Константин Бадигин - Три зимовки во льдах Арктики

• Название: Три зимовки во льдах Арктики
• Автор: Константин Бадигин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1950

О работе и жизни советских моряков за время трех долгих полярных зимовок в дрейфующих льдах рассказывает книга К. С. Бадигина - капитана корабля.

---

Наибольший интерес вызывала у нас деятельность второй комиссии: мы возлагали большие надежды на нее. Уже полтора-два года груды ящиков, заполненных грузами, принадлежавшими различным экспедициям, лежали почти без пользы в трюмах «Седова». Среди них наверняка было много таких вещей, в которых наш экипаж ощущал самую острую нужду. Теперь, когда было решено продержаться на корабле до конца дрейфа без получения поддержки извне, надо было использовать все, что было на корабле, в том числе и имущество, принадлежавшее экспедициям. Мы справедливо полагали, что их владельцам легче раздобыть эти вещи, нежели нам.

Двое суток провозились Буйницкий, Токарев и Шарыпов в холодных трюмах, и то, что они нашли, нас очень обрадовало. Из недр заиндевевших, давно отсыревших ящиков появлялись одна за другой чудесные вещи.

В ящике № 131, принадлежавшем тресту «Аэрофотосъемка», Буйницкий обнаружил прекрасный щелочный аккумулятор, который был крайне необходим для организации подсобного освещения. Среди грузов того же треста удалось найти фотоаппарат типа «Фотокор» с шестью запасными кассетами, анероид, пинцет, шерлак.

Целое богатство было найдено в ящиках, принадлежавших Гидрографическому управлению. Из них были извлечены двуствольное дробовое ружье, батометр, термос, чемодан с гидрохимической посудой, в которой мы так нуждались, мореходные таблицы.

Много ценных предметов удалось отыскать и среди грузов, принадлежавших зимовщикам бухт Тикси и Прончищевой. Мы нашли в этих ящиках еще один анероид, анемометр, высотомер, планиметр, две логарифмические линейки, коробку акварельных красок, пятнадцать кассет для фотоаппарата, целую стопу различных топографических и астрономических журналов, еще не заполненных записями, и много других нужных нам вещей.

Все изъятые из ящиков предметы были перечислены в особом акте, а остающиеся грузы вновь уложены в ящики.

Пока Буйницкий, Токарев и Шарыпов выполняли эту трудную и хлопотливую работу, в другом конце корабля комиссия судового врача вела не менее сложные исследования продовольственных грузов. Увы, эти грузы не отличаются особой долговечностью. Даже в условиях холодной Арктики трудно требовать, чтобы продукты сохранялись по два-три года. И хотя мы пытались крайне снисходительно относиться к недостаткам наших продуктов, доктору приходилось частенько браковать то бочку квашеной капусты, содержимое которой за два года превратилось в подобие удобрительного тука, то бочонок прогорклого масла, то корнишоны, давно утратившие свежесть, то сыр, напоминавший по запаху и вкусу хозяйственное мыло.

После генеральной проверки всех продуктов члены комиссии вынесли такое постановление:

«Сыр голландский в количестве 225 килограммов подлежит исключению, как пришедший в негодность от длительного хранения. Капуста и огурцы сохранились на 70%. Треска пригодна на 80% Колбаса потеряла вкусовые качества от времени и температурных колебаний, но к употреблению пригодна. Консервы сохранились, но банки их требуют смазки ввиду опасности ржавчины. Остальные продукты сохранились...»

Это заключение вполне нас устраивало. В конце концов, мы не собирались превращать «Седов» в дрейфующий клуб гастрономов, и каждый из нас легко мирился с тем, что колбаса, которую подавали нам на завтрак, была менее вкусна, нежели та, какую можно приобрести в магазинах «Главмяса». Нам было важно, чтобы пища была сытна и питательна. И теперь, когда комиссия установила, что продукты в основном сохранились неплохо, мы могли без боязни планировать свою работу вперед еще на полтора года.

Вот чем мы располагали на 1 марта 1939 года согласно акту комиссии:

Масло животное - 1599 кг

Молоко консервированное - 2660 банок

Сыр - 30 кг

Шоколад - 95,58 кг

Какао - 36,05 кг

Яичный порошок - 70 кг

Молоко в порошке, в пачках до 100 граммов - 34 пачки

Яичный порошок - 56 пачек

Какао - 22 пакета

Свиные консервы по 338 граммов в банке - 812 банок

Свиные консервы по 500 граммов в банке - 96 банок

Мясные консервы по 338 граммов в банке - 2071 банка

Мясные консервы, по 510 граммов в банке - 600 банок

Языки бычьи - 574 байки

Языки свиные - 75 банок

Бефбули - 332 банки

Куриное филе - 117 банок

Гуляш бараний - 54 банки

Паштет - 15 банок

Свежая свинина - 12 кг

Кильки - 56 банок

Севрюга - 83 банки

Шпроты - 43 банки

Мясорастительные консервы .... 590 банок

Сушеные яблоки - 70 кг

Сушеные груши - 50 кг

Лимоны засахаренные - 1,5 бочки

Свекла сушеная - 20 кг

Капуста сушеная - 40 кг

Фруктовые консервы (слива и персики) - 66 банок

Варенье сливовое - 15 кг

Томат - 6 банок

Лук сушеный - 225 пачек

Хмель - 20 кг

Масло растительное 600 л

Капуста квашеная - 11 бочек

Корнишоны - 7 банок

Сельди - 5 бочек

Горчица - 11 кг

Сахар - 1760 кг

Уксусная эссенция - 2 ящика

Фруктовая эссенция - 5,5 кг

Коньяк - 27 бутылок

Спирт - 191,5 литра

Судак - 129 банок

Белуга - 120

Соленая треска - 2 бочки

Масло топленое - 2 бочки

Ветчина (шесть окороков) - 1 яшик 50 кг

Грудинка - 3 ящика 150 кг

Колбаса «седовская» - 51 кг

Перец консервированный - 135 банок

Баклажаны консервированные - 431 банка

Печенье - 240 кг

Конфеты - 116,5 кг

Чай - 80 кг

Кофе - 80 кг

Вермишель - 90 кг

Макароны - 45 кг

Рис - 570 кг

Гречневая крупа - 290 кг

Перловая крупа - 620 кг

Горох очищенный - 80 кг

Горох неочищенный - 160 кг

Картофель сушеный - 1 ящик 40 кг

Картофельная мука - 116 кг

Манная крупа - 1 мешок 80 кг

Фасоль - 1 мешок 70 кг

Мука ржаная - 9 тонн

Мука белая - 1,8 тонны

Галеты - 345 кг

Чернослив - 100 кг

Изюм - 60 кг

Урюк - 40 кг

Сода - 25 кг

Мыло туалетное - 600 кусков

Мыло хозяйственной - 19 ящиков

Табак трубочный «Золотое руно» - 53 пачки

Табак «Капитанский» - 36,2 кг

Папиросы «Казбек» - 108 пачек

Папиросы «Красная звезда» - 476 пачек

Папиросы «Беломорканал» - 130 пачек

Папиросы «Ракета» -1 яшик

Папиросы «Прибой» - 470 пачек

Папиросы «Юг» и «Эпрон» - 120 пачек

Махорка - 2 ящика

Спички - 7 ящиков

Соль - 75 кг

Концентрат витамина С - 3 банки

Как видно из этого списка, в нашем распоряжении оставались весьма существенные запасы продовольствия. Такие продукты, как сливочное масло, сгущенное молоко, сахар, овощные консервы, сухие фрукты, печенье, засахаренные лимоны, сельди, квашеная капуста и огурцы, мы могли расходовать без нормы, - каждый ел их столько, сколько захочется. На каждого члена экипажа в среднем за сутки отпускалось: 0,575 банки мясных консервов, 62,2 грамма растительного масла, 120 граммов круп разных, 62 грамма риса, 26,2 грамма гороха, 10 граммов фасоли, 10 граммов вермишели, 10 граммов макарон, 6,2 грамма сухого картофеля, 3,3 грамма сушеной свеклы, 3,3 грамма сушеной капусты, 6,2 грамма шоколада, 3,1 грамма какао, 8,8 грамма чая, 10 граммов кофе, 222 грамма белой муки, 620 граммов ржаной муки, 42,2 грамма галет. Кроме того, Александр Петрович усердно потчевал нас всех своим витаминизированным драже и проросшим горохом.

В результате никто из нас не только не худел, но, наоборот, все неизменно прибавляли в весе...

Комиссия по проверке запасов одежды, которой руководил Андрей Георгиевич, установила, что мы располагаем достаточными резервами и по этой части. Кроме неприкосновенных запасов, находившихся в двух аварийных складах (30 меховых опальных мешков, 25 малиц, 15 меховых костюмов), и кроме розданной на руки одежды, мы имели на судне 6 пар валенок, 7 пар сапог, 25 пар ботинок, несколько ватных и меховых костюмов, 45 пар шерстяных перчаток и много других вещей.

Как раз в разгар этой мобилизации резервов, 5 марта, наступила значительная и волнующая дата - двадцатипятилетие со дня трагической смерти отважного русского моряка, именем которого назван наш корабль, сына бедного азовского рыбака Георгия Яковлевича Седова. Благородный исследователь, погибший на пути к полюсу, пал жертвой косности царского правительства, не пожелавшего как следует снарядить его экспедицию.

Его маленькое суденышко с трудом добралось за два года лишь до Земли Франца-Иосифа, куда в наше время корабли доходят за 7-8 дней.

Уже в начале путешествия Седову пришлось выбросить за борт тухлую солонину и треску, которые подсунули ему архангельские купцы. На судне началась цынга. У Седова не было даже радиоаппарата, с помощью которого он мог бы сообщить на материк о бедственном положении его экспедиции; морское министерство отказалось отпустить с Седовым радиста.

Тяжело больной, едва передвигавший ноги, Георгий Седов сделал последнюю отчаянную попытку пробиться к полюсу пешком по льду, захватив с собой двух верных ему до конца матросов - Пустотного и Линника. 20 суток брели они к северу, изнемогая от морозов и ветра. 5 марта 1914 года Георгия Седова не стало, - он умер от цинги и истощения на руках своих спутников. Матросы похоронили его на острове Рудольфа и, собрав последние силы, кое-как дотащились до «Святого великомученика Фоки». Флаг, который Седов мечтал водрузить на полюсе, остался на его могиле, а осиротевший корабль отважного исследователя с большим трудом вернулся в Архангельск; топлива на обратный путь не хватило, и команда вынуждена была спровадить в топку все деревянные переборки, надстройки, всю утварь, книги, какие только можно было сжечь.