Лев Тарасов - Отрицательные линии: Стихотворения и поэмы

• Название: Отрицательные линии: Стихотворения и поэмы
• Автор: Лев Тарасов
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91763-190-5

Лев Михайлович Тарасов (1912–1974) – поэт, прозаик, художник, искусствовед, специалист по изобразительному искусству второй половины XIX в. Как сын белоэмигранта, с юных лет он оказался на периферии «нового общества», не вписавшись в него ни социально, ни эстетически. Воспитанный на классической литературе, соединяющий в своих стихах творческие принципы и символистов, и «будетлян», влюбленный в поэзию А. Блока и В. Хлебникова, несостоявшийся ученик Андрея Белого, Лев Тарасов создал собственный поэтический мир, оставшийся практически неизвестным читателю. Многолетний сотрудник Третьяковской Галереи а затем – редактор издательства «Искусство», он оставил огромное творческое наследие: стихи, поэмы, прозу, дневники, рисунки. «Отрицательные линии» – первая попытка с достаточной полнотой представить поэтическую часть этого наследия.

---

1938 февраль

7.

БОЖИИ КОРОВКИ

Вот маленькие аписы… Они
Вмиг разбрелись по рукаву толстовки.
Любимы мною божии коровки,
Они быкам египетским сродни.

И красные, пылают как огни,
Когда вперёд ползут без остановки.
Мне нравятся их скромные уловки,
Следя за ними – вспоминаю дни,

В которые любила Египтянка
Пришельца чуждой северной страны.
Нарушила заветы старины

Свободная, простая поселянка –
И перешла в сказания веков
Пасти со мною жертвенных быков.

1938 февраль

8.

Любовь вернёт былые сны,
Колоду карт своих рассыплет,
И снова я войду в Египет,
Внимая зову старины.

Я сдвину крышку саркофага
И встану в тленных пеленах,
Когда окаменевший прах
Земная оживит отвага.

Один пойду бродить в поля
Ещё затопленные Нилом,
Вновь поклонюсь моим могилам,
Тебе, священная земля.

Как правоверный египтянин,
Родную навещу семью,
И будет славить жизнь мою
Своими песнями крестьянин.

Сухое, тощее зерно
Само весною прорастает,
И тот спокойно умирает,
Кому воскреснуть суждено.

1938 апрель

«Преданья косного Востока…»

Преданья косного Востока
Ему подспорьем были.
Крылатые духи духовное око
Насильно ему приоткрыли.

1937 октябрь 16

«И вот любовь моя…»

И вот любовь моя
К твоей стремится,
Ты самая упрямая,
Ты прямо львица.

1937

Осенние танки

«Осень настала…»

Осень настала.
Падают с клёнов и лип
Жёлтые листья.
Ветер с клумбы срывает
Цветы запоздалые…

1937 сентябрь

«Листок беру я…»

Листок беру я
Восковой с прожилками,
В нём горечи мёд.
Линию руки смотрю.
Гадаю свою судьбу.

1937

«Солнце любовью…»

Солнце любовью
Дарит растенья в саду.
Лишь моё сердце:
Вовсе любви не знает,
Пребывает в печали.

1937

«Я принёс цветы…»

Я принёс цветы –
И в холодном вазоне
Горело пламя,
Внесённое из лесу –
Солнца кусок на столе.

1937

«Думаешь легко…»

Думаешь легко
Написать танку тебе,
Возлюбленная?
Нужно ходить часами,
Считать слога и вздохи.

1937 сентябрь

«Отцвели астры…»

Отцвели астры,
Отцветут и гвоздики –
Как и, ты радость!
Золотых волос твоих
Шёлк померкнет в тумане.

1937

«Ты вся, как цветок…»

Ты вся, как цветок
Нарядный, изысканный,
Благоуханный…
И мог бы сорвать я тебя,
Но лучше мимо пройду.

1937 сентябрь

«Если сделано…»

Если сделано
Из хрупкого фарфора
Сердце твоё, друг,
Она будет играть им
И разобьёт случайно.

1937 сентябрь

«Лишь одна звезда…»

Лишь одна звезда
В холодном, синем небе
Привлекает взгляд.
Снится любимая мне.
Прекрасен сон наяву.

1937

«Пойти ли куда…»

Пойти ли куда –
Душу тревога томит,
Скука объемлет.
Вот и сижу я дома
Долгими днями один.

1937 сентябрь

«Снова дождь идёт…»

Снова дождь идёт.
Льются потоки воды
По тротуару.
Сегодня нужен зонтик
И новые калоши.

1937

«С утра лёг иней…»

С утра лёг иней
Голубой и девственный.
Старуха прошла,
Сапогами грязными
Проложила дорогу.

1937

«Подобно вину…»

Подобно вину,
Тринадцатая танка
Мутит мой разум.
Я пьян от пряных стихов,
Написанных в листопад.

1937

1938

Гадалка

Вот смуглая, красивая гадалка,
Раскинувшая карты на полу.
Толпятся тени длинные в углу.
Она одна, ей никого не жалко.

Гремит вдали невидимая прялка.
Она глядит в сиреневую мглу
И знает – нить, продетую в иглу
Спокойно обрезает Парка.

Её глаза огромные темны,
Они слезой туманятся невольно.
Ей всё равно – однако сердцу больно

От наступившей сразу тишины.
Суровый мир, сокрытый за коврами,
Врывается, переполняя снами…

1938 март 31

Виргиния

Мне дорога любовь безумного Эдгара
К Виргинии. Он никому на свете
За все сокровища не уступил бы нежной,
К нему покорно льнущей девочки. Не мог бы
Из города уехать, изменить порядок
Раз установленного дня, забыть тревоги…

Ей шёл девятый год, когда впервые
Постиг он, что любовь навеки свяжет,
Поработит его, но и взамен подарит
Преображённый мир. По вечерам у тётки
Засиживался он, размеренной беседой
Одновременно радуя и досаждая.
Он был любим, как сын, к его привычкам
И странностям обычно снисходили.

Виргиния росла с ним вместе…Утомлённый
Бесплодным днём, несущим огорченья,
Спешил он в дом, где был всегда желанен –
И память сохраняла для него
Теченье вечеров неповторимых.

Любил играть он с девочкою, наряжая
В костюмы фантастические кукол,
Придумывал смешные представленья,
Преображая комнату в огромный,
Народом переполненный театр.
Виргиния смеясь рукоплескала
Весёлым фокусам. В иные вечера
Они писали вместе акварелью
Кривые домики, деревья и людей.

Нередко у Эдгара на коленях
Малютка засыпала, прислонившись
К плечу. Боялся он тогда нарушить
Её покой, она казалась хрупкой
И маленькой. Безмолвно любоваться,
Оберегая сон её, он мог часами.

Был день рожденья тётки. У неё
Собрались гости. В их кругу Эдгар
Казался мрачным. Он сидел с бокалом
Вина и про себя скандировал стихи.
Так далеко была Виргиния, что даже
С ней перекинуться единым словом
Не мог он, так докучны были гости,
Что сердце разрывалося от скорби.

Вдруг все заметили Виргинию, все потянулись
К ней, заговорили сразу: – Да она совсем
Невеста! Как она мила! Немного
И замуж выдадим её! – Все эти шутки
Измучили Эдгара. И когда малютка,
Смущенье поборов, сказала твёрдо,
Указывая на поэта мрачного: – Я буду
Только его невеста! – Все переглянулись
И долго хохотали. В этом смехе
Обидного немного было, но Эдгар
Смутился, он не смел поверить
Словам Виргинии. Они стояли вместе
Среди смеющихся гостей и ждали
Когда утихнет гомон…
Так слагалось
Повествованье о любви поэта.

1938 июль

Павел (Фрагмент)

Как трепетал он в тёмном коридоре
Пустом и длинном. Притаясь в углу,
Он думал: – тут пройдут убийцы вскоре
И труп его покинут на полу.
Все двери заперты, закрыты ставни плотно,
Мосты разведены, во рву шумит вода,
На оклик часовых стремится безотчётно
Его душа – и так идут года…
Он одинок давно, и служат лицемерно
Ему враги, и сам он поощряет ложь.
Часы бьют полночь. Их удары мерно
И глухо падают… Той пытки – не уйдёшь!
Он волен сам себя испытывать. От Бога
Ему дана неограниченная власть.
Судьба страны в его руках, и строго
Судить он должен, чтобы не упасть
Во мнении держав соседственных. Заставил
Он всех дрожать при имени своём.
Топорщится и поднимает плечи Павел,
Пока слагаются сказания о нём.
Он строит фантастические планы
И правит призраками. Как невнятный бред
Нагромождаются указы, и туманны
Деянья – и ни в чём порядка нет,
Всё перепутано. Дыханье смерти снова
Его страшит, он напрягает мозг
Полубольной, и силой подавляет слово.
Один в углу он словно топит воск
И полнится кошмарами . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1938 август