Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №22 от 27.05.2014

• Название: Газета "Своими Именами" №22 от 27.05.2014
• Автор: Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)
• Жанр: Политика
• Год: 2010

«Дуэ́ль» — еженедельная российская газета (8 полос формата А2 в двух цветах), выходившая с 1996 по 19 мая 2009 года. Позиционировала себя как «Газета борьбы общественных идей — для тех, кто любит думать». Фактически была печатным органом общероссийских общественно-политических движений «Армия Воли Народа» (и.о. лидера Ю. И. Мухин).

Частые авторы: Ю. И. Мухин, В. С. Бушин, С.Г.Кара-Мурза. Публиковались также работы Максима Калашникова (В. А. Кучеренко), С. Г. Кара-Мурзы, А. П. Паршева, Д. Ю. Пучкова и др. Художник — Р. А. Еркимбаев

Первый номер газеты вышел 9 февраля 1996 года. До этой даты коллектив редакции выпускал газету «Аль-Кодс» (учредитель — Шаабан Хафез Шаабан). Главную цель новой газеты издатели газеты изложили в программной статье «Учимся Думать»[1].

В 2007 году Замоскворецкий районный суд города Москвы принял незаконное решение [2] об отзыве свидетельства о регистрации газеты. Решение вступило в силу в мае 2009 года, печать газеты прекращена. Коллектив редакции, не пропустив ни одного номера, продолжил выпуск новой газеты «К барьеру!», продолжающей традиции закрытой газеты «Дуэль».

[1] См.Статью «Учимся Думать» http://www.duel.ru/199601/?1_1_1

[2] Кремлевский режим и лобби одного маленького государства в России руками лоббистов этого маленького государства в судах России ..." http://www.kbarieru.info/200901/?01_1_1

---

ОСОБОЕ МНЕНИЕ НА «ЭХО МОСКВЫ»

К. ОРЛОВА: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение». Меня зовут Карина Орлова. В студии сегодня Максим Шевченко, журналист. Максим, здравствуйте!

М. ШЕВЧЕНКО: Здравствуйте.

К. ОРЛОВА: Вы только что вернулись с Украины…

М. ШЕВЧЕНКО: …Карина, это гражданская война. Вы полагаете, что ли, что это экскурсия? Это гражданская война, где людей убивают. Не десятками, а уже сотнями. В такой войне журналисты являются мишенями…

К. ОРЛОВА: …Вы начали с того, что это не какие-то террористы в Донецкой республике, как пишут киевские СМИ.

М. ШЕВЧЕНКО: Я так не сказал. Я сказал, что их называют террористами, но там массовые народные восстания, массовые народные движения.

К. ОРЛОВА: То есть это обычные, цивилизованные люди…

М. ШЕВЧЕНКО: Нет, это не обычные люди. Это цивилизованные люди, но они не обычные. Всякий человек, который выходит из рамок обычного лицемерия так называемого демократического общества и делает винтовку источником своей власти и своего будущего, это делает человека необычным.

К. ОРЛОВА: Я понимаю. Но это не какие-то там специально натренированные люди. Это люди, которые до этого жили обычной трудовой жизнью?

М. ШЕВЧЕНКО: Я видел массу людей, которые вчера еще были такими полусогнутыми, согбенными, социальными животными, которым властные элиты постсоветского пространства предоставили возможность развлекаться, покупать и зарабатывать свои деньги. Но в этой ситуации эти люди осознали себя людьми, которые вернулись в историю. Они вспомнили, что они потомки людей, которые были участниками драмы великой революции, Гражданской войны, потомки тех, кто разгромил фашистскую Германию и ее союзников, потомки советских людей. Они обрели свое качественное содержание. Я видел, как на моих глазах распрямлялись спины, расправлялись плечи, менялся цвет кожи с коричневатого на человеческий.

К. ОРЛОВА: Человеческий – это какой?

М. ШЕВЧЕНКО: Был такой землисто-коричневатый, потому что народ же оскотинивали сознательно эти 20 лет, хоть на Украине, хоть в России. Там я видел, как оскотинившиеся социальные животные опять становились людьми. Эти люди опять обрели человеческое достоинство.

…Так вот, эти люди опять обрели человеческое достоинство. У них появились идеи. Они поняли, что у них есть нечто, за что можно идти умирать. Что есть фронтовое товарищество и братство. Это всё крайне интересные процессы, о которых я читал в книгах.

…Что такое гражданская война в обществе, в котором люди сначала пережили процессы тотальной деградации, причем насильственные. И потом с помощью оружия и постулирования своей воли они из этих процессов деградации выходят обратно, в человеческий облик.

К. ОРЛОВА: То есть оружие позволяет человеку выйти из деградации.

М. ШЕВЧЕНКО: Да, винтовка рождает власть.

К. ОРЛОВА: Подождите, выход из деградации и власть…

М. ШЕВЧЕНКО: Винтовка – это один из путей восстановления человеческого достоинства.

К. ОРЛОВА: Вот так, надо всем запомнить. Болотная площадь…

М. ШЕВЧЕНКО: Томас Джефферсон писал, что демократия – ситуация договоренности вооруженных мужчин. По-моему, это был Джефферсон, если мне не изменяет память.

К. ОРЛОВА: Не знаю. Вам поверю. А я правильно понимаю, что вы читали заметку Каныгина*.

М. ШЕВЧЕНКО: Я с ним провел несколько часов.

К. ОРЛОВА: Отлично, значит, скорее всего, он вам говорил то же самое.

М. ШЕВЧЕНКО: Я вам расскажу или вы мне будете зачитывать вслух?

К. ОРЛОВА: Я просто хочу узнать, были ли там люди не с человеческим достоинством, а с его отсутствием.

М. ШЕВЧЕНКО: Давайте тогда я вам расскажу. Каждая революция, каждая гражданская война сопровождается стихийным выплеском ненависти народа на тех, кого они считают эксплуататорами или своими угнетателями, поработителями. Естественно, Павел Каныгин – прекрасный журналист прекрасной «Новой газеты» – таковым не является: ни поработителем, ни угнетателем, ни эксплуататором. Но ненависть к журналистам, к официозу, к либеральному официозу, к любому другому у народа чудовищна.

К. ОРЛОВА: Я знаю.

М. ШЕВЧЕНКО: Все эти годы журналисты проводили, по большому счету, антинародную либеральную политику, которая говорила, что имеют смысл только те, кто при деньгах, те, кто устроился, имеют смысл только те, кто вовремя начальству подмахнул и т.д. Огромная масса людей поэтому воспринимает медийное пространство и людей, которые в нем работают, как нечто потустороннее, как нечто демоническое. Поэтому когда люди впервые столкнулись с журналистом, они говорят: это журналист прозападный, либеральный.

К. ОРЛОВА: Им никто не говорил, они сами это решили?

М. ШЕВЧЕНКО: Они сами решили, потому что там рядом был немец Штефан Штолль.

К. ОРЛОВА: Потому что Павел Каныгин был на майдане. Довольно примитивная логика.

М. ШЕВЧЕНКО: Она всегда примитивная. В каждой гражданской войне вы имеете дело не с шопенгауэрами и не с ницше. Они, наверное, тоже…

К. ОРЛОВА: То есть интеллектуальный уровень у них невысок, несмотря на то, что у них, очевидно, по вашим словам, огромное достоинство?

М. ШЕВЧЕНКО: А вам если уже меньше Шопенгауэра, то уже невысокий, что ли, интеллектуальный уровень? Вы, смотрю, девушка с запросами. Кстати, Шопенгауэр был женоненавистник, чтобы вы это понимали.

К. ОРЛОВА: Ничего страшного. Я тоже женоненавистник. Правда.

М. ШЕВЧЕНКО: Так вот, в каждой революции, в каждой гражданской войне существует то, что называется эксцессом. Павел Каныгин мог стать жертвой эксцесса. Слава богу, не стал, потому что рядом нашлись люди вменяемые и озлобление еще не достигло…

К. ОРЛОВА: А вменяемые люди – кто были? Вот вы? А рядом с ним кто были?

М. ШЕВЧЕНКО: Вменяемые люди с оружием в руках.

К. ОРЛОВА: Я что-то не видела.

М. ШЕВЧЕНКО: Какие-то люди, которые Павла вытащили, спасли.

К. ОРЛОВА: Подождите, кто это был? Судя по тому, что он описывает, они поехали за выкупом. Это Штефан Штолле, что ли?

М. ШЕВЧЕНКО: Вы слышите, что я говорю? Вменяемые люди с оружием, которые сохранили в этой ситуации хладнокровие. Часть повстанцев…

К. ОРЛОВА: И не убили?

М. ШЕВЧЕНКО: Да, не убили, вернули его живым-здоровым. Часть повстанцев, естественно. Это то, что называла Советская власть «социально близкими элементами». Криминальные элементы. Это везде так.

К. ОРЛОВА: …Давайте уточним. Вы позвонили и что сказали, если это можно рассказывать. Это важно!

М. ШЕВЧЕНКО: …Я сказал, что Паша – хороший человек. Я просто знаю его лично. Он талантливый молодой журналист. «Новая газета», я сказал, это газета, в которой были убиты журналисты в горячих точках, что не надо обижать журналистов «Новой газеты» и лично Павла Каныгина.

К. ОРЛОВА: А других можно?

М. ШЕВЧЕНКО: Я считаю, что журналистов, которые сознательно приезжают туда дурака валять или лгать, по крайней мере надо выдворять из зоны боевых действий.

К. ОРЛОВА: Это, очевидно, журналисты телеканала России. Только они, по-моему, там лгут. Нет?

М. ШЕВЧЕНКО: Конечно же, нет, Карина. Я не смотрю, в отличие от вас, телеканал «Россия», скажу вам откровенно. Я не могу давать оценку тому, что они говорят. Просто, естественно, гражданская война – это не место для туризма журналистов. И те, кто туда приезжает, меня поражают. Из Киева приехали некоторые ребята-журналисты, полагали, что это всё шутки, что это майдан, что это такая театральная атмосфера. Они были крайне удивлены, когда им сунули ствол под ребра, а потом проводили в специальные какие-то КПЗ.

К. ОРЛОВА: В пыточные.

М. ШЕВЧЕНКО: Ну, не в пыточные. Никто никого не пытал. В КПЗ, где их содержат как захваченных лиц. Почему, спрашивают они. Потому что вас считают людьми с той стороны. Потому что это политическая, гражданская война, где есть две стороны с разным мировоззрением: красные и белые. Если вам не нравятся красные и белые – это не точно, на самом деле. Тогда…

К. ОРЛОВА: Кстати, а кто красные, если уже проводить…

М. ШЕВЧЕНКО: Ирландское сопротивление: Ирландия и Англия. Например. Это больше похоже. Донецк и Луганск – это больше похоже на восставшую Ирландию. «Ветер, который качает ячмень». Вам же этот фильм, наверное, нравился? Правда? Если вы его смотрели. Имейте в виду: «Ветер, который качает ячмень» на территории Донецкой и Луганской областей.

К. ОРЛОВА: …Расскажите мне, в Донецк сейчас въезжать – это как? Там можно ходить по улице?

М. ШЕВЧЕНКО: Донецк – современный, прекрасный город. С очень современными гостиницами, улицами, ресторанами. Это один из самых красивых и благоустроенных городов Украины.

К. ОРЛОВА: Сейчас?

М. ШЕВЧЕНКО: По крайней мере, три дня назад был таким.

К. ОРЛОВА: То есть приезжаешь в Донецк, можешь понять, что там вообще-то гражданская война идет?