Валентина Герман - Возвращённые тенью

• Название: Возвращённые тенью
• Автор: Валентина Герман
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Быть любовницей короля — дело непростое, даже если это с согласия его жены. А если при этом оказаться любимым королевским советником и слишком активным участником Тайной Гвардии — как бы не запутаться, с кем и во что играешь. Да еще возвращение из Тени не прошло без последствий, и мирные ночи теперь скрашиваются визитами потустороннего существа… Ну и как со всем этим справиться?

---

Заросший сад встретил ее прохладой и безмолвием. Лишь изредка раздавались короткие птичьи переклики, отдававшиеся едва слышным эхом. Поросшая травой аллея привела ее к большому заброшенному дому, и Диадра, поднявшись по ступеням, застыла у двери. Безумная надежда вдруг охватила ее: вот, сейчас, она откроет дверь — и увидит его, живого, улыбающегося… Диадра вздохнула и повернула старую ручку.

… Дворецкий пропустил ее, учтиво кланяясь, и, закрыв дверь, подчеркнуто обходительно принял ее плащ.

— Прошу Вас, Ваше Величество.

— Благодарю.

Она обернулась, оглядывая убранство знакомого холла и мягко улыбнулась, заметив над лестницей большой портрет, изображавший Берзадилара с женой и маленьким сыном.

— Диадра!.. — Берзадилар появился из арки на одном из расходившихся в обе стороны пролетов и бесшумно поспешил к ней по устланным коврами ступеням. Тепло поцеловав ей руку, он вгляделся в ее лицо и сочувственно усмехнулся.

— Тебе не удалось убедить его, да?..

Диадра печально качнула головой.

— Он упрям, как каменная стена. Я сорвалась, наговорила ему грубостей… конечно, теперь жалею.

Берзадилар рассмеялся и обнял ее за плечи.

— Поверь, я знаю, как трудно порой бывает говорить с ним, Ди.

— Я тоже хороша, — вздохнула Диадра и, чувствуя, как Берзадилар в ответ сжимает ее чуть крепче, отстранилась и бросила взгляд на лестницу: — Превосходный портрет.

Берзадилар проследил за ее взором и улыбнулся.

— Аврелия настояла. Она говорит, это добрая примета для семьи.

— Думаю, она права. Вы все смотритесь очень… любящими друг друга.

— Спасибо, Ди, — тепло сказал Берзадилар и подал ей руку. — Но что же мы стоим у порога, позволь я провожу тебя в гостиную…

… Диадра открыла глаза и медленно огляделась. Пустой темный холл, обветшалые стены, на голых лестницах — смешавшиеся следы чьих-то ног в пыли. Ни ковров, ни роскошной хрустальной люстры с коваными подсвечниками, ни, разумеется, портрета. Диадра печально поднялась по широкой лестнице и коснулась рукой неясного прямоугольника, еще вырисовывавшегося на сохранившейся кое-где штукатурке. Вон там, выше — две большие осыпавшиеся дыры в стене: видимо, тот, кто снимал портрет, был не слишком-то осторожен.

Диадра ласково провела пальцами по стене и, развернувшись, поднялась выше. Везде была все та же картина: унылые стены, с которых давно было снято все, что можно было унести; ссохшиеся скрипучие двери; многолетний слой пыли, хранивший в себе лишь старые следы разграбивших дом мародеров… Кое-где осталась стоять громоздкая мебель — но даже с нее были сняты кованые ручки, а где-то даже и целые двери. Ящики пустовали или были наполнены каким-то хламом.

Миновав несколько одинаковых комнат и отворив очередную дверь, Диадра оказалась в библиотеке. Она смогла узнать ее: несколько шкафов были почти целы, только стекла были разбиты и ручки опять были вырваны чьей-то грубой рукою; но, к удивлению Диадры, почти на всех полках стояли книги. Несколько десятков были разбросаны вокруг, из отдельных были вырваны страницы, а посередине на паркете Диадра заметила черное выжженное пятно.

«Ох, — Диадра печально опустилась на колени и принялась бережно собирать книги. — Бедняжки, кто же это так…»

Она коснулась выжженного круга — и вновь краткое видение настигло ее.

— …Тупица, ты чего делаешь!!.. — один из разбойников набросил плед на занимавшийся костер на полу и, торопливо топчась на нем, в ярости уставился на другого. — Совсем обезумел?? Здесь же до черта дерева!!

— Холодно, — процедил сквозь зубы его напарник.

— Камин тебе какого дьявола поставлен?! Или ты решил спалить все, на чем мы тут можем заработать??

— Там решетка, — равнодушно ответил разбойник. — Я не смог ее оторвать.

Первый с раздраженным рыком сделал шаг к камину и, подняв крючки, демонстративно отставил решетку в сторону.

— Давай сюда! — приказал он.

— Чего? — тот глупо уставился на напарника.

— Книги, черт тебя дери!.. Или ты, что, читать их собрался…

…Диадра открыла глаза и с каким-то печальным ужасом обвела взглядом комнату. Книги… они топили камин книгами… в углу были свалены и разорванные подушки нескольких дорогих кресел, которые, вероятно, тоже безвозвратно погибли в пламени. Диадра вздохнула и принялась бережно собирать уцелевшие книги, осторожно разглаживая смятые страницы. Она вернула на полки уже около дюжины, когда следующая заставила ее вновь на миг застыть, возвращая в прошлое.

… Берзадилар сидел в кресле у мягко теплившегося камина и читал тяжелую, переплетенную темной кожей книгу. Тихо скрипнула дверь, открываясь, и на пороге показалась Аврелия. Берзадилар улыбнулся, закладывая страницу пальцем.

— Он уснул?..

Аврелия кивнула с усталой улыбкой.

— Он хотел видеть именно меня, а никак не няню.

— Ты ведь его мама, — Берзадилар отложил книгу на стол и, подозвав жену, усадил ее на колени. Аврелия благодарно прижалась к его плечу, и Берзадилар с мягкой улыбкой убрал с ее лица упавшую прядь волос. — Ты устала…

— У нас был насыщенный день, — согласилась Аврелия. — А ты?.. Я слышала, Диадра заходила сегодня.

— Да, — ответил Берзадилар спокойно. — Она поссорилась с Анторгом, и ей был нужен мой совет.

Аврелия молча кивнула, пряча лицо на его плече. Потом, сдерживая взволнованное дыхание, тихо спросила:

— Ты все еще любишь ее?..

Берзадилар отстранился, ловя ее взгляд.

— Я люблю тебя, Аврелия.

— А ее?.. — взор ее был наполнен тревожным упрямством.

Берзадилар нежно коснулся ладонью ее щеки.

— Нет, — сказал он мягко. — Аврелия, Диадра — мой друг, она — жена Анторга. Ты знаешь, что нас троих связывает неизбежное прошлое, и оно будет связывать нас до конца жизни, но ты можешь не сомневаться в том, что всю эту жизнь я буду верен лишь одной женщине. И эта женщина — ты. Потому что я люблю и буду любить тебя.

Аврелия вглядывалась в его глаза еще несколько мгновений, потом с облегчением прижалась лбом к его лбу.

— Прости… — шепнула она.

— Верь мне, — ответил Берзадилар и в призрачных отблесках угасавшего камина нашел ее нежные губы…

…Диадра сидела, не шевелясь, держа на коленях тяжелую, обветшалую книгу. Мягкая, печальная улыбка застыла на ее губах, когда она перебирала в памяти картины последнего видения и с удивлением понимала, что увиденное не заронило ни капли ревности в ее сердце. Напротив, оно наполнило ее странным теплом, хоть Диадра и не совсем еще сознавала причины этого чувства.

Он любил ее, он действительно искренне любил ту женщину, на которой женился. И Диадра не сомневалась, что слова, сказанные им там, в полумраке, были правдой: он всегда был верен ей, притом не только телом, но и душою.

«Верь мне…»

Диадра не знала, вняла ли этим словам Аврелия, — но сама она верила, верила без сомнений. И пусть она знала, что любовь к ней самой никогда не покидала сердца Берзадилара; но эта любовь всегда была для него несбыточной, недостижимой.

«Нас не было, Ди, ты всегда любила только Анторга…»

Он знал — и любил ее, словно мадонну, даже в мыслях не позволяя себе мечтать о ней как о возлюбленной; он был готов на все ради нее — но он никогда не позволил бы себе и шага, который мог бы оскорбить ее чувства. Он был женат, она была чужой женою — и он каким-то неведомым образом умел любить ее, оставаясь другом ей и Анторгу, оставаясь поистине верным и любящим мужем для Аврелии…

Слезы текли по щекам Диадры.

Сколького еще она не помнила из той, прошлой жизни, сколько того, что неизбежно заставило бы ее любить его еще сильнее?.. О Боги, ведь она так хотела подарить ему жизнь, новую, иную, ту жизнь, которой он поистине заслуживал — и не смогла. Не смогла удержать его, хотя видела, как светились счастьем его глаза, не смогла убедить его — просто потому, что не могла коснуться…

Слезы закапали на кожаный переплет старой книги, и Диадра, опомнившись, осторожно стерла их рукой.

Нет, она не забудет его. Никогда не забудет. Даже если его в самом деле больше нет, даже если последние искорки его души бесследно растворились в вечной Ауре… он будет жить в ее душе, в ее памяти. Он будет жить до тех пор, пока она жива — ибо его благородное, любящее сердце, с которым судьба вновь обошлась так жестоко, заслуживало теперь хотя бы одного — чтобы его помнили.

Глава 17. Память

Диадра бродила по комнатам до самого вечера. Видения преследовали ее, даруя щедрую пищу алчущему сердцу. Вот он сидит у окна, задумчиво глядя сквозь подернутые дождем стекла; вот он пьет кофе в светлой столовой и, улыбаясь, треплет по волосам радостно прыгающего вокруг сына… не ее воспоминания — чужие, заботливо сохраненные обветшалыми стенами, и все же Диадра никак не могла насытиться; с болезненным трепетом она вновь и вновь погружалась в видения, стремясь воскресить любимые черты и навсегда сохранить их в памяти.