Юрий Карчевский - Схватка с чудовищами

• Название: Схватка с чудовищами
• Автор: Юрий Карчевский
• Издательство: Терра
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1997
• ISBN: 5-300-01273-4

Юрий Карчевский — бывший советский разведчик — в своей художественно-документальной книге рассказывает о нелегкой работе профессионала-разведчика.

Антон Буслаев — главный герой остросюжетного произведения, на долю которого выпало немало испытаний. Ему приходилось внедряться и в террористические организации, и в подразделения зарубежных спецслужб. Мужества и стойкости от Буслаева требует не только его полная опасностей работа, но и его личная жизнь: коварство любимой женщины и предательство бывших коллег.

---

— Вы правы. Я во многое не посвящен либо знаю понаслышке. Вы же человек информированный. Но мудрость народная гласит: если руки запачкались, их надо вымыть.

— Мораль читаешь… Как щи ложкой хлебать, я и сам знаю. А ведь я поверил в тебя, как девке в любви объяснялся… Значит, ошибся.

— Я вижу, вы мучаетесь, товарищ генерал. Порвать с этим злом боитесь, а возможно, и не желаете, на раскаяние не способны. Оттого и сказал такое. Как говорится, откровенность за откровенность.

— Ты что же, учить меня вздумал?! — Глаза генерала налились кровью, стали похожи на бычьи. Он резко встал, вышел из-за стола. Выругался матом. Завалился на диван. Через минуту комната наполнилась его храпом.

Горяев переживал случившееся. Невольно он оказался посвящен в дела особой секретности. Но кому же нужны свидетели?..

Раздался телефонный звонок.

— Капитан Горяев у аппарата.

— Здравствуй, Глеб. Это Буслаев. Я говорю с полевого телефона. Докладываю: в ближайшее время начнутся горячие дела.

— Ну-ну, давай дерзай. Держи в курсе событий.

— Я хотел бы доложить об этом лично генералу Петрову и пригласить его на капитанский мостик. Он просил об этом меня.

Антон Буслаев говорил иносказательно, чтобы телефонистка на станции не могла догадаться, но Горяев превосходно понимал, о чем идет речь. И тем не менее замешкался. Не сразу сообразил, как поступить.

— Одну минуточку, Антон, — сказал он и попытался разбудить генерала, но тот в ответ лишь недовольно бурчал, выкрикивал что-то невнятное и даже непристойное. Тогда сам ответил за него: — Видишь ли, Антон… Товарищ генерал занят важным делом, не допускающим отлагательства, и приехать к тебе при всем желании не сможет, о чем весьма сожалеет. Приказал передать тебе, чтобы чувствовал его рядом с собой и действовал решительно, как договорились в Москве.

— Ну что же. Остается только пожалеть, — сказал Буслаев. — Передай товарищу генералу, что все так и будет, как он требует…

В трубку ему был слышен голос генерала. Тот лыка не вязал. Антон понял: надеяться следует только на себя. Тщательно готовиться к каждой боевой операции и наращивать собственный опыт. Да и откуда у генерала подобный опыт, если он из кабинета не вылезает.

Когда генерал проснулся, Горяев доложил ему о звонке Антона.

— Это хорошо! — бросил Петров. — Скажи, капитан, что ты лично думаешь о лейтенанте Буслаеве?

— Он — смелый человек, — ответил тот.

— Лишен чувства страха? Так что ли?

— Наверное, каждому человеку это чувство присуще.

— Тогда в чем же дело? — допытывался генерал.

— Он никогда не старается в полной мере сознавать опасность, которая его поджидает всюду. Тогда и море по колено.

— Может быть. Может быть… Давай по такому случаю трахнем по маленькой! — Генерал поднял стопку водки. — Смерть окуням, как говорят у нас на рыбалке! Смерть бандитам! Ух, я их, только попадись на глаза! Смерть Гитлеру и Муссолини! Да здравствует вождь всех угнетенных народов товарищ Сталин!

Буслаев прилег на диван отдохнуть перед трудным днем. Но прежде прослушал радио из Москвы. Юрий Левитан передавал о начале Крымской конференции глав правительств антигитлеровской коалиции. Сталин, Рузвельт и Черчилль собрались решить сложнейшие вопросы, связанные с завершением второй мировой войны и послевоенным устройством мира.

Передали сообщение также и о том, что войска Красной Армии вышли на Одер.

«До Берлина — менее ста километров, — размышлял Антон. — Но не в характере немцев сдаваться без боя. Агонизирующие фашистские силы, конечно же, будут отчаянно драться за каждую пядь своей земли. Прольется еще немало крови… Мой Берлин — бандформирование Краковского. В нем до ста головорезов, которым нечего терять. Схватка, конечно же, будет жаркой, до последнего бандита!..»

Спал Антон не более двух часов. В три часа утра по его приказанию к нему доставили из деревни Ерему Безуглова по кличке Мелахольный.

— Ранним утром мы начинаем боевую операцию по ликвидации банды Краковского и должны выиграть сражение, — сказал Буслаев. — Вы могли бы вывести нас на боевые позиции так, чтобы не учуяли собаки, не говоря уже о часовых?

— Спасибо за доверие, лейтенант… — поблагодарил Ерема. — Часовые, говорите? Так они же дрыхнут до самого рассвета. Ночью кто же осмелится нападать на них? А собаки, да. Бодрствуют гады. — Глаза Еремы вдруг озорно загорелись. — Но мы подойдем с подветренной стороны, и четвероногие не успеют даже взбрехнуть!

— А мины. Вы знаете, где они заложены?

— Обо всех минах знать не могу. Да там их не более десятка! Половину из них я лично с Бородой устанавливал. Обойдем и мины!

Утро в лесу было морозным. Порывы ветра то сбрасывали снег с деревьев, то вновь поднимали его с лесных полян. И тогда он кружил, завывал. Громадные сугробы, соединенные проходами, образовывали замкнутый круг. То были бандитские бункера и траншеи, соединенные между собой в кольцо.

Только залегли, начало светать. Буслаев и Джапаридзе заняли командную позицию в кювете под корневищем громадного дуба. Рядом пристроились связные от взводов, Гриша и Людмила с медикаментами и перевязочными средствами. До ближайшего бункера не более ста шагов, до дальнего — двести.

— И укрытие, и обозрение, как на большой войне. Отличный КП! — радовался Джапаридзе, наблюдая за лагерем, за тем, что в нем происходит, как он пробуждается.

— Если застанем Краковского врасплох, когда он нас не ждет, это будет означать, что Зиновий — предатель. Выдал ему наш с тобой план и тем самым усыпил его бдительность. Тогда это и есть то, что нам надо. Сработало или не сработало, как полагаешь? — спросил Буслаев.

— Сам видишь: светать начинает, а никаких признаков жизни. Видимо, дрыхнут после очередной пьянки. Значит, твоя хитрость удалась, оперативник, с чем и поздравляю, — ответил Джапаридзе и негромко подал команду: — Связные, ко мне! — Когда они собрались, приказал: — Передайте командирам взводов, что командный пункт размещается здесь, в кювете под дубом. Подтвердите приказ действовать в соответствии с планом. Сигнал к атаке — зеленая ракета над лесом.

Опустив бинокль, Джапаридзе спросил Антона:

— Семья-то у тебя большая?

— Пока вдвоем. Ожидаем третьего, — ответил Буслаев.

— Счастливчик. А я вот не успел жениться. Понимаешь, генацвале, завтра нам с Сулико в ЗАГС идти, а тут война грянула.

— Тогда у тебя все впереди!

— Хорошо бы. А пока мне часто снится, будто я живу у самого моря. В саду инжир, мандарины вызревают. И куча детей нагишом в догонялки на пляже играют.

— Добрая мечта.

— Сбудется ли она?.. — задумчиво произнес Джапаридзе. — При человеке должна быть женщина. Тогда он — мужчина.

Последние дни Краковский нервничал сильнее обычного. Знал об этом только адъютант. Чтобы разрядиться, он изливал ему свои переживания, опасения, тревоги. Федор с понимающим видом выслушивал его, иногда вставлял что-либо, чаще невпопад, и это раздражало атамана.

— Этот Буслаев блокировал все дороги, все тропы, идущие от нас к населенным пунктам и от них к нам. Наводнил селения листовками, в которых нас называет карателями, фашистскими прихвостнями, недобитками, — извергал свой гнев Краковский. — До того дошел, что натравил против нас ксендза и православного священника, старообрядческого проповедника. Это же кощунство — использовать в мирской борьбе святую церковь!

— Вот ведь развил дело… — вставил Федор.

— Нет, только подумать: уже сейчас этот лейтенант проявляет такие способности!

— То ли будет, если он станет майором…

— Болван! Замысел Буслаева не так просто разгадать и мне, а о тебе и говорить нечего. Дубина ты стоеросовая! Скотина безрогая! А он, этот замысел, прост, как день: извне — блокада нашего лагеря, изнутри — разложение людей! А растает снег, вскроются и разольются болота и реки — разбомбит нас с воздуха. Но твой атаман — не простак, чтобы попасться на подобную удочку!

— А немцы что же, не помогут нам, нет?

— Немцы… — Краковский выругался матом. — Они сами вот-вот будут выброшены из страны. На нас теперь будет играть время! Это более надежный фактор. Буслаев твердо решил выступить со своим голоштанным необученным войском в дни распутицы. И уже запросил командование предоставить ему артиллерийские орудия и даже самолет У-2 для сбрасывания фугасок и листовок.

— Пронюхал, стало быть, о нашем новом базировании.

— Но чекист просчитался: распутица будет и нашим союзником!

— Артиллерия и авиация — это очень серьезно, атаман.

— Ты еще запаникуй! Так вот, идея такова: здесь оставим небольшую группу отвлечения. Остальных выведем подальше в лес. Силы Буслаева окружат эту группу, а мы окружим и разгромим его войско.

— Тактика двух колец…