И Ковтун - Азиатский аэролит. Тунгусские тайны. Том I

• Название: Азиатский аэролит. Тунгусские тайны. Том I
• Автор: И Ковтун
• Издательство: Salamandra P.V.V
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2014

Азиатский аэролит: (Тунгусские тайны. Том I). Пер. сукр. и комм. М. Фоменко. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 180 с. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. LXII).

Двухтомник «Тунгусские тайны» объединяет ранние научно-фантастические произведения, посвященные загадке Тунгусского метеорита.

В первый том издания вошел роман украинского писателя И. Ковтуна (1906–1937) «Азиатский аэролит» (1931) — первое в советской фантастике произведение о Тунгусском метеорите.

Роман И. Ковтуна, безвременно погибшего в годы сталинских репрессий, впервые переводится на русский язык.

---

Я узнал, что раскопки взялись вести инженер Тильман и профессор Барингер; очень прошу вас, дорогой мой, наведайтесь к Барингеру, передайте ему привет (я знаком с ним) и подробно ознакомьтесь с их работами. Для нас американский опыт будет иметь колоссальное значение, потому что необходимо будет провести топографическую съемку местности и определить астрономические пункты (так как — только вообразите — в тех местах карты врут на целый градус, ни более и ни менее, как на 110–115 километров). Затем нужно изучить торфянистые плоскогорья и провести магнитометрические измерения.

Что же касается практической стороны, пользы (а мне, между прочим, везде на это намекают), то я уверен, что кроме своей огромной научной ценности — Азиатский аэролит оправдает с лихвой все наши затраты. Допустим, в крайнем случае, что это аэролит не железо-никелевого типа, пускай он из породы сидеритов — по кускам в музеи продавать будем.

А покамест крепко жму вашу твердую мужественную руку и надеюсь как можно скорее увидеть вас в Ленинграде.

Ваш В. Горский.

Р. S. Совсем забыл. Простите меня, старика, без вашего согласия я объявил вас в прессе своим первым помощником.

Теперь поведаю вам то, о чем никогда и никому не говорил. Дело вот в чем. Исследуя район, где упал аэролит, я в одном чуме наткнулся на интересный «священный камень» из чистой платины. Я долго расспрашивал хозяина, где он его достал — тунгус упорно не желал отвечать, и только после настойчивых просьб и щедрых подношений, с ужасом оглядываясь, ответил, что это священный камень «бога огня Огды».

Огды, понимаете ли, тунгусы называют Азиатский аэролит.

Я, конечно, скептически отнесся к этой истории. Но вообразите мое удивление, когда я в другом чуме наткнулся на такой же точно камень, точнее, кусок платины. И услышал еще больше. Услышал, что шаман племени Тайгоров бывал несколько раз на месте, где лежит «бог Огды», и видел в земле множество глубоких воронок. Тунгусы благогоговейно рассказывали, что шаман молился там три дня и три ночи и собственными глазами видел бога, который упал с неба и превратился в тьму-тьмущую белого камня (т. е. в платину!). Тот шаман и принес несколько кусков камня, что, по мнению тунгусов, охраняет хозяйство от страшных пожаров».

Марин дважды перечитал письмо и задумался, анализируя свое состояние. Обманывать себя он больше не собирался, факт — он оказался в сложном и тяжелом положении.

Все мысли и мечты о покое и какой-то окончательной точке, которую должна была поставить встреча, развеялись мгновенно и незаметно. Долгожданная встреча принесла с собой лишь более острые страдания — и тем сильнее подчеркнула беспомощность.

Если бы дорогой Валентин Андреевич узнал, в каком состоянии находится его помощник и ученик, всегда твердый и суровый — и не расположенный, по мнению учителя, тратить время на сантименты и любовные истории — удивился бы профессор и не поверил сам себе.

Разве не убогая картина — брак двух совершенно чужих людей (пусть когда-то, может, и близких), которые смотрят на все разными глазами и никогда не смогут полностью понять друг друга, хотя, быть может, и связаны одним общим чувством и бессознательно тянутся один к другому.

Марич вновь вспомнил далекую Сибирь, и чем яснее вырисовывались в его памяти образы далекого прошлого, тем яснее становилось ему, что годы не только изменили их обоих физически, но и в чувства внесли глубокие и серьезные коррективы. Ясно и беспощадно: выход один, и если у тебя достаточно сил, если ты крепок не только физически — сделай так, чтобы встреча эта стала последней и прощальной.

Марич долго сидел, стиснув виски, после перевел взгляд на письмо профессора Горского, потянулся, протянул руку к письму, осторожно поместил его обратно в конверт. Деловито, как у себя в рабочем кабинете, извлек небольшой аккуратный блокнот и мелкими буквами написал на чистой странице:

«1) Визит к проф. Барингеру (по вопросу раскопок Аризонского аэролита). 2) Письмо Валентину Андреевичу, з) 13/Х лекция инженера Эрге».

* * *

Инженер Эрге, прямой и самоуверенный, стоял за кафедрой на высоком помосте. Черный костюм еще больше подчеркивал статность его сильного и гибкого тела. Все движения его, несмотря на суровую размеренность и, вероятно, подготовленность не производили впечатления неестественности, а дополняли эффектную и деловую речь.

Просторный зал с ровными высокими колоннами был заполнен преимущественно специалистами-инженерами и предпринимателями, которые напряженно слушали докладчика.

В бинокль было хорошо видно продолговатое, бритое, смуглое и спокойное лицо. Иногда легкая улыбка трогала ровные сухие губы, и тогда глаза сужались и испускали веселые хитрые искорки. Марич жадно рассматривал это лицо, напоминавшее облик спокойного уверенного хищника. Он видел Эрге всего лишь раза три-четыре, но эти встречи оставили яркое впечатление в его памяти. И вот что странно, за долгие годы Эрге физически нисколько не изменился, словно время обошло его стороной.

Вспоминая Гину, а вместе с ней и Эрге, Марич всегда ощущал глубокую злость и презрение к этому человеку, но сейчас, рассматривая в бинокль лицо соперника, Марич, к собственному удивлению, не испытывал знакомых чувств и глядел на него со спокойным интересом, спрашивая себя: чем именно привлек этот человек Гину, как заставил пойти за собой? Этот вопрос вечно преследовал Марича и он никак не мог дать на него ясный и исчерпывающий ответ.

Минуту спустя он перевел бинокль с лица инженера на окружавшие докладчика предметы.

На высоком мраморном постаменте стояло изобретение Эрге — дирижабль новой конструкции. Сбоку на квадратный черной доске крупным четким почерком были излоложены главные принципы, примененные в новой конструкции. Вся суть изобретения состояла в открытии нового газа, что был втрое легче водорода и горел не так быстро.

Марич искал на доске формулу этого газа и, не найдя, обратился к соседу за объяснениями. Тот усмехнулся и ответил, что это тайна изобретателя.

Марич, не разбираясь в воздухоплавании, все же сразу понял огромный вес и значение изобретения. Газ в три раза легче водорода! Какие возможности для воздухоплавания! Это означало втрое увеличенную грузоподъемность, скорость и долговечность.

Конечно, революции в воздухоплавании (как рекламировала пресса) изобретение не сделало; Эрге лишь усоверршенствовал современный дирижабль и продвинул технику вперед на три огромных шага. Новый дирижабль был оснащен длинной, продолговатой, цельнометаллической оболочкой в форме сигары с острыми ребрами, все помещения были спрятаны внутрь конструкции и помимо моторных гондол снаружи оставалась только небольшая командирская рубка.

Каждая группа моторов имела по два винта: один тянул, второй толкал конструкцию.

Марич застал конец лекции. Он видел, как Эрге вежливо улыбнулся и наклонил голову, благодаря аудиторию за внимание.

К постаменту подошел слуга и накинул на конструкцию рыжий чехол.

Зал утратил напряженную тишину, зашевелился и наполнился гулом. Слушатели, живо обмениваясь мнениями по поводу изобретения, двинулись в фойе.

Марич протиснулся в конец зала к главному выходу и остановился под колоннами. Он и сегодня не сумел одолеть себя и, направляясь на лекцию Эрге, лелеял скрытую робкую надежду — увидеть Гину.

Зал вскоре опустел и Марич, в последний раз окинув взглядом аудиторию, шагнул вперед, к выходу, но тотчас растерянно застыл на месте — навстречу ему из-за массивных колонн напротив вынырнула черная фигура инженера Эрге.

Тот с интересом посмотрел на одинокую фигуру и прошел было дальше, но и сам неожиданно замер и свел воедино черные изломанные брови — глубокая задумчивость появилась в его глазах. Оба быстро обменялись взглядами и тогда напряжение внезапно исчезло из глаз Эрге и уголки сухих губ заострились. Марич побледнел: он понял, что Эрге узнал его.

Краткий миг оба стояли недвижно, пытаясь найти выход из этого случайного, но неприятного положения. Первым нашел выход Эрге — и такой, какого Марич менее всего ожидал.

Инженер приятно улыбнулся и протянул Маричу руку:

— Если не ошибаюсь, господин Марич?

Тот механически, как загипнотизированный, неуклюже протянул навстречу свою и растерянно, краснея, пробормотал:

— Вы не ошиблись.

Марич и сам не заметил, как через минуту оказался в фойе и шагал рядом с Эрге, который, улыбаясь и кланяясь во все стороны знакомым, вел его к свободному столику.

В фойе перед Эрге все вежливо расступались, и Марич с болезненным чувством сознавал, что его неуклюжую фигуру сейчас с интересом рассматривают сотни глаз. Досадней всего было за себя и за свое до невозможности глупое поведение. Наверное, этот прилизанный инженер-эмигрант в душе искренне потешается над его глупостью. Но что делать? Отойти сейчас куда-нибудь в сторону — неудобно, наговорить грубости — неостроумно и вообще грубо, только окажешься в еще более дурацком положении. Эх, черт побери, надо же было так увязнуть!