Дмитрий Магула - Fata Morgana

• Название: Fata Morgana
• Автор: Дмитрий Магула
• Жанр: Поэзия
• Год: 1963

Дмитрий Магула (1880–1949) — русский поэт, переводчик «первой волны» эмиграции, ее североамериканской ветви. В 1925 г. вместе с Г. Голохвастовым, Ильяшенко и Христиани издал в Нью-Йорке коллективный литературный сборник «Из Америки». В этом сборнике напечатано 42 стихотворения Д. Магулы. Автор трех сборников стихов. Свой первый поэтический сборник он подготовил к печати, когда ему исполнилось пятьдесят лет. Вместе с Е. Антоновой, А. Биском, Г. Голохвастовым, В. Ильяшенко. Г. Лахман, К. Славиной, М. Чехониным и другими русско-американскими поэтами участвовал в сборнике «Четырнадцать» (Нью-Йорк. 1949).

В основе данной электронной публикации — третий и последний сборник поэта — «Fata Morgana» (Нью-Йорк, 1963). Электронную публикацию дополняют также избранные стихотворения из других сборников Д. Магулы.

Орфография и пунктуация в основном приведены в соответствие с нормами современного русского языка.

---

«Иду пустынною тропой…» (Рондель)*

Иду пустынною тропой,
Такой чужой, такой усталый…
Еще в огне вечернем скалы,
Но в небе гаснет свет скупой.
Так меркнет жизнь… А я, слепой,
Бездомный странник запоздалый,
Иду пустынною тропой,
Такой чужой, такой усталый…
Как зверь, на дальний водопой
Я пробираюсь, одичалый,
Туда, где гаснет запад алый.
Шуршать песчинки под стопой…
Иду пустынною тропой.

«Думы мои о тебе одной…»*

Думы мои о тебе одной
Я в тайне хранить умею…
Сердцем тебе я давно родной,
Но правды сказать не смею…
Думы мои о тебе одной.

В мире моем — лишь «не ты» и «ты».
Всего, что «не ты» — не надо…
Стоить ли жить, если нет мечты?
А сердце тебе так радо!..
В мире моем — лишь «не ты» и «ты».

Мысли мои у тебя в плену,
Где долго душа томилась:
Точно ждала, что простишь вину,
Простишь, что любовь ей снилась…
Мысли мои у тебя в плену.

Возмездие

Пусть человек был, волей случая,
Еще вчера пещерным жителем, —
Ему знакома гордость жгучая:
Недавний раб, он стал властителем!
В борьбе с небесными просторами
Рука не дрогнет дерзновенная,
И в небе звездными узорами
Горит покорная Вселенная…
Винты гудят и каждой лопастью
Незримо режут дали мглистые,
А самолет идет над пропастью,
Раскинув крылья серебристые…
Но за добычей Смерть крылатая
В погоню бросится воздушную,
Наметив взором соглядатая,
Куда метнуть стрелу послушную.
Грозя за дерзкий вызов карами,
Недобрый луч пошлют созвездия,
И те, кто мнят себя Икарами,
Погибнут жертвами возмездия!

Палимпсест

Читаю снова жизни длинный свиток,
Где юность скрыла в четких знаках чары…
В те дни я пил из драгоценной чары
Хмельной любви божественный напиток.

Для новых строк уже не хватит места!
Стереть? Но жаль, пожертвовать мечтами,
Похоронить под бледными словами
Былое счастье в склепе палимпсеста…

«В далекой Индии, где сходятся все грани…»

В далекой Индии, где сходятся все грани
Былых времен и быта древних рас,
Брамины вещие, раджи и магарани
Так много тайн уберегли от нас…

Мы, изощренные в пустой игре словами,
В их тайники проникнуть не могли,
Но веет мудростью, непонятою нами,
От древних книг пражителей Земли.

Когда-то с Запада, до побережий Ганга;
Пришли враги в страну Упанишад;
Но македонский Вождь и грозная фаланга
На Запад свой отхлынули назад…

Народ был духом горд, не силой бранных копий!
Он в мыслях шел к началу всех начал,
Творил религию мистических утопий
И жизнь, и смерть с достоинством встречал.

А мы? Стремимся мы свой жалкий век прославить
И на песке воздвигнуть обелиск,
Гордясь, что в небеса нам удалось направить
Свою стрелу и ранить лунный диск…

Черный круг

Вокруг меня колдуют духи злые:
Я в черном круге злого колдовства…
Спасти могли заклятья в дни былые,
Но верить ли, что сила их жива?
Шептать ли их? В пределы нежилые
Не долетать напрасные слова?
И стережет Урана луч склоненный
Мой тайный путь, мне предопределенный.

Ключ (Рассказ археолога)

Здесь был оплот былой державы…
Теперь — кругом распад и тлен.
Как след веков, у древних стен
Тяжелый ключ был найден ржавый.

Я знал: отвесная скала
Была за старой цитаделью,
И в черной башне к подземелью
Крутая лестница вела;

А дальше — длинный ход подземный
Вводил нас в мрачную тюрьму,
Где с дымным факелом сквозь тьму
Шагал когда-то страж тюремный.

Давно-давно томились там
И жили люди в этих норах;
И в позабывших солнце взорах,
Горел огонь мольбы богам…

Но кем же в каменных проходах
Был брошен ключ в стенах тюрьмы,
Где на него наткнулись мы
В раскрытых нами древних сводах?

Не мне по ржавому ключу
Проникнуть в вековые тайны!
Догадки шатки и случайны,
Но я свою в рассказ включу.

А было так. Тянулись годы…
Он жил и знал, что за стеной,
Как прежде, был простор земной
И недоступный мир свободы…

Шаги… И мысль: тюремщик стар,
А ключ тяжел и в нем — спасенье!
И узник, улучив мгновенье,
Ключом нанес ему удар…

Потом беглец, в чужой одежде,
Прикрыв за мертвым телом дверь
И бросив ключ, бежал, как зверь,
Навстречу призрачной надежде…

Что было суждено ему?
Его побег, он был удачен?
Что сталось с ним? Ушел? Был схвачен?
Никто не скажет никому.
……………………………………………

Пусть мы, случайные потомки
Всех тех, кто сам давно угас,
И пусть от них дошли до нас
Одни руины и обломки, —

Но знаем мы: еще горит
В сердцах у нас огонь свободы,
Как в душах предков, в дни невзгоды,
Пылал он со времен Лилит…

Мы на путях своей разведки
В пластах земли найдем их след,
И, в свете славы их и бед,
Нам станут близки наши предки!

И близок станет нам беглец,
Что черпал горе полной чашей…
Его Судьба подобна нашей:
Он в мире — временный жилец;

Но, позабыв страданья тела,
Он знал завет: «Горе сердца!»
И волю к жизни до конца
Хранить душа его умела…

«Из тьмы кромешной я смотрю…» (Перевод с английского: из У.Э. Хэнли [1849–1903])

I am the master of my fate,
I am the captain of my soul!

W.E. Henley

Из тьмы кромешной я смотрю
В ночную мглу, где свет потух,
И всех богов благодарю
За свой неукротимый дух!

Окровавленной головы
Не гнул я в лапах палача
И взмах тяжелой булавы
Встречал, не дрогнув, не крича…

За этим миром зла и слез
Лишь ужас ада впереди;
Полно грядущее угроз,
Но страха нет в моей груди!

Пусть узки крепких врат столбы,
Пусть карам счет потерян там, —
Я — господин своей Судьбы,
Своей души я кормчий — сам!

«Когда мы кровью истекаем…» (Испанская децима)

Когда мы кровью истекаем,
Когда пришел последний час, —
Мы ждем, что Бог услышит нас…
Но тщетно: Он недосягаем.
Так суждено: мы умираем!
Над нами Рок, неумолим,
Стоит, как черный Серафим,
И грозный Голос несмолкаем:
— «Мой приговор непререкаем
И меч Судьбы — неотразим!»

Амулет

Как-то в детстве мне кобольд пещерный
Дал «на счастье» в оправе берилл;
И я верил в те дни, легковерный,
Что с кольцом он мне счастье дарил…

Но за время скитаний по свету
Был той вере положен предел:
Разве верят еще амулету,
Если счастья он дать не сумел?

Этот кобольд приснился вчера мне:
Он ковал для кого-то кольцо
На огне, разведенном на камне,
Утирая от пота лицо.

Я сказал: — «Мы с тобою знакомы…
Где же ты пропадал столько лет?
Почему же, пещерные гномы,
Не дал счастья мне ваш амулет?»

И в ответе звучало участье:
— «Подожди: этот срок слишком мал!
Чтоб вести с нами речи про счастье,
Ты еще слишком мало страдал…»
……………………………………………

На балконе давно стемнело.
Я вернулся и, вот — сижу…
Уходя, говорил несмело:
— «Провожая тебя, скажу!»

Ты ушла! И с мечтой туманной
Наших слов не могу связать…
Ты ушла… О любви желанной
Как-то так… не пришлось сказать.

Молния