Теодор Моммзен - Моммзен Т. История Рима.

• Название: Моммзен Т. История Рима.
• Автор: Теодор Моммзен
• Жанр: История

Теодор Моммзен. История Рима. — СПб.; «НАУКА», «ЮВЕНТА», 1997.

Воспроизведение перевода «Римской истории» (1939—1949 гг.) под научной редакцией С. И. Ковалева и Н. А. Машкина.

Ответственный редактор А. Б. Егоров. Редактор издательства Н. А. Никитина.

---

В провинциях оставалось еще немало дела. Правда, Луций Филипп вскоре (672) [82 г.] отнял Сардинию у наместника революционного правительства Квинта Антония. Заальпийская Галлия тоже слабо сопротивлялась или вовсе не оказывала сопротивления. Зато в Сицилии, в Испании и в Африке дело побежденной в Италии партии, казалось, отнюдь еще не было проиграно. Сицилией управлял от имени этой партии верный ей наместник Марк Перпенна. Квинт Серторий сумел привязать к себе местное население провинции Ближней Испании и организовать из поселившихся в Испании римлян более или менее значительную армию, которая прежде всего закрыла перевалы через Пиренеи. Серторий доказал и здесь, что куда бы его ни назначили, он оказывался на своем месте и среди революционных бездарностей был единственным дельным человеком. В Африке наместник Адриан слишком усердно проводил революционные меры и стал отпускать на волю рабов; тогда римские торговцы в Утике устроили уличный бунт, напали на Адриана в его резиденции и подожгли его дом; Адриан сгорел вместе со своей челядью (672) [82 г.]. Однако эта провинция оставалась на стороне революционного правительства, и командующим назначен был здесь зять Цинны, молодой и талантливый Гней Домитий Агенобарб. Из Африки велась даже пропаганда в зависимых государствах, Нумидии и Мавретании. Законные правители этих стран: Гиемпсал II, сын Гауды, и Богуд, сын Бокха, держали сторону Суллы; но Гиемпсал был низвергнут с престола демократическим претендентом Гиарбой при помощи сторонников Цинны, в Мавретанском же царстве тоже возникли подобные раздоры. Бежавший из Италии консул Карбон жил на острове Коссире (Пантеллария), между Африкой и Сицилией, по-видимому, в нерешимости, бежать ли дальше в Египет или сделать попытку возобновить борьбу в одной из провинций, оставшихся верными его партии.

Сулла послал в Испанию Гая Анния и Гая Валерия Флакка, первого в качестве наместника Дальней Испании, второго как наместника провинции Эбро. Им удалось избежать трудной задачи проложить себе силою путь через пиренейские перевалы, так как поставленный там Серторием начальник был убит одним из своих офицеров, после чего войска разбежались.

Серторий, не имевший достаточно сил для борьбы в равных условиях, наспех собрал те отряды, которые были у него под рукой, и отплыл с ними из Нового Карфагена. Куда — он сам еще не знал: к берегам ли Африки или к Канарским островам, куда-нибудь, где его не могла бы достать рука Суллы. Испания добровольно подчинилась наместникам Суллы (около 673 г.) [81 г.], и Флакк успешно сражался с кельтами, через территорию которых ему пришлось пройти, и с испанскими кельтиберами (674) [80 г.].

В Сицилию был послан Гней Помпей в качестве пропретора. Когда он появился у берегов со своими ста двадцатью парусниками и шестью легионами, Перпенна очистил остров без сопротивления. Помпей послал оттуда эскадру в Коссиру захватить укрывшихся там офицеров Мария. Марк Брут и другие были немедленно казнены. Консула Карбона Помпей приказал привести к себе в Лилибей, чтобы лично передать его в руки палача, забыв о том, что Карбон оказал ему услугу в минуту опасности (672) [82 г.].

Посланный из Сицилии в Африку Помпей разбил здесь войска, собранные Агенобарбом и Гиарбой; их было немало, но армия Помпея значительно превосходила их численностью. Помпей отклонил пока намерение своих солдат приветствовать его титулом императора и подал сигнал к штурму неприятельского лагеря. В течение одного дня он справился с противником. Агенобарб был в числе убитых. С помощью царя Богуда Гиарба был захвачен в Булле и убит; Гиемпсал был восстановлен на принадлежавшем ему по праву наследства престоле. Помпей устроил жестокую облаву на жителей пустыни и восстановил упавший было престиж римского имени. Часть гетульских племен, признанных Марием свободными, была подчинена Гиемпсалу. Через сорок дней после высадки Помпея в Африке все было закончено (674?) [80 г.]. Сенат предписал Помпею распустить свою армию. В этом заключалось косвенное указание, что Помпей не будет удостоен триумфа; по установившейся традиции он не имел права на эту честь, так как был лишь экстраординарным магистратом. Помпей роптал на это втайне, солдаты его — во всеуслышание. Один момент казалось, что вся африканская армия взбунтуется против сената, и Сулла выступит в поход против мужа своей дочери. Но Сулла уступил, и молодой полководец мог похвастать, что он единственный римлянин, ставший раньше триумфатором (12 марта 675 г.) [79 г.], чем сенатором. Когда Помпей после своих дешевых подвигов вернулся в Рим, Сулла «Счастливый» приветствовал юношу, быть может не без иронии, именем «Великого».

На Востоке военные действия тоже не прекращались после того, как Сулла отплыл в Европу весной 671 г. [83 г.]. Восстановление старых отношений и покорение отдельных городов не обошлись в Азии, как и в Италии, без кровавых боев. Против свободного города Митилены Луцию Лукуллу, исчерпавшему все другие меры воздействия, пришлось выступить с вооруженной силой. Даже победа, одержанная Лукуллом в открытом поле, не заставила граждан прекратить свое упорное сопротивление. Тем временем между римским наместником Азии Луцием Муреной и царем Митридатом возникли новые осложнения. После заключения мира с римлянами Митридат занялся упрочением своего владычества, поколебленного также в северных провинциях. Он усмирил жителей Колхиды, назначив туда наместником своего способного сына Митридата, но потом сам устранил сына и готовился теперь к походу в свое Боспорское царство. Архелай, который вынужден был искать убежища у Мурены, уверял, что эти приготовления направлены против Рима. Под тем предлогом, что Митридат владел еще каппадокийскими пограничными округами, Мурена двинулся со своими войсками в Коману Каппадокийскую и нарушил таким образом неприкосновенность понтийской границы (671) [83 г.]. Митридат сначала ограничился тем, что обратился с жалобами к Мурене, и когда это оказалось безрезультатным, — к римскому правительству. Сулла прислал уполномоченных для воздействия на Мурену, но последний не повиновался, перешел через Галис и вступил на бесспорно понтийскую территорию. Тогда Митридат решился ответить на насилие насилием. Он поручил своему полководцу Гордию задерживать наступление римской армии, затем явился сам с превосходными военными силами и заставил Мурену принять сражение. Мурена был разбит, понес большие потери и был отброшен за римскую границу во Фригию, римские гарнизоны были изгнаны из всей Каппадокии. Мурена имел наглость называть себя победителем и принять титул императора (672) [82 г.]. Но полученный им урок и вторичное предостережение со стороны Суллы заставили его наконец успокоиться.

Мир между Римом и Митридатом был восстановлен (673) [81 г.]. Эти безрассудные раздоры отсрочили покорение Митилены. Лишь преемнику Мурены удалось взять приступом Митилену после продолжительной осады с суши и с моря, причем большие услуги оказал римлянам вифинский флот (675) [79 г.].

Десятилетняя революция и восстание закончились на Западе и на Востоке. В Риме опять было единое правительство и восстановлен был внутренний и внешний мир. После ужасных потрясений последних лет даже эта передышка была облегчением. Ближайшее будущее должно было показать, справится ли выдающийся человек, которому удалось победить внешнего врага, которому удалась также более трудная задача — подавление революции, справится ли он с самой трудной задачей восстановления расшатанного в своих устоях социального и политического строя.

ГЛАВА X СУЛЛАНСКАЯ КОНСТИТУЦИЯ.

В то время когда происходила первая братоубийственная битва между римлянами, в ночь на 6 июля 671 г. [83 г.] на Капитолии сгорел высокочтимый храм римского Юпитера, который воздвигли цари, освятила молодая свобода и пощадили бури пяти столетий. Это было не знамением, а символом состояния римского государственного строя. Строй этот тоже превратился в развалины и нуждался в восстановлении. Революция была побеждена, но это еще далеко не означало, что старый строй восстановился сам собой. Большинство аристократии полагало, что теперь, после смерти обоих революционных консулов, достаточно будет произвести обычные дополнительные выборы и представить на усмотрение сената необходимые меры: награждение победоносной армии, наказание главных виновников революции и принятие некоторых мер для предотвращения подобных бурь в будущем. Но Сулла, в руках которого в этот момент сосредоточилась вся власть, более правильно судил об общем положении дел и об отдельных личностях. Римская аристократия в свои лучшие времена не выходила за пределы традиционных форм, ее привязанность к ним носила величественный, и вместе с тем ограниченный характер. Возможно ли было при тогдашней тяжеловесной коллегиальной системе управления энергично и последовательно осуществить обширную государственную реформу? А теперь, когда последний кризис отнял у сената почти всех его выдающихся представителей, сенат меньше чем когда-либо обладал силами и талантами для такого дела. Чистокровные аристократы вообще были ни к чему не пригодны, и Сулла ясно отдавал себе отчет в их ничтожестве. Об этом свидетельствует тот факт, что за исключением Квинта Метелла, находившегося с ним в свойстве, Сулла выбирал всех нужных ему людей из прежней умеренной партии и перебежчиков из демократического лагеря, как то: Луция Флакка, Луция Филиппа, Квинта Офеллу, Гнея Помпея. Сулла желал восстановления старого строя не менее, чем самый рьяный аристократ-эмигрант. Однако он лучше своей партии понимал, какие огромные трудности представляла такая реставрация. Конечно, он тоже не понимал этого целиком, иначе мог ли бы он вообще взяться за такое дело? Он считал неизбежными, с одной стороны, широкие уступки, поскольку уступчивость была возможна, не затрагивая самой сущности олигархии; с другой стороны, — восстановление энергичной системы репрессий и предохранительных мер. Однако он ясно видел, что сенат при данном составе будет отвергать или извращать всякую уступку и парламентским путем разрушит всякое новое систематическое строительство. Уже после подавления революции Сульпиция Сулла, не спрашивая мнения сената, проводил в том или ином направлении все, что считал необходимым. Точно так же и теперь, при гораздо более обостренных и напряженных отношениях, он решился восстановить олигархию не с помощью олигархов, а помимо олигархов, по своему личному усмотрению.