Сергей Алексеев - Игорь Святославич

• Название: Игорь Святославич
• Автор: Сергей Алексеев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-235-03664-2

Князь Игорь Святославич Новгород-Северский (1151—1201) вошел в историю благодаря единственному событию — неудачному походу против половцев в 1185 году, в результате которого впервые пятеро русских князей оказались в плену на чужбине. Поход этот описан в двух летописных повестях, а главное, в эпической поэме «Слово о полку Игореве». Именно она принесла Игорю славу — едва ли вполне заслуженную, ибо это был лишь один из многих удельных правителей того времени, не самый заметный и не самый выдающийся.

На страницах книги доктора исторических наук Сергея Алексеева действуют не поэтические герои, а исторические персонажи — Игорь и Святослав, «Буй Тур» Всеволод и его тезка Большое Гнездо, Кончак и Ярославна. Это не классическая биография, а портрет персонажа второго плана, проступающий на фоне бурной, насыщенной событиями эпохи междоусобных войн и походов в Степь, благородных деяний и клятвопреступлений. Самый заметный из его поступков, давший русской культуре и истории «Слово о полку Игореве», стал для князя самым злосчастным, но обессмертил его имя.

---

Лавр сказал Игорю: «Пойду с тобой в Русь». Князь сначала не поверил ему, заподозрив подвох, но о побеге задумался и стал советоваться с приближенными. Он решил собрать, сколько сможет, пленных воинов и бежать вместе с ними, пока основные силы половцев воюют на Руси. «Я ради славы не бежал тогда от дружины, и ныне не славным путем не пойду!» — заявил он. Сын тысяцкого и княжеские конюшие, однако, требовали, чтобы князь согласился с Лавром: «Иди, княже, в землю Русскую, если захочет Бог избавить тебя!» Пока Игорь размышлял, орда Кончака повернула от Переяславля обратно в степь и побег по задуманному плану стал невозможен. К тому же приближенные встревожили князя новыми вестями: «Мысль высокую и неугодную Господу имеешь в себе. Ты хочешь взять мужей и бежать с ними, а об этом почему не подумал — вот приедут половцы с войны и, по слухам, убьют и тебя, князь, и мужей, и всю русь. И не будет ни славы тебе, ни жизни!» Таковы ли были намерения степняков, неизвестно. Во всяком случае, Кончак хотел другого. Но Игорь теперь решил поторопиться и принять совет Лавра.

Днем при Игоре постоянно находилась стража, ночью же он под охраной оставался в шатре. Тем не менее совещания пленных русичей и пересылку с Лавром половцы не обнаружили. Игорь приметил, что стражники его слегка расслабляются вечером, перед заходом солнца, и отправил конюшего к Лавру с вестью: «Переезжай на ту сторону Тора с конем в поводу». Вечером половцы сели пить кумыс. Конюший вернулся к князю с известием, что Лавр ждет. Игорь поклонился перед крестом: «Господи сердцеведец! Спасешь ли Ты меня, Владыко, недостойного?» Пока сторожа «играли и веселились», полагая, что князь лег спать, тот приподнял полог шатра и вылез. Перейдя реку по мелководью, он сел на коня и вдвоем с Лавром умчался прочь от кочевья. Дальнейшие обстоятельства не очень ясны. Видимо, через какое-то время конь пал, потому что затем Игорь 11 дней шел пешком до города Донца{266}. Именно так рисует события «Слово»:

Брызжет море в полуночи;
Идут смерчи мглою.
Игорю князю Бог путь кажет
Из земли Половецкой на землю Русскую,
К отца злату столу.
Погасли вечерние зори.
Игорь спит, Игорь бдит,
Игорь мыслью поля меряет
От великого Дона до малого Донца.
Коня в полуночи Овлур свистнул за рекою,
Велит князю уразуметь —
Князю Игорю не быть!
Кликнул — стучит земля,
Шумит трава,
Зашатались вежи[30] половецкие.
А Игорь князь
Проскочил горностаем к тростнику,
И белым гоголем на воду,
Вскинулся на коня борзого,
Соскочил с него серым волком,
И поспешил к луке Донца,
И полетел соколом под мглою,
Избивая гусей и лебедей к завтраку,
И обеду, и ужину.
Коли Игорь соколом полетел,
Тогда Овлур волком поспешал,
Отряхивая росу студеную —
Загнали ведь своих борзых коней.
Донец сказал: «Княже Игорю!
Немало тебе величия,
А Кончаку ненависти,
А Русской земле веселия!»
Игорь сказал: «О Донче!
Немало тебе величия,
Лелеявшему князя на волнах,
Постилавшему зелену траву
На своих серебряных брегах,
Одевавшему его теплыми мглами
Под сенью зелена древа.
Стерег его гоголем на воде,
Чайками на струях,
Чернядью на ветрах»…

Половцы гнались за Игорем, но не смогли настичь его{267}. В «Слове» гонятся лично ханы Кончак и Гза, и именно во время этой погони первый решает судьбу Владимира Игоревича:

А не сороки затрещали —
По следу Игореву едут Гзак с Кончаком.
Тогда враны не граяли,
Галки замолчали,
Сороки не стрекотали,
Полозы ползали только.
Дятлы стуком путь к реке кажут,
Соловьи веселыми песнями свет возвещают.
Говорит Гзак Кончаку:
«Если сокол к гнезду летит —
Соколенка расстреляем
Своими злачеными стрелами».
Речет Кончак Гзаку:
«Если сокол к гнезду летит —
То мы соколенка опутаем
Красною девицею».
И сказал тут Гзак Кончаку:
«Если его опутаем мы
Красною девицею,
Не будет нам ни сокольца,
Не будет красной девицы,
То-то и начнут нас птицы бить
В поле Половецком».

Игорь возвращался на Русь. Град Донец относился к чернигово-северским землям, и отсюда князь уже беспрепятственно добрался до столицы своего удела, где был встречен с радостью. Горожане любили своего правителя — многие, как отмечал летописец, «печалились и проливали слезы свои за него» — и простили ему безрассудство. Из Новгорода-Северского Игорь направился в Чернигов — лично сообщить Ярославу о своем избавлении и попросить помощи в защите от половцев разоренного и, видимо, частично обложенного данью Посемья. Ярослав «обрадовался и помощь дать обещал». Игорь поехал в Киев — представиться Святославу и Рюрику; и те тоже «рады были ему»{268}. Судя по «Слову», Игорь ехал также и поклониться за чудесное спасение киевским святыням:

Рек Боян, и Ходына, Святослава песнотворцы,
Старого времени Ярослава,
Олега кагана любимцы:
«Тяжко той голове, что без плеч,
Зло тому телу, что без головы» —
Русской земле без Игоря.
Солнце светится на небесах —
Игорь князь в Русской земле.
Девицы поют на Дунае —
Вьются голоса чрез море до Киева.
Игорь едет по Боричеву
К святой Богородице Пирогощей.
Страны рады, грады веселы.
Спели песнь старым князьям,
А потом — молодым воспеть!
Слава Игорю Святославичу,
Буй Туру Всеволоду,
Владимиру Игоревичу!
Здравы, князи и дружина,
Когда боретесь за христиан
С погаными полками!
Князьям слава и дружине!
Аминь.

Глава одиннадцатая. НОВЫЕ ВОЙНЫ

«Слово о полку Игореве» завершается возвращением князя из половецкого плена, и лишь отдельные зыбкие намеки на позднейшие события находим мы в нем. Но у Игоря впереди были новые заботы и новые брани, внутренние и внешние. Мы мало знаем о том, чем занимался князь в ближайшие год-два после возвращения в Новгород-Северский, происшедшего в начале 1186 года. Очевидно, он восстанавливал силы княжества, при помощи Ярослава Черниговского вытеснял половцев Гзы из Посемья, а также принимал меры по выкупу пленников и восстановлению союза с Кончаком. Последнее вскоре дало плоды. В конце 1186-го или в начале 1187 года Игорю удалось примирить остававшегося всё это время в Путивле Владимира Ярославича с его отцом Ярославом Осмомыслом — тот, чувствуя приближение смерти, предпочел видеть законного сына при себе, хотя стол ему оставлять так и не желал. В 1187 году Владимир уехал в Галич, а сопровождал его Святослав, старший из остававшихся при Игоре сыновей{269}. После смерти отца Владимиру все-таки удалось занять престол, хотя это стоило Галицкой земле немало кровавых треволнений.

Святослав Всеволодович первое время после возвращения Игоря тоже не был заметен как ратоборец. В 1186 году он строил в Чернигове церковь Благовещения — очевидно, призывая на русские полки вышнюю помощь{270}. Однако одновременно с благочестивыми делами киевский князь и его брат Ярослав затеяли новую политическую интригу. Столкнувшись впервые за десятилетия с действительно масштабным и неуправляемым с Руси половецким нашествием, Святослав осознал всю ничтожность сил нынешнего Киевского княжества, которая была ясна и автору «Слова». Великому князю требовалось расширить свое влияние. Взоры Святослава вновь обратились к Рязани. Здесь в семействе Глебовичей в очередной раз началась распря, и Всеволод Большое Гнездо опять готовился к походу против непокорного Романа, зятя Святослава. Интересы Святослава совпадали здесь с интересами Ярослава, который вполне разделял его желание вернуть Рязанщину под власть черниговского дома.

Весной 1186 года братья Всеволодовичи отправили к Всеволоду Юрьевичу представительное посольство из бояр во главе с черниговским епископом Порфирием, которое должно было заступиться за рязанцев и убедить Всеволода заключить мир. Убежденный ростовским епископом Лукой, Всеволод согласился и отправил Порфирия в Рязань уже с собственными послами. Но Порфирий, имевший тайное поручение от киевского князя, повел с Глебовичами переговоры, убеждая не повиноваться Всеволоду и, вероятно, положиться на поддержку черниговской родни. Однако в последнем он не преуспел — Всеволод прознал об интриге, и архиерей «со срамом и бесчестьем» бросил посольство и спешно вернулся в Чернигов. Первым желанием Всеволода было послать за епископом погоню; но потом владимирский князь, «положившись на Бога и Святую Богородицу», придумал иной ход. «Гнездо» у него уже было поистине большое, и его птенцы могли по-своему послужить отцовскому делу.