Юлия Друнина - Стихотворения (1942–1969)

• Название: Стихотворения (1942–1969)
• Автор: Юлия Друнина
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1981

...«Добавлю еще, что помимо нелегкого жизненного опыта очень важно — не менее важно! — наличие художественного чутья, счастливого прозрения, позволяющих бесстрашно отсечь и отбросить все лишнее.

Каждый истинный художник приходит в искусство со своей „темой“, да что там темой — со своей жизнью, и только этим он и интересен, при условии, если его жизнь до боли интересна другим. Если она, выделяясь своей индивидуальностью, все-таки совпадает с великим множеством их жизней.

Поэтому стихи о войне разных поэтов не мешают друг другу, не повторяют друг друга, а может быть, лишь дополняют. А тут еще особая судьба — „шагаем и мы — девчата, похожие на парней“. Сандружинницы, санинструкторы, медицинские сестры. Вчерашние школьницы, выносящие раненых под огнем с поля боя. Всеобщее чувство и благодарности к ним и вины перед ними.

Вот о них, о их жизни и смерти на войне, о их судьбе после войны, а, проще говоря, о себе — лирические стихи Юлии Друниной.

Конечно, она пишет не только о войне. У нее есть стихи о любви, о природе. Она бывала и на Курилах, и в Братске, и в тундре, и в тайге, и на Урале, и в Полесье. У нее немало стихов о дорогом ее сердцу восточном Крыме. Разнообразные строки, навеянные заграничными поездками и впечатлениями. Но все эти, в том числе самые мирные, спокойные, стихи, словно озарены тем огнем — огнем скупого костра, сплющенной гильзы-коптилки, снарядного разрыва, прифронтового пожара. Никуда не деться от грозного отсвета»...

---

1967

«А годы, как взводы…»

А годы, как взводы,
Идут в наступленье…
Ворчит мой комбат:
— Опухают колени,
И раны болят,
И ломает суставы…

А ты поднимись,
Как у той переправы,
У той переправы,
В районе Ельца,
Где ты батальон
Выводил из кольца!

Комбат мой качает
Висками седыми:
— Мы были тогда,
Как щенки, молодыми,
И смерть, как ни странно,
Казалась нам проще —
Подумаешь,
Пули невидимый росчерк!

— Комбат, что с тобой?
Ты не нравишься мне!
Забыл ты, что мы
И сейчас на войне:
Что годы, как взводы,
Идут в наступленье…
А ты примиряешься
С мыслью о плене —
О плене,
В который
Нас время берет…
А может,
Скомандовать сердцу:
«Вперед!»,
А может быть, встать,
Как у той переправы?
Плевать, что скрипят,
Как протезы, суставы!

Он чиркает спичкой,
Он прячется в дыме,
Он молча качает
Висками седыми…

1968

ЗВАНЫЙ ОБЕД

Екатерине Новиковой — «Гвардии Катюше»

Над Россией шумели крыла похоронок,
Как теперь воробьиные крылья шумят.
Нас в дивизии было шестнадцать девчонок,
Только четверо нас возвратилось назад.
Через тысячу лет, через тысячу бед
Собрались ветераны на званый обед.
Собрались мы у Галки в отдельной квартире.
Галка-снайпер — все та же: веснушки, вихры.
Мы, понятно, сварили картошку в мундире,
А Таисия где-то стрельнула махры.
Тася-Тасенька, младший сержант, повариха.
Раздобрела чуток, но все так же легка.
Как плясала ты лихо!
Как рыдала ты тихо,
Обнимая убитого паренька…
Здравствуй, Любка-радист!
Все рвалась ты из штаба,
Все терзала начальство:
«Хочу в батальон!»
Помнишь батю?
Тебя пропесочивал он:
— Что мне делать с отчаянной этою бабой
Ей, подумайте, полк уже кажется тылом!
Ничего, погарцуешь и здесь, стригунок! —
…Как теперь ты, Любаша?
Небось поостыла
На бессчетных ухабах житейских дорог?..
А меня в батальоне всегда величали
Лишь «помощником смерти» —
Как всех медсестер…
Как живу я теперь?
Как корабль на причале —
Не хватает тайфунов и снится простор…
Нас в дивизии было шестнадцать девчонок,
Только четверо нас возвратилось назад.
Над Россией шумели крыла похоронок,
Как теперь воробьиные крылья шумят.

Если мы уцелели — не наша вина:
У тебя не просили пощады, Война!

1968

«Почему мне не пишется о любви?..»

Почему
Мне не пишется о любви? —
Потому ли,
Что снова земля в крови?
Потому ли,
Что снова земля в дыму?
Потому ли?..
Конечно же, не потому:
На войне,
Даже в самый разгар боев,
Локоть к локтю
Шагала со мной Любовь —
Не мешала мне,
Помогала мне
Не тонуть в воде,
Не гореть в огне.
Что ж теперь
Замолчали мои соловьи?
Почему
Мне не пишется о любви?..

1968

«Когда, казалось, все пропало…»

Когда, казалось, все пропало —
В больнице или на войне,
Случалось, часто закипало
Веселье странное во мне.
Впрямь неуместное веселье,
Когда под сорок ртуть ползет
Иль вражеский взбесился дот…
Но поднималась я с постели,
Но шла на чертов пулемет!
И что же — ртуть бежала вниз,
И отворот давали пули…

О, смелость сердца! Сохраню ли
И пронесу тебя сквозь жизнь?
Чтоб снова в трудную минуту —
В любви, в работе, на войне —
Вдруг закипало почему-то
Веселье юности во мне!

1968

«Взять бы мне да и с места сняться…»

Взять бы мне да и с места сняться,
Отдохнуть бы от суеты —
Все мне тихие села снятся,
Опрокинутые в пруды.
И в звенящих овсах дорога,
И поскрипыванье телег…
Может, это смешно немного:
О таком — в реактивный век?
Пусть!.. А что здесь смешного, впрочем?
Я хочу, чтоб меня в пути
Окликали старухи: «Дочка!
До Покровского как дойти?»
Покрова, Петушки, Успенье…
Для меня звуки этих слов —
Словно музыка, словно пенье,
Словно дух заливных лугов.
А еще — словно дымный ветер,
Плач детей, горизонт в огне:
По рыдающим селам этим
Отступали мы на войне…

1968

«Били молнии. Тучи вились…»

Били молнии. Тучи вились.
Было всякое на веку.
Жизнь летит, как горящий «виллис»
По гремящему большаку.

Наши критики — наши судьбы:
Вознести и распять вольны.
Но у нас есть суровей судьи —
Не вернувшиеся с войны.

Школьник, павший под Сталинградом,
Мальчик, рухнувший у Карпат,
Взглядом юности — строгим взглядом
На поэтов седых глядят.

1968

«…И если захочу я щегольнуть…»

…И если
              захочу я щегольнуть
Стихом,
              «закрученным»
                                        лишь моды ради,
Шепните,
                ради бога,
                                 кто-нибудь:
«Не говори красиво,
                                   друг Аркадий!»
Наш Пушкин!
                        Ах, как элегантно он
Дал Баратынскому
                               урок жестокий:
«Ведь ты, мой друг,
                                  достаточно умен,
Чтоб быть простым,
                                  чтоб не туманить
Строки…»
А сказочка
                   о голом короле
До сей поры
                     гуляет по земле,
По современным
                             городам и странам —
Иной пиит с величием в лице
О выеденном
                       мудрствует яйце,
Прикрывшись
                         «непонятности»
                                                    туманом…

1968

УСПЕХ

Эскадры яхт,
                       колонны лимузинов —
Таким
           ночами снится Голливуд
Красоткам Золушкам
                                    из магазинов,
Что за прилавком
                              жадно принцев ждут
Ах, Голливуд!
                        Ах, золотые горы!..
И чудеса бывают, не скажи:
Случается,
                   что принцы —
                                           режиссеры
И в самом деле
                           ищут типажи.
Да, чудеса бывают,
                                 хоть и редко,
Живуч
             волшебной песенки мотив:
И впрямь
                звездою
                              стала мидинетка,
Всех Золушек Парижа
                                     всполошив!
И начат старт
                        отчаянной погони —
Летят
           успеха взмыленные кони!
Как это мало —
                          знаменитой стать:
Трудней
               в седле проклятом удержаться!
Всегда галоп —
                         и в тридцать,
                                                в тридцать пять
А той, что догоняет —
                                     восемнадцать…
Все это,
              знаю,
                       словно мир — старо,
Все это,
              знаю,
                       было,
                                 есть
                                        и будет.
И страшно мне
                          за всех Мерлин Монро,
За всех Мерлин —
                              не только в Голливуде…
Как тяжела,
                    должно быть,
                                            участь тех,
Кого влечет единое —
                                     успех,
Чья жизнь — погоня,
                                  вечная погоня.
Храпят
             успеха взмыленные кони…

1968