Сара Миллер - Я знаю все твои мысли

• Название: Я знаю все твои мысли
• Автор: Сара Миллер
• Издательство: РИПОЛ классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-386-00992-2

Легко ли узнать своего Идеального парня в толпе? Да — если ты можешь читать его мысли! Главный герой книги — Гидеон Рейберн, обычный подросток, поступивший в школу для богатых детей. Он ищет новых друзей, чувствует себя виноватым перед бывшей подружкой, старается понравиться девушкам и даже не подозревает, что одна из них знает обо всём, что творится у него в голове…

---

Эрика неуверенно крутит светлую косичку, а голубые глаза бросают на Николаса нервный взгляд, но Николас глубоко погружен в свои мысли. Дежурно улыбнувшись Гиду, Эрика уходит. Даже когда она просто бежит вдогонку подружкам, движения у нее натренированные, симметричные, как у атлета.

Эрика.

— Не она ли одна из тех девчонок, на которых вы поспорили с Лиамом? — шепотом спрашивает Гид у Николаса.

— Угу, — отвечает тот, — она самая. У самого входа их нагоняет Каллен.

— Люси просто бомба. Мы с ней позже встречаемся. О, и кстати, вон то общежитие… — Гид следит за пальцем Каллена — тот показывает на здание в дальнем конце двора, похожее на их общагу, только более старинное. — Это общежитие «Эмерсон». Там живут странные девчонки. Мы зовем его «общежитием девственниц». Видишь, какое оно симпатичное и чистое?

Не то что общага наших подружек. — Он оборачивается и демонстрирует Гиду здание, которое уже показы- вал раньше.

— Общежитие «Уайт», — говорит Гид, показывая тем самым, что он внимательно слушал.

— Его мы зовем «дом свиданий», — говорит Каллен и хитро толкает Николаса. Никак не отреагировав, Николас ускоряет шаг.

— Не обращай на него внимания, — говорит Каллен. — Ему часто хочется побыть наедине с собой, а здесь это не всегда удается.

Столовая — большой зал, где стоят около восьмидесяти круглых столов. Здесь две двери: у одной выстраиваются ученики, из другой выходят с подносами. Гидеон рассчитывал увидеть нечто более грандиозное, с высокими потолками или отделкой из темного дерева. А этот обеденный зал ненамного лучше его школьной столовки, а запахи и звуки и вовсе те же — дешевый белый хлеб и бананы, звон серебра, чашек и льда, гром- ко падающего на дно широких стаканов.

— Эта девчонка, с которой ты собираешься встретиться позже, Люси, — обращается Гид к Каллену, — вы с ней раньше встречались?

— Нет, — отвечает Каллен. — Она новенькая.

— И ты с ней раньше никогда не разговаривал?

Я знаю, чем закончатся расспросы Гида, и то, что он услышит, ему не понравится.

— Нет, до сегодняшнего вечера. Подожди-ка… я тебя сейчас догоню. — Каллен исчезает.

Минуточку. Гид не стал бы оспаривать тот факт, что Каллен лучше умеет обращаться с девчонками, чем он, однако, согласно условиям пари, Каллен думает, что сумеет затащить девчонку в постель в шестьдесят раз быстрее Гидеона, а Николас — того хуже — считает, что ему это удастся в двести раз быстрее!

Гидеон видит Николаса с подносом и приборами в очереди за едой. Тот отвечает на вопрос Гидеона в точности так, как ответила бы я.

— Я бы на твоем месте не думал об этом с такой точки зрения, — говорит он и, поблагодарив повариху за ложечку риса, двигается дальше.

Бедняга Гид с несчастным видом смотрит на повариху, очки которой затуманились от пара. Она стоит, приготовившись плюхнуть в его тарелку куриную грудку. Кажется, у нее какая-то странная кожная болезнь… Гид, это же сеточка для волос!

— А как еще мне об этом думать? — произносит Гид вслух, но ни к кому конкретно не обращаясь. Он кивком соглашается на курицу и рис.

Николас стоит у салат-бара и наваливает себе на тарелку турецкий горох и семена подсолнечника.

— Известно ли тебе, — спрашивает он, кивая на курицу, возлежащую на тарелке Гида, — что когда животное убивают, оно испытывает страх, и когда мы съедаем мясо, этот страх передается нам?

Я уже слышала эту теорию, и, по-моему, это полная ерунда. Но Гид вспоминает о пари и о том, что никогда в жизни раньше не приглашал девушку на свидание. Даже Даниэль, которая просто прислала ему записку «ты мне нравишься» и в тот же день позволила ему почти все. Он выбрасывает курицу и решает не есть мясо до того самого дня, когда займется сексом.

Гидеон накладывает зеленый салат в бежевую пластиковую миску.

— Добавь фасоли, — рекомендует Николас, — тебе понадобится белок.

Теперь Николас разглядывает связку бананов в миске из нержавеющей стали. Рядом лежат апельсины и вкусные на вид красные яблоки.

— Не ешь их, — предупреждает он. — Нет ничего хуже бананов, выращенных с применением химических удобрений. — Он берет яблоко и нюхает его. — Пестициды, — говорит он, возвращает яблоко на место и берет апельсин. — Послушай, — поворачивается он к Гиду, — все будет нормально.

Николас склоняет голову, и Гид идет за ним, недоумевая (и я вместе с ним), что это значит — все будет нормально? Что нормального в этой ситуации? По мне, так ничего.

Они проходят мимо столика с темноволосыми простушками, которые выглядят так, будто действительно приехали в школу учиться; мимо стола иностранцев, которые спорят, держа во рту соломинки, как сигареты; мимо группы красивых худых девушек, которые едят медленно, намеренно растягивая скудное количество еды. Гидеон опять чувствует на себе взгляды. Никогда прежде он не чувствовал себя таким заметным.

По правую руку, столиков через пять, сидят девчонки, которых он видел днем. Молли и Эди. Блондинки Марси рядом нет. Видимо, Молли и Эди из тех симпатичных, но не сногсшибательно красивых девочек, что предпочитают компанию друг друга всем остальным.

На расстоянии двадцати шагов, под круглым окном с видом на общежитие «Уайт» сидит Каллен. У него на тарелке неаппетитная куча рагу, а в руке он держит большую ложку, совсем как ребенок. Рядом стоит Лиам Ву, а напротив — пухлый рыжий парень с дыркой между двумя передними зубами.

Гид и Николас садятся напротив Каллена и Лиама, рядом с рыжим, который, подвинувшись, кивает и машет Гиду рукой, глядя из-под тяжелых век. Красивая голова Лиама Ву делает почти незаметное движение в знак приветствия. Если он и помнит Гида, то молчит.

— Меня зовут Девон, — говорит рыжий. На нем футболка с эмблемой «Брайан Джонстаун Массакр», а пахнет от него стиральным порошком и марихуаной.

Каллен берет с подноса один из четырех стаканов с шоколадным молоком и подносит палец к губам. Гид понимает, что таким образом он хочет показать, что Лиаму и Девону нельзя знать о пари. Для него это облегчение. Гидеон пытается что-то съесть — другие за столом не разговаривают, а мрачно поглощают еду, — но глаза разбегаются от такого количества красивых девчонок. Одна, с удивительно добрыми карими глазами и светлыми волосами, собранными в конский хвост, стоит всего метрах в пяти и ищет свободный столик. Другая, рыжая в фиолетовом топике с голой спиной, открывающем веснушчатую грудь, встает с места и машет кому-то у салат-бара.

Сегодня днем все эти девчонки навели на него жуткий страх, но теперь стало намного, намного хуже. Поскольку время у него ограничено, да еще это замечание — «никто не согласится иметь с тобой дело». Он украдкой косится на Лиама. Какой же он красавчик! Закрыв глаза, Гид представляет, как Лиам вручает ему ключи от машины матери Николаса.

Это что, очередное упражнение из «Дзен-буддистского альманаха»?

— Оливия Хилл в этом году стала просто конфет- кой, — начинает разговор Каллен.

И как только он смог выбрать какую-то одну из них для комплимента?

— Здесь много красивых девушек, — отвечает Гид.

— Это не девушки, — поправляет его Каллен. — Это потенциальные возможности.

Николас бросает на него взгляд, предупреждающий: «не проболтайся».

Лиам Ву берет стакан клюквенного сока и выпивает его до дна.

— Не согласен насчет Оливии Хилл.

— Что ты понимаешь, косоглазый, — отмахивается Николас. — Спорим, тебе из твоих глаз-щелочек ничего даже не видно.

Девон давится едой от смеха. Даже Николас смеется. Гидеону тоже смешно, но он сомневается, правильно ли смеяться над такими шуточками. И можно ли это ему. Шутка ему понравилась, но и напугала его.

— Много не ешь, — отвечает Лиам. — Не набивай живот до отказа.

— Почему нет? — спрашивает Каллен.

— А то все обратно полезет, когда я надеру тебе задницу, — отвечает Лиам, ухмыляется и поднимает глаза. Его привлекательность, то, как движутся его скулы, когда он говорит, для Гидеона как удар бильярдным кием в живот.

Когда смех стихает, Гидеон собирается с духом и спрашивает, кто такая Оливия Хилл. Лиам Ву поворачивает голову и говорит:

— В оранжевой рубашке, на два часа.

Гид отыскивает в море кофточек оранжевую рубашку, обтягивающую аппетитную грудь и контрастирующую с нежной кожей. Ее обладательница — высокая девушка с темными волосами и глазами; она берет себе чашку чая. Похожа на англичанку.

Может, ему так кажется просто потому, что она взяла чай, думает Гид. Но у нее румяные щеки и бледная кожа, и вид сдержанный — сдержанный, но сексуальный.

— Боже мой, — говорит он. — По-моему, просто козырная девчонка.

Мне становится немного обидно. Вот если бы Гид посмотрел на меня и подумал то же самое!

— Начни с кого-нибудь поменьше, — замечает Николас.