Наталья Командорова - Русский Стамбул

• Название: Русский Стамбул
• Автор: Наталья Командорова
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9533-3747-2

Сколько наших соотечественников побывало в Константинополе-Стамбуле в разные времена? Вряд ли кто сможет ответить на этот вопрос. Известно лишь, что в начале 20-х годов прошлого века примерно каждый пятый житель этого города был русским эмигрантом… У каждого — своя судьба: мучения и радости, поражения и победы. Художник И. Айвазовский и директор Русского археологического института в Константинополе Ф. Успенский, барон Врангель и разжалованный им генерал Я. Слащев, певец А. Вертинский и писатель-сатирик А. Аверченко… Известные и безымянные, знаменитые и не очень — они достойны упоминания, так как благодаря усилиям большинства из них Стамбул сегодня — почитаемый и любимый многими россиянами город.

---

На стамбульском берегу ожидали сто двадцать оседланных лошадей для свиты и роскошно убранный арабский жеребец для посла. Русское посольство направилось к великому визирю, который всегда принимал послов в специальном доме. Кутузов обменялся с визирем приветствиями и вручил ему грамоту царицы, а великий визирь подал русскому послу подарок султана — дорогую соболью шубу…». С шубой — яблоком раздора предварительных споров — Михаил Илларионович «поступил так, что вполне удовлетворил глупое честолюбие турок». Интересно, была это импровизация или хорошо продуманная неожиданность, но манипуляции посла с меховым подарком вызвали полный восторг у его коллег — русских дипломатов: «Он (Кутузов) сидя надел в рукава шубу, а потом поднялся, чтобы оправить ее длинные полы. Он как будто бы и не вставал, но в то же время встал…» Впоследствии в русской колонии в Константинополе родилась шутливая поговорка: лучшее средство избавиться от «яблока раздора» в дипломатии — съесть его. Как сделал это Кутузов…

После этой церемонии все участники русской делегации были приглашены на обед, на котором хозяева угощали восточными сладостями, турецким кофе, шербетом (турецким напитком). Наконец гостей обкурили благовониями, что являлось знаком окончания званого обеда.

Въехал в сераль на вороном арабском скакуне…

На следующий день, 30 октября, состоялась аудиенция у султана, говоря современным языком, должно было состояться вручение верительных грамот нового посланника иностранного государства. Вначале церемония напоминала действо с приемом у верховного визиря. Но отличия начались с того момента, когда русскому послу М.И. Кутузову была предоставлена честь въехать в сераль на вороном арабском скакуне. По обыкновению, в таких случаях иноземные дипломаты и другие приглашенные лица должны были — иногда довольно длительное время! — ожидать, «пока в высокие резные ворота не проедет великий визирь», но, как отмечал Л.И. Раковский, «русскому послу (Кутузову) не пришлось ждать ни минуты: Юсуф-ага на белом коне нарочно подъехал в одно время с Кутузовым к первым воротам. У вторых ворот Кутузов слез. Здесь его ждал драгоман Порты — грек Мурузи…

В диван Кутузов снова вошел одновременно с великим визирем — из двух разных дверей. Они обменялись приветствиями и сели друг против друга». По традиции великий визирь отправил к султану рейс-эфенди с письменным запросом: примет ли султан русского посла? Вернувшийся от султана посланник подтвердил, что турецкий владыка согласен принять русского посла.

Накрыли столы для парадного обеда, по завершении которого все направились в сераль, на аудиенцию к султану. На полпути русского посла ожидала еще одна приятная перемена в султанском этикете: специально для него вместо унизительной «скамьи поварят» для одевания собольей шубы был поставлен богато убранный табурет. Перед входом в покои султана «… посол должен был облачиться в шубу, — писал Л.И. Ваковский. — Для этого ставилась простая скамья, которую турки насмешливо прозвали «скамья поварят». Но, подойдя к скамье, Михаил Илларионович увидал, что рядом с ней стоит табурет, покрытый богатой золотой парчой. Хитрый Мурузи со сладенькой улыбочкой сказал его высокопревосходительству, что этот табурет поставлен по приказу самого султана из особого уважения к Кутузову.

На русского посла надели соболью, крытую золотой парчой шубу, на советника, маршала, секретаря посольства и полковника Барония — горностаевые. Остальным чинам посольства дали парчовые кафтаны. Турки надевали на послов и свиту шубы с длинными рукавами и, вводя к султану, держали послов под руки, чтобы гяуры не смогли напасть на султана. Сопровождавшие русских капиджи-баши не поддерживали никого под руки, а только шли, чуть дотрагиваясь до их рукавов…». И это тоже была одна из побед предшественника Кутузова независимого посла Репнина, не позволившего применять к себе насилие и потребовавшего строить отношения между странами на основе взаимного доверия.

Облаченный в шубу русский посол вошел в великолепно убранную большую залу и поклонился султану Селиму III, сидящему в центре зала на высоком троне. Кутузов заговорил, и султан «внимательно слушал его, кивая головой. Когда русский посол окончил, Селим III что-то громко сказал великому визирю. Драгоман перевел его краткое ответное слово. Кутузов выслушал, поклонился и вышел из залы. Так делал князь Репнин, так повторилось и в этот раз…».

Л.И. Раковский утверждал, что лично сам Кутузов «остался доволен приемом: Селим III принял его с таким почетом, с каким не принимал ни одного иноземного посла. Султан не позволил русскому послу ожидать перед сералем (приезда) великого визиря, он не посадил Кутузова на унизительную «скамью поварят»…». О своем впечатлении от аудиенции у султана он писал в одном из своих писем: «На аудиенции (Селим III) велел делать мне учтивости, каких ни один посол не видел. Дворец его, двор его, наряд придворных, строение и убранство покоев мудрено, странно, церемонии иногда смешны, но все велико, огромно, пышно и почетно. Это трагедия Шекспирова, поэта Мильтона или Одиссея Гомерова…на троне сидит прекрасный человек, лучше всего его двора, одет в сукне, просто, но на чалме огромный солитер с пером и на шубе петлицы бриллиантовые. Обратился несколько ко мне, сделал поклон глазами и показал, кажется, все, что он мне приказывал комплиментов прежде: или я худой физиономист, или он добрый и умный человек. Во время речи моей слушал он со вниманием, часто наклонял голову и, где в конце речи адресуется ему комплимент от меня собственно, наклонился с таким видом, что, кажется, сказал: «Мне очень это приятно, я тебя очень полюбил; мне очень жаль, что не могу с тобой говорить». Вот в каком виде мне представился султан…»

Успех Кутузова у султанских одалисок

Беспримерный по своей учтивости и торжественности прием, оказанный султаном русскому послу, взволновал всех других иностранных дипломатов. Пошли разговоры, высказывались догадки, мусолились факты биографии удачливого генерала, высказывались нелицеприятные суждения, но все это совершалось за спиной Кутузова. Открыто заявить в глаза о своей неприязни завистники не осмеливались, зная его боевой характер и умение давать, когда надо, достойный молниеносный отпор.

Еще больше всех озадачило событие, произошедшее вскоре после аудиенции у турецкого владыки: Кутузов с целью налаживания добрых отношений проник в султанский сад, к прогуливающимся там наложницам из гарема, которых щедро одарил разнообразными драгоценными подарками: сережками, перстнями, брошками, кулонами, цепочками, браслетами и тому подобным. Это было неслыханное дело: туда запрещалось входить кому бы то ни было под угрозой смертной казни. Многие из злопыхателей, услышав об этом казусе, злорадно потирали руки: вот тут-то этот русский выскочка и прокололся — не уйти ему от султанского гнева. Но произошло чудо: Селим III не только не выгнал дипломата за пределы страны, а просто посмеялся над выходкой Кутузова и простил.

Более того, с подарками в русское посольство наведался посланник от «начальника черных евнухов» гарема, кызлар-агасы, и стал благодарить Кутузова за драгоценные подношения, сделанные послом и одалискам, и матери-султанше валиде, и кызлар-агасы. От своего хозяина и от султанских женщин гонец преподнес Михаилу Илларионовичу ответные богатые дары.

За время пребывания в Константинополе Михаилу Илларионовичу удалось добиться многого: он установил хорошие отношения с большинством влиятельных лиц Блистательной Порты, всеми своими действиями показывая и доказывая, что Российской империи не нужна война с Турцией. В ответ ему также оказывали всяческие знаки внимания и уважения.

Самоотверженно служил Родине

Одной из важнейших дипломатических побед Кутузова стало разрешение необычайно сложного вопроса о госпошлинах на ввоз и вывоз русскими купцами товаров. Дело в том, что таможенные пошлины на русские товары в Турции составляли три процента и были гораздо меньше установленных для других иностранных государств. Привилегии русской торговле не нравились, в первую очередь Англии и Франции, а также некоторым вассальным государствам. С подачи дипломатов, представляющих интересы недовольных стран, начались интриги в околосултанских кругах, подкупы турецких чиновников-лоббистов. Все шло к тому, что Турция могла потребовать пересмотра ранее подписанных торговых договоров с Россией.

Кутузов с товарищами не сидел сложа руки и подключил к урегулированию этого дела свои связи в высших эшелонах турецкой власти. Посол категорически высказал протест России против пересмотра торговых пошлин. Похоже, ему удалось достучаться до самого султана. В конечном итоге турецкий владыка все же не решился портить отношения с русскими, разрешил перегружать товары с русских судов на турецкие и беспрепятственно продавать их в Средиземном море. Однако при этом убедительно просил русского посла особо не распространяться на этот счет, чтобы подробности договоренностей не стали известны французам и англичанам.