Генри Денкер - Голливудский мустанг

• Название: Голливудский мустанг
• Автор: Генри Денкер
• Издательство: Единая Европа
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87945-007-4

Сенсационный роман «Голливудский мустанг» современного американского писателя Генри Денкера пресса назвала «самым тонким, глубоким и психологичным романом о Голливуде».

Герой книги Джок Финли — талантливый режиссер с необычайной внутренней силой и беспредельным творческим воображением. Но ради создания прекрасной картины он становится жестоким, беспощадным к людям, которые попадают в поле тяготения его магической личности, и обретает репутацию режиссера-убийцы.

История о «Голливудском мустанге», полная драматических коллизий, откровенных любовных сцен и столкновений характеров, держит читателя в напряжении с первой страницы до последней.

---

— Вы звонили Марти Уайту! Как еще он мог узнать о состоянии Карра?

Джо не повысил тон. Чем тише он говорил, тем презрительнее звучал его голос.

— Если я и Марти владеем одной информацией, означает ли это, что мы в сговоре? Разве не может он волноваться так же, как я? Навести справки? Как сделал я. Поскольку факт имел место, разве не мог он установить его? Нет, я не звонил ему. А теперь сделайте мне одолжение — уйдите отсюда! Пожалуйста!

Джок замер, собираясь ответить. Потом, раздумав, направился к двери трейлера. Сжал ручку и остановился, услышав голос Джо.

— Сделайте мне еще одно одолжение.

Джок повернулся к оператору.

— Не убивайте Карра.

Лицо Джока вспыхнуло, стало сердитым; его желваки заиграли. Но Джо продолжил:

— Он очень гордый человек. Великий человек. Поскольку мир сделал его своим героем, он считает себя должником. Это чувство довлеет над Карром. Не заставляйте его делать невозможное.

— Прес согласится, потому что хочет этого сам! И это не убьет его!

Открыв дверь своего трейлера, Джок тотчас понял, что она здесь. Вечером Дейзи пользовалась одними и теми же духами с резким запахом. Он много раз вдыхал их. Финли закрыл дверь, повернулся и разыграл изумление. Она сидела в кресле, забравшись туда с ногами.

Комнату освещала лишь лампа, стоявшая на рабочем столе. Свет падал на белое мальчишеское лицо Дейзи, придавая особую нежность его фотогеничным чертам. На ней было легкое черное платье, подчеркивавшее красоту ее грудей.

Дейзи улыбалась. Однако ее напряжение бросалось в глаза. Она выпила несколько бокалов. Финли почувствовал это на расстоянии. Шагнув к Дейзи, он определил по ее зрачкам, что она также приняла большую дозу успокоительного.

Ее улыбка была нервной, испуганной.

— Я… захотела увидеть тебя… это необходимо… поговорить о той сцене в смонтированном материале… ты помнишь… где я нахожусь одна и впервые начинаю понимать, что, вероятно, влюблена в него…

— А, да… — произнес Джок.

Вот то, что все говорят о ней. Она всегда недовольна своей игрой. Ей нельзя показывать рабочие материалы. Он поступал верно, следуя этому правилу до настоящего момента. Ей осталось сыграть только реакцию на последнюю сцену Карра.

Но Дейзи испытывала такое напряжение, что Финли должен был ободрить ее. Сделать это ради Карра. Ради себя. Любой человек, проживший в Голливуде достаточно долго, умел распознавать признаки приближающегося нервного срыва. Одновременный прием спиртного и транквилизаторов ведет к «ошибке», в результате которой человек глотает чрезмерную дозу лекарств — всегда «случайно». Мертвенно-бледный пациент оказывается на носилках, его увозит машина «скорой помощи», и несколько дней это событие обсуждается прессой.

Джок видел это несколько раз — дважды подобное происходило с его девушками. Такая возможность всегда предусматривалась в кинобизнесе. Обычно жертвами становятся влюбленные хорошенькие девушки.

Поглядев на Дейзи, он ясно увидел все симптомы. Понял, что должен ободрить ее.

— Да, сцена осознания. Где ты одеваешься одна. Ты думаешь об этом и понимаешь, что хочешь понравиться этому человеку, заставить его заняться с тобой любовью. Поэтому ты раздеваешься и начинаешь одеваться заново. Теперь уже ты натягиваешь на голое тело полупрозрачное платье — свой самый элегантный наряд. Это получилось на пленке великолепно. Когда я добавлю музыку, ты будешь в восторге.

— Это… можно было сделать лучше, — промолвила она.

Имея дело с напряженной актрисой, Джок следовал правилу: увлеки ее беседой. Выговорившись, она обычно успокаивается.

Он сказал:

— Каким образом? Что ты можешь предложить?

— Ну… я бы хотела… мне кажется…

Она неуверенно встала. Начала молча играть сцену. Наблюдая за Дейзи, Джок сказал себе: «Господи, если бы она могла сделать это перед камерой». Сейчас в ее игре было все — испуг, смятение, природное чутье. Но страх уничтожал все это на съемочной площадке. Поэтому ей приходилось полагаться только на свое лицо, тело, грудь, платье, особым образом обтягивавшее зад и делавшее его самой фотогеничной попкой на свете.

Она сыграла всю сцену; в ней использовались ракурсы, при которых камера снимала отражение актрисы в зеркале. Дейзи воспользовалась маленьким зеркалом, висевшим на двери шкафа. Джок заметил выражение ее глаз. Они не были испуганными, растерянными. Девушка не пыталась увидеть в зеркале реакцию Джока. Она на самом деле хотела соблазнить его. Занималась этим. Выглядела отлично, была в ударе. От нее исходил густой аромат духов; под черным платьем, похоже, ничего не было. Она действовала преднамеренно, расчетливо.

Отвернувшись от зеркала, она в соответствии со сценарием расстегнула платье; оно разошлось, обнажив ослепительно белую кожу. Джок шагнул к ней, обнял, поцеловал. Это был голодный, злой поцелуй. Но она не сопротивлялась. Принимала его. Приветствовала.

Дейзи применяла все приемы и хитрости, которыми должна была владеть, будучи секс-символом. Сейчас Джоку казалось, что она всегда хотела его. Что уже сожалеет о времени, проведенном с Карром.

На него обрушилась страсть, накопившаяся за недели. Они занимались любовью четыре раза. Но Финли чувствовал, что Дейзи этого мало. Она причиняла ему восхитительную боль, обнимая руками и ногами, задевая еще не зажившие места. Эта боль усиливала его экстаз. Дейзи, похоже, знала это.

Он страстно покрывал ее поцелуями. И у него не оставалось такого места, которое она не ласкала бы, не целовала. За последние месяцы Джок много раз оказывался с ней в постели, но такого у них еще не было.

Но, даже находясь на пике страсти и воспринимая Дейзи как партнера, врага, свою часть, Финли сохранял в своем сознании область, критически, отстраненно наблюдавшую за происходящим, за самим Джоком. Когда тело чувствовало, действовало, реагировало, этот уголок сознания как бы говорил: «Она пришла сюда соблазнить тебя. Хочет тебя. Он не удовлетворяет ее. Ей нужен ты».

Это добавляло к его страсти ликование, торжество. Такого еще не было, говорил он себе. Окончательная победа осталась за ним. Если бы все узнали об этом! Она сама пожелала вернуться к нему. Ее слова о сцене, которую можно якобы сыграть лучше, служили лишь предлогом. И весьма прозрачным. Она спровоцировала его на проявление инициативы, которая на самом деле принадлежала ей. Она нуждалась в акте любви.

Через два или три часа Джок лежал на спине; обнаженный, спокойный, он курил сигарету, наблюдая за поднимавшимся к потолку дымом. Он протянул руку, чтобы придвинуть к себе пепельницу. Но ему мешала ее белокурая головка, расположившаяся на его груди.

Дейзи дышала легко, ровно. Она, наверно, спит, подумал он. Но девушка принялась покусывать его загорелую мускулистую грудь. Она делала это игриво — возможно, предлагая снова заняться любовью. «Господи, детка, кем ты меня считаешь? — подумал он. — Многие ли мужчины способны на то, что я уже проделал с тобой? Тебе бывает когда-нибудь достаточно?»

Он улыбнулся в темноте, гордясь возможностями, своей животной способностью удовлетворять женщину так, что ее желание при этом разгорается еще сильнее. Джок Финли, малыш, обладавший «джок-соком», способен снимать фильм и совершать сексуальные подвиги лучше любого другого молодого режиссера!

Это был один из великих моментов его жизни; он запомнит его навсегда. Он и Дейзи Доннелл. Вдвоем. Великие любовники. И она пришла к нему практически прямо из постели Престона Карра! Господи! Если бы было можно каким-то образом поведать об этом всему миру!

Осторожно, чтобы не слишком сильно побеспокоить ее, он нащупал пепельницу, бросил туда сигарету. Дейзи снова укусила его. Она чувствовала, что боль идет ему на пользу. Возбуждает его. Джок повернулся к ней, и тут его осенило. Вместо того чтобы обнять Дейзи, он приподнялся над ней, посмотрел на ее лицо, закрытые глаза. Там не было страсти. Раскрытый рот ждал его губ, языка. Но на ее лице не было желания.

Осознав это, он насторожился, вернулся к прежним мыслям и наблюдениям. Раньше, когда они занимались любовью в промежутках между работой над сценами, обсуждениями роли, Дейзи никогда не проявляла такой ненасытности, жадности. Один-два акта за свидание. И всегда по его инициативе. Словно он ощущал, что должен отблагодарить ее за согласие сниматься. Отдать себя. Это был бартер, плата натурой.

Значит ли это, что она не была влюблена в него прежде? А сейчас? Или тут кроется что-то другое? Войдя в нее, он думал об этом. Никогда еще во время полового акта он не думал так напряженно, сосредоточенно. Этот секс был заурядным, без ярости и страсти. Кончив и откатившись в сторону, Джок испытал чувство не удовлетворения, а свободы — работа завершилась. Нет, понял он, это не удовлетворение. Просто обретение свободы. Возможности снова закурить.