Ким Сен - В водовороте века. Мемуары. Том 3

• Название: В водовороте века. Мемуары. Том 3
• Автор: Ким Сен
• Издательство: Издательство литературы на иностранных языках
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993

Мемуары Великого Вождя товарища Ким Ир Сена «В водовороте века».

Они охватывают период деятельности Ким Ир Сена с 1912 по 1945 год, и считаются неоконченными.

Лично Ким Ир Сеном написаны тома с 1-го по 6-й, а остальные два составлены на основе черновиков, найденных после смерти и записей его разговоров.

ИЗДАТЕЛЬСТВО ЛИТЕРАТУРЫ НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

КОРЕЯ, ПХЕНЬЯН

1993

---

Предпринятые меры позволили нам захватить инициативу в сложившейся трудной ситуации, закрепить завоеванные ценой крови победы и непрерывно сохранять приподнятый революционный порыв народа.

Отряды КНРА перешли к началу наступления весеннего периода. Они, действуя в районе Ванцина, совершали налеты на главные пункты дислокации войск противника и на населенные пункты, где строились «коллективные поселения», — в Сяобайцаогоу, Дадучуань, Шитоухэцзы, Чжуаньцзяолоу и другие места. Наши товарищи из Хуньчуня, Яньцзи и Хэлуна тоже внезапно совершали налеты на стройки «коллективных поселений» и срывали оперативные замыслы противника проводить осадно-наступательную операцию с ее самого начала.

Нужно было закрепить боевые успехи весеннего наступления и, твердо взяв в руки инициативу, окончательно сорвать операции противника, нацеленные на окружение партизанской зоны и ее уничтожение. Для этого мы немедленно начали свое летнее наступление, главной целью которого было расширение партизанской зоны на северо-запад уезда Аньту и на северовосток уезда Ванцин. Если бы мы цеплялись только за оборону нескольких партизанских участков, когда противник норовил произвести осадно-наступательную операцию, то это бы соответствовало его коварным замыслам и полило бы воду на мельницу врага.

Задание расширять зону партизанских действий на северозапад уезда Аньту было поручено 1-й дивизии и отдельному полку Народно-революционной армии, а задание по расширению ее на северо-восток уезда Ванцин получила 2-я дивизия. Если район партизанских действий, связывающий Дадяньцзы и Фуэрхэ, стал жизненной артерией уезда Аньту, то зона Лоцзыгоу — Лаомучжухэ — Тайпингоу — Саньдаохэцзы была жизненно важным участком уездов Хуньчунь и Ванцин. Все эти местности были идеальными районами, подходящими для партизанских действий. Ведь там высились горные перевалы Муданьлин и Лаоелин. С прежних времен, еще с периода движения за независимость, эта зона интересовала известных военачальников Хон Бом До, Чвэ Мен Рока, Ли Дон Хви и Хван Бен Гира.

Мы поручили командиру 1-й дивизии Чу Чжину и командиру отдельного полка Юн Чхан Бому задание — первым делом атаковать зону Дадяньцзы — Фуэрхэ и приковать к себе внимание противника. А затем нужно было нам выступить в направлении Лоцзыгоу. Таков был наш оперативный план.

Когда Квантунская армия сосредоточила свое внимание на районе Дадяньцзы уезда Аньту, мы совместно с частью бойцов 4-го и 5-го полков 2-й дивизии Народно-революционной армии ис китайскими антияпонскими отрядами вышли в направлении Лоцзыгоу и заняли Саньдаохэцзы и Сыдаохэцзы. В Саньдаохэцзы прошло совместное собрание с участием бойцов КНРА и более чем 1500 бойцов китайских антияпонских отрядов. Оно вылилось в своего рода агитационную кампанию с целью достижения победы во время рейда в Лоцзыгоу. В этой боевой операции приняли участие и китайские антияпонские отряды под командованием Кун Сяньюна, Ши Чжунхэна и Ли Саньси. Городок Лоцзыгоу был военным опорным пунктом противника, связанным с Байцаогоу уезда Ванцин и с уездным центром Дуннин. В нем размещались сотни солдат марионеточной армии Маньчжоу-Го. Ими командовал комбат Вэнь Чанжэнь. Раньше Лоцзыгоу был малонаселенной местностью, где находилось около 500 дворов. А после событий 18 сентября городок быстро вырос и превратился в военный опорный пункт противника. С весны 1932 года он стал главной базой Цзяньдаоского временного экспедиционного отряда. После ухода названной экспедиции японская военщина постоянно держала там силы численностью более чем в один усиленный батальон и намеревалась использовать его как своего рода рычаг в своей осадно-наступательной операции.

Нам нужно было превентивным ударом взять район Лоцзыгоу. Это стало бы главным звеном в цепи боевых действий: была бы пробита брешь в системе осадно-наступательных операций противника, а это в свою очередь создало бы благоприятные условия для расширения новой партизанской зоны.

В Саньдаохэцзы, в доме старика Ли Тхэ Гена, мы проводили оперативное заседание с командирами китайских антияпонских отрядов по вопросам рейда в Лоцзыгоу. За плечами Ли Тхэ Гена — служба в Армии справедливости и в Армии независимости Кореи. Старик был насквозь пропитан чувством патриотизма. Одно время он был вместе с Чвэ Чжа Иком управляющим делами в Северной военной управе. Со Ир назначил его, простого солдата, управляющим делами потому, что был поражен его искусством меткой стрельбы и каллиграфическим почерком. Когда Со Ир проповедовал религию Тэчжонгё, восхваляющую Тангуна, Ли Тхэ Ген вступил в его секту и стал фанатически верующим человеком. А когда Ким Чва Чжин призывал бороться с коммунизмом, Ли примкнул к нему и за это получил от него подарок — револьвер.

В канун японского погрома в Цзяньдао, при уходе Ким Чва Чжина в Северную Маньчжурию, старик ушел в Мишань вслед за своими хозяевами. Однако, после того как Ким Чва Чжин исчез бесследно в глубине лесов Даомугоу в уезде Яньцзи, он со своими коллегами обосновался в Сыдаохэцзы. Зарыв винтовку в землю, он занялся земледелием.

Из впечатлений о старике Ли Тхэ Гене и поныне сохраняется в моей памяти то, что в его доме я развернул перед комсоставом китайского антияпонского отряда карту-схему городка Лоцзыгоу, чтобы объяснить всем о наших оперативных намерениях. Но вдруг старик Ли положил какой-то камень на краешек развернутой карты у оконной рамы, чтобы бумагу не унесло ветром. В семье старика называли тот камень «камушком-счастьем». Кстати, камень был такой причудливо-гладкий, словно скорлупа куриного яйца. По словам старика, в его бытность управляющим делами в Северной военной управе в Шилипине его друг перед своей смертью передал ему этот волшебный камень, а также оставил завет: «Храни камень долго — тебе выпадет счастье».

Этот «камушек-счастье» сейчас хранится на одном из стендов Музея корейской революции. В последние минуты своей жизни старик Ли Тхэ Ген оставил его своему сыну в наследство, как семейную реликвию. «Знаешь, этот камушек держал в руках Полководец Ким Ир Сен, когда разворачивал оперативную карту. Значит, храни его свято и бережно», — завещал старик.

В 1959 году, когда на Северо-Востоке Китая побывала группа корейских экскурсантов по местам боевой славы, связанным с антияпонской вооруженной борьбой, сын старика передал тот самый заветный камень группе.

Старику Ли Тхэ Гену не нравился коммунизм, но он ничего не жалел для оказания нам помощи. С ним я впервые познакомился летом 1933 года. Встреча состоялась по рекомендации Чвэ Чжон Хва — председателя Антияпонского общества в Лоцзыгоу. В то время я поезжал в Саньдаохэцзы верхом на белом коне и проводил там массово — политическую работу. В те дни там создалось Антияпонское общество, к которому был привлечен Ли Тхэ Ген — самый старейший в селе. Став членом общества, старик прекрасно воспитывал односельчан. Все жители охотно прислушивались к каждому слову старейшины — первого влиятельного лица поселка.

Кстати, если оказывались в селе один-два бывших бойца Армии справедливости или Армии независимости, то деревня очень легко превращалась в оплот революции. Встречались, конечно, такие бывшие бойцы Армии независимости, как Ли Тхэ Ген, который, зарыв оружие в землю, отказался от дальнейшей борьбы. Но и эти люди почти все свято хранили чувство патриотизма. Они сыграли роль зачинщиков в оказании нам помощи. Ходили по домам и предлагали помогать бойцам революционной армии, тем, кто, по их выражению, переживает муки в горах. На их призывы каждый отвечал: «Еще бы, обязательно надо помочь!» А если старый солдат спрашивал: «Что же надо делать? Ведь у нас деревне гостит революционная армия», в ответ звучало: «Приготовить надо паровые хлебцы» или «Надо резать корову».

Не отрицаю, конечно, что среди выходцев из Армии независимости порой встречались изменники. Но их были буквально единицы. Подавляющее же большинство прожило остаток своей жизни на совесть. Итак, в какую бы деревню я ни пошел — не упускал из виду работу с влиятельными лицами из бывшей Армии независимости. Вот имена этих пожилых людей, например, в Шисяне — О Тхэ Хи, в Сидапо — Чвэ Чжа Ик, в Мацуне — Ли Чхи Бэк, в Дунжицуне — Ким Дон Сун, в Саньдаохэцзы — Ли Тхэ Ген и так далее. Окажись я в любой деревне, — сначала здоровался с ними. Лежа со стариками в комнатушке и подложив под голову деревянный валик вместо подушки, мы вели речь о гекущей политической обстановке.

После освобождения Кореи некоторые работники чурались выходцев из Армии независимости: у них, мол, идеи иного оттенка. Время было такое, что на всех, кто не привержен к коммунистическим идеям, смотрели через призму предвзятости. Некоторые узколобые деятели, — конечно, это бывало редко, — при кадровой работе отстраняли их от активных дел. Но это было, так сказать, подобно тому, когда обливают грязью нашу неизменную политику по вопросам единого фронта. Каждый раз, когда я сталкивался с подобными перекосами, говорил: «Отстранять от себя выходцев из Армии независимости за то, что они когда-то исповедовали иные идейные взгляды, — весьма неблагодарное дело. Они, конечно же, не были коммунистами. В этом, может быть, их ограниченность. Но это не грех. А вы что, хотели бы сделать даже Чхун Хян и Ли-дорёна[9] коммунистами? Власть-то теперь в руках коммунистов. Но негоже им не признавать старшее поколение патриотов. Каждому периоду, как правило, соответствует свое идеологическое течение. Так, зачем же вам отвергать, остерегаться и отстранять от себя этих людей? Когда другие блаженствовали в тепло отапливаемых комнатах вместе со своей семьей, с женами и детьми, когда они питались горячей пищей, то в это время те же самые бойцы Армии независимости с риском для жизни воевали за независимость Кореи. Скажите — разве в этом есть какая-либо их вина? Лучшие патриоты, думаю, не те, кто в своем доме спокойно жил, зарабатывая себе на пропитание, а именно люди с винтовками в руках — бойцы Армии справедливости и Армия независимости. Помните: отвергнем Армию независимости — утратим народное доверие».