвуд с его работой «Did six миллион really их?» (немецкий перевод: «Действительно ли умерли шесть миллионов?»)[5]

В Германии книги бывшего заключенного концлагеря француза Поля Рассинье больше не продаются. Книги «Ложь Одиссея» и «Что такое правда?», а также «Драма евреев Европы» больше не печатаются — хотя о новом издании и объявляли.[6]

Публикация этих работ, естественно, неприемлема для господствующих формирователей общественного мнения. Нам самим пришлось узнать это. Было много судебных процессов, и в Карлсруэ было высказано право оккупационных властей. Эти процессы стоили нам много денег. Санкции, запреты и домашние обыски не заканчиваются. Издательство, которое зависит от прибыли, не может взвалить это на себя. Итак, они молчат — и продают книги, которые не оспариваются. Мы не молчим.

Как долго мы еще продержимся, я не знаю. Теперь конфискованные книги и статьи печатаются за границей и отправляются оттуда. В настоящее время меня самого приговорили к тюремному заключению на общий срок десять месяцев, которое пока что было назначено условно.

Мое желание — это публичное возражение, выражение представления, противоположного общепринятому — и оно должно быть позволено в свободной демократической стране.

Тис Кристоферсен

_____________

[1] Смотри Хайнц Рот, Оденхаузен

[2] В первое время умерших в Освенциме хоронили в земле. Но из-за высокого уровня грунтовых вод между реками Вислой и Сулой (1 метр) это больше не было возможно. Специально выделенная группа рабочих под командой шарфюрера Молля (прежде садовника в Райско) должна была снова выкапывать эти трупы и потом их сжигать. Об этом процессе рассказываются сегодня самые невероятные истории. (Источник: свидетельство оберштурмфюрера Ц.)

[3] Ольга после войны, тем не менее, вернулась в коммунистическую Польшу и погибла там в автокатастрофе три года назад. Ее настоящим именем было «Стеффа».

[4] Сегодня Международный красный крест в Женеве пытается это отрицать. Они утверждают, что их делегатов в сентябре 1944 года якобы допустили только до бюро коменданта лагеря. Это просто неправда! Я сам видел машины МКК, когда они ехали в Биркенау. (Источник: Открытое письмо доктора Штэглиха в Международный красный крест и их ответ от 28.4.78 PV/gr).

[5] Все эти книги можно заказать в издательстве «КРИТИКА», 2341 Моркирх

[6] Теперь книга Рассинье вышла в издательстве Druffel.

[7] Имеется в виду Рудольф Хёсс

Свидетель доктор Георг Конрад Морген

Свидетель доктор Георг Конрад Морген, в настоящее время адвокат во Франкфурте-на-Майне, давал показания перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге (IMT) о том, что он проверил ряд концентрационных лагерей в качестве судьи СС. Я приведу несколько цитат из его показаний:

Морген: Мной были проверены Бухенвальд под Веймаром, Люблин, Освенцим, Заксенхаузен, Ораниенбург, Хертогенбосх, Краков, Плашов, Варшава и концентрационный лагерь Дахау. Насколько мне помнится, были еще и другие. В Кракове и Варшаве по моим сведениям не было концентрационных лагерей. То, что свидетель там мог бы исследовать, остается для меня неясным. Что такое Плашов, я не знаю. Концентрационный лагерь Плашов, на севере от Кракова, должен был существовать, если верить Джеральду Рейтлингеру.

Адвокат Пайкманн: Сколько примерно случаев Вы расследовали? Сколько были приговорены? Сколько было смертных приговоров?

Морген: Я обработал примерно 800 случаев, это значит 800… примерно 800 документов, причем один документ охватывал несколько случаев.

За время моей деятельности примерно 200 дошли до осуждения. Я лично арестовал 5 комендантов концентрационных лагерей, двое были расстреляны после судебного процесса.

Адвокат Пайкманн: Возникло ли у Вас впечатление и в какое время, что концентрационные лагеря были местами уничтожения людей?

Морген: У меня не было такого впечатления. Концентрационный лагерь — это не место уничтожения людей. Я должен сказать, что уже первое посещение концентрационного лагеря — я упоминал, что первым лагерем для меня был Бухенвальд под Веймаром — оказалось для меня чрезвычайной неожиданностью. Лагерь лежит на лесистых высотах с чудесными видами, строения чистые, недавно покрашенные, много газонов и цветов, арестанты были здоровы, нормально накормлены, загорелые, от какого-то особенного темпа работы…

Председатель: О какой дате Вы говорите?

Морген: Я говорю о начале моих расследований, в июле 1943 года.

Адвокат Пайкманн: Какие правонарушения Вы установили?

Морген: Простите, я еще… я могу продолжить?

Адвокат Пайкманн: Говорите несколько короче.

Морген: Прочие учреждения лагеря были в безупречном порядке, особенно больница. Руководство лагеря в руках коменданта Дистера было направлено на то, чтобы подготовить для заключенных достойное человека существование. У заключенных была свобода почтовой переписки и получения корреспонденции, у них была большая лагерная библиотека, даже с иноязычными произведениями, у них были варьете, кино, спортивные соревнования и даже бордель. Все другие концлагеря были обустроены приблизительно так же, как Бухенвальд.

Цитируется из: Вольф Дитер Роте «Окончательное решение еврейского вопроса».

Доктор Морген дал обширные показания также о мнимых убийствах газом. В этом отношении он поддался на ложь комиссара уголовной полиции Вирта, как подтвердил Хеннинг Фикеншер в своей монографии.