Александр Юрченко - Крепости и замки Сирии эпохи крестовых походов

• Название: Крепости и замки Сирии эпохи крестовых походов
• Автор: Александр Юрченко
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2012
• ISBN: 978-966-2615-03-6

Путешественник и исследователь средиземноморских древностей Александр Юрченко приглашает вас в увлекательное путешествие по Сирии. Вместе с автором читатель отправится по стопам участника I мировой войны, британского полковника Томаса Лоуренса, более известного, как Лоуренс Аравийский, совершившего в юности пеший тысячекилометровый поход по замкам и крепостям в Сирии и Палестине. Читатель пройдет также по горам, пустыням, глубоким ущельям, где на фоне красот первозданной природы ощутит мощь и величие рукотворных шедевров – крепостей и замков Ближнего Востока. Эпоха крестовых походов откроется в образах участников битвы за Гроб Господень, а крепостные башни и замковые стены из немых свидетелей превратятся в главных действующих лиц средневековой истории. Книга адресована туристам, любителям истории, путешествий и приключений.

---

Вообще, в биографии Тортозы присутствуют как героическая, так и романтическая составляющие.

Когда граф Раймунд Тулузский и Сен – Жильский захватил город в 1101 г., он нашёл здесь полуразрушенную часовню, а в ней древний алтарь и икону Божьей матери. Существовало предание, что алтарь освящён апостолом Петром во время его путешествия из Иерусалима в Антиохию, а икону писал сам Св. Лука Евангелист. Поэтому паломники на пути к Гробу Господню всегда посещали Тортозу, чтобы прикоснуться к этим святыням. Казалось, город вечно будет процветать под их покровительством. Но случилось так, что в 1152 году ассасины убили Триполийского графа Раймунда II, в чьи владения входила Тортоза. Некоей растерянностью в рядах крестоносцев не преминул воспользоваться грозный атабек Нур ад-Дин. Он занял город в том же году и удерживал его двадцать лет, пока рыцари ордена тамплиеров не отвоевали Тортозу уже у его преемника, не менее грозного полководца Салах ад-Дина. Граф Раймунд III Триполийский передал город во владение рыцарям Храма и не прогадал. Тамплиеры построили укреплённый порт и обнесли город высокой крепостной стеной. Более ста лет после этого Тортоза была одним из главных портов крестоносцев на Ближнем Востоке. Её не смог взять даже султан Бейбарс (он встал лагерем у стен города в 1263 г.), который сокрушил не одну крепость защитников Гроба Господня. Лишь в 1291 г. отряды султана-мамлюка Калауна смогли выбить из него рыцарей, но ни одного из них не захватили в плен. Под донжоном находились казематы, сохранившиеся до наших дней, которые позволяли крестоносцам даже при осаде иметь доступ к морю – конструкции подземелья были так искусно устроены, что лодки заходили прямо под каменные своды. В случае опасности, осаждённые могли покинуть крепость водным путём. Так и случилось, когда рыцари поняли, что не смогут устоять перед натиском мусульман – они попрыгали из донжона в барки и уплыли на остров Арвад, который расположен в двадцати километрах от Тортозы. Потом тамплиеры перебрались на Кипр, куда вывезли святыни Тортозы. В хрониках того времени рассказывалось, что лик Богоматери при этом источал слёзы.

Собственно собор Богоматери, где размещалась чудотворная икона, и являлся главной достопримечательностью Тартуса. Свернув с улицы Аль Аюби на Аль Маншия, я через две минуты вышел на площадь, над которой возвышалась эта воистину жемчужина не только крестоносного, но и западноевропейского зодчества. Собор является одним из лучших в мире архитектурных творений в романском стиле. Через 12 лет будет отмечаться 900-е со дня начала его строительства, и то, что, выдержав проверку временем, он сохранился до наших дней в первозданном виде, уже является настоящим чудом.

Я уже говорил о том, что икона Божьей матери и алтарь, освящённый самим апостолом Петром, привлекали в Тортозу тысячи паломников. Внук основателя Триполийского графства Раймонда Тулузского и Сен – Жильского граф Понс Триполийский [64]решил возвести на месте древней часовни церковь. Строительство было начато в 1123 г. и закончено при сыне Понса Раймунде II Триполийском. Собор находился вне крепостных стен города, поэтому позже, возможно, при рыцарях-тамплиерах, к его восточному фасаду были пристроены две башни. В мирное время они служили помещениями для крещения, а в военное выполняли оборонительную функцию, о чём свидетельствуют многочисленные бойницы в их стенах.

Всё внутреннее пространство собора разделено тремя нефами, которые разделены рядами колонн. В северном нефе классическая романская планировка несколько нарушена. Вторая от входа колонна покоится на высоком постаменте, в котором проделан проход. Он оформлен как вход в какое-то помещение или отдельное здание. Мнение учёных о предназначении этого прохода разделяются.

Одни считают, что отсюда вёл подземный ход в крепость тамплиеров. Версия, на первый взгляд, слишком смелая, но имеющая под собой прагматическое основание. Очевидно, что отдельно стоящая церковь-крепость с оборонительными башнями не может выдержать длительной осады. Вполне возможно, что существовал тайный подземный ход для бегства от неприятеля, тем более что до стены цитадели всего 170 метров.

По мнению других учёных, именно на месте северного нефа находилась древняя часовня со святынями – предмет поклонения тысяч пилигримов из Западной Европы. Возможно, эта часть нефа отделялась каменной стеной, и в ней были помещены алтарь и чудодейственная икона, исцелявшая от болезней, в частности, от бесплодия.

Собор Тортозы пользовался исключительной популярностью среди высокопоставленных особ, которые приезжали сюда на исповедь или на службу в честь религиозных праздников. В 1219 г. в соборе двумя ассасинами был убит старший сын правителя Антиохийского княжества Боэмонда IV – принц Раймунд. В 1225 г. здесь венчался с вдовой кипрского короля Алисой Шампанской король антиохийский князь Боэмонд V [65].

Дальнейшая история Собора Тартуской богоматери носит трагический характер со счастливым концом. В 1667 году собор был превращён в конюшню, затем использовался как складское помещение. В 1851 году здание превращено в мечеть, а сохранившаяся часть массивной звонницы была реконструирована в минарет. Однако, новая мечеть, имевшая для мусульман необычный вид, не пользовалась популярностью, поэтому в 1914 году её стали использовать как казарму для турецких войск. После свержения османского ига здание сначала использовалось в качестве приюта для беженцев и как склад, пока какой-то светлой голове не пришла мысль передать его музейной администрации как памятник архитектуры XII–XIII в.в., что и было сделано в 1922 году. В 1956 года у заброшенного собора началась новая жизнь, ему был присвоен статус Исторического музея. С этого момента стала формироваться городская музейная экспозиция, о чём стоит рассказать особо.

Проведя один полноценный день в Тартусе, мне, как и Томасу Лоуренсу, захотелось вернуться сюда ещё раз, но цели у меня и у него были разные.

У Томаса – научные. «Я собираюсь остановиться в Тартусе в следующем году и хорошо его обследовать. Это очень интересное место», – писал он в дипломной работе. У меня – общечеловеческие: я полюбил этот город и единственное, чего мне недоставало, это общения с его жителями, потомками древних финикийцев, греков, римлян и арабов, современных сирийцев, добрых и отзывчивых людей.

Тартус вытянулся вдоль моря причудливой дугой. Одно удовольствие ходить по его улочкам. Кажется, что все они ведут к набережной, где собирается чуть ли не половина городского населения. Здесь на скамеечках можно встретить и молодых, и стариков, и почтенных матрон. А когда в вечерние часы включается яркая иллюминация, и оживают маленькие ресторанчики, каждый со своим музыкальным репертуаром, и не только восточным, понимаешь: Тартус ещё и самый весёлый город Сирии.

На мой взгляд, Тартус – самый европейский город из всех сирийских городов. Конечно, я имею в виду не архитектурные особенности – улицы полны арабского колорита – а дух города, пронизанный урбанистическими оттенками, характерными для современного мегаполиса двадцать первого века: это быстрый ритм жизни, отсутствие неторопливой изнеженности, свойственной жителям центральных областей Сирии, современная демократичная одежда жителей, особенно молодёжи, отсутствие праздности и неги во взглядах прохожих.

С этими мыслями я сладко засыпал в гостинице, переосмысливая увиденное за день и внутренне готовясь к продолжению путешествия по следам Лоуренса Аравийского.

В логове ассасинов

Для меня до сих пор остаётся загадкой, почему Томас Лоуренс решил посетить крепость секты ассасинов Масьяф [66]в то время, как целью его пешеходного проекта было изучение замков крестоносцев. После знакомства с оборонительной системой Хомского коридора и крепостью Тортоза в Тартусе, логичнее было продолжить движение на север вдоль побережья Средиземного моря к замку госпитальеров Маркабу. Расстояние между Маркабом, расположенном перед портом Баниясом [67], и Тортозой – не более тридцати километров – Лоуренс, отдохнувший в Тартусе, мог бы преодолеть за один день. Однако Лоуренс выбрал другой путь – 56 километров по дорогам и тропам через Нусайритские горы в Масьяф, а оттуда в обратном направлении, только чуть выше, через Кадмус [68]к Маркабу – это ещё 48 километров. В итоге получался приличный крюк. Учитывая, что стояла середина августа, впереди предстоял долгий путь в Алеппо, потом изучение крепостей Антиохийского княжества в северной части Сирии и возвращение морем домой, чтобы успеть к концу каникул в колледже, – непонятное решение. Если бы Лоуренса интересовала история секты ассасинов, господствующих в Нусайритских горах под боком у крестоносцев, и архитектура их крепостей, то он не должен был пройти мимо цитадели Хаваби [69], расположенной в трёх – четырёх километрах от дороги, по которой он шёл. Но об этой крепости Томас нигде не вспоминал: ни в книгах, ни в письмах. Всё же, зная симпатии Лоуренса к ордену рыцарей Иисуса и храма Соломона – другими словами, тамплиерам – рискну предположить, что ассасины, занимавшие особое положение в борьбе крестоносцев и мусульманами, интересовали его. Но история ассасинов связана с историей исмаилитов. Коротко расскажу о ней.