Айзек Азимов - Путеводитель по Библии

• Название: Путеводитель по Библии
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Издательство Центрполиграф
• Жанр: Религия
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-227-04320-7

Книга Азимова — настоящий путеводитель подревней земле, на которой более двух тысяч лет назад произошло событие, изменившее ход всемирной истории. Вы узнаете о Палестине времен Маккавеев и границах владений Ирода Великого. Пройдете путем Христа и апостолов в их земном служении. Азимов касается исторической географии и этнографии, не оставляя без внимания основные библейские сюжеты, идеи, образы и эпизоды, которые так органично вплелись в существование как отдельной личности, так и всего рода человеческого.

Оформление художника Я.Л. Галеевой

---

Каиафа

Должно быть, фарисеям и храмовым властям последние речи Иисуса показались серьезной угрозой. Обвинения Иисуса против них пробуждали в невежественных народных массах ярость. За этим могло что-то последовать, и этим обстоятельством воспользовались для созыва собрания высочайшей религиозной власти иудеев — самих первосвященников:

Мф., 26: 3. Тогда собрались первосвященники и книжники и старейшины народа во двор первосвященника, по имени Каиафы…

Должность первосвященника была уже не такой, как когда-то. Истинные Цадокиты исчезли во времена Антиоха IV. Маккавейские первосвященники исчезли с пришествием Ирода. Последний из маккавейских первосвященников Аристобул III был казнен в 35 г. до н. э. по приказу Ирода. В последующем столетии (последнем столетии существования Храма) было много первосвященников, учрежденных Иродом или римскими властями, и они выбирались из того или иного аристократического иудейского рода.

Влияние этих последних первосвященников, не имеющих высокого престижа Цадокитов или Маккавеев, было действительно небольшим, но они управляли Храмом и благодаря этому разбогатели и стали могущественными.

В 6 г. первосвященником был назначен Анна (по-еврейски Ханна), и он оставался на этой должности до 15 г. Затем он был снова утвержден следующим римским чиновником, который, несомненно, посчитал, что может использовать взятки, чтобы диктовать свою волю, поскольку обладал властью назначать нового первосвященника. Некоторое время в этой должности служил сын Анны Симон, а затем, в 18 г., этот пост занял зять Анны Каиафа (согласно Иосифу, ему дано было имя Иосиф). Во время пребывания Иисуса в Иерусалиме Каиафа уже был первосвященником в течение одиннадцати лет, и ему предстояло оставаться первосвященником еще семь лет.

Возможно, Каиафа со своего положения видел всю серьезность ситуации, так как он хорошо знал римлян. Он часто имел с ними дело и, несомненно, получил свою должность только благодаря финансовой сделке с ними.

Иудей из сельской местности, или иерусалимских трущоб, или (еще более) галилеянин из провинции мог почти не знать об истинной силе Рима. Он мог наблюдать только тех немногих римских воинов, которые находились в близлежащем гарнизоне. Обычные люди могли считать, что римлян можно победить, благодаря тому, что на их стороне — чудодейственный Мессия.

Однако Каиафа знал, что римлян нельзя было бы победить на этом отрезке их истории, и через сорок лет это оказалось для иудеев трагической правдой.

Разумеется, еврейские повстанцы того периода обычно верили, что Мессия будет с ними, и в этот особый момент иерусалимские народные массы приветствовали Иисуса как Мессию. Однако Каиафа не верил в это. Важно помнить, что через столетие после падения Маккавеев появлялось множество людей с мессианскими притязаниями, и за каждым из них кто-нибудь следовал. О каждом из них появлялись истории об удивительных подвигах и исцелениях, истории, по мере их пересказа обраставшие подробностями.

Иисус у Матфея сам свидетельствует об этом в своей апокалиптической речи:

Мф., 24: 24. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных.

Для Каиафы Иисус мог быть только одним из этих «лжехристов». С его точки зрения, Иерусалим был взбудоражен провинциальным проповедником, который пробудил толпы народа до опасного уровня. Всего лишь через пару дней должна была праздноваться Пасха, и со всех сторон в город стекутся паломники, чтобы поклониться в Храме. Волнение может достичь лихорадки, и кто-нибудь, укрепленный уверенностью в помощи Мессии, убьет священников Храма или, что еще хуже, нападет на какого-нибудь римского воина. Тогда все погибнет.

Если в Иудее произойдет бунт, она будет сокрушена и стерта с лица земли. То, что не сумел сделать Антиох IV, смогут совершить римляне.

Действительно, эта точка зрения явно видна в Евангелии от Иоанна, где в этом же эпизоде цитируются следующие точки зрения священников:

Ин., 11: 48–50. Если оставим Его так, то все уверуют в Него, — и придут Римляне и овладеют и местом нашим и народом. Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб.

Это последнее замечание часто цитируют как пример ужасного цинизма, но, конечно, это тот принцип, который постоянно используется всеми народами, и до и после времен Каиафы. И при этом высший совет первосвященников не может рассматриваться как чрезмерно пессимистический, поскольку через сорок лет случилось все, чего они так боялись. Пришли римляне и завладели их народом. Можно даже доказать, что только потому, что власти приняли меры против Иисуса, народ получил еще сорок лет жизни.

Иуда Искариот

Власти не только решили, что Иисуса нужно арестовать и устранить как представляющего большую опасность для народа, они также считали, что это должно быть сделано немедленно. Уже через два дня наступит Пасха, и тогда может быть уже слишком поздно. Сама попытка произвести арест на этом самом национальном из всех еврейских праздников (когда Бог поразил египтян) могла возбудить страсти вплоть до восстания, даже если восстание не вспыхнет к тому времени спонтанно:

Мф., 26: 4–5. И положили в совете взять Иисуса хитростью и убить; но говорили: только не в праздник, чтобы не сделалось возмущения в народе.

Кроме того, было ясно, что арест лучше всего произвести ночью, когда город спал, так, чтобы не было никакого шума в момент ареста, и так, чтобы город столкнулся утром с уже свершившимся фактом. Действительно, если бы дело можно было бы осуществить без немедленного восстания, то успех только этого предприятия уже предотвратил бы восстание, так как какого Мессию могут арестовать несколько воинов. Для многих Иисус тогда предстал бы лжемессией, и множество народу отпало бы от него.

Но — и здесь была основная проблема — где Иисус ночевал? Власти и нашли бы его, но найдут ли они его вовремя?

Когда это случилось, Каиафа нашел неожиданного союзника. Один из главных учеников Иисуса Иуда Искариот изменил ему:

Мф., 26: 14–15. Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников;

Другими словами, он указал им на Иисуса в ночной тишине и дал им возможность арестовать его без лишней суматохи.

Поступок Иуды сделал его имя нарицательным для обозначения подлости с тех пор на многие века. Назвать кого-то «иудой» — значит назвать его предателем.

Но какой был мотив Иуды? Матфей подразумевает, что это была жадность, так как Иуда просил денег: «Что вы дадите мне…»

В Евангелии от Иоанна эта точка зрения выражена резче и подразумевается, что как казначей группы Иуда отвечал за деньги:

Ин., 12: 6. …он… был вор. Он имел (при себе денежный) ящик и носил, что туда опускали.

Могло ли быть так, что обнаружилось присвоение им чужих денег и он был вынужден пойти на предательство в дикой попытке избежать позора?

Но если именно жадность была мотивом Иуды, то, по-видимому, он получил от этого совсем небольшую прибыль. На самом деле первосвященники занимали такое положение, что они могли и готовы были щедро оплатить предлагаемую Иудой услугу, однако Матфей сообщает:

Мф., 26: 15. …и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников…

Невозможно не задаться вопросом, а не склонность ли Матфея к пророчествам Ветхого Завета захватила его и здесь. Это была та сумма, которую упоминает Захария в связи со своим таинственным пастырем:

Зах., 11: 12. И скажу им… дайте Мне плату Мою… и они отвесят в уплату Мне тридцать серебряников.

Должно быть, Матфей помнил этот стих. Только Матфей из всех евангелистов упоминает о конкретной сумме, выплаченной за предательство, так как только он считает необходимым соответствие пророчеству Ветхого Завета.

Могло ли быть так, что предательство было лишь второстепенным по отношению к деньгам (если оно вообще было) и что настоящим мотивом было что-то другое?

Часто упоминается, что Иуда был единственным иудеем среди апостолов и что поэтому он был менее лоялен к проповеднику-галилеянину, чем остальные апостолы, которые все были галилеяне.

Действительно, весьма антисемитски настроенные люди доказывали, что только иудеи были истинными евреями в современном смысле и что галилеяне были только обращенными евреями, которые в действительности были нееврейского происхождения. Согласно такой линии рассуждения, получается, что галилеяне добродетельны, а иудеи порочны, и больше не нужно никаких оснований для того, чтобы объяснить предательство Иуды.