Альфред Кейзерлинг - Воспоминания о русской службе

• Название: Воспоминания о русской службе
• Автор: Альфред Кейзерлинг
• Издательство: Академкнига
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-94628-003-1

Мемуары графа Кейзерлинга впервые издаются в России. Начав службу чиновником для особых поручений, он инспектировал амурскую каторгу, выкрадывал документы из осажденного Порт-Артура, руководил земством под Петербургом, был обвинен в шпионаже и заключен в Петропавловскую крепость, организовывал поставки продовольствия на фронт в годы I Мировой, сидел в большевистском концлагере… В книге содержатся рассказы о сибирской каторге, путешествии цесаревича по Забайкалью, о поездках в Монголию, Китай, Японию, этнографические сведения о народах Дальнего Востока, воспоминания о работе под началом барона Корфа, о встречах с Николаем II и высшими государственными чиновниками, об установлении Советской власти в Сибири.

Перевод с немецкого Н. Федоровой Комментарии Е.И. Кононенко и М.Ю. Катин-Ярцева

---

Я едва успел поспешить навстречу экипажу, где подле престолонаследника сидел барон Корф. Барон Корф и Барятинский, ехавший следом, шагнули ко мне с заметной озабоченностью. Я доложил о ситуации и о принятых мерах. Оба согласились, что сделано все возможное, теперь остается только уповать на Господа.

Престолонаследник, которому барон Корф сообщил о наших опасениях, смеясь, подошел ко мне, пожал мою руку и спросил: «Ну так что? Взлетим или поплывем?»

Несмотря на «помехи», вызванные моим вмешательством, прием и весь праздник прошли с таким триумфом и блеском, что лучше и быть не могло, а проводы престолонаследника в Лиственичном были не менее восторженны, чем встреча во Владивостоке.

По окончании пышного застолья в палатке, оборудованной под часовню, состоялось торжественное богослужение, во время которого духовенство и купечество вручили престолонаследнику много ценных икон. Затем цесаревич удалился в приватный салон, устроенный для него в большом шатре, и дал прощальную аудиенцию всем, кто сопровождал его в путешествии через Амурскую область, — сначала он принял барона Корфа, который долго пробыл у него и расстался с ним явно очень растроганный, потом и нас.

РАССТАВАНИЕ С ЦЕСАРЕВИЧЕМ

Когда я вошел к престолонаследнику, он подал мне руку и спросил: «Вы уже получили весточку от вашего брата Генриха?» — на что я ответил отрицательно. «В таком случае вы, наверное, ничего не знаете о его планах на будущее?» — продолжал престолонаследник. Мой брат, офицер на крейсере «Память Азова», сопровождал цесаревича в плавании до Владивостока. Хотя кают-компания располагалась отдельно, престолонаследник нередко заходил в гости к офицерам и держался с ними совершенно по-товарищески. Все собирались вместе и за бокалом вина непринужденно беседовали о том, о сем. Престолонаследник рассказал мне, что мой брат, который недавно у берегов Ирландии и Норвегии наблюдал тамошний оригинальный способ китового промысла, увлекся идеей организовать по этому способу китобойный промысел и у сибирских берегов. «Я нахожу идею отличной и думаю, ваш брат как нельзя лучше подходит, чтобы ее осуществить. Это для нас единственный способ эффективно использовать наше большое китовое богатство, вместо того чтобы отдавать его на откуп другим нациям. Напишите вашему брату, что и я, и все его корабельные попутчики шлем ему привет и пусть он держит меня в курсе всего, что узнает о китобойном промысле в Тихом океане. Мне все это очень интересно», — сказал цесаревич.

По ходатайству престолонаследника мой брат получил тогда шестимесячный отпуск для ознакомления с промыслом на американских китобойных судах. В итоге он осуществил свой план и первым организовал на Тихом океане регулярный китобойный промысел{47} по норвежской системе; престолонаследник был совершенно прав, когда назвал Генриха самым подходящим для этого человеком. Интерес к данному предприятию сохранился у цесаревича и впредь, и позднее, когда мне доводилось с ним разговаривать, он всякий раз спрашивал о моем брате, но всякий раз касался также и путешествия по Амурской области и чтил память барона Корфа. На прощание цесаревич подарил мне свой фотографический портрет с автографом.

Когда аудиенции закончились и каждый из принятых получил из рук престолонаследника подарок — самым ценным считался его портрет с автографом, — цесаревичу доложили, что на пароходе все готово к отплытию, и мы направились к причалу. Цесаревич шел впереди, вместе с бароном Корфом и князем Барятинским, его и барона Корфа свита следовала за ними. Когда мы ступили на причал, он еще раз обернулся ко мне и прошептал: «Идите ближе, ведь если нас взорвут, вы должны взлететь на воздух вместе с нами». Я ответил: «Если такое случится, я, безусловно, хочу участвовать». Оба старых сановника, слышавшие наш разговор, перекрестились и подошли ближе к престолонаследнику, который не выказывал ни малейшего страха.

С берега мощным хором в сопровождении военного оркестра грянуло восторженное «Боже, царя храни». Эти звуки эхом провожали отплывающий пароход. Престолонаследник еще долго махал нам, и мы, стоя на причале, тоже махали шапками. Нас всех охватила печаль, ибо мы от души любили цесаревича.

КОНЕЦ ПОТУЛОВА

Прежде чем завершить этот цикл моих рассказов, я хочу вернуться к тому, с чего начал, — к делу Потулова, — и сообщить, чем оно закончилось.

Потулова препроводили в Иркутск, в следственный изолятор; однако процесс его целиком в суде так и не рассматривался. В спекуляциях Потулова были замешаны очень многие высокопоставленные чиновники, и, чтобы избежать большого шума, процесс постарались замять. С этой целью гражданский иск отделили от уголовного, и уголовный процесс вели в Иркутске, а гражданский — в Чите. В результате документы вечно отсутствовали там, где были нужны, и в конце концов под всей этой историей подвели черту: без приговора суда Потулов административным порядком был сослан на поселение в Якутскую губернию. Прибыл ли он на место, я не знаю.

Скорее всего, с помощью своих добрых деловых друзей и своих накоплении он исчез под чужим именем за границей.

Часть 3 ЗАБАЙКАЛЬЕ И СИБИРЬ

ОБЗОР ИСТОРИИ СИБИРИ

Часто говорят, что в культурном отношении Россия отстает от Запада на сто лет; в свою очередь, о Сибири можно сказать, что она на сто лет отстает от европейской России. Исторически эта отсталость легко объяснима.

Пожалуй, в истории не найдется аналога тому, как полконтинента отошли к России, государству, которое не отличалось ни выдающимися первопроходческими качествами своего весьма немногочисленного населения, ни особым стремлением к экспансии.

В старину Сибирь служила прибежищем для племен, вытесненных из Центральной Азии, — ведь здесь кочевые охотники, рыбаки и пастухи могли спокойно сохранить свою примитивную культуру. Только в середине XVI века, при Иване Грозном, русские начали освоение Сибири. Семья купцов Строгановых получила от царя во владение огромные территории по обе стороны Урала, за что обязалась поставлять царю меха, золото, драгоценные камни, а главное — железную руду. Строгановская торговля распространялась далеко на восток, а на ярмарках, где Строгановы выменивали у кочевников пушнину на европейские товары, бывали все сибирские племена.

Именно эти купцы и пригласили к себе на службу разбойничьего атамана Ермака и его людей, предков казачества. Эти воинственные шайки откликнулись на их призыв с тем большей охотой, что своими деяниями на Волге снискали гнев Государя и всех их ждала смерть. В 1563 году эти разбойники вторглись в Сибирь и по собственному почину, без царского приказа, покорили сперва племена охотников и рыболовов на Иртыше, Оби и их притоках. В 1579 году они повергли эти завоевания к стопам царя Ивана в надежде получить таким образом прощение давних своих преступлений. С того времени царь стал считать себя единовластным господином Сибири и принял титул царя России и Сибири.

Уже в 1590 году был основан Тобольск, предназначенный сделаться столицею Сибири. В 1590–1609 годах покорение Западной Сибири завершилось. В 1609–1619 годах заложили такие города, как Томск, Омск, Кузнецк, Енисейск и Красноярск. В 1628 году русские казаки уже проникли на Камчатку, а на юге в 1646 году вышли к Байкалу. В 1652 году был основан Иркутск.

То, что в первую очередь завоевали Север, неудивительно, ведь там обитали ценные пушные звери, прежде всего соболя, шкурки которых можно было выменивать у аборигенов. Благородные металлы в ту пору еще не играли значительной роли. Покорение этих территорий затруднялось суровым климатом и опасностями тайги; аборигены, вдобавок весьма малочисленные, не могли оказать серьезного сопротивления казакам, располагавшим огнестрельным оружием. Они даже более или менее охотно подчинились новым господам, поскольку те требовали не слишком большую дань пушниной, а в обмен снабжали их доселе невиданными и желанными товарами.

На более густонаселенном Юге жили потомки монголов, что некогда принадлежали к державе Чингисхана, а теперь номинально подчинялись Китаю. Но принадлежность эта была весьма зыбкая, еще и в мое время иные охотничьи народы Забайкалья, случалось, платили «ясак», т. е. дань пушниной, и России, и Китаю.

Так Россия как бы сама собой неудержимо расширялась на восток, не ведя войн и не мобилизуя войск. В 1822 году Западная и Восточная Сибирь уже фактически находились в руках России, и в Айгунском договоре 1860 года Китай признал ныне существующую границу с Россией. В 1875 году Россия на Курильские острова выменяла у Японии Сахалин. Границы России продвигались все дальше на восток, и даже Тихий океан не остановил эту экспансию, так как еще сто лет назад север Америки, Аляска, принадлежал России.