Владимир Дурягин - По дороге к Храму

• Название: По дороге к Храму
• Автор: Владимир Дурягин
• Жанр: Русское современное

Роман в первую очередь о любви, о судьбах трёх поколений, о стремлении молодых людей к лучшей жизни, не смотря на всяческие неожиданные подножки типа «переходного периода от социализма к капитализму». Сама жизнь подсказывает разумному, с благородными (либо напротив) генами человеку как ему нужно прожить данный неизвестно кем, (в моём случае Богом), отрезок времени – с конца восьмидесятых и до наших дней. Первые главы романа напомнят о недалёком социалистическом прошлом, в котором существовали дедушки и родители главных героев произведения, Алёнки, Сергуни, и др. Но дальше, под влиянием политических событий, они становятся самостоятельными, зависящими только друг от друга молодыми людьми и, прорвавшись сквозь репейником прилипающего к ним криминала, подростки в конце концов приходят к Богу, и обретают нормальное жизненное состояние. Но и это ещё не всё – лукавый повсюду, и необходимо постоянно держать ухо востро.

---

– Как это? – недоверчиво спросил Григорий.

– Так это: заболел, горбатить не можешь, тебе железкой по темечку и в бетон! Нет человека, нет проблем.

– Как фашисты, что ли?!

– Ну, да… как фашисты. А в конце списка просьба: нашедшему сие, сохранить до лучших времен и передать для отпевания в первый же попавшийся Православный Храм. О, как! Ещё тогда верили в лучшие времена. Только где эти времена-то, когда настанут, попробуй, угадай! – Перешёл на шепот рассказчик. Собеседнику же от этого шёпота стало не по себе и он, стоя на коленях, спросил осипшим голосом:

– А тетрадка та теперь где?

– Изъяли при шмоне. – Продолжал шептать Рудольф, наклоняясь всё ближе к уху Григория. – У Терёхина в архиве, я думаю. Он теперь там заправляет…

– Это, у какого Терёхина?

– Тс-с-с! – Приложил палец к губам рассказчик, оглядываясь по сторонам. – Идёт кто-то. – Прошептал последние слова старожил и, пригибаясь, побежал к воде, прихватив с собой, пустую бутылку вместе с пакетом.

– Надо об этом в краеведческий музей сообщить! – Сказал Григорий, вглядываясь в фигуру девушки в васильковом платье, приближавшуюся к нему. Он крепко зажмурил глаза и тряхнул головой, прогоняя галлюцинацию.

– «Всё, допил!» – Подумал Григорий и, раскрыв глаза, обнаружил, что девушка подошла совсем близко, а Рудольф, присев у воды старательно умывает руки.

Антонина подошла, помахивая берёзовой веточкой и, оглядела Григория смешливым взглядом.

– Добрый вечер, Григорий Иванович. – Произнесла она напевно.

– Так уже… виделись… же. – Не зная, куда себя деть, проговорил тот.

– То был день, а теперь вечер. – Она, лукаво улыбаясь, огляделась и, оторвав листок от ветки, громко крикнула:

– Рудольф Ефсеич, вас супруга по всему поселку разыскивают. С ног сбились.

– Чего это вдруг? Отродясь не искала. – Отозвался из-под берега Рудольф.

– Не знаю, не знаю… Может на полулитру дать решила, а может ещё чего…

– Будет вам изгаляться-то… – недоверчиво посмотрел тот на табельщицу, но всё-таки торопливо зашагал в сторону посёлка.

Григорий с Антониной остались одни на речном берегу. Они, долго молча, стояли друг против друга, боясь произнести хотя бы одно неосторожное слово, которое могло испортить эти неповторимые минуты. Наконец, Григорий, почувствовав под ногой сосновую шишку, решил отбросить её в сторону и, пошатнувшись, коснулся рукой плеча Антонины. В этот миг она оказалась так близко, что он ощущал тепло и запах её тела. Антонина резко выдохнула из себя всю девичью скромность и, насмешливо глядя Григорию в глаза, обвила его шею шоколадными от загара руками…

… Под заброшенным старым баркасом было уютно и спокойно. Они лежали на густом травяном одеяле, отдыхая от только что пережитого впервые в их жизни любовного деяния, не зная кого за это благодарить – всё получилось как бы, само собой. И, вдруг, баркас скрипнул. Тоня медленно повернула голову и в пространстве между бортом и землёй увидела две пары ног, одна в кроссовках, другая в туфельках. Григорий повернул голову и прыснул смехом в её ладонь, прикрывшую его рот. Снаружи слышался горячий шёпот и звуки неумелых поцелуев. Почему-то одна из четырёх, топтавшихся перед глазами ног, периодически куда-то пропадала и, созерцая сие, влюблённые под баркасом были готовы лопнуть от смеха. По-видимому не найдя компромиссного решения, юная пара вскоре удалилась, тем самым разрядив создавшуюся неудобную ситуацию.

Только под утро, чувствуя себя самыми счастливыми людьми на всём белом свете, они покинули любовное ложе…

Глава 4

Ириша – эта белокурая булочка из детсадовской столовой, ещё со школьной скамьи была влюблена в Андрея. Их отношения в последний год складывались, как ей казалось, неплохо, пока его «держала под контролем». Но стоило ей всего на полгода отлучиться для приобретения специальности, как сразу стало ясно, что все его слова с прощальными поцелуями на родимом крылечке, были для него просто мальчишеским увлечением. По возвращении с курсов, Ириша старалась не замечать бурно развивающихся отношений между Андреем и Антониной, красивой и непреступной отличницей из недалеких школьных лет, ведь все отличники когда-нибудь уезжают поступать в ВУЗы. Тут-то она и возьмёт его обратно в свои руки, да так, как умеют это делать настоящие женщины. Только соперница уже, который год, откладывала поступление в институт из-за болезни матери и, устроившись работать табельщицей, продолжала Иришке мозолить глаза.

Время летело. Молодые люди взрослели. Между парнями и девушками складывались серьёзные взаимоотношения, ничуть не похожие на те прежние, юношеские…

… Ириша ещё издали заприметила идущего в направлении её дома Андрея. Она и мысли не допускала, что он идет именно к ней, потому сама вышла за калитку палисада и зашагала на встречу, чтобы встретиться словно невзначай. Когда они повстречались, Андрей, к её удивлению, распахнув руки для дружеских объятий, остановился и с улыбкой спросил:

– Куда же ты так разбежалась? Чуть с ног не сшибла.

– На свиданку. Куда ж мне ещё, молодой да красивой?

– С кем это?

– Вот… вышло с тобой. – Она заглянула ему в глаза, и сердце бешено забилось, нагоняя на щёки розовый румянец.

– Ты лучше ко мне завтра приходи. Часиков этак в пять… День рождения у меня. Посидим, отметим.

– Ой! А, что же я-то забыла?! – Ошарашенная такой радостью, растерялась Иришка и, даже покрутила пуговицу на его пиджаке, проверяя, не сон ли это. Её глаза засветились детской радостью. Она взяла его под руку, надеясь пройтись с ним вот так вдоль всей улицы, чтобы напустить туману в головы сплетниц, но он освободился от неё и, закурив, тускло улыбнулся:

– Мне ещё к ребятам…

Ириша только на мгновение сдвинула бровки и снова залилась румянцем, глядя на его широкую спину. И, всё-таки, он к ней не равнодушен! Иначе бы не пригласил. Уж теперь она постарается! Очень постарается вернуть его! Ей выпал шанс. Хоть один из тысячи, но он был!

Забросив всякие дела, она немедленно начала готовиться к завтрашнему вечеру.

Субботний день выдался особенно душным. С полудня по всему горизонту ползали устрашающие тяжёлые тучи, но поселок оставался сухим вплоть до вечера. Часам к пяти потянуло прохладой и в грозовых раскатах слышалось серьезное намерение.

В доме Терёхиных тихо играла музыка. За накрытый стол никто не садился – ждали гостей. Первой ласточкой на их порог вспорхнула Ириша. Смущённо улыбаясь, она поздоровалась с каждым из родителей персонально, за руку, чем завоевала их расположение к себе. За тем подошла к Андрею, нервно катавшему в ладонях хлебный шарик, и протянула ему маленькую коробочку:

– Это тебе… С Днём рождения! – Она поцеловала его в щёку и опустила накрашенные ресницы. От неё исходил приятный запах женских духов. Андрей раскрыл коробочку и на красном бархате увидел сияющие «Командирские».

– Батя, глянь! – Наигранно весело воскликнул Андрей. – Как у тебя…

– А-ну покажи. Вот именно «как». Таких, какие у меня, давно не выпускают.

Нина Ивановна усадила гостью за стол. Ириша бросила скорый взгляд на Андрея и, как ей показалось, мысли его были далеки не только от часов, но и от всего прочего. Наступило гнетущее молчание. Мать, уже в который раз, протирая полотенцем и без того сверкающую посуду, попробовала его нарушить:

– Душно как. Андрюша, распахни-ка окошко.

Тот незамедлительно выполнил материнскую просьбу.

– Где же все остальные?.. Дождик, вон уже, начинается. – Едва скрывая нервозность, сказал Андрей и пошёл в комнату поменять замолчавшую кассету.

К остальным относились Антонина и Григорий. Собственно, и старался-то Андрей для соперника, приглашая миловидную Иришку. Ее же отношение к нему ничуть не трогало, нужно было вернуть Антонину, а там хоть трава не расти!..

Грозовые раскаты становились всё сильнее и сопровождались яркими вспышками молний. По лопухам, что росли вдоль забора, уже громко барабанил дождь. Григорий, в промокшей насквозь рубашке, появился в дверях неожиданно. Его возбужденный, горестный вид заставил всех подняться со своих мест.

– У Тони мама померла. – Сказал он. – Извините…

И, развернувшись прямо на пороге, сиюминутно удалился, не оставив виновнику торжества не капли надежды на возвращение упущенного счастья.

Терёхин старший прошёл в залу и выключил музыку. И, снова наступила гнетущая тишина. Нина Ивановна обмочила слезами полотенце, что держала, не выпуская из натруженных рук. Едва сдерживая слёзы, растерянно теребила концы платяного пояска Иришка, не знавшая, как в таких случаях надо себя вести. Андрей шагнул, было за Григорием, но в последний момент передумал и присел прямо на порог, нервно катая в ладонях хлебный шарик.

– Ну, что тут поделаешь? – после длительного молчания сказал отец, присаживаясь к столу. – Хоть вперемешку с горечью, но рождение отметить надобно. Так что ли, мать?