Георгий Почепцов - Революция.com: Основы протестной инженерии

• Название: Революция.com: Основы протестной инженерии
• Автор: Георгий Почепцов
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-9739-0015-0

Цветные революции очень ясно доказывают нам, что возможны эффективные технологии управления обществом, построенном на технологиях. Стандартная методика приложима к таким, казалось бы, разным нациям, как грузинская, украинская, киргизская. По собственному опыту знаю, что стимулировать человека расстаться с деньгами часто труднее, чем убедить его расстаться с жизнью. И если общество потребления давно выработало эффективные стимулы к покупке товара, тем более действенны стимулы к выбору президента. Заманить нас на площадь не труднее, чем в супермаркет. В конце концов, транснациональные компании каждый день организовывают нам новые потребности. Десять лет назад мы не подозревали, что не можем существовать без мобильного телефона. Еще год назад мы не догадывались, что нашей жизненной необходимостью являются честные выборы.

Предпринятая Георгием Почепцовым попытка систематизировать методологию цветных «революций» крайне интересна (поскольку это фундаментальный труд) и немного забавна: как если бы белые лабораторные мыши попытались систематизировать методологию экспериментов.

---

Есть разные представления о революции, революционности, адекватных моделях подобного интенсивного построения будущего. Но принципиальным всегда является противопоставленность методов повстанческой борьбы тому инструментарию, который имеется в руках у регулярной армии. Можно провести следующий набор противопоставлений, акцентирующий асимметричность этих подходов (см. табл. 14) [30].

Таблица 14

Противоположные измерения войны

Приведем более подробно различия по параметру солдат – боевик: боевик функционирует в более свободной форме организации и дисциплинарной системе, он живет ближе к земле и ее людям, в определенных условиях он будет таким же эффективным, как современный профессионал.

Айвон Гренье, опираясь на большой объем исследований революций и путчей в латиноамериканских странах, подчеркивает некоторые их черты, интересные и для нас [9]. Мы попытаемся выделить некоторые важные параметры:

• сложно объединить оппозиции при отсутствии четкой фигуры во власти, например, Сальвадор не имел Сомосы, как в Никарагуа, что делало задачу оппозиции сложнее;

• главными повстанцами в Латинской Америке стали представители среднего класса, молодые люди, имеющие университетское образование;

• экономические детерминированные теории революции не работают, скорее речь может идти о социоэкономических факторах;

• переход к революциям имел символическую или идеологическую природу, а не материальную, чему способствовал и успех кубинской революции;

• проведенные под эгидой США выборы в Сальвадоре имели негативные последствия, поскольку не дали создать реальный пакт между враждующими сторонами, выработанный на основе переговоров;

• радикальные идеологии прошли по латиноамериканским университетам в 60-е и 70-е годы и прекратились в 80-е вне зависимости от каких-либо социоэкономических изменений, политическая арена везде является более меняющейся, чем социоэкономическая «структура».

Важным, с нашей точки зрения, здесь является уход от чисто экономических причин революций к причинам нематериального свойства.

Дж. Бут, которого активно цитирует А. Гренье, проверял на латиноамериканском материале ряд гипотез, которые в основном получили подтверждение [31]:

• высокий уровень активности гражданского общества способствует высоким уровням формирования социального капитала;

• высокий уровень активности гражданского общества способствует высоким уровням формирования политического капитала;

• высокий уровень активности гражданского общества будет связан с высоким уровнем демократичности режима;

• высокий уровень социального капитала будет связан с высоким уровнем демократичности режима;

• высокий уровень политического капитала будет связан с высоким уровнем демократичности режима.

Петр Кропоткин в своих «Записках революционера» приводит пример того, как русская молодежь, вместо того чтобы заняться агитацией, просто пошла в народ для того, чтобы жить его жизнью: «Молодые люди не строили теории социализма, а становились социалистами, живя не лучше, чем работники, не различая в кругу товарищей между «моим» и «твоим» и отказываясь лично пользоваться состояниями, полученными по наследству» [32]. То есть это тот же вариант фоко и, кстати, другой вариант активности, также ведущий к разрушению имеющегося на тот момент типа общества.

И Михаил Бакунин выступал только за стихийную революцию, считая все другие виды искусственными и в принципе невозможными [33]. Он считал так, поскольку рассматривал силу государства как достаточно сильную, способную распознать наперед любой вариант заговора. То есть менее подготовленный вариант переворота имеет больше шансов на успех, чем вариант подготовленный. И это можно трактовать как другой вариант реализации идеи фоко, которая строится на энергетике, активности малой группы, способной преодолеть инерцию среды.

Противоречат идее стихийности воззрения Рендол Коллинза, который в своем интервью говорит следующее: «Согласно результатам исследований государственных переворотов и революций, подобные драматические события происходят не потому, что низы недовольны своей жизнью, а из-за кризиса государственного управления, в первую очередь из-за кризиса госфинансов. Как правило, в этот момент народ, конечно же, тоже бывает неудовлетворен своей жизнью, но даже озлобленный народ никогда не может выиграть, если государство уже не рушится само по себе» [34]. То есть акцентируется та точка, которую ощущают многие участники уже бархатных революций, во время которых наблюдается реальное бездействие власти. Частично оно создается определенными методами по нейтрализации власти, например, усиленным давлением из-за рубежа, требующим исключительно ненасильственных методов наведения порядка.

Саул Алински, которого определяют как отца американского радикализма, создавал стратегию и тактику эффективной антигосударственной, антиинстуциональной и антикорпоративной борьбы. Кстати, его тексты – это тексты практика, а не теоретика, поскольку всегда строятся на разборе конкретных примеров собственной борьбы.

С. Алински разграничивал либералов и радикалов. Либералы принимают резолюции и ничего не делают, радикалы являются людьми решения и действия. Либералы боятся применения силы, радикалы – наоборот. В целом можно дословно повторить следующие его слова как наиболее характерные: «Либералы протестуют, радикалы восстают» [35 – С. 22]. Или такая фраза [35 – С. 23]: «Либералы мечтают, радикалы строят мир по человеческой мечте».

Война становится основой деятельности радикальной организации. При этом это не интеллектуальная забава, поскольку в такой войне нет правил. Главным правилом тактики конфликта становится, по его мнению, использование традиций данной местности. Нарушение традиций может включить невиданные силы, в качестве примера чего приводится эпизод из французской революции.

С. Алински разрабатывал то, что в сегодняшних терминах называется «асимметричными действиями». Например, он предлагал, что если власти должны отвечать на сообщения, их следует забрасывать ими в таком количестве, чтобы заблокировать их действия. Или такой пример: в борьбе с администрацией Чикаго было предложено заблокировать все туалеты аэропорта. Только узнав об этой угрозе, администрация города пошла на попятный [36].

Кстати, по этой причине привязки к местности разведке армии, воюющей против партизан, приходится учитывать культурные традиции, чего нет в таком объеме в случае конфликта «армия против армии». Одновременно разведка должна перейти к методам анализа полицейского типа, применяемых при исследовании бандитских группировок: семейная генеалогия, матрицы ассоциаций, контактные сети [37].

В малых войнах в Латинской Америке морские пехотинцы США подчеркивают отсутствие очерченного или линейного театра операций, а также особую роль налаживания отношений с населением [38]. Во всех подобных видах войн, включая Вьетнам или Ирак, именно население становится одним из основных игроков. Кстати, и военная сила трансформируется (а в ряде случаев и рушится) при столкновении с мирным и не очень населением.

Революция как раз является революцией из-за необходимости преодолевать сопротивление другой силы. Именно поэтому перед нами возникает не чисто военная или чисто политическая конструкция, а военно-политическая ситуация. Нейтрализация контрсилы является главным компонентом революции.

Революция обладает большим числом недостатков, к ней всегда с подозрением относятся, но она одновременно обладает заражающей других энергией, в то время как властные институции как раз испытывают дефицит всего нового, включая энергетику. В революционной структуре всем нужно все, во властной – никому и ничего. Столкновение этих двух разнонаправленных энергий и определяет революцию.

Современные теории социальных движений

В области исследования социальных движений на Западе сменилось уже несколько поколений исследователей и, соответственно, произошла смена основных парадигм. Главные страны СНГ оказались не готовы к своим революциям ни со стороны практики, ни со стороны теории. В этой области есть как свои классики-практики (например, Дж. Шарп и Р. Хелви или С. Алински), так и классики-теоретики, об идеях которых и пойдет речь ниже.

Сегодня в этой области выделяется два направления: структурное и культурное (символическое), например, именно так видят данное поле Дж. Гудвин и Дж. Джаспер [39]. Структурное опирается на экономические ресурсы, политические, формальные организации. Культурное – на символические ресурсы (значения, фреймы, эмоции). Если структурное направление было исходным, то символическое направление постепенно сменяет его, что говорит о переходе от факторов материального порядка к факторам нематериальным. Это также можно понять как типичный путь развития науки, когда сначала подлежат изучению более явные факты, потом развивается работа с менее четко проявленными объектами.