Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

— Ей двадцать, а не четырнадцать, Жан-Люк. Этого уже достаточно для… чего угодно… всего. Как же мне не беспокоиться?

— Только не вздумай вмешиваться, Аннет. Заклинаю тебя. Когда в прошлый раз ты надумала решить ее проблемы, мы устроили ужин, и смотри, что из этого получилось, — предостерегающе сказал он и приготовился взгромоздиться на старую высокую кровать, служившую им почти шестьдесят лет.

Дельфина сидела в своей комнате у окна, смотрела на полную августовскую луну и кляла себя почем зря. Надо же было такому случиться! Это шло вразрез с ее твердыми представлениями о том, как прожить жизнь, получая от нее максимальное удовольствие, сводило на нет все ее усилия, благодаря которым она научилась властвовать над мужчинами, обесценивало опыт, приобретенный еще в университете. Но настоящую житейскую мудрость она приобрела в Париже под руководством Бруно. Это разрушало ее представления о своем теле и о том, как удовлетворять его потребности с помощью полдюжины любовников. Это шло вразрез с ее волей, которая казалась ей несгибаемой. Хуже всего то, что это подавляло самый сильный ее инстинкт — инстинкт самосохранения.

«Ты не можешь влюбиться в такого человека, как Арман Садовски!» Она колотила кулаками по подоконнику, пока ей не стало больно. «Тебе не нравится Арман Садовски!» Но она влюбилась! Но он ей слишком нравился!

Когда же произошла эта нелепица? Может, это случилось в первые недели съемок, когда Дельфина поняла, что он сумел максимально раскрыть ее способности, а ее игра оказалась вовсе не следствием необузданной сексуальности, как она считала с момента первой пробы в «Майерлинге» с Нико Амбером? А может, это просто осознание того, что она действительно актриса, а не самовлюбленная девчонка, которую возбуждала съемочная группа, свет и камера? Может, все связано с ее внутренним состоянием?

С первого дня их совместной работы Дельфина забыла о существовании съемочной группы. Все нужны были здесь лишь для того, чтобы выполнять распоряжения режиссера. Лампы предназначались только для того, чтобы обеспечивать освещение, камеры — чтобы фиксировать действие. Ни один мужчина не дотронулся до нее с начала съемок нового фильма.

Да, наверное, ее чувства чисто профессиональные; совершенно естественно восхищение человеком, который может дать то, что не удалось никому другому. Что-то вроде благодарности Галатеи Пигмалиону? Никто и никогда не называл это чувство любовью. «Перенос чувства». Так говорили об этом другие актеры. Все знали, что каждый всегда немного влюблен в своего режиссера. Все режиссеры по-своему привлекательны, иначе они не стали бы режиссерами. Это входило в искусство создания фильма. Немного влюбиться, думала она, только немного. И это нормально. Но будь она немного влюблена, это прошло бы после того, как фильм отсняли, что было пару месяцев назад, в июне. Сейчас у нее уже был бы любовник, если бы она тогда была лишь немного влюблена и успела исцелиться.

Вероятно, ее чувства подогревались еще и тем, что она прекрасно понимала, что произвела на Армана Садовски, в отличие от других мужчин, не особенно сильное впечатление. Пожалуй, это не совсем точно, мысленно поправила себя Дельфина. Не произвела вообще никакого впечатления. А может, это в природе таких, как она, привыкших вызывать восхищение, мазохистски увлечься тем, кого, говоря языком Марджи Холл, трудно расшевелить? Невозможно расшевелить? Очень может быть. Если бы только Дельфина заметила хорошо знакомые признаки того, что он увлечен ею, скорее всего, любовь исчезла бы бесследно. Так ли? У нее не было возможности это проверить. Дельфина представила себе на минуту, что Арман Садовски проявляет к ней романтический интерес, и ее голова закружилась так, будто луна закачалась в небе, как бумажный змей на веревочке в ветреный день.

Нет, все началось в какой-то момент во время съемок, и это результат его умелого манипулирования, решила она, поспешно отведя взгляд от луны. Как же его еще назвать, как не умелым манипулятором? Он прекрасно знал, на каких струнах играть, какие слова произносить и как подчинять себе людей. Она наблюдала, как он ведет себя с другими членами съемочной группы. То кнутом, то пряником он энергично добивался от каждого всего, что хотел.

Но почему же тогда другие актрисы, занятые в фильме, не влюбились в него? Она специально подолгу болтала с ними, удивляя их своим дружеским расположением. Они охотно говорили о Садовски. Он вызывал их интерес, но только как режиссер, ни больше ни меньше. Они были абсолютно уверены в том, что он не женат, знали, что у него нет постоянной подруги, что его семья приехала из Польши много лет назад, и думали, что он еврей, но с этими поляками никогда ничего не известно! Он не давал никаких поводов для сплетен, не проявлял особого внимания ни к одной из них, поэтому их интерес этим исчерпывался. К неудовольствию Дельфины, они отправлялись по своим делам. Возможно, еврей, возможно, неженатый, точно, что польского происхождения. Что тут еще пережевывать?

Постарайся хоть раз в жизни быть честной с собой, строго сказала себе Дельфина. Это началось, когда он, сняв очки, посмотрел на тебя. Этого было достаточно, чтобы ты влюбилась в него. Повернулся вместе со своим креслом и взглянул на тебя. Тряпка! Жалкая тряпка, вот кто ты. И что же ты теперь собираешься делать?

Гипс с руки и колена Фредди к концу августа был снят. Стало ясно, что скоро она полностью восстановит свои силы. Фредди наняла тренера из группы акробатов, и он каждый день занимался с ней, показывая различные приемы эквилибристики, которые могли ей пригодиться. Теперь, когда она не боялась упасть, Мак мог оставлять ее дома одну. Он вернулся к своим многочисленным обязанностям: давал уроки пилотирования и выполнял двойную работу для студии «Юниверсал», предоставляя для съемок самолеты устаревших моделей и руководя воздушными съемками субботнего сериала «Знаменитый ас», навеянного приключениями Эдди Рикенбейкера.

К концу сентября 1938 года Фредди могла уже снова летать на своем самолете, экстравагантном скоростном «Райдере», который она купила, как только заработала большие деньги. Она не устояла перед красивой машиной. Это был первый самолет обтекаемой формы с двигателем фирмы «Пратт и Уитни» мощностью в четыреста пятьдесят лошадиных сил. У этого белого самолета убирались шасси. Обзор из открытой кабины был таким, какого Фредди не помнила ни в одном из самолетов, на которых ей приходилось летать. На своем самолете она завоевала первую награду на международных соревнованиях по высшему пилотажу в Сан-Луисе в мае 1937 года. Она участвовала в соревнованиях на скорость по маршруту Истрия — Дамаск — Париж в августе 1937 года и заняла третье место из-за неожиданного шторма над Альпами. В ноябре 1937 года она перелетела из Ванкувера в Агуа-Калиенте в Мексике за пять часов восемь минут, отстав на четырнадцать минут от Фрэнка Фуллера. Результат был неплохим, но для победы ей не хватило пятнадцати минут. Тем не менее она получила награду, заняв второе место, а в начале 1938 года завоевала несколько наград на местных скоростных соревнованиях, заняв первые места. С весны у нее было так много работы в кино, что на участие в соревнованиях не оставалось времени.

Сейчас, летя вдоль побережья в сторону Санта-Круса, она раздумывала над тем, стоит ли отказаться от некоторых предложений в кино и начать бороться за новые рекорды. Из-за несчастного случая она пропустила Национальные авиационные соревнования, но теперь это ее не волновало. Ну и что, если Кокран выиграла «Бендикс»? Ей нравится просто летать, и не надо ничего доказывать, подумала она, следя глазами за причудливо двигающимися облаками. Ей не надо думать ни о том, чтобы выиграть лишнюю минуту, ни о том, что забрызганы навигационные приборы. В это утро Фредди не спеша определяла по Тихому океану, покрытому бледно-лиловой глазурью, где она находится, не сверяясь ни с какой картой.

Именно эту радость имели в виду пилоты, когда шли из ангаров к своим самолетам, говоря: «Собираюсь полетать». В этих простых словах всегда слышалось волнение. Фредди удивилась тому, насколько она соскучилась по своему самолету, как ей недоставало физического контакта с ним. Ровный звук мотора был ни с чем не сравним: не рычание, не гудение, а что-то совсем особое. Она скучала по запаху кожаного сиденья, по ремням безопасности, по дросселю, по ручке управления, по рулям направления и высоты. Она скучала по своей машине. До сегодняшнего дня Фредди не понимала всей полноты ощущения полета. Она могла посвятить целые страницы лирическому описанию неба, подробнейшим образом рассказать, как выглядит земля сверху, но без личного контакта с машиной эти впечатления ничем не отличались бы от впечатлений любого пассажира. Не научись Фредди управлять самолетом, она не ощутила бы свободы. Все очень просто. Этого ощущения абсолютной свободы ее нельзя лишать надолго.