Павел Дарманский - Побег из тьмы

• Название: Побег из тьмы
• Автор: Павел Дарманский
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Религия
• Год: 1961

Эта брошюра — живой и интересный рассказ бывшего священника, не нашедшего в таинстве священства «божественной благодати, которая немощных врачует и оскудевающих восполняет».

Автор повествует о годах своей юности, проведенных в духовной семинарии и академии, остроумно высмеивает быт и нравы семинаристов, слушателей духовной академии и церковных служителей.

Критикуя религиозную идеологию, П. Дарманский показывает внутренние и внешние причины, которые обусловили его разрыв с религией и положили начало новой, радостной жизни.

---

Верующие доверяют библии и основывающейся на ней христианской религии! Но большинство церковников, проповедуя своей пастве библейские «истины», сами посмеиваются над ними.

ПРЕДОСТАВЬТЕ МЕРТВЫМ ПОГРЕБАТЬ СВОИХ МЕРТВЕЦОВ

На фоне нашей действительности я отчетливо увидел, что церковное вероучение и нравоучение чужды современному советскому человеку. Чтобы спасти христианскую мораль, церковники всеми силами стараются согласовать ее с современной действительностью. Они вынуждены подновлять дряхлые и абсурдные догматы, прибегая даже к лицемерию.

Помню, у одной верующей женщины в Ленинграде тяжело заболела восемнадцатилетняя дочь. Мать была в отчаянии. В своих молитвах она дала обет, что отдаст дочь в монастырь, если бог пошлет ей выздоровление. Девушка выздоровела, как выздоравливают тысячи других больных. Но верующая мать увидела в этом «чудо» и действительно поместила свою дочь в. Пюхтицкий женский монастырь. Не напоминает ли обет этой христианки обет Иеффая, принесшего в жертву богу свою единственную дочь? (Судей, XI). Прошло два года. Молодая девушка поняла бессмысленность своего пребывания в монастыре, но решительно уйти оттуда боялась. Она со слезами умоляла свою мать забрать ее домой, позволить жить как все живут. Но мать не разрешила, а усердно молилась, чтобы бог удержал свою жертву в монашеской келье, ибо в противном случае нарушится данный ею обет. Кроме того, мать боялась, что дочь выйдет замуж за юношу, которого она не хотела видеть своим зятем. Эта богомолка просила отслужить молебен, чтобы бог не допустил исполнения желаний ее дочери. Как человек, я глубоко осуждал поступок матери, ее безумный обет, но, как священник, не мог высказать ей этого и должен был говорить шаблонное церковное мнение: мол-де всевышнему угодна такая щедрая жертва, ибо она спасительна как для души дочери, так и для души матери, не поскупившейся отдать своему богу единственную любимую дочь.

Такая раздвоенность между моими, по-новому уже складывавшимися убеждениями, и положением священника причиняла мне большие моральные страдания.

Безжизненность и косность своего верования, бесплодность церковных молитв и постов в наше время прекрасно сознают и сами церковники. Мне вспоминается день запуска в космос первого искусственного спутника Земли. Все библейские чудеса, вместе взятые, показались жалкими и наивными в сравнении с этим беспримерным подвигом наших ученых.

— Пожалуй, «молитвами, бдением и пощением» ученым не удалось бы совершить такого всемирного чуда! — справедливо заметил в тот день диакон Иван Шашков.

Некоторые же священники, пытаясь в проповедях дать богословское обоснование этому событию, говорили, что бог, мол, дал ученым разум, и они создали искусственный спутник. Но тут они явно отступали от богословия. Ведь по церковному учению, бог дает мудрость и посылает благодать только людям верующим в него и пребывающим «в законе его день и ночь» (Псалтирь, псалом I). О том, что советские ученые далеки от этого, говорить не приходится.

Как я уже упоминал, среди знакомых мне служителей культа и учившихся в духовных учебных заведениях было много маловерующих, а то и вовсе неверующих. Многие из семинаристов и студентов духовной академии стыдились своего звания, всячески скрывали от посторонних и даже от знакомых, где они учатся. Так, Григорий Онищенко учился в духовной семинарии, затем в академии и не только знакомые и родственники, но даже его мать не знала об этом. Когда летом 1954 года студент духовной академии Владимир Шуста побывал в Бахмаче у Григория Онищенко, последний при встрече прежде всего попросил Шусту никому не рассказывать, где они учатся.

— А чтобы косвенно не выдать, ты, Володя, не молись и не крестись, мама не знает, где я учусь, — попросил Онищенко. — Я ей и всем своим говорю, что учусь на прокурора. И ты говори так.

Волей-неволей довелось Шусте несколько дней не молиться и не креститься.

В целях маскировки многие священники, монахи и даже архиереи вне церковной ограды ходят без ряс: в плащах, в костюмах, в толстовках с поясом. Научились маскировать и прически: под косичками подстригают волосы под польку. Когда косички прячут под шляпу, «полька» устраняет всякое подозрение. Некоторые просто-напросто отрезают волосы. Помнится, еще будучи студентом, ехал я в Одессу на зимние каникулы в одном вагоне с иеромонахом Серафимом Головенко. Двое суток он, бедняга, не снимал с головы шапки, даже спал в ней. А вернулся с каникул с подрезанными волосами, за что получил строгий выговор от инспектора Парийского. Обрезал волосы и иеромонах Игнатий Возняк. Боясь выговора, он солгал инспектору, сказав, будто во время богослужения нечаянно волосы загорелись от свечи и пришлось их доровнять. Вероятно, отец Игнатий обман не считает за грех, если это ему выгодно.

В свою очередь преподаватели из духовенства подделываются под светских профессоров. Так, упоминавшийся уже ректор семинарии протоиерей Василий Кремлев просил семинаристов при встречах с ним на улице называть его Василием Петровичем, а не отцом Василием. Даже его родственники не знали, что с 1944 года их Василий Петрович не в медицинском институте профессорствует, как он им говорил, а является служителем культа. В 1957 году во время VI Всемирного фестиваля, будучи в г. Загорске, мы с диаконом Шашковым зашли на квартиру к протоиерею Ивану Степановичу Козлову, бывшему преподавателю Ленинградской духовной академии, а затем преподавателю Московской духовной академии.

— Здравствуйте, матушка, — обратились мы к жене Козлова. — Отец Иван дома?

Она ответила на наше приветствие, а затем понизив голос сказала:

— Прошу вас называть меня не матушкой, а Пелагеей Ивановной, а отца Ивана — Иваном Степановичем.

Заметив наше смущение она, пытаясь объяснить, в чем дело, добавила:

— Видите ли, наши соседи не знают, что отец Иван — священник. И это лучше…

— Трудно скрыть, ведь ряса выдает.

— А рясу он носит только в стенах академии, когда у него уроки. А так ходит без рясы.

Священники не считают грехом скрывать правду, дескать, «ложь во спасение» оправдана церковью. Долгое время в Лесном (Ленинград) служил в церкви иеромонах Павел Лигор. Долгое время носил он монашеское одеяние и верующие с благоговением смотрели на него, как на «ангела воплоти». Но, как выяснилось, этот «ангел во плоти», вопреки монашескому обету безбрачия, около 20 лет состоял в тайном браке и имел уже троих детей. Волей-неволей пришлось высшему церковному начальству лишить Лигора монашеского звания и низвести его на положение псаломщика.

В данное время многие священнослужители стараются скрыть свое неверие. Они преследуют одну цель: удержать в лоне церкви остатки верующих, на средства которых они живут. Но верующих становится все меньше и меньше.

— А что мы будем делать, если перестанут ходить к нам в церковь? — спросили протоиерея М. Ипатова.

— К нам бы не ходили, нам бы носили, — ответил он.

Еще откровеннее ответил на этот вопрос протоиерей П. Маслов:

— Да, конечно, людей верующих становится меньше: одни умирают, другие отступают от веры, а на молодежь надеяться не приходится. Но на наш век дураков хватит.

И многие с ним согласны. Они прекрасно знают, что религия со всеми ее атрибутами антинаучна и нелепа. По разным причинам они не порывают с религией: одних удерживает ложный стыд, других — материальная обеспеченность; третьи — просто бояться изменить привычное течение жизни. Мне хочется напомнить этим людям слова великого русского мыслителя Белинского, который говорил, что лучше умереть с голоду, чем торговать своими убеждениями.

Где вы сейчас, бывшие мои однокашники и сослуживцы? Предоставьте мертвым погребать своих мертвецов! Выходите на светлый путь настоящей трудовой жизни! Помните, что честно служить своему народу — никогда не поздно! Будьте откровенны и скажите во всеуслышание, что религия — пережиток прошлого, она вредна, ибо является формой духовного гнета. Быть может, она вас и не угнетает, ибо вы не верите в божественность ее происхождения. Тем легче вам отойти от нее! Но вы не можете отрицать бесцельность того образа жизни, который вы ведете.

Сознают косность христианского вероучения и простые верующие. Однажды на исповеди верующая женщина жаловалась на свою судьбу, на отсутствие квартиры. Исходя из христианского учения, я указал на евангельский образ Христа, что-де он терпел все и тоже «не имел, где голову подклонити».

— Так что, по-вашему, я должна бродяжничать? — спросила она меня взволнованно. — Христос терпел, ибо был «сын божий», а я человек и хочу жить по-человечески.

Просмотрев по телевизору кинофильм «Сотворение мира», одна пожилая религиозная женщина сказала:

— Видно дело, что нет никакого бога на свете. Ну разве, если бы он был, потерпел бы такую насмешку над собой?