Николай Морозов - Новый взгляд на историю Русского государства

• Название: Новый взгляд на историю Русского государства
• Автор: Николай Морозов
• Издательство: Издательство Санкт-Петербургского университета
• Жанр: Культурология
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-288-04401-4

Книга одного из лидеров партии «Народная воля» Николая Александровича Морозова (1854-1946) представляет часть многотомного исследования «Христос» (1924-1932), в котором был предложен пересмотр основных фактов всемирной истории. Работа Морозова продолжает его известные толкования Библии: «Откровение в грозе и буре» (1907) и «Пророки» (1914). Выявление астрономических свидетельств в русских летописях и их датировка служит Морозову основой для переписывания русской истории. Применяемые методы и выводы, к которым приходит Морозов, позволяют отнести его к предшественникам «новой хронологии».

---

И не только этот сравнительно орфографический способ проверки старинных рукописей, но и указанные и примененные ранее мною астрономический, экономический, этнопсихологический, филологический, ономастический и пробабилитарный, применялись до сих пор в исторической науке недостаточно, а в ономастике ориенталисты ставили даже как бы специально придуманные препятствия для того, чтобы никто кроме них не смог бы разобраться в предмете.

Что, например, сказали бы вы, если б увидели французский роман, озаглавленный Tsarivan et Knasigor? Сразу ли определили вы, что дело идет о русском царе Иване и князе Игоре?

Я думаю, что только после прочтения самого романа, да и то лишь в том случае, если остальные собственные имена оказались бы не в таких же соединениях со своими титулами, и то вы скорее всего подумали бы, что дело тут идет о каких-нибудь древнеперсидских рыцарях.

Но в совершенно такое же положение поставили нас и арабисты XVIII и XIX веков, соединив собственные имена деятелей с их титулами и говоря, например Душихан (или Джучихан) вместо князь души, где слово души напоминает нам итальянское слово Дуче (duce) — вождь, а также венецианское Доже — герцог, дож. Точно так же и дикое имя Тах-тамыш перестает быть диким, когда мы разделим его на оба его компонента: Такта и мышь. Последнее слово окажется искажением русского слова муж (произносимого и теперь как мущ) в старинном смысле этого слова —воин (по-немецки Mensch), а начало этого дикого имени Такта созвучно со староитальянским словом «Docto» (теперь Dotto), сделавшимся международным в средние века для обозначения ученого мужа. Такого допущения искусственных затруднений для мыслящего читателя (да и для самого себя при желании сохранить свободу мысли) современный сознательный арабист должен избегать.

Точно также можно сказать, что и приводить калейдоскопически одно за другим последовательные придворные события из жизни какого-нибудь царя вне соотношения с общей жизнью человечества, также бесполезно, как сидеть под открытым небом и старательно записывать движения по нему облаков и изменения их форм, вне соотношения с общими метеорологическими законами и не для отыскания этих законов в кажущемся беспорядке облачных движений и форм. Значит для осмысления исторических сказаний надо, по возможности, облегчить их терминологию и сделать их предмет доступным и для исследователей по смежным отраслям знаний. А арабисты у нас до последнего времени, к сожалению, поступали совершенно обратно. Вот, например, хотя бы покойный академик Ольденбург. Раз мне понадобилось ознакомиться с одним из его многочисленных арабистских исследований (кажется, с его статьей «Арабский извод мифа об Иоа-кинфе»). Беру указанный им номер «Известий Академии Наук» и вижу: две-три страницы его статьи, написанные на русском языке, продолжаются двумя-тремя страницами, написанными на арабском, затем автор опять переходит к русскому языку, затем через две-три страницы опять к арабскому и так далее — до конца. Весь текст исследуемого документа дан у него отрывками по-арабски без перевода на русский, а все выводы из него написаны по-русски без перевода на арабский. Читать его исследования и делать из них выводы не может никто кроме арабиста, и притом исключительно русского. А дай он тут же, вслед за арабским местом, и русский перевод, — его статьи могли бы очень пригодиться всякому русскому ученому исследователю.

Таким образом, пользуясь при исследовании арабских рукописей как пособием переводами Тизенгаузена, я не буду здесь следовать его ономатике, т. е. буду отделять имена от титулов, а также принимать во внимание их значение.

III. Календарная проверка придворной Летописи царя Назорея, приписываемая Богултаю около 1360 года

Вот, например, рукопись на мавро-арабском языке, попавшая неизвестно откуда и когда в Мюнхенскую Национальную Библиотеку и содержащая «Придворную хронику Египетского султана Эль-Мелика Эн-Насыра»[241], приписываемую некому Могултаю, умершему будто бы в 1360 году.

Она содержит записи какого-то, судя по внешности, придворного хроникера за период от 691 по 741 год Геджры, а по юлианскому счету с 1291 года, начиная с того времени, когда крестоносцы были уже изгнаны греками из Константинополя, и кончая 1341 годом (незадолго до битвы на Косовом поле в 1389 году), когда турки, еще не взяв Константинополя и Никейской империи, уже овладели всем Балканским полуостровом.

Отмечу, прежде всего, что слово Эль-Мелик просто значит — царь (le roi, the king, der Konig), а Эн-Насир значит Назорей в том же списке, как и Христос (т. е. посвященный в высшую ученую степень), и буду в своем изложении называть его «царем-Назореем».

Я взял эту придворную летопись первою для этой части своего исследования, потому что она почти единственная из приведенных Тизенгаузеном, которая дает средства для математической проверки. В ней, в ряде случаев, указаны не только числа мавро-арабских месяцев, но и дни недели[242]. Посмотрим же, насколько дни недели оправдывают тут числа арабских месяцев и наоборот. Беру все случаи такого двойного определения, отмечая в скобках, верны они или нет. Вот они:

«В субботу 26 Зуль-хиджа (верно) 713 года (13 апреля 1314 не високосного юлианского года) прибыли к высочайшему двору (предполагаемому в Каире, если это не искажение греческого слова Кир — „господь“) послы Уз-бека, властителя стран Кипчацких (т. е. области Джучи — Duce) в большом количестве, всего 174 человека. Вместе с ними приехал посол Ласкариса (прозвище никейских царей, даже и после взятия ими Царь-Града у крестоносцев)... Наш султан пригласил их к себе в Понедельник 28-го (верно) дзудь-хиджа 713 года (15 апреля 1314 года).

В Четверг (а надо в среду) 1 мухаррема 714 года (18 апр. 1314 году) означенные послы поднялись (в „Замок“); на всех их были (почетные) халаты. Во вторник (а надо в Понедельник!) 20-го мухаррема (6 мая 1314 года) был освобожден Буралги, младший по хозяйству Уза-бека (старшины Уза)... В среду (верно) 7 сафара (22 мая 1314 году) уехали послы Уза-бека; вместе с ним отправились эмир Сефи-едцин Урудж, начальник дворцовых музыкантов, и Эль-хусами Хусейн, сын Сару, из предводителей гвардии.

В субботу (верно!) 6-го шевваля 715 года (3 янв. 1316 году) прибыли послы Уза-бека, всего 170 человек; прибыл также посол Ласкариса...[243] В субботу (верно!) 20 шевваля (17 января 1316) послы взошли в „Замок“, и султан пригласил их в диван... В четверг (верно!) 15 Зуль-хиджа (11 марта 1316 году) послы Уза и Ласкариса поднялись (в „Замок“) перед закатом солнца, вошли во дворец. Они помолились там, спустились и уехали в Понедельник (верно!) вечером 19 Зуль-хиджа (15 марта 1316 году)...

В воскресенье (верно!) 28 Реби-эль-Авеля 724 года (25 марта 1324 году) прибыли послы Уза-бека и, вместе с ними Каракуш Эль-Кендуки, уехавший к татарам в минувшем (722) году В пятницу (а надо: в субботу!) 25 Реби-эль-Ахира (21 апр. 1324 году) уехали означенные послы...

В Четверг (а надо: в среду!) 6 Реби-эль-Авеля 741 года (30 августа 1340 году) прибыли послы Уза-бека, государя стран Кипчацких, в том числе трое вельмож: Урук-темир с сыном Мухаммед-Ходжей, Кутлу-ходжа с сыном Абу-бекром и Байдара, начальник охоты. Они были приглашены во дворец в Понедельник (а надо: в воскресенье!) 10-го числа (3 сент. 1340 году). Им были пожалованы халаты и золотые поясы. Они представились в халатах в Четверг (а надо: в среду!) 13 числа (6 сент. 1340 году). Им была пожалована большая сумма дирхемов и назначено превосходное содержание. Потом старший из них Урук-темир захворал и умер ночью в Четверг (а надо: в среду!) 27-го того же Реби-эль-Авеля (20 сент. 1340 году). Собрались эмиры, присутствовали на похоронах его и совершили над ним молебствие.

В Четверг (верно!) 22 шабана (8 февраля 1341 году) упомянутым вельможам были пожалованы ферязи с золотым шитьем. Затем они откланялись, вышли и первого рамазана (18 февр. 1341 году) отправились обратно в свои края.

В субботу (а надо: в пятницу!) вечером 15-го Реби-эль-Авеля 741 года (9 сент. 1340 году) скончалась знаменитая госпожа Дулунбия, родственница Уза, государя стран Кипчацких. Она была схоронена в воскресенье (а надо в субботу!) 16 числа (9 сент. 1340 году) в склепе, принадлежавшем детям Аргуна, наместника султанского в Эл-Карафе. Прибыла упомянутая из стран (Кипчацких) в то время, когда Эль-мелик-Эннысар (царь Назорей) пожелал жениться на ней. Он, действительно, и женился на ней. Приезд ее был в Понедельник (верно!) 25 Реби-эль-Авеля 720 года (5 мая 1320 году)»[244].

Разберемся немного в этих придворных записях Могултая, в которых, конечно, было бы странно для придворного хроникера путать дни недели или календарные числа.

Мы видим, что тут почти половина дней не соответствует истине, и, что всего важнее, эти неточности не могут быть приписаны ошибкам копииста. В последнем случае они были бы не систематичны и вместо, например, субботы, мог бы оказаться любой день недели. А здесь они в восьми случаях даны только на 1 день более, чем было в действительности, в одном случае только на 1 день менее, а в шести выписанных нами и нескольких остальных — совершено верно.