Джеймс Чейз - Ты найдешь – я расправлюсь

• Название: Ты найдешь – я расправлюсь
• Автор: Джеймс Чейз
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-227-04943-8

Встретив в Риме и доставив в отель Хелен Чалмерс, дочку босса, Доусон через минуту забыл об этой «серой мышке». Но однажды на вечеринке крупного кинопродюсера он был поражен: «серая мышка» превратилась в сексапильную красавицу и не прочь была с ним пофлиртовать. Доусон примчался на виллу, которую Хелен тайно сняла для них. Но девушки там не было. И все-таки он нашел ее. Мертвую. Похоже, она упала со скалы. Теперь ему грозит опасность и от Чалмерса, и от полиции…

Ранее книга издавалась под названиями «Ты его найди, я с ним расправлюсь», «Ты найди, а я расправлюсь», «Найди его — и я ему устрою», «Ты только отыщи его…», «…И вы будете редактором отдела».

---

— Да.

Она не обернулась, и я украдкой взглянул на нее.

У женщины было маленькое симпатичное личико. Ее глаза сверкали в лунном свете.

— Мне казалось, что я всех знаю в Риме, — сказал я. — Но почему я не знаю вас?

Она повернула голову, посмотрела на меня и улыбнулась.

— Вы должны были меня узнать, мистер Доусон, — заметила она. — Неужели я так изменилась?

Я присмотрелся к ней повнимательнее и почувствовал, как у меня вдруг учащенно забилось сердце, а в груди что-то сжалось.

— Не могу вас узнать, — сказал я, думая про себя, что это самая симпатичная женщина из когда-либо виденных мною в Риме и что она необыкновенно молода и привлекательна.

Она рассмеялась:

— Вы уверены? Я — Хелен Чалмерс.

2

Моей первой реакцией, когда я это услышал, было желание сказать ей, как она изменилась и как меня поразила ее красота, но, заглянув в ее светящиеся глаза, я решил повести себя по-другому.

Мы простояли во дворике около получаса. Эта неожиданная встреча вывела меня из равновесия. Я прекрасно понимал, что Хелен — дочка моего босса. Она держалась осторожно, но была явно не глупа. Мы вели ничего не значащие разговоры. Обменялись мнениями по поводу вечеринки и гостей, решили, что оркестр неважный и что ночь великолепна.

Меня тянуло к ней, как тянет к магниту железный гвоздь. Я никак не мог представить, что это очаровательное существо было той же женщиной, которую я встречал в аэропорту.

Неожиданно для нашего натянутого диалога она спросила:

— У вас здесь есть машина?

— Ну конечно. Стоит на дороге у дома.

— Вы не отвезете меня домой?

— Что — прямо сейчас? — Я был несколько разочарован. — Вечеринка только набирает обороты. Вы не хотели бы потанцевать?

Она посмотрела на меня. В ее голубых глазах было странное вопросительное выражение.

— Извините. Я вовсе не хотела забирать вас отсюда. Не беспокойтесь — я возьму такси.

— Если вы действительно хотите уехать, я буду счастлив отвезти вас домой. Я думал, что вам самой здесь нравится.

Она пожала плечами и улыбнулась.

— Где ваша машина?

— В самом конце — черный «бьюик».

— Тогда встретимся у него.

Я дал ей возможность уйти одной, а сам закурил сигарету. Какая неожиданная конспирация! Я заметил, что мои руки слегка дрожат. Подождав пару минут, я прошел в полную народу гостиную, поискал глазами Лучано, но не нашел его и решил, что сумею поблагодарить его завтра утром.

Когда я вышел из дома, она уже сидела в «бьюике». Мы выехали на виа Витторио Венето. Дорога была почти пуста, и мне хватило десяти минут, чтобы доехать до дома Хелен. В пути ни я, ни она ничего не говорили.

— Пожалуйста, остановите здесь, — попросила она.

Я подрулил к тротуару, остановил машину и вышел. Обойдя «бьюик», я открыл для Хелен дверь. Она вышла и оглядела пустынную улицу.

— Вы подниметесь? Думаю, нам найдется о чем поговорить, — сказала она.

Я снова вспомнил, что она дочка моего босса.

— Я бы мог подняться, но, наверное, лучше не надо, — сказал я. — Уже поздновато. Не хочу никого беспокоить.

— Вы никого не побеспокоите.

Я выключил фары и пошел за ней.

Необходимо все детально объяснить, потому что я не хочу, чтобы возникло ложное впечатление о моей первой встрече с Хелен. В это трудно поверить, но если бы я знал, что у нее в доме никого нет — ни подружки, ни слуги, — меня бы на аркане было не затащить внутрь. Но мне казалось, что там есть хотя бы слуга.

Мое будущее и все мое благосостояние были в руках Чалмерса. Одно его слово — и я вылечу из газеты как пробка. Забавляться с его дочерью было так же опасно, как играть с гремучей змеей.

Размышляя над этим, я понял, что и Хелен все предусмотрела. Она все устроила так, чтобы нас не видели вместе в доме Лучано, и сознательно предложила мне остановить машину в двухстах ярдах от входа в ее дом. Если кто-нибудь из моих лучших друзей и увидит здесь машину, это не наведет его ни на какие ненужные мысли о нас двоих.

Мы поднялись на лифте, не встретив никого в вестибюле. В квартиру мы тоже вошли так, что нас никто не видел.

Когда она закрыла входную дверь и ввела меня в большую гостиную с затененными лампами, у меня вдруг возникло ощущение, что мы в квартире одни.

Она бросила накидку на кресло и подошла к искусно отделанному коктейль-бару.

— Как насчет рюмки хлебной водки или джина? — поинтересовалась она.

— Мы что, здесь одни, да? — спросил я.

Она повернулась и посмотрела на меня. В полумраке она выглядела ошеломляюще.

— Ну да — а что в этом криминального?

Я почувствовал, как мои ладони вспотели.

— Я не могу здесь оставаться. Вы знаете почему.

Она продолжала смотреть на меня, подняв брови.

— Вы так боитесь моего отца?

— Дело не в том, что я боюсь вашего отца. — У меня вызвало досаду то, что она так точно попала в цель. — Я не могу оставаться здесь наедине с вами, и вы должны это знать.

— О, не будьте таким глупым, — нетерпеливо сказала она. — Если мужчина и женщина остаются наедине в квартире, разве они обязательно должны плохо себя вести?

— Дело не в этом, а в том, что подумают другие.

— Какие другие?

Здесь она меня поймала. Я знал, что никто не видел нас входящими в квартиру.

— Кто-то мог видеть, как я уходил. Кроме того, все дело в том…

Внезапно она рассмеялась.

— О, ради всего святого! Перестаньте вести себя как викторианская недотрога.

Мне надо было надеть шляпу и выйти. Если бы я так сделал, то, безусловно, избежал бы многих неприятностей. Но мне иногда свойственны опрометчивость и безответственность, и именно они руководили мною в те минуты.

Итак, я сел, взял рюмку крепкой ржаной водки и положил туда лед, который мне дала Хелен.

Я работал в Риме уже четыре года и отнюдь не вел монашеской жизни. Итальянки — очень привлекательные женщины. Я провел с ними немало приятных минут, но, сидя здесь и смотря на Хелен в ее белом платье, понимал, что меня могут ждать лучшие из лучших минут; это было нечто особенное, от чего у меня перехватывало дыхание.

Она подошла к камину и прислонилась к стене рядом с ним, с полуулыбкой смотря на меня.

— Ну, а как дела в университете? — спросил я, не желая добровольно лезть в петлю.

— О, он был только уловкой, — беззаботно ответила Хелен. — Я должна была что-то выдумать для отца, иначе он не пустил бы меня сюда одну.

— Вы хотите сказать, что не ходите в университет?

— Конечно, не хожу.

— А он об этом не узнает?

— А почему он должен узнать? Он слишком занят своими делами, чтобы беспокоиться обо мне, — ответила Хелен, и я почувствовал горечь в ее голосе. — Он интересуется только самим собой и своими женщинами. Он решил отправить меня сюда, так как Рим находится за много миль от Нью-Йорка и я, находясь здесь, уже не смогу вдруг войти в его комнату, где отец может в этот момент пытаться убедить очередную юную красотку, что он намного моложе, чем выглядит.

— Так, значит, очки в роговой оправе, туфли на плоском каблуке и собранные в узел волосы были уловкой, не так ли? — спросил я.

— Ну конечно. Дома я всегда так одеваюсь. Это убеждает моего отца, что я примерная студентка.

— Вы все очень хорошо рассчитали, не так ли?

— А почему бы и нет? — Она отошла от камина и села в роскошное кресло. — Моя мать умерла, когда мне было десять лет. После этого у моего отца было три жены. Первые две были всего на два года старше меня, а третья — моложе. Я была им нужна, как больная полиомиелитом. Мне нравится самой решать свою судьбу — и я люблю пошутить.

«Судя по всему, она действительно любит пошутить, возможно даже слишком», — подумал я.

— Вы совсем как ребенок, но вообще так жить нельзя, — заметил я.

Она рассмеялась:

— Мне двадцать четыре года, я совсем не ребенок, и мне хочется жить именно так.

— Почему вы все это мне рассказываете? Что мне стоит отправить вашему отцу телеграмму?

Она покачала головой:

— Вы не сделаете этого. Я поговорила о вас с Джузеппе Френзи. Я бы не привела вас сюда, не будь я в вас уверена.

— А почему вы привели меня сюда?

Она посмотрела на меня, и от ее взгляда у меня внезапно перехватило дыхание. Выражение ее глаз не давало усомниться в том, что она делает мне приглашение перейти к активным действиям.

— Вы мне понравились, — сказала она. — От итальянских мужчин можно и устать. Они так горячи и так прямолинейны! Я попросила Джузеппе, чтобы он пригласил вас на вечеринку, и вот мы здесь.

Не подумайте, что я не почувствовал искушения. Я понимал, что все, что мне надо сделать, — это встать и заключить ее в объятия. Но это было слишком вульгарно, слишком просто. К тому же вставал вопрос о моей работе. Он интересовал меня больше, чем роман с Хелен.