Ирина Скидневская - Самая страшная книга 2014

• Название: Самая страшная книга 2014
• Автор: Ирина Скидневская
• Издательство: АСТ
• Жанр: Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-083021-3

Перед вами — уникальная книга. Антология современного русского хоррора, которую «благословил» сам классик жанра Клайв Баркер. Сборник лучших отечественных рассказов ужасов. Кто сказал, что они лучшие? Не занудные литературные критики и не издатели, которым дай только прилепить куда-нибудь эпитет «лучший». Нет, это были такие же поклонники литературы тёмных жанров, как и вы. В ходе анонимного голосования, в котором участвовало несколько сотен рассказов, читатели выбрали девятнадцать историй, которые и вошли в книгу.

Это — коллекция не похожих друг на друга кошмаров, и от каждой истории стынет в жилах кровь. Всё самое мрачное, завораживающее и пугающее.

А теперь… Наберитесь смелости, устройтесь поудобнее, откройте книгу и взгляните в лицо своим страхам. Русский хоррор выходит из тени. На этих страницах оживают чудовища.

---

То, что люди стали злыми и жалкими, — это не самое страшное. А вот то, что появляется на улицах, иногда по ночам, а порой среди бела дня… то, что вызвано пороком, то, что кормится им и плодится в нем, вся эта чертовщина — вот это страшно. И я вижу, как с каждым годом город проваливается все глубже.

Конечно, родители не были рады, когда я подал документы в институт МВД. Преддипломную практику я проходил в прокуратуре, надеясь позже работать там же. Но не сложилось. Меня приютил один из РОВД. Тогда родители окончательно расстроились, считая, что пагубная среда сломает меня. Они оказались и правы, и нет. Много чего было в моей жизни: и водка, и наркотики, и должностные преступления. Но сломала меня не окружающая среда, а всего-то один случай. Четыре года прошло, а я помню этот тупой звук ударившейся головы об стол, помню ледяную женскую кисть у себя на коленях, помню завывание Ангельских труб на кухне, помню тошнотворный запах…

А раньше — да, я любил этот город.

* * *

В темноте пискнул магнитный замок, я толкнул тугую металлическую дверь и вышел наружу. На улице уже стемнело, в ноздри впился морозный воздух. К вечеру температура упала ниже ноля, напомнив, что на дворе декабрь. Я сунул в рот сигарету и пошел к припаркованной у подъезда служебной машине. Внутри дремал Марат, наш водитель. Я постучал. Он встрепенулся, опустил стекло и спросил:

— Поехали?

— Не, там еще писанина, следак только приехал…

— А ты чего?

— Дай прикурить.

Марат вытащил зажигалку, чиркнул кремнем и поднес к моему лицу. Я глубоко затянулся. Задрал голову; сквозь желтоватый свет уличного фонаря на меня таращилось иссиня-черное небо. Кажется, видны были звезды… Я выдохнул в них струю дыма. Моя смена закончилась сорок минут назад.

— Чо там, Кирюх? — Водитель мотнул головой в сторону дома. Я пожал плечами, — Чо, в натуре, месиво?

Я снова пожал плечами, потом кивнул. На самом деле я думал в этот момент о Лене. Почему с ней так сложно стало в последнее время?

— Всю квартиру кровью залили. Когда вошли, темно было, а под ногами хлюпает, я думал, трубу прорвало… — Я слушал свой голос, вспоминая, какой нервной была жена, когда мы виделись утром, — Потом свет включили, а там, на полу, как будто черный паркет, блестящий такой, и стены все измазаны…

Ленка. Исхудала, а раньше все с лишним весом боролась. Полненькой она мне больше нравилась. Может, у нее климакс начинается? Или рано? Сколько ей? На полтора года меньше, чем мне. Тридцать два. Мы же молодые еще! А сексом занимаемся, как старики… В смысле — редко. Даже не каждые выходные. Нужно, как только приду домой, обнять ее, поцеловать в губы, в шею, за ушко укусить, растает же…

— Сколько там трупов-то? — нарушил тишину Марат, поняв, видимо, что я не собираюсь продолжать рассказ.

— Да хер его знает, кучки какие-то валяются то тут, то там. Эксперты пусть собирают такие пазлы, им за это деньги платят. Соседи говорят, в квартире жило четверо: отец, мать, пацанята — семь лет и двенадцать. Может, они там все… по углам. — Я опять замолчал. Может быть, Ленка жалеет, что за меня вышла? С моей зарплатой мы и ребенка себе не можем позволить. Хотя было время, старались. Тогда, правда, Ленка не работала, нечего было и терять.

— Блевать не охота?

— Кажись, привык.

Мы помолчали, и это было то, что нужно. Я спокойно докурил.

— Холодно! — все-таки успел сказать Марат, когда я бросил окурок и пошел к дому, пока следователь меня не хватился. Обязательно же придумает, чем меня занять. Плевать, что у меня смена закончилась. Его самого вроде как из дома выдернули. Леденцов, имени не уловил. Раньше не встречались. Значит, недавно перевели. У нас текучка постоянная.

Когда я поднялся на нужный этаж и заглянул к соседям, которые вызвали полицию и у которых обосновались мы со своими бумажками, Леденцов был в бешенстве, кричал на кого-то по мобильному телефону.

— Оперуполномоченный, — полувопросительно произнес он, заметив меня и оторвавшись от трубки, — Бери еще пацанов, прочешите подъезд, двор, мусорки — все, короче.

— Что ищем-то?

— Как что? Ты что, дебил?! Трупы! Трупов нет! Крови на трех-четырех человек, если выжать! Чем эксперта слушал?! Беги, выполняй!

Но мы ничего не нашли. Правда, у нас еще был след. Удивительная штука. Конечно, странно было бы, если бы убийца не запачкался, но слишком уж долго тянулась эта четкая вереница алых отпечатков. Вниз по лестнице до первого этажа, потом через весь двор по неглубокому затвердевшему снегу. Как будто кровь продолжала стекать по его ногам. Неужели он унес на себе все четыре тела?

Мороз очень удачно схватил грязное месиво снега. Можно было рассмотреть рисунок протектора на подошве, без труда определить размер ботинка. Сорок второй. След обрывался, упершись в дорогу, гудящую десятками проезжающих машин. На другой стороне следа не было. Кинолог тоже не помог. Смешно, в США давно используют пчел-андроидов для таких дел, а мы все еще ждем парня с овчаркой.

Еще через полтора часа я сдал смену и мчал домой на маршрутке. Всего три остановки, но иначе зачем нужна служебная проездная карта? Я так любил этот момент — конец рабочего дня, путь домой, мир неслышно и незримо рушится за спиной, падает с твоих плеч. И хотя чувствуешь себя до чертиков усталым, можно наконец-то выпрямить спину. Лена, Леночка… Надо купить ей цветы. Она такого от меня не ждет! Я про подарки на праздники-то забываю частенько. В автобусе я стоял у окна с левой стороны, держась за поручень, хотя в салоне хватало свободных мест. Водитель спешил, маршрутку трясло. Я смотрел на свое отражение в стекле. Потом мое внимание привлекло движение снаружи. Автобус проезжал мимо киоска, и мне показалось, будто за ним толпятся люди. Я заметил чью-то спину и руку, замахивающуюся для удара, а может быть, не видел даже этого, но картина драки уже нарисовалась в мозгу. Маршрутка перестроилась в правый ряд, за поворотом ждала моя остановка. Я вновь бросил взгляд в сторону удаляющегося киоска, и на секунду мне показалось, что я вижу кого-то… Человека, стоящего поодаль от ларька. Потом автобус повернул направо и остановился, я бросился к автоматическим дверям. Ненавижу этот город.

Перебегая дорогу, я силился рассмотреть, что происходило в тени за киоском, и все больше убеждался, что там кого-то избивали. Да, трое или четверо парней били одного, его почти не было видно. Я бежал, то и дело поскальзываясь, и думал: может, окликнуть их? Черт, нужно же в отделение позвонить! Рука сжимала в кармане ксиву — единственное мое оружие. А потом я вдруг почувствовал на себе взгляд. Нет, правильнее сказать, я натолкнулся на него, как на стену. Сбавил ход. Тот человек, которого я заметил еще из автобуса. Мне оставалось метров двадцать до ларька, еще метрах в десяти впереди в свете фонаря стоял тот человек. И это было как-то неправильно, неестественно. Затем парни рванули от киоска вправо в сторону подворотни. Причем тот, кого только что избивали, побежал вместе со всеми. И я не стал их догонять, только проводил удивленными глазами и уже не спеша дошел до места драки. Поблизости не было ни души, я не заметил, куда подевался тот мужчина. Я смотрел следы, на снегу и на стене были брызги крови. Над киоском мигала вывеска, и в широких окнах было светло, но я не стал заходить внутрь. Я прошел дальше и оглядел то место, где стоял наблюдатель. Да, именно наблюдатель. Он ведь просто смотрел, как происходило избиение. Топтался на месте. Знакомый рисунок протектора, но вряд ли тот самый… Проклятый город. Я развернулся и пошел домой.

За тяжелыми неразборчивыми мыслями даже не заметил, как добрел до своей «коробки». Поднял глаза асфальта. Свет из окна на девятом этаже на секунду с грел душу. Лена. Единственный человек на этой земле, которому я нужен. Рука уже искала ключи в кармане;! У подъезда копалась в сумке какая-то бабка. Я подошел и открыл тугую дверь, бабка оказалась соседкой. Мы ехали вместе в лифте, она на кого-то жаловалась, возмущалась, но я не впустил ее голос в свою голову только сдерживал довольную улыбку.

— Вы уж сделайте что-нибудь с ними! — бросила мне бабка напоследок, и я пробормотал что-то утвердительное. Немного стыдно, но кажется, я не выдержу больше ни капли грязи в своей душе сегодня. Я открыл и тихонько притворил за собой дверь в квартиру, стянул ботинки и бросил как попало. На кухне было темно, а в комнате горел приглушенный свет, бормотал телевизор. Я повесил куртку на крючок и на цыпочках; двинулся туда. Лена сидела посреди кровати, скрестив, ноги, с ноутбуком. На ней были надеты только футболка, трусики да разноцветные носки. Она оторвалась от экрана и посмотрела на меня;

— Привет, Кирюш.

— Привет, — я улыбнулся. — Как делишки?

— Да так, — выглядела она усталой. Я подошел к ней ближе, хотел обнять, но она сидела как-то неудобно для этого… Я просто присел на край постели, провел рукой по ее спине. Она опять уже смотрела в монитор.