Холли Габбер - Новая методика обольщения

• Название: Новая методика обольщения
• Автор: Холли Габбер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-9524-1938-0

«Я звезд с неба не хватаю, разве только волосы у меня красивые. И я толстая, толстая! Интересно, а эта его тощая гадюка подозревает о моем существовании? Да, тут никакая диета не спасет», — тысячи одиноких женщин ежеминутно терзают себя такими мыслями. Знали бы они, о чем в этот момент думают тысячи одиноких мужчин… Но в чужую голову не залезешь, а жаль — ведь тогда одиноких людей вмиг стало бы вдвое меньше!

У каждого человека есть идеал спутника жизни, но сердцу не прикажешь! Дизайнер Полин уверена, что владеет искусством соблазнения лучше всех на свете, однако новый заказчик показывает ей настоящий мастер-класс.

Учительница музыки Сандра, кое-кому, кажется чокнутой, — но только не жениху ее младшей сестры, решившему, наконец, познакомиться с будущей родственницей.

Огненно-рыжий сердцеед — пара ли он для тихой матери-одиночки Эшли, которая страдает из-за собственной полноты и наличия соперницы, элегантно-тощей «Барби с улицы Вязов»?

Они такие разные, могут ли они быть вместе?..

---

— Спасибо, я вам очень благодарен.

— Ну что вы. Плохо, что это произошло именно на лестнице. Я ведь очутился рядом совершенно случайно.

— Да, черт… Лестница — опасное место…

Интересно, подумал Курт, что сказал бы вечно терзаемый ревностью шеф, узнай он о расстегнутом лифчике? Алан немного помялся:

— Понимаете, она ждет ребенка. Иногда ей бывает нехорошо. Особенно по утрам.

— А-а… Честно говоря, я так и понял. Вполне естественная причина для обморока.

Разговор протекал несколько вымученно. Но, похоже, Алан считал необходимым объяснить причину недомогания жены, коль скоро Курт стал свидетелем этого недомогания. Оба выдержали еще одну томительную паузу. Продолжение беседы оказалось неожиданным.

— А у вас, Курт, есть дети?

Мысль о детях Курта не просто пугала, а приводила в состояние животного ужаса. Именно по этой причине он пять лет назад расстался с женой, у которой были слишком сильны инстинкты наседки. Их понятия о нормальной семейной жизни не совпадали. Но излагать свои соображения на сей счет будущему счастливому отцу, не стоило.

— Пока нет.

— Да… Очень страшно, знаете ли. Не приведи бог, если что-то случится… Мне сорок шесть лет, и для меня это первый ребенок. Не в том смысле, что я собираюсь и дальше плодиться и размножаться, а в том, что никогда раньше…

— Я понял. А мне тридцать четыре, я еще не тороплюсь обзаводиться потомством. Поводов для волнения нет, Алан. Все будет нормально, уверяю вас.

— Спасибо, спасибо…

После внезапного обморока Дорис и последовавшего за ним минутного разговора с Аланом Курт неожиданно для себя стал стремительно сближаться с Блайтами, хотя впоследствии повод для зарождения их приятельства сам собой забылся. Курт и глазом не успел моргнуть, как Дорис возвела его в ранг закадычного друга — причем в их отношениях не было даже отдаленного намека на эротизм, что Алан наверняка прочувствовал (вероятно, в состоянии беременности жена давала ему меньше поводов для ревности) и не чинил им препятствий. А вот при контактах с самим Аланом Курт поначалу никак не мог забыть о разнице в их служебном положении: этот внутренний барьер мешал ему общаться с шефом на равных.

Спустя три месяца Алан предложил Курту приступить к совместному написанию монографии. Молчаливо восторжествовав, Курт понял: его наконец, оценили по достоинству. Теперь он довольно часто стал заходить к Блайтам домой — ему нравилось здесь бывать. Про себя он, не чуждый романтического мироощущения, называл их жилище обиталищем горного тролля и феи цветов. Однажды, когда они с Аланом ожесточенно спорили о каких-то малосущественных деталях будущей книги, заметно округлившаяся Дорис, превратившаяся в маленький шарик на ножках, вдруг всецело приняла сторону Курта. Алан разъярился, но Дорис умело подавила конфликт в зародыше и даже вынудила мужа признать свою неправоту: похоже, эта женщина могла даже тигра заставить жрать солому. В качестве компенсации она нежно поцеловала Алана в щеку, потерлась об нее точеным носиком и мурлыкающе поинтересовалась:

— Старый перечник, ну почему я так в тебя влюблена?

Моментально размякший Алан пожал плечами и отрывисто бросил:

— Химия!

Курт решил запомнить этот ответ и непременно воспользоваться им в будущем.

В начале апреля в университетском госпитале Дорис родила девочку. На следующий день коллеги, всучив несколько ошеломленному Алану огромного плюшевого медведя, принялись рассыпаться в поздравлениях. Женская часть поздравлявших пронзительно щебетала и задавала десятки непременных в таких случаях вопросов о новоявленной миру крошке Алисии. Когда их пыл слегка угас, Алан усадил медведя на свой стол и нерешительно сообщил уже по собственной инициативе:

— Я минут десять держал ее на руках. Она очень серьезная. Я думал, младенцы либо спят, либо орут, но она не спала и не плакала. Она спокойно на меня смотрела. У нее черные густые волосы. Все говорят, что она на меня похожа…

«Бедная девочка», — мысленно подытожил Курт и вышел из лаборатории, не желая больше участвовать в этом коллективном безумстве вполне нормальных (в другие моменты) людей, язычески воспевающих чудо деторождения. Спустя еще полгода вышла весьма мило изданная монография, и Курт почувствовал себя вполне состоявшейся в науке личностью. Этому ощущению поспособствовало и то обстоятельство, что в декабре Алан именно его делегировал на предрождественскую конференцию. Ехать, правда, никуда не пришлось, но выслушивать по полдня заунывные речи коллег, предстояло именно Курту. Впрочем, его это даже вдохновило: он еще не успел пресытиться подобными мероприятиями и испытывал эмоциональный подъем, связанный с тщательно скрываемым за самоиронией, но осязаемым и благостным чувством собственной значимости.

…Пристроившись на подоконнике, Курт — больше для практики — любезничал с одной из прибывших на конференцию ученых дамочек, похожей на засохший и запылившийся позавчерашний сандвич с сыром. Неожиданно он углядел, в конце коридора уже знакомую желтую головку солнцеподобной девушки, пару часов назад сидевшей в кафе. Неторопливо приблизившись, девушка заняла позицию неподалеку, выжидая паузы в разговоре. Курт выразительно указал на нее глазами, и его собеседница обернулась:

— А, Лора, милая! Ты что-то хотела мне сказать?

— Я распечатала третий экземпляр, как вы просили. Еще сорок восемь страниц. На меня здесь уже косо смотрят: похоже, я за день израсходовала эшфордский годичный запас бумаги.

Дама засмеялась — сама она, вероятно, считала, что ее визгливое хихиканье напоминает звон колокольчика.

— Курт, познакомься. Это Лора Драгич, моя аспирантка и… в полной мере ассистентка. Будущее светило науки, судя по амбициям. В последнее время мы работаем в настолько тесной связи, что стали неразлучны, как сиамские близнецы. Видишь, даже сюда я не смогла приехать без Лоры. А для нее это неплохая дополнительная практика.

Лора подошла еще ближе. Она смотрела на Курта так же невозмутимо и пытливо, как на бумаги, которые изучала в кафе, — не кокетничая, не улыбаясь и даже не пытаясь произвести впечатление. Курт мгновенно дал ей ключевую характеристику: самодостаточная «вещь в себе».

— Вы Курт Холлварт? Блайт и Холлварт: «Колориметрические методы количественного определения содержания кортикостероидов в биологических жидкостях»?

Курт, не слезая с подоконника, шутливо поклонился:

— Каюсь, это мое сочинение. Точнее, наше. А вы уже успели с ним ознакомиться? Ничего не могу сказать: оперативно. Книга вышла всего три месяца назад.

— А я до этого еще три месяца ждала, пока она выйдет. Моя специализация — клиническая лабораторная диагностика, для меня ваша книга — великое подспорье.

— Приятно слышать. Хотите, я презентую вам экземпляр с дарственной надписью?

Пару секунд Лора недоверчиво смотрела на Курта, словно сомневаясь в честности его намерений. Курт и сам знал, что его слегка насмешливая, гротескно серьезная манера разговаривать, не позволяющая понять, искренен он или откровенно подтрунивает над собеседником, многих раздражает, но ничего не мог с собой поделать — он выработал подобный стиль общения еще в студенческие годы. Наконец Лора дернула плечами:

— Приму ваш подарок с удовольствием.

Обменявшись взглядами с патронессой (у старшей в глазах мелькнуло заносчивое раздражение, у младшей очевидное чувство собственного превосходства). Лора развернулась, направилась прочь по коридору и вскоре смешалась с толпой студентов.

* * *

На следующий день Курт, сам того не желая, ввязался в длинный пустой разговор с прикатившим в Эшфорд бывшим университетским приятелем. Они долго обсуждали, свежую журнальную статью, написанную их общим знакомым, и вдруг Курт ляпнул, что у него есть несколько распечаток этой статьи. Приятель, которому в преддверии очередного доклада срочно потребовалось ее перечитать, слезно попросил принести одну ему. Курт проклял свой длинный язык, но отказываться было неудобно, и он понесся домой за статьей, рассчитывая вернуться не позднее чем через полчаса.

Обратно он шел уже не так резво, наслаждаясь великолепной морозной погодой и щурясь от слепящего снега, словно намазанного толстым слоем солнца. До Рождества оставалось всего два дня, предчувствие праздника так и витало в воздухе. Похоже, это ощущал не он один: около главного входа Курт остановился и стал наблюдать за неистовой игрой в снежки, которой развлекали себя великовозрастные студенты, вопившие, и визжавшие, точно трехлетки на прогулке.

— Завидуете?

Курт обернулся. Лоре очень шли пурпурная шапочка и того же цвета шарф, казавшиеся еще ярче благодаря интенсивному цветовому контрасту с объемной черной курткой. Ее крошечный носик забавно покраснел на морозе, а яблочно-спелые щеки, чудилось, должны были сочно захрустеть, если провести по ним пальцем.