Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 1 (Изобретение кино 1832-1897, Пионеры кино 1897-1909)

• Название: Всеобщая история кино. Том 1 (Изобретение кино 1832-1897, Пионеры кино 1897-1909)
• Автор: Жорж Садуль
• Издательство: Искусство
• Жанр: История
• Год: 1958

Перед вами лучшая работа по истории киноискусства, написанная французским историком Жоржем Садулем. Можно с уверенностью утверждать, что материал, собранный и обработанный Садулем, является беспрецедентным по своему объему. Садуль впервые сделал попытку рассмотреть историю киноискусства как историю коллективного труда кинодеятелей всего мира. Он не ограничивается рассмотрением и анализом отдельных фильмов или творчества отдельных художников. Он не отрывает эстетические явления киноискусства от развития техники, производства и эксплуатации. Он анализирует одновременно и экономику, смело вводит статистические данные и впервые раскрывает картину ожесточенной конкуренции в борьбе за овладение новым видом воздействия на зрительские массы.

---

Промио опубликовал часть своих воспоминаний в «Истории кино» Куассака. Он рассказывает, как в Женеве ему приходилось залезать в гигантскую бочку, принадлежавшую фирме «Фрюишольц», а в Бремене — в гроб, чтобы перезарядить аппараты, так как нигде не было темной комнаты. Достаточно было приказа Луи Люмьера, чтобы его операторы отправились в любой конец света.

Так, Месгиш после возвращения из Америки был направлен 25 октября 1897 года в Россию, куда его вызвал петербургский делец Грюнвальд, брат известного парижского меховщика, который перекупил у журнала «Фигаро» исключительное право на демонстрацию в России кинематографа Люмьера.

13 ноября 1897 года Месгиш дал в Одесском Большом театре представление в сопровождении симфонического оркестра. Потом он выступает в Ялте перед царем Николаем II, в Москве — перед великим князем Михаилом. Затем объезжает всю европейскую часть России, показывая снимки, сделанные во время недавней коронации царя.

В июле 1898 года кинематограф впервые фигурирует среди прочих многочисленных аттракционов на знаменитой ярмарке в Нижнем Новгороде, где Азия сливается с Европой.

«Для наших представлений, — пишет Месгиш, — мы выбрали русские сюжеты, и в особенности празднества по поводу коронации царя. В громадном зале ошеломленные зрители из народа недоумевают, что находится за экраном, какая дьявольская сила заставляет его оживать.

В некоторые дни наше заведение брали с бою. Но скоро среди этого собрания деревенщины пошли подозрительные толки. Распространился слух, что мы показываем явления нечистой силы, и со дня на день мы ждали, что нас обвинят в колдовстве. При выходе они пытались отогнать нечистую силу заклинаниями, спорили между собой и… приходили к убеждению, что то, что они видели, было делом рук дьявола. Не хватало только, чтобы среди этих невежественных и суеверных людей началось опасное возбуждение. В конце одного представления полиция грубо разогнала угрожающие нам толпы, и только под ее охраной я мог вернуться в гостиницу. В воздухе носится: «В огонь колдовское отродье!»

И действительно, однажды ночью на ярмарке начался пожар. Заведение Люмьера — в огне. Этот несчастный случай произошел из-за взрыва фанатизма, ибо, как потом мы узнали, прежде чем поджечь барак, его обильно полили керосином.

Из двух имевшихся у нас постов мы потеряли один! Трагическая судьба нашей установки глубоко нас огорчила. Событие широко отмечается в прессе. Отовсюду мы получаем приглашения. Депеша от нашего импрессарио извещает нас, что он подписал контракт с г-ном Александровым на летний театр «Аквариум» в Санкт-Петербурге. Он добавляет, что пожар в Нижнем Новгороде — великолепная реклама».

«Аквариум» был знаменитым русским ночным кабаре, он был десятки раз показан во французских фильмах 1935 года, которые воспевали жизнь при царе. В 1920 году этот летний театр стал студией — колыбелью ленинградских режиссеров.

В августе 1898 года в этом кабаре две представительницы парижского полусвета оспаривали друг у друга благосклонность публики — Лина Кавальери и красавица Отеро. Сотни интриг окружали это соперничество, и красавица Отеро попросила Месгиша заснять ее танцы. В одном из танцев — «Душераздирающем вальсе» — ее партнером был русский офицер, который начинал с того, что саблей рассекал бокал с шампанским.

Фильмы были гвоздем празднества. Посланники и великие князья аплодировали первой ленте, но во время представления «Душераздирающего вальса» раздались свистки, и жандармы приказали Месгишу прервать представление.

На другой день агент царской охранки объяснил оператору Люмьера, что он оскорбил русскую армию, сняв офицера танцующим в мюзик-холле, и объявил несчастному, что он находится под арестом; бедняга решил, что будет сослан в Сибирь.

В тот же вечер он выехал экспрессом в Париж, куда прибыл 27 сентября 1898 года. Он был уверен, что в Лионе получит приказ ёхать еще куда-нибудь. Но его ждало разочарование. Люмьер решил отказаться от системы исключительных прав. Фирма, подражая «Эдисону», изменила свою политику и вовсю стала торговать аппаратами. У нее в запасе было более тысячи негативов по 20 метров, которых оказалось достаточно, чтобы снабдить все программы того времени. Господа Люмьеры перестают быть тем, чем их сделал случай в течение нескольких месяцев, — антрепренерами спектаклей. Они возвращаются к своей специальности, которая состоит в изготовлении и продаже фотографических изделий, и в том числе киноаппаратов.

Кинематографическая ветвь заведений Люмьеров с тех пор особенно не развивалась. В первые три года существования кинематографа каталог Люмьера обогащался в среднем 400 фильмами по 20 метров в год. Между 1898 и 1903 годами эта средняя цифра упала до 50 лент.

Каталог 1903 года все еще состоит главным образом из слегка видоизмененных вариантов натурных съемок, которые имели успех на представлении в «Гран кафе».

Многочисленные комические сценки были простыми фарсами, сценарии которых столь же примитивны, как в «Политом поливальщике», но в большинстве из них есть декорации и костюмы.

Некоторые из этих сценок являются заснятыми номерами мюзик-холла, как, например, «Англичане с путешествии» (три эпизода), разыгранные трио Джонс, серия «Жонглеры» и эпизоды из балета «Флора» и «Эксельсиор».

Более оригинальны были попытки поставить «Фауста» в двух частях (здесь Люмьер предвосхитил Мельеса в использовании этого знаменитого сюжета) и живая картина «Последний патрон», которая, по-видимому, была первой из серии фильмов с этим названием.

Особого внимания заслуживают исторические сцены. За пользовавшимся успехом «Наполеоном и часовым» последовала целая серия фильмов, в которых преобладало изображение смерти великих людей, — «Подписание договора в Кампо-Формио», «Свидание Наполеона и папы», «Смерть Робеспьера, Марата, Клебера, Карла I», «Нерон, пробующий яды на своих рабах». Первым в этой серии было «Убийство герцога Гиза»; впоследствии сюжет этот был использован Патэ в 1899 и в 1908 годах еще до постановки его фирмой «Фильм д’ар». По-видимому, все эти фильмыне выходят за рамки живых картин. Но для того времени это было оригинальное и достойное подражания начинание.

Однако ничего не было сделано для дальнейшего усовершенствования этих постановок. Короткометражные комедии снимались на воздухе, на фоне холста, а отсутствие студии мешало придумать трюки, которые давали бы возможность конкурировать с Мельесом.

Верно и то, что Луи Люмьер не верил в будущее своего аппарата, которому, как он думал, после короткой моды суждено было разделить судьбу стереоскопов и калейдоскопов, пребывать в пыли физических кабинетов и в задних комнатах игрушечных магазинов.

Поэтому он считает бесполезным вкладывать свои капиталы в производство, не имеющее будущего. К тому же, несмотря на быстрое обогащение, фирма его далеко не располагает средствами Эдисона или Истмена. В 1903 году фирма «Люмьер» сделала попытку снять постановочный фильм, который конкурировал бы с фильмами Мельеса и Патэ. Но эта попытка провалилась и не имела продолжения.

Считая, что кино может возродиться путем технического усовершенствования, Луи Люмьер 3 ноября 1900 года берет патент на «аппарат, предназначенный для показа стереоскопических картин в движении». Технология была, очевидно, разработана слабо, ибо публичный показ этих движущихся анаглифов состоялся только в 1936 году.

В том же 1900 году Луи Люмьер осуществил проекцию на большой экран. К этому мы еще вернемся. Он меньше надеется на возобновление моды на кино, чем на успех нового оптического аппарата фоторамы — аппарата для проекции скорее фотографической, нежели кинематографической, которую он с успехом осуществлял в 1902 году на полукруглой стене в бараке на улице Клиши.

Продукция «Патэ» между 1897 и 1900 годами была нерегулярна, но довольно-таки обильна; она достигла 3 тысяч метров, то есть цифры гораздо меньшей, чем фирма «Люмьер», но не меньше половины продукции Мельеса.

Большая часть фильмов каталога Патэ — фильмы, снятые на натуре, ничем не отличаются от подобных же фильмов других фирм: «Приход поезда», «Выход из церкви», «Пожарные», «Уличные сценки в Париже» и т. д. Не более оригинальны и комические сценки: «Урок езды на велосипеде», «Политый поливальщик» и пр. Однако в них преобладают (речь идет всего о 15 лентах) военные анекдоты, истории о солдатах и апашах, столь любимые ярмарочной публикой.

Апаши появляются впервые в фильме «Жиголо и Жиголет» (15 метров).

В фильмах с апашами, так же как и в постановках «гривуазных сцен пикантного содержания», Патэ проявляет излишний натурализм.