Юрий Шамшурин - В тайге стреляют

• Название: В тайге стреляют
• Автор: Юрий Шамшурин
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1969

Повесть Ю. Шамшурина посвящена событиям гражданской войны в Якутии. Коренное население — якуты-охотники, обманутые местными богатеями-тойонами, — вступает в белоповстанческие отряды. Неграмотные, забитые бедняки, опутанные религиозными и родовыми предрассудками, первое время не понимают, что борются против власти трудового народа. О постепенном пробуждении их классового самосознания и повествует книга «В тайге стреляют».

Ю. Шамшурин много лет прожил в Якутии и хорошо знает жизнь и обычаи этого края.

Первая часть повести под тем же названием выходила в 1967 году в издательстве «Советский писатель».

---

Переводчик замолчал. В кухне воцарилась гнетущая немота. Вдруг хозяйка растерянно всплеснула руками и зачастила своей сбивчивой скороговоркой, перемежая ее охами и восклицаниями. Назарка вопросительно поглядел на собеседника, который слушал женщину с застывшей полуулыбкой.

— Болдыриха толкует вот что. К Цыпунову муж ее давно еще отправился, только говорить об этом никому не велел, — вполголоса переводил сахаляр, искоса посматривая на женщину. — Товаров с собой разных брал. Это я уже говорил... Э, дальше неинтересно. Всяко-разно, бабье, жалостливое болтает... Может, дорогой ограбили его? Не слышал? Про убийство народ не капсекал у вас?

На все вопросы Назарка отрицательно покачивал головой, внутренне сознавая, что каждый его кивок стуком отдается в сердце хозяйки. Не решаясь плюнуть на пол, проглотил скопившуюся слюну. После незнакомого табаку во рту было противно. Движениями, вошедшими уже в привычку, скрутил самовертку из махры и жадно затянулся.

Нет, ничего он не знал и не слышал о Макаре Ивановиче и ничем не мог утешить хозяйку.

— Куда же мой Макарушка-то запропастился? — запричитала женщина и, расслабленная, упала на скамью. — Я за ним, как у Христа за пазухой...

В круглых, обрамленных белесыми ресницами глазах сверкнули слезы. По ложбинкам вдоль носа протянулись блестящие полоски. Назарка засопел и насупился. В горле защипало. Он захлебнулся дымом и затрясся в приступе кашля. Вообще-то Макар Иванович водил дружбу с Павлом, значит, он враг красных, и к нему не должно быть никакой жалости. Да разве останешься равнодушным при виде плачущей женщины? Назарка стиснул зубы. Лицо его приняло каменное выражение. Немного погодя хозяйка снова заговорила, сдерживая рвущиеся рыдания.

— Она спрашивает: где мужа-то ей теперь искать? Куда обратиться за содействием?.. Как по-твоему, где он может быть? Однако, кто-нибудь да слышал про человека! — допытывался сахаляр и запустил руку в пачку «Принца Альберта».

— Откуда я знаю? — сердито буркнул Назарка. — Что мне велели, то и сделал!

Он встал, нервно смял треух, подавил вздох.

— Что старику Уйбаану-то передать? — пряча глаза, спросил Назарка и начал потихоньку пятиться к выходу. — Я, поди, скоро обратно в наслег поеду... «Зачем так говорю! — одернул он себя. — Почему обманываю!» — На душе стало муторно и тоскливо.

Хозяйка не ответила. Она сидела у стола, уткнувшись в скомканный полушалок. Голова и плечи ее мелко, часто вздрагивали. Рассыпавшиеся волосы шевелились, будто живые. На пол упало несколько красивых роговых шпилек. Назарка с затаенным состраданием посмотрел на женщину. Никто-то ей сейчас, пожалуй, не нужен. Не надевая шапки, он потихоньку прикрыл за собой дверь. Сахаляр остался сидеть, выпрямленный, как истукан. Он, видимо, твердо решил дождаться обещанного ему рубля...

— Да-а... История довольно странная и загадочная! — воскликнул Чухломин, выслушав подробный Назаркин доклад. Он вскочил, резко отодвинул кресло. — Представляете: Цыпунов разыскивает своего дружка- соумышленника, а тот укатил в его же вотчину — и поминай как звали!.. Человек не хвоинка, не мог он бесследно исчезнуть. Следует начать розыски.

— Для меня лично сейчас бесспорно одно: Болдырев Цыпунову нужен позарез! — сказал Фролов. — И в то же время Цыпунов не знает, что этого субчика в городе нет. Он посылает Назарку с единственным поручением — узнать, где юркий человечек. В самом деле, тут что-то не так. Насколько мне известно, артомоновские и цыпуновские лазутчики даром хлеб не едят.

Кроваво-красный квадрат на стене уменьшился, потускнел. Вскоре он исчез совсем. Солнце скрылось за лесом, и в комнату вползли фиолетовые сумерки. На стене стало плохо видно человека с добрыми глазами и доброй улыбкой. Назарка уже привык, входя сюда, безмолвно, взглядом, приветствовать полюбившегося ему мужчину с усами и бородкой.

Чухломин отхлебнул из кружки остывший чай, передвинул вазочку поближе к Назарке.

— Сыпь, не стесняйся! — благодушно заметил он, и морщинки на лице его задвигались. — Дома не очень-то баловали сладостями... Я впервые сахар лет, пожалуй, четырнадцати отведал. Гостинцы бабка прислала. А ведь я уже вполне самостоятельным был — работал, деньги получал.

Тепляков засветил лампу, выкрутил побольше фитиль и попутно прикурил, усиленно чмокая оттопыренными губами. Фролов задумчиво скатывал в пальцах хлебный шарик.

— Придется тебе, Никифоров, еще разик наведаться к Цыпунову, — погасив улыбку, заговорил комиссар. — Выполнишь его наказ. Надо этот узелок развязать до конца! Картина представляется мне в следующем виде: в городе против нас организовалась группа. Из кого она — гадать не приходится. Заговорщики ждали указаний от белобандитского центра, но сообщение между ними по неизвестной нам причине порвалось. Вот враг и пытается наладить связь перед решительным броском. Ты упоминал, помнится, Никифоров: сколько дней отпустил тебе Цыпунов на операцию? — спросил Чухломин.

Назарка смущенно улыбнулся и перевел вопрошающий взгляд на дядю Гошу: что это за слово «операция»? Тепляков вкратце пояснил.

— Через три дня вернуться велел!

— Жесткий срок! — улыбнулся Фролов.

— Значит, попусту время терять не будем. Сегодня же ночью уйдешь в Бордон. Сделаем как в первый раз — знакомым следом легче пробираться. А сейчас слушай внимательно и запоминай! — Чухломин усадил Назарку рядом с собой, положил свою худую горячую руку на его плечо. — Цыпунову скажешь, что был у Болдырева. Он сильно болел. Сейчас ему лучше — поправляется, но еще очень слаб. Поэтому хозяйка дальше кухни тебя ни в какую не пустила, хотя ты долго упрашивал ее. Подробно опиши, что увидел в кухне, и тогда твой рассказ прозвучит вполне правдоподобно... Теперь на минуту представь, что перед тобой белогвардейский главарь Цыпунов и ты выкладываешь ему все, что его интересует.

Назарка старательно перечислил, что намерен сказать Павлу, пространно и красочно описал обстановку кухни в болдыревском доме, не забыв упомянуть про потешных зверьков — тараканов и паутинки над ликом девы Марии. Командиры поощрительно хмыкали, улыбались. Этот чертенок Назарка кого угодно проведет.

— Добро! От себя ничего не добавляй, чтоб не запутаться... Да, насчет Голомарева толкуй так: купец будто увидел тебя и сильно заругался, что я туда-сюда таскаюсь. Это сейчас, мол, очень рискованно. Купец, мол, велел у него работать, и под этим предлогом при первой возможности возвращайся обратно... Ну, и ясно, все новенькое поточнее выведай у них!

Назарка слушал и кивал. На некоторое время в комнате установилась тишина. Командиры молча свернули самокрутки, по очереди прикурили от лампы.

— Посмотрите на него, вроде бы самый что ни на есть обыкновенный мальчишка, — встрепенувшись, заговорил Тепляков и показал на своего воспитанника. — А кто знает, может, со временем народ своим героем его, соколом, орлом величать станет!

— Пока ступай, Никифоров, отдохни. О задании даже в отряде никому ни звука! Так надо, Назар! Разведка — дело сложное! Постепенно уразумеешь, что к чему... Ну, иди! Постарайся уснуть. Ноченька тебе опять беспокойная предстоит!

...Однообразно шуршал сухой рассыпчатый снег. Нудно скрипели замерзшие торбаса. Казалось, чего бы бояться Назарке? Белые не тронут, красные — и подавно. Однако отделаться от чувства страха Назарка не мог и опасливо озирался по сторонам. Что, если в засаде удальцы из артомоновского или из только что подошедшего ярыгинского отряда? Нет, Павел их определенно предупредил... Интересно, откуда взялся в лесу след, большой и совсем свежий? Назарка кончиками пальцев ощупал его. Недавно из города человек уходил.

Круглую испятнанную луну будто приколотили гвоздями к густо-синему небу. Она почти не двигалась. Закуржавевший лес, немой и неподвижный, был щедро облит мертвенно-зеленым светом. Неисчислимые множества льдинок на ветвях деревьев напоминали просвеченных насквозь зеленоватыми лучами светлячков. Слабо искрящийся снег разграфили резко очерченные тени. Назаркин спутник, образованный перед ним луной, горбатясь и прогибаясь, медленно переваливался через редкие сугробы.

Чтобы хоть немного отвлечься от неприятного, холодящего грудь ожидания выстрела, Назарка начал усиленно перебирать в памяти события последних дней.

В Бордоне, на первый взгляд, никаких особых изменений не произошло. По-прежнему на колокольне маячил часовой. В тулупе с поднятым воротником он походил на ощипанную с боков копешку сена. Незряче взирал на мир остекленевшим глазом замороженный якут-ревкомовец.

Но уже через несколько минут Назарка убедился, что первое впечатление обмануло его. В Бордоне прибавилось народу и транспорта. В прошлый раз на подворье старика Мельчеса он насчитал девять саней, а теперь их было шестнадцать. И так возле каждой юрты. Белобандиты подтянулись, стали сдержанными и менее речистыми. В карты уже никто не играл. Все были заняты снаряжением патронов.