Наталия Медведева - Отель "Калифорния"

• Название: Отель "Калифорния"
• Автор: Наталия Медведева
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-264-00669-5

Роман «Отель Калифорния» рассказывает о судьбе фотомодели в Америке, о проблемах бизнеса «бабочек-однодневок». Как и ее муж, писатель Эдуард Лимонов, Наталия Медведева использует в своей прозе современную лексику, что делает ее книги живыми и эмоционально-убедительными.

---

В телефонной трубке раздавались возгласы: «Я знала! я тебе говорю! чип! я была уверена! фони!..»

Оказалось, что Сэми вообще ничего не платят. Что делает он все это для рекламы. Чтобы на обратной стороне конверта пластинки меленькими буковками было бы написано: «Волосы — Сэми. 9741 Литл Санта-Моника, Беверли-Хиллз».

В три часа голая Настя сидела в гримерной комнате студии Дика Зиппермана. «Хуй на молнии» — уже окрестила его Настя в уме. Громадный его лофт[126] когда-то был частью хлебной фабрики. Теперь здесь выпекали духовную пищу — рекламы машин, шуб, ювелирных изделий.

Посредине студия была заставлена безумными растениями, плантс[104], застелена искусственной травой и мхом. Три пальмы стояли в закамуфлированных кадках. С потолка, на проводах, свисали лианы. Пять ассистентов устанавливали освещение. Молча. Зипперман сидел в шезлонге перед «джунглями» в позе «Мыслителя» Родена.

Примчавшийся Сэми присвистнул, увидев вышедшую из гримерной Настю. Все ее тело было намазано бронзово-шоколадным гримом. С шеи на грудь свисали хвосты, клыки и кусочки кожи, чуть прикрывая соски. Фиговый лист состоял также из клыков и хвостов и держался за счет кожаного шнура, продетого между ягодиц. Маленького роста, Сэми встал на табурет и приколол к Настиной макушке парик.

— О'кей, попробуем «Полароид», — громко сказал Зипперман и щелкнул пальцами в сторону ассистента.

Тот подбежал и повесил Зипперману на шею камеру. Настя стала считать в уме до десяти, пятидесяти, ста…

Ее провели по узкой тропинке, оставленной в «джунглях», и поставили посередине. Один из ассистентов вставил ей в руку зажженный факел. Воцарилась тишина. «Сейчас объявят, что Америка занята Советскими войсками!» — пыталась пошутить в уме Настя. Зипперман объяснил, что она должна изображать мечущуюся в джунглях. Отстранять факел далеко от себя было нельзя — он не вмещался в кадр. Слишком близко держать его тоже не советовалось — волос было слишком много и они могли загореться, да и глаза начинали слезиться из-за дыма. «Метаться» Настя тоже не могла — «Хуй на молнии» контролировал каждое движение: «Руку выше, бедро правее, подбородок выше, глаза влево, так, держи!» После пятого «Полароида» Настя изнемогала. А съемки еще не начались. Еще предполагалось делать крупный план — только лицо! Замученной в джунглях?

— Дик, включи ей музыку. Это помогает двигаться, правда, Настья? — гример подмигнула, и Настя благодарно улыбнулась.

Зипперман щелкнул ассистенту. Музыка заорала, и Настя занялась вудуизмом. На три часа.

Нарушая speed limit[127], русская модель неслась по Вилширу. Доехав до Ла Сиенеги, она долго стояла на перекрестке из-за неправильно поворачивающих налево. На светофоре была стрелка-указатель, но они не смотрели на светофор — они рылись в бардачке, обнимались, смотрели в окно. Обалдевший от ожидания мужик в машине перед Настиной легонько пихнул их бампером. Они и не подумали повернуть — стали показывать средний палец, орать из окна и ругаться. «Лос-Хамовск, Лос-Хамовск — озверевшие люди в пробках на фривеях, в поисках паркинг, со сломанными аэр-кондишенерз, взмокшие, опаздывающие из-за севших батарей… Даже на кладбище они могут навестить усопших на машине — проезжая мимо гроба в окошечке…» Настя сама свернула налево и теперь ждала, пока пимп[128] в розовой шляпе с перышком выезжал на своем малиновом длиннющем «Кадиллаке» из паркинга «Фат Бургера»[129]. Ей сигналили сзади, она сигналила впереди стоящему, впереди стоящий сигналил пимпу, орущему и заглушающему в своей машине Даяну Росс — «Relax, man! Cool it, man!» — Он философствовал на тему жизни. Она прекрасна, кричал пимп, как джоинт и лучший фат бургер после.

— Настя! Настя!

Это был голос Саши. Он стоял около окошечка для заказов на вынос.

— Хочешь гамбургер? — крикнул он.

Настя не выкурила джоинт, но, как часто бывало, забыла поесть.

— Двойной! Со всем! — она взглянула на него и подумала, что не крикни он, она бы и не заметила Сашу.

«Бледная немощь, — мелькнуло у нее в голове забытое русское выражение. — Чем отличается он в толпе, чем выделяется?» Она подумала, что, вспоминая его, Саша никогда не предстает четко и ярко в памяти. Что-то расплывчатое, без одежды. Не голый, а в чем-то мутном. Даяна Росс в пимповской машине еще громче запела — «Dont call preacher! Dont call doctor! Dont call mama!»[130] — взвизгнув покрышками и последними словами песни: «Ноу! ноу! ноу!» — пимп укатил, и Настя въехала в паркинг Саша подошел к машине — как всегда испуганный. Настя не смыла мэйк-ап. Она взяла у него закуренную уже сигарету и увидела Ромку. Тот закачался, руки в карманы, подражая походке клиентов «Фат Бургера».

— Настюха! Ты сюда очень подходишь. Сейчас тебя украдут.

Настя вышла из машины, и трое черных, помещавшихся на единственном столике на улице, с огромным магом загалдели, прихлопывая ладонями о бедра. «Get up! Get it up! Like sex machine!» — подливал масла Джеймс Браун.

— У вас нет пива, Ромка?

У них уже было и пиво, и обязательный «Априкот бренди». Саша обернул банку в бумагу, и Настя, закинув голову, жадно выпила. Блакс что-то выкрикивали в ее адрес. Ромка смеялся, пританцовывая и стукаясь слегка о Настино бедро, чуть ниже ее бедра. В окошечке появилась черная с красными (!) щеками и выкрикнула заказ. Ромка прищелкнул пальцами и, так же пританцовывая, отправился к окошку.

— Три двойных со всем! А можно и с тобой хани? — Ромка сунул голову в окошко.

Черненькая засмеялась и хлопнула Ромку по носу пачкой салфеток. «All right, man! All right! Let's make a deal!» — черные предлагали совершить обмен на Настю. Она захохотала и села в машину. Саша сел за руль. Ромка тоже уже был в своей машине. Он подмигнул одному из блакс и подозвал. Тот пританцевал и, пошептавшись, вынул что-то из кармана. Ромка в свою очередь вложил ему в ладонь десять долларов. Настя подумала, что джоинт будет очень кстати.

Фат бургеры были сочными и действительно со всем. Ребята пили пиво из банок, Настя — из стакана. Она и бургер пыталась есть прилично, но потом бросила эту затею и, как ребята, измазалась кетчупом, горчицей. Втроем они сидели за стойкой-баром у Ромки. Настя всегда говорила «у Романа», Саша здесь будто и не жил. Они выкурили маленький джоинт, перед бургерами. Чтобы после него лучше оценить еду.

— Хе-хе, во придумали жрачку свинячью. Придумали же делать деньги на такой еде!

— Что свинячью, Сашка?! Сам ешь — за ушами хрустит!

— Да, вкусно. Особенно, когда покуришь, Настенька.

— Настя, мы придумали одну штуку. Единственное — это технические детали. Производство, — сказал серьезно Роман.

Объебать Америку — значило «мы придумали».

— Эта что-то едальное или воровальное, мальчики?

— Что, воровальное?! Это бизнес. Официально зарегистрированный, под номером, с лайсенсом. Еще и за патент деньги можно будет получать. И по всей Америчке, как этого старика Колонеля с его жареными курами, будут показывать по TV! A and R chicken! Или: «Chicken RA»! Точно. Как бог солнца. Поджаренная курица ведь золотится. Солнечная чикен! И лепить ее круглыми солнцами, бля! Запиши, Ромка!

Роман действительно достал блокнот, и Саша нарисовал на листе кружок, а вокруг написал Чикен РА.

— Какая курица? Что вы лепить собираетесь!

— Настя, мы долго думали по поводу бургеров и решили, что курица в Америке в сто раз дешевле. А тем более перемолотая. Можно и с костями и с потрохами. Это детали. Но главное, что мы будем делать бургеры из курицы! Поняла? Это же в сто раз вкуснее. Пиздец, нет?

— А разве такого нет еще?

— Нет!!! — в один голос объявили наебщики Америки.

— Будут жрать, как миленькие! Еще как будут, суки! — и Саша открыл бренди, налил себе и тут же выпил, ехидно улыбаясь и представляя, как «суки» жрут его Чикен РА.

Настя пошла помыть руки — «При чем здесь я? Куры какие-то, ювелирные магазины… Я — на шоу лучших дизайнеров, на обложках каталогов, в журналах, по TV, а он объебать Америку мечтает. Обидно, наверное, стало бы Америке, узнай она, что никакой любви приехавшие в нее люди к ней не испытывают. Они хотят заработать денег и еще раз денег По ночам им снится Москва или Львов. Америку они называют Америчка и, как только заработают эти самые деньги, убегут из нее в Европу, в Париж или Рим». Настя представила Америку, как маленькую избушку. Но вот со всех сторон бегут к ней люди, и на избушке вырастают этажи, надстройки. Люди карабкаются по ним с мешками, притащенными с собой, и все надстраивают и надстраивают. И маленькой избушки не видно уже. Не видно уже Америки. «Великая Американская Мечта стала просто стремлением к довольству и сытости… Но Америка сама виновата! Даже Богу них отождествляется с деньгами — In God we trust отпечатано на всех банкнотах! И место в избушке предоставляется всем, у кого есть банкноты. Если ты можешь вложить капитал в бизнес — получишь грин-кард».