Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

А что отвечать? Джинни садилась за стол, зажигала волшебный огонек в старинной настольной лампе и с чувством беспомощности брала перо.

…Как у нас? Тяжело, тревожно. По стране рыщут банды Волдеморта. Похищают людей. Убивают, грабят дома волшебников, магловские банки, устраивают катастрофы в мире маглов — год назад обрушили мост в Лондоне, в Шотландии напустили дракона на школьный автобус (и хорошо, что дракон испугался автобуса больше, чем водитель дракона! Автобус ему хвост переехал, представляешь?), на юге резвились великаны. Папа говорит — потерпев поражение в попытке захватить власть, Волдеморт сейчас давит таким образом на Министерство.

Нет, мы в безопасности. «Норе» дали мощную защиту, как-никак папа работает в Министерстве. Флер вступила в Орден. Нет-нет, мы с ней давно уже не ссоримся!

Гарри, Рон, Гермиона — прости, Габриель, я не знаю, где они. Они ищут что-то очень важное, что-то, что поможет нам наконец одолеть Того-Кого-Нельзя-Называть… Но они живы. Они ищут… Мерлин, сама хотела бы знать! Быть с ними. Мы все хотим быть с ними. И я, и Луна и Невилл… Да, тот самый, у которого бабушка с чучелом грифа на шляпе. Если бы мы могли пойти за ними, хотя бы тайно, и прикрывать, пока они ищут то, что надо найти… Пустые мечты— мы даже не знаем, где они. Иногда мама с папой упоминают, что кто-то видел их то здесь, то там… Так что они живы!

…Джинни перечитывала письмо, недовольно хмурясь. Казалось, что все слишком сухо, коротко, прямо не письмо, а бюллетень какой-то. Как и всех детей волшебников, до поступления в Хогвартс ее учили родители — вольно или нет, папа приучил ее к такому «министерскому» стилю. Хотя он сам хвалил ее за умение излагать все четко, выделять главное и отбрасывать второстепенное, Джинни казалось, что таким образом не передашь то, что внутри нее. Что за лаконичными строчками нет тревоги, снедающей ее, мучительного нежелания бездействовать, прохлаждаясь в безопасности, пока Гарри рискует жизнью неизвестно где… Злость на Гарри за эту излишнюю, по ее мнению, заботу, злость на себя за то, что пришдось на это согласиться, лишь бы он не пошел один, лишь бы взял с собой Рона и Гермиону, раз не захотел взять Джинни …

Однако в письмах Габриель было понимание, были ободряющие слова — и ответная тревога, и Джинни с удивлением думала о том, насколько эта маленькая иностранка привязалась к ним. Однажды она ей написала: «Мне очень не хватает твоих песенок. Знаешь, никогда не думала, что у меня будет такая маленькая подружка!» В ответном письме Габриель очень неплохо нарисовала свою смеющуюся рожицу, а внизу приписала: «Джинни, я еще для вас спою, потерпи немножко. Вы только поскорее разделайтесь с этим par l'assassin merdeux, чтобы я опять смогла приехать!»

Гермиона прыснула, и Рон уставился на нее с немым вопросом: «А что это значит?» Она нагнулась к нему и что-то шепнула. Рон рассмеялся.

А Гермиона сказала:

— В сущности, событий не было и у нас. Разве что стычка с Долоховым и Роулом сразу после бегства со свадьбы… Нас обнадежило то, что мы смогли найти хоть какую-ту информацию о Регулусе, смогли раздобыть медальон. Мы больше недели придумывали и отбрасывали планы, пока не стало ясно, что сидеть в доме во-первых, бесполезно, во-вторых — уже попросту опасно. Пожиратели учуяли, где мы, все время крутились вокруг дома, хотя и не могли его увидеть. Приходилось очень точно нацеливаться при трансгрессией, все время прятаться под мантией Гарри... В конце концов, мы просто покинули дом и стали искать наудачу.

— И сделали такую глупость… — пробормотал снова помрачневший Гарри.

Все уставились на него. Гарри поднял голову. Рон ошеломленно смотрел на него, растерянный взгляд Гермионы метался между ним и Гарри.

— Это я сделал глупость! — воскликнул Рон. — Вы-то тут при чем?!

— При том, что это было следствием…

— Я поняла, о чем ты, — решительно вмешалась Гермиона, -. Но все же, мы не могли знать…

— Я мог, — возразил Гарри. — Я должен был вспомнить, что сделал с Джинни дневник Риддла! Понимаете ли, сэр, — сказал он Дамблдору, — нас все же обескуражило то, что мы не могли уничтожить этот несчастный медальон. И я занервничал… боялся, что мы его можем потерять, так и не уничтожив, и решил, что будем его носить по очереди…

Дамблдор серьезно кивнул:

— Ты начал перестраховываться. Но тогда винить надо в первую очередь меня, Гарри… да, это все же именно так. Ты начал подражать мне.

Гарри хотел возразить, но сдержался, встретив укоризненный взгляд Луны — на лице девочки прямо читалось: «Нашли о чем спорить!»

— Возможно, — дипломатично сказал он и с благодарностью посмотрел на Луну. — В любом случае, это было ошибкой. Хоркрукс не мог не воспользоваться такой возможностью. Очень может быть, что он и внушил мне эту мысль…

…Очень могло быть. Они покинули дом Сириуса, когда там стало небезопасно — когда снаружи начали крутиться Пожиратели, каким-то образом выследившие их; когда стало ясно, что четкого плана поисков не составить и придется положиться на слепую удачу; когда они поняли, что… уже пора. Пора хоть что-то делать.

И тут времени на обдумывание вдруг не осталось. Гермиона напоследок отправилась в Косой переулок — купить кое-что для предстоящего путешествия и заодно попытаться все-таки что-нибудь разузнать. Вернувшись, она несколько промахнулась с трансгрессией и возникла чуть дальше от двери, чем обычно — за пределами Заклинания Хранителя. Дежурившие поблизости Пожиратели увидели ее, и одному из них — Яксли — удалось ее схватить. С перепугу она рванулась в дом, потащив и его — и он увидел вход. Заклинание потеряло силу. Встретившим ее мальчикам удалось отшвырнуть Яксли назад, но тот начал звать остальных — и Гарри, Рону и Гермиону не оставалось ничего другого, кроме как трансгрессировать втроем, и как можно дальше.

А потом… Мы просто метались по стране, рассказывала Гермиона. На ходу прикидывали, где в принципе можно было бы что-нибудь спрятать. Надевали мантию, прислушивались к разговорам. Пытались расспрашивать… И каждый вечер тот, чья очередь стеречь палатку, добросовестно надевал медальон. Хоркрукс Волдеморта. Осколок его души, живущий своей темной жизнью, несший в себе личность своего создателя.

Волдеморт не предусмотрел, да и не мог предусмотреть такую ситуацию — что кто-то будет таскать с собой медальон, не открывая и не зная, как его открыть. Закрытый, он не мог общаться, разговаривать, создавать видения, как в свое время хоркрукс-дневник у Джинни. Все красноречие Темного Лорда, умение завоевывать доверие и потихоньку обретать власть над душой собеседника пропадали втуне в узкой тюрьме медальона.

И все же он нашел лазейку. Ему были доступны чувства того, кто соприкасался с медальоном — и он начал давить на чувства. Внушал раздражительность, неуверенность, сомнения. Подталкивал к мелким ошибкам, к поспешным, неверным поступкам. Друзья сопротивлялись. Они не понимали, откуда это, им казалось, что на них действует усталость, неудачи — и они снова и снова брали себя в руки и продолжали поиски. Гермионе, с ее привычной самодисциплиной это удавалась лучше всего. Гарри был упрям — и это помогало. Рон…

Рон сломался первым.

Хотя он был физически самым сильным из них, но путешествие давалось ему тяжелее всех. Гарри и Гермиона были хоть и слабее, но выносливее. К тому же у Гарри за плечами была жизнь у Дурслей, жизнь почти что впроголодь. У Гермионы — опыт туристских поездок с родителями. У Рона такого опыта не было. Ему не хватило выносливости.

Да еще, как назло, его угораздило серьезно пострадать во время бегства с площади Гримо — при трансгрессии он подвергся «глубокому расщепу», когда «отставшая» часть теряет невидимую связь с остальным телом. И хотя, по счастью, в данном случае речь шла о лоскуте кожи и куске мышцы, рана оказалась глубокой и, пока Гермионе удалось его подлечить, он потерял немало крови.

Он скрывал это, насколько мог, настоял на том, чтобы наравне со всеми носить хоркрукс — и поплатился за самонадеянность.

— …Да уж, — негромко и очень хмуро проворчал Рон. Впрочем, он тут же улыбнулся встрепенувшейся Луне и успокаивающим жестом накрыл ее ладонь. — Я хочу все же рассказать, Луна… Знаете, — это он сказал уже всем, — я сейчас понял, почему у меня так по-дурному получилось. Медальон ведь был на мне, и я хотел всего-навсего избавиться от него. Потому и швырнул так… только он уже сильно подействовал на меня. Завел, так сказать… вот и я наорал на вас. Когда выскочил из палатки, все, что хотелось — никого не видеть, немного отойти, что ли. Гермиона выскочила за мной — и я со всей глупости трансгрессировал, даже не думая, куда!

…И умудрился нарваться на одну из банд похитителей. Была драка, Рон еле отбился — где магией, а где по-магловски, кулаками, благо кулаки у него были что надо, и удар хорошо поставлен (Чарли в свое время натаскал). Отбившись, тут же трансгрессировал обратно… И никого не нашел.