Ланс Хорнер - Дьявол

• Название: Дьявол
• Автор: Ланс Хорнер
• Издательство: Детская книга
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-8270-0063-9

Приключенческий роман переносит в драматический XIX век, к экзотическим южным материкам. Это первый перевод романа на русский язык и первое издание Ланса Хорнера в нашей стране.

---

— Кое-что человеку не следует видеть. — Тио Карло посмотрел на Ганимеда. — Ладно, обойдемся. Когда наступит время, можно будет задуть свечи.

Он порылся в мешке на полу и достал побелевший человеческий череп, который поместил рядом с головой Рори. Затем он стал втыкать черные, красные и белые петушиные перья в пустые глазницы, составляя из них особую и красивую цветовую гамму. Это приготовление походило на часть сложного ритуала, потому что, когда старик закончил, Ганимед внес свои незначительные изменения, после которых старик одобрительно кивнул. Затем он достал из мешка мятый бумажный пакет, в котором оказался переливчатый грубый порошок, показавшийся Рори растертыми мушиными крыльями, когда он чуть шею не сломал, пытаясь его разглядеть. Тио Карло попросил своего ассистента подать ему чашку воды. Тщательно отмерив три щепотки порошка и бросив их в чашку, он приказал Ганимеду размешать его ложкой, а сам приподнял голову Рори, чтобы тот смог выпить это. Порошок в воде не растворился и оказался совершенно безвкусным, но слегка царапал горло.

После этого Тио Карло снова сделал знак Ганимеду — принести из плиты маленький горшочек. Он источал сильный аромат перца, огненного красного стручкового перца из Кайенны, гвианской провинции на Южно-Американском материке. Сделав из тряпок помазок и привязав его к палке, Тио Карло обмакнул помазок в горшочек и стал мазать Рори бедра, живот и, да, да, даже самого старика Гарри. Ганимед, смазав как следует руки жиром, начал втирать мазь Рори в кожу. Рори вскрикнул и стал извиваться от едкого раствора. Все тело жгло, как от уколов вилами трех тысяч чертей, и единственным его желанием было убраться со стола и кинуться в прохладную воду поильного желоба рядом с конюшней. Тио Карло удерживал его с поразительной для таких тощих рук силой, не поддаваясь ни на ругательства Рори, ни на завывания Кту, который осыпал его смертельными угрозами, если тот навредит его любимому господину.

Пока старик держал извивающееся тело Рори, прижимая его к столу, Ганимед достал пучок ивовых прутьев, очищенных до белизны, и связал их вместе бечевкой. Он передал этот веник Тио Карло, который отпустил Рори, умоляя его лежать спокойно и затем начал обрабатывать его прутьями. Сначала он стегал несильно, и Рори чувствовал лишь легкое пощипывание, добавившееся к жгучей боли от раствора, но по мере усиления ударов и темпа Рори стало казаться, что каждый пруток глубоко врезается ему в тело, хотя, подняв голову, он видел, что удары наносились столь искусно, что совсем не повреждали кожу.

Кту вопил так, как будто каждый удар врезался в его собственное тело. Рори метался из стороны в сторону по столу, насколько позволяли путы, пока безжалостная порка продолжалась по нежной коже между бедер и по упругому животу. Удары Тио Карло прекратились из-за его полного измождения, а не из-за желания прекратить процедуру, жгучая боль в теле Рори усугублялась яростным огнем в животе, рожденным загадочным лекарством. Тио Карло выхватил четыре тонкие свечки и, едва не задыхаясь, пробормотал срывающимся голосом какую-то загадочную фразу, которую Рори не понял. Ему показалось, что слова представляли собой своеобразную молитву пантеону африканских богов, которые одновременно были и великодушными и злобными. По всей видимости, они имели какой-то смысл для Кту, потому что он перестал причитать и монотонно запел вместе со стариком.

Несколько мгновений ничего не происходило. Затем Рори почувствовал прохладу искусных пальцев, ритмично и приятно массировавших его в такт пения Тио Карло. Несмотря на жжение кожи, огонь в животе и боль от ударов ивовыми прутьями, сладостный ритм проник в его тело так, что ему захотелось выгнуть спину, на этот раз от чисто животного удовлетворения, а не от боли. Старина Гарри снова стоял, и Рори показалось, что никогда ранее он не добивался такой могучей потенции, такой стальной твердости и такой способности к острым ощущениям. Он тяжело задышал, с шумом втягивая воздух. Удовольствие от прикосновения пальцев достигло наивысшей точки и стало почти невыносимым. Он больше не мог сдерживаться. С криком облегчения он низвергнул потоки семени на свое разгоряченное тело. Но облегчение было лишь временным, и то же всепоглощающее желание стало вновь нарастать. Он почувствовал, что путы его были сброшены, и его собственные нетерпеливые пальцы стали шарить в темноте и отталкивать другие пальцы, которые доставили ему столько наслаждения. По их гладкости Рори определил, что это были пальцы Ганимеда. Теперь была очередь Рори самому возбудить себя и убедиться, что все опять было в порядке. Спасибо черным богам, которые вступились за него, он снова стал самим собой. Пальцы ему не лгали.

Рори услышал щелчок кремня и увидел, как разгорался зажженный фитиль. Тио Карло раздул одну свечу и помог Рори слезть со стола.

— Чары сняты, сэр. Они вам больше не страшны. Вам нечего больше бояться, что опять потеряете свою силу. Взгляните, он же как кокосовая пальма. — Он ухмыльнулся и показал Рори между ног. — Сегодня ночью вам придется хорошенько попотеть, чтобы он угомонился. Он намерен так всю ночь простоять, сэр.

Тио Карло наклонился вперед, сверкая своими маленькими черными глазками в свете свечи.

— Миссас Фортескью сказала мне, что будет ждать вас в вашей комнате. Она будет просто счастлива от этой кокосовой пальмы. Да-с! Будет просто счастлива! Что ж, вперед! Прямо так и идите. А Ганимед займется вон тем шумным молодым негритосом, — он кивнул в сторону Кту.

Рори протянул руку, чтобы пожать птичью лапу старика. Другой рукой он пожал тонкие прохладные пальцы Ганимеда, те же самые пальцы, которые так возбуждали его всего несколько минут назад.

— Я перед вами обоими в долгу. — Рори отпустил руку Ганимеда. — Мой жакет.

Рори указал на смятые одежды на стуле.

Ганимед вручил одежду Рори. Рори полез во внутренний карман и достал кошелек. Золотые монеты, которые он предложил им, были щедрым вознаграждением для обоих, и они приняли их вместе с его похвалами и благодарностью. Перебросив одежду через руку, он потянулся за свечой. Свет от нее колебался, когда он выходил из комнаты, но он и в темноте знал дорогу. А разве старик Гарри не шел впереди, указывая путь? Конечно же, шел, а у Рори еще было обещание Тио Карло, что Гарри никогда больше его не подведет. И уж ни за что не откажет в эту ночь, когда Мэри ждет его в его постели.

Глава XXXVIII

Дверь в комнату Рори стояла раскрытой настежь, но, несмотря на ночную жару, жалюзи в одностворчатом окне комнаты были плотно закрыты, и воздух был тяжелым и спертым. Слабый свет от двери проникал недалеко за порог, и интерьер комнаты был объят черной тьмой, казавшейся непроглядной. Хотя бедра Рори все еще горели от перцового раствора и порки и огонь в животе все еще не утих, он ликовал, пробираясь в темноте с вытянутыми вперед руками в поисках кровати. Наконец его руки нашли ее, и с сознанием того, что он вновь стал мужчиной, полноценным, готовым и твердым, он бросил одежду на пол. Он не помнил, чтобы когда-нибудь раньше он так страстно жаждал женщину, и никогда раньше перспектива провести ночь с Мэри не казалась ему такой соблазнительной и возбуждающей. Он опустился на кровать, физически истощенный предшествовавшими муками, но не настолько уставший, чтобы не провести рукой по гладкой простыне там, где лежала Мери.

К его великому удивлению, ответного движения не последовало. Она, должно быть, заснула, подумал он, и все же, зная Мэри так, как он, трудно было представить, что она задремала. Должны же ее, подсказывал ему его мужской эгоизм, волновать результаты эксперимента, вдохновителем которого была она сама. И теперь, он улыбнулся самодовольной улыбкой, результаты оказались такими впечатляющими, что удовлетворят даже ее, да еще как удовлетворят в эту ночь! На этот раз он уж расквитается за все перипетии минувшего дня. Другая его рука, опустившись вниз с гордой уверенностью, подтвердила, что никогда еще не был он столь горазд и удал, даже когда грубоватым парнем он впервые поимел свою первую Мэри в кустах. Отпустив предмет своей гордости, он придвинулся ближе к спящему телу Мэри и протянул руку, чтобы взять в ладонь ее грудь. Как ни странно, она не проснулась и никак не отреагировала на его жест; она даже не прошептала его имени, и ее молчание больно задело его. В конце концов именно она все это и затеяла; кто же, как не она, должен ликовать вместе с ним, а не лежать, притворяясь спящей. Его рука оставила вялый сосок, который, к его великому удивлению, не отреагировал, как обычно, став упругим от его прикосновения, и спустилась ниже в ямку между грудями. Тут рука попала во что-то липкое, холодное и вязкое. Пальцы его стали двигаться быстрее, испуганные этой неожиданной встречей, пока наконец не наткнулись на холод твердой стали. Двигаясь вверх, пальцы нащупали деревянную рукоятку и подтвердили его самые страшные опасения: это был нож, глубоко сидящий в груди у Мэри.