Джейн Арбор - Любовь на Рейне

• Название: Любовь на Рейне
• Автор: Джейн Арбор
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00183-9

Вирджиния не чаяла когда-нибудь стать владелицей процветающего имения на берегу Рейна. «Вайнберг Раус» достался ей нежданно-негаданно, по завещанию внезапно умершего жениха, Эрнста Рауса. Однако управляющий имением Ингрэм Эш отказывается верить в бескорыстие девушки. Вирджинии остается лишь надеяться со временем заставить этого привлекательного англичанина изменить свое о ней мнение.

---

— Их самих — нет. Бастион охраняет их младшая дочь Лизель. Вы с ней пока не встречались, хотя она тоже была на похоронах Эрнста.

— А, это такая круглолицая девушка с волосами, уложенными крылышками, да? Кажется, однажды я видела ее в городе — она шла с восточноевропейской овчаркой на поводке.

— Вы, видимо, имеете в виду немецкую овчарку. Восточноевропейские в здешних местах не водятся. Да, это, похоже, Лизель. Ей девятнадцать лет. Куколка. И к тому же жутко «затюканная» своей же семьей.

— Как это — «затюканная»?

— Ну, что-то вроде Золушки.

— Уродливые сестры и тому подобное?

— Одна сестра, и к тому же далеко не уродина. В данный момент ее тоже нет дома. А «затюканная» — это потому, что полковник и фрау Мей презирают домашнюю работу, так что Лизель приходится практически в одиночку заботиться о доме. Летом ее почти не видно — разве что зимой она частенько заходит к нам. В настоящее время она выразила желание заниматься со мной английским языком.

— Вы даете ей уроки английского? — удивленно спросила Вирджиния.

— Боже правый, нет, конечно. Разве что только по части разговорного языка, хотя, надо признать, схватывает она быстро. А что это мы о ней заговорили?

— Это я подняла вопрос о возможном переезде в «Драхенхоф».

— Ну, надеюсь, теперь-то вы понимаете, что в этом нет никакой необходимости, да и непрактично это. — И добавил беззаботным тоном: — В конце концов, если вы посчитаете Ханнхен, Альбрехта и мою сосновую дверь недостаточно надежными кандидатами на роль коллективной дуэньи, то всегда сможете сделать так, что я буду числиться кем-то вроде вашего постояльца, который платит вам символическую арендную плату, не так ли?

Отнюдь не будучи уверенной в том, что он опять не подсмеивается над ней, Вирджиния сдержанно проговорила:

— Спасибо, хотя я и не вижу, чем это будет отличаться от вашего нынешнего статуса.

— В самом деле? Я бы, напротив, заметил, что старая добрая бухгалтерская книга, в которой регистрируются выплаты арендной платы, в здешних местах может считаться высшим гарантом добропорядочности! Но это так, информация для размышления, — добавил Ингрэм.

Лишь после его ухода Вирджинии в голову пришла запоздалая мысль на этот счет. Она наконец поняла, что сам Ингрэм Эш ни на мгновение не задумывался об этической стороне их совместного проживания под одной крышей, а это, в свою очередь, красноречиво свидетельствовало о том, что как женщина она для него попросту не существовала, не так ли?

В такое же пасмурное и сырое утро, какое выдалось в день похорон Эрнста, Вирджиния наконец-то получила возможность познакомиться с Лизель Мей. Вирджиния сидела в своем офисе — скудно обставленной комнате, располагавшейся за дальней стеной холла, — и делала все возможное, чтобы разобраться в деловых бумагах, составленных на почти незнакомом ей языке, и многочисленных, непонятно как систематизированных папках, когда раздавшийся стук в дверь возвестил, как она предполагала, об очередном ледяном обмене фразами с Ханнхен. К ее удивлению, в комнату вошла девушка, которую, как ей было известно, звали Лизель.

С непокрытой головой, она основательно промокла. В сапогах до колеи и плаще, подпоясанном настолько туго, что его разлетавшиеся полы скорее походили на оборки, она выглядела до нелепости юной. Круглый лоб девушки, голубые глаза, нос со вздернутым кончиком и ямочки на щеках и в самом деле придавали ей сходство с куклой, а перетянутые у ушей волосы наводили на мысль о девочке, которая приготовилась ко сну или к тому, чтобы принять ванну.

Свое появление она ознаменовала топотом сапог, капелью стекающих с рукавов водяных струек и возгласом «Ах!», за которым последовало заявление:

— Вы — фрейлейн Сомерс. А я — Лизель Мей.

Сказано это было отчетливо и с настолько явной, типично немецкой артикуляцией, что можно было подумать, будто Вирджиния собиралась читать слова по ее губам.

— Да, и я о вас слышала, — также по-немецки, тщательно подбирая слова, произнесла Вирджиния. — Как ваши дела? Вы ведь были на похоронах герра Рауса, не так ли, а потом я еще видела вас в Кенигсграте — вы шли с собакой.

В ответ на это девушка хихикнула и сказала:

— Вы говорите точь-в-точь как пишут в тех учебниках, который Ингрэм привез мне из Бонна! Но сейчас я уже довольно неплохо говорю по-английски, и хотела бы попрактиковаться — если, конечно, вы не возражаете.

После этой фразы, как нередко случается, к процессу их знакомства подключились малопонятные закономерности взаимной симпатии, которая мгновенно устанавливается между двумя незнакомыми людьми, и Вирджиния почувствовала, что с этой девушкой она наверняка подружится.

Лизель сняла плащ, отжала воду из собранных в хвостики волос и указала на лежавшие на столе бумаги.

— Чем это вы занимаетесь? — поинтересовалась она.

— Боюсь, чем-то совершенно бесполезным, — призналась Вирджиния. — Мой деловой немецкий находится, можно сказать, на нуле.

— Позвольте взглянуть. — Лизель принялась рыться в бумагах. — Так, вот это письма, на которые надо ответить. Если вы спросите Ингрэма, что он хотел бы сказать этим людям, я готова их написать. Точнее нет — я помогу вам написать их — по-немецки. А вот это перечень, — она запнулась, подбирая нужное слово, — счетов, правильно? — за товары от поставщиков. Вот, видите, — ее палец задвигался по списку, — это означает деревянные стойки, вот это — проволока, это — ящики для черенков. А это, — она показала Вирджинии очередной лист, но затем быстро отдернула руку, — нет, не этот, — неловко добавила она. — Так, вот в этом…

— А что было написано в том? — перебила ее Вирджиния.

Лизель отвела взгляд.

— Это счет за черенки, для покупки которых герр Раус ездил во Францию. Я просто подумала, что упоминание о нем может навеять на вас грустные мысли.

Вирджиния была тронута этим первым признанием того факта, что воспоминания об Эрнсте действительно могут быть наполнены для нее горестными чувствами.

— Очень мило с вашей стороны, — проговорила она. — Вот только удастся ли мне на самом деле избежать частых воспоминаний о нем?

— Пожалуй, нет, — согласилась Лизель. — И все же как грустно и несправедливо получилось — Ингрэм сказал мне, что у вас и времени-то на любовь толком не было. Вы влюбились друг в друга с первого взгляда, да?

Как же Вирджиния должна была ответить на этот вопрос, чтобы не обмануть девушку?

— Не совсем так. Я думаю, что любовь с первого взгляда случается разве что у очень молодых людей. С Эрнстом мы часто разговаривали и вскоре подружились, однако я была совершенно не готова ни к его предложению, ни к тому, что в своем завещании он оставит мне все свое имущество, тем более, что я вовсе не давала ему согласия на брак. На самом деле я…

— Вы даже не были помолвлены? — озадаченно переспросила Лизель. — А мы-то все думали!.. Но при этом мы конечно же были очень рады за герра Рауса, хотя и сильно удивились. А потом, на похоронах, уже вы стали для нас настоящим сюрпризом. По крайней мере, для меня. Я почему-то представляла вас другой, более домашней, что ли, скорее женщиной средних лет, вроде него. А потом, когда выяснилось, что по возрасту вы больше походите на Ингрэма, это стало… ну, настоящим шоком. Ему тридцать четыре, — добавила девушка, и Вирджиния отчетливо расслышала в ее голосе нотки намека, оставить без внимания которые она не могла.

— А мне двадцать восемь, — сказала она.

В искреннем интересе Лизель к данной теме сомневаться не приходилось.

— О, я только хотела сказать, что вы были… — Осознав некоторую бестактность своей фразы, она решила сменить тему разговора: — Ханнхен принесет вам кофе?

— Нет, по утрам я ничего не пью.

— А вот я бы выпила. — С этими словами Лизель подошла к двери и крикнула: — Ханнхен! — вслед за чем резким, присущим одним лишь немцам голосом затараторила что-то совершенно невнятное.

Тишина — никто ей, похоже, так и не ответил. Лизель навострила уши, после чего куда-то удалилась и вскоре вернулась с подносом, на котором стояли кофейник и три стакана.

— Вот, сама приготовила, — пояснила она. — Ханнхен говорит, откуда ей, дескать, знать, хотите вы кофе или нет, раз вы не попросили. Вепрь прямо какой-то, а не женщина, правда ведь? Хотя признаюсь, что нам в «Драхенхофе» ох как пригодилась бы женщина, хотя бы вполовину такая надежная, как Ханнхен.

— То есть здесь что, непросто найти работника, да?

— Некоторых полным-полно. Но к нам они прибывают только на лето, а потому не успевают заранее проникнуться должным чувством верности своим новым хозяевам. Иногда бывает, что проработают неделю-две и уходят, после чего мне опять приходится подыскивать на их место новых.

— Судя по всему, вы довольно расторопная девушка, — с улыбкой проговорила Вирджиния. — Герр Эш говорит про вас, что вы…