GrayOwl - Звезда Аделаида - 2

• Название: Звезда Аделаида - 2
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

- Прости, невеста моя наречённая, ибо глубоко задумался и замечтался я о первой ночи нашей, коя уж близка.

Это была маленькая ложь, а теперь большая:

- Тогда подарю я тебе ласки преотменные, так что и не успеешь ты закричать от боли дефлорации.

Бесстыжая баба, называть которую теперь придётся невестушкой, даже не покраснела при упоминании о давно пройденном для неё событии, но, напротив, с такой ужасающей похотью взглянула на несчастного Мастера Зелий, что тот даже испугался напористости шлюшки.

- Рано задумываешься ты о пока что запретном, мой и только мой теперь и отныне шалунишка.

Она вдруг игриво вмазала Снейпу по животу, хорошо, что ума хватило не ударить ниже пояса. Знает, куда мужчину можно ударить, а куда - и притрагиваться надо с осторожностью. Ну и немереная же силища у этой беременной женщины!

_________________________

* Игра слов на английском: bat (англ) - летучая мышь (отсюда и Бэтмен) ; rat (англ.) - крыса. Всем известный, но, быть может, подзабытый пример с первой страницы учебника английского языка за пятый (второй) класс школы.

Глава 67.

- Ну, погоди у меня! Вскоре, сразу после действия моего простенького в изготовлении да и в действии зелья, блудливая жёнка так жутко ослабнет, что не сможет передвигать раскоряченные ноги ещё несколько часов.

Хорошо, что не ведают сейчас опьяневшие братья Адрианы, как и до дома, занимаемого приезжими Сабиниусами, считай, своего, она доберётся на своих двоих, которые откажутся служить ей. А ведь действие его элементарное - просто пронесёт очень сильно… отовсюду, из всех трёх.

- Помню, мои юные, а, значит, более сильные и выносливые, чем Адриана, «невинные девицы» еле добирались до спальни девочек после действия Абортирующего Зелья. Действовал я явно и прилюдно, а сам, меж тем, давал письменную клятву неразглашения тайны чистокровных семейств, присылавших мне свои просьбы о применении зелья.Ещё спрашивали, не могу ли я сварить зелье, возвращающее юным блудницам девственность. Вот идиоты!

Но теперь я буду действовать на свой страх и риск и не побоюсь никого, кто, возможно, захочет помешать мне… Разве что Квотриуса или Гарри. Но они и не узнают никогда об этой моей «проделке», хотя, да, признаю, это самодеятельный эксперимент над живым человеком. Я же считаю, в отличие от большинства позднеантичных граждан женщину полноправным человеком. Вот только очень глупым человеком.

И я снова ошибся… Я взял Адриану за пухлую ладонь, и она тут же со всей дури сжала мне пальцы до хруста. Больно же, вот блядь безмозглая в прямом смысле слова, зацелуй тебя все Дементоры Азкабана! Как же можно назвать это… существо человеком! Это блядища не простая, а необычайная! Посмотрим, что она выкинет ещё. Ну, и повезло же тебе с безумным, недееспособным ещё неизвестно, сколько времени, братцем Квотриусом, бедный ты, бедный, Сев.

Всё заигрывает да как пошло и беззастенчиво, словно с рабом безответным, дура брюхатая. А-а, верно, это для отвода глаз от своего грёбанного живота. Вот уж она и полюбила меня - меня! Далеко не красавца, я это и сам знаю, а, скорее, привидение живое! Я же только немного поправился после той знаменательной голодовки в начале октября, когда мы вернулись из похода на дикарей. Сама же с летучей мышью и вампиром сравнила, хотя у ромеевв поверьях вампир - только прекрасная женщина с распущенными волосами, а вовсе не настоящая махонькая кровососущая тварь.

Меня любят и находят писаным красавцем только двое мужчин, верно, у них тоже с головой не в порядке с самого первого моего появления «на сцене, пред огнями рампы», как принято у магглов в театрах. Но эта наглая приставучая баба с её заигрывыниями, достойными только солдафона… Невероятно, как мой бедный, нежный и тихий, терпеливый названный брат будет жить с такой вот стервозиной.

Вот уж Адриана прижимает к себе и целует с необычайной, явно наигранной страстью и горячностью абсолютно незнакомого, некрасивого мужчину, с которым провела при свидетелях, максимально, полчаса, и игриво ведёт себя на таком коротком отрезке пути по коридору от библиотеки в трапезную, опять же при свидетелях - Папеньке, между прочим, вскоре заменящем ей родного отца, и министре, идущим следом за «счастливой парочкой». Даже, признаться, излишне игриво - до сих пор живот отдаётся болью там, куда она приложила кулачище свой откровенно неженский… А, казалось бы, такие маленькие, полу-детские пальчики, и вот те на, Сев!Оцени хотя бы, какой хук! Словно в маггловском грубом боксе. И откуда она только знает такие приёмчики, эта совершенно безбашенная леди?!

А если я маньяк и прирежу её первой же совместной ночью, не дожидаясь, пока в меня полетит какое-нибудь о-о-чень неприятное и болезнетворное заклинание? Об этом ей не могли рассказать, чтобы не расстроить свадьбу, которой так желают оба дома. Шутка. Я и пальцем её не трону, если со стороны Адрианы не будет угрозы моей чести … или жизни. Да ладно тебе нагнетать ситуацию - она, вроде бы тоже не маньячка, и на хрена я ей, нелюбый, сдался! Наверное, это и есть пресловутые, описанные у всех классиков, банальнейшие женские хитрости и заигрывания. Просто-напросто я ничего о них не знаю, только из книжек. Нимфадора, как я её звал наедине, и она не сопротивлялась так, как на обществе, наверное, из-за теплейших чувств, которые эта необыкновенная девушка испытывала ко мне… тогда, очень и очень давно. Так вот, Тонкс - единственная девица, с которой я целовался и обжимался - вела себя намного строже и осторожнее, не позволяла мне лишнего, когда мне уже невтерпёж становилось и хотелось попросту завалить её где-нибудь в укромном местечке, хоть и собиралась уже «упасть в мои объятья». Ну да, она же девица, по крайней мере, была девицею, уж не знаю, как сейчас, а эта - бля…

Да ладно, - подобрел Снейп при приятном воспоминании о когда-то любимой Тонкс, - избавим нашу «неправильную девушку» от негожего приплода, и всего делов-то. А концы - не в воду, а в отхожую яму… Не придумали ещё ромеи места общего пользования с проточной водою. А вот в Восточной Римской Империи быстро перенимут такой важный опыт от турок-сельджуков, наиболее усовершенствованное ими устройство, не считая лёгкой, маневренной конницы. Всего-то ещё пять веков в термах мочой мыться потому, как произойдёт это важное с точки зрения общественной гигиены заимствование ко времени десятого века, когда Восток столкнётся с Западом напрямую в борьбе за владение процветающим торговым городом Иерусалимом. Тогда и пресловутые розы появятся.

Ох, как же живот болит и свело заразу то ли от боли, то ли от голода. Да, скорее, именно с голодухи, как выражается мой милый, такой непосредственный Папенька. Тягучее чувство от удара, конечно, ещё осталось, но теперь главное ощущение - какой-то дикий, неестественный голод, итить-колотить. Адриана, что ли, опять ворожит? Но зачем? Чтобы я объелся и лопнул, ей на радость? Три «ха». Больших таких «ха»!

В трапезную так и пришли вчетвером - с проголодавшимися, но оказавшимся не прочь поговорить с отцом жениха, министром и Малефицием, неотвязно глядевшим за каждым движением и во время церемонии помолвки слышавшим… почти каждое слово «сына своего законнорожденного и наследника». Если бы он услышал все слова Северуса, ему, отважному вояке, прошедшему все многочисленные воинские испытания и невзгоды, стало бы неуютно. Снейп так и чувствовал, как Папенька взглядом сверлит спину «сына». Наконец, Северус не выдержал и на мгновение обернулся, успев заметить, что Папенька весьма недоволен. Ну не министром же - тот заслужил свою баранью ногу и сладкий фирменный «коктейльчик» дома Снепиусов вполне. Слова его, если вдуматься, были не только напыщенно красноречивы, но, по сути, и мудры, отшлифованы веками.

Вот тогда только, которым из них - невинно воркующей вполголоса перед завершением помолвки, знакомящейся, внешне «милующейся» парочки, нашедшей общий язык практически сразу же, к удивлению присутствующих?

Наверное, Папенька не до конца доволен обоими, прежде всего, сыном, целующим ручку невесты. Это уж явно не ромейский, слишком нежный, галантный поступок, если на латыни, своенравной, твёрдой, не допускающей полу-теней и недосказываний, существует аналог слову «галантный», таящем в себе столько скользящего, недоутверждённого смысла, но не рубящего сплеча, сразу и абсолютно ясно, как в работах римских классиков, правда, нечитанных Малефицием. А может, старший Снепиус просто сердится на неестественно страстный поцелуй развратной невесты Адрианы с практически незнакомым мужчиной? Может, он - знаток женщин - тоже углядел, несмотря на её немалые объёмчики, что невестушка уже беременна, и её живот неприлично выступает вперёд и отвисает, хоть и затянутый зоной? Тогда совсем худо, только для Северуса расторжение помолвки по воле Папеньки будет самым приятным и полезным, что для него когда-либо делали за всю жизнь с раннего детства.