Андрей Богданов - Княгиня Ольга. Святая воительница

• Название: Княгиня Ольга. Святая воительница
• Автор: Андрей Богданов
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-4444-2311-0

Император Константин Багрянородный лично описал приём княгини Ольги в Константинополе. Хроника германского императора Оттона I знает её как королеву. Русской Православной Церковью она канонизирована как равноапостольная. Ольга осталась в памяти не только местью за мужа, устроением государства и обращением в христианство. Понимание исторической роли княгини зависит от контекста, до сих пор ускользающего от историков. Кто же она такая, святая благоверная княгиня Ольга? Откуда мы знаем о ней и деяниях первых русских князей? Насколько эти знания достоверны? Чем сведения о великой княгине отличаются от легенд о её предшественниках? Какова подоплёка мифа о варягах-руси? На все эти вопросы — впервые с полной откровенностью — отвечает книга доктора исторических наук Андрея Богданова.

О деятельности Ольги знают все, читавшие хотя бы школьный учебник. Вернее, думают, что знают: хуже всего известно «общеизвестное». Все русские и иностранные источники о ней введены в научный оборот и цитируются уже двести лет. Но оценка личности и роли княгини в истории неудовлетворительна как в научном, так и в нравственном смысле. Что в определённой мере одно и то же.

Знак информационной продукции 12+

---

Памятник княгине Ольге в Пскове

Составитель Типографской летописи в конце XV — начале XVI в., а вслед за ним составитель Пискарёвского летописца XVI в. сочли незнатное происхождение Ольги недопустимым и добавили к описанию её брака с Игорем (по "Повести временных лет") важную деталь: "Некоторые же говорят, что Ольга была дочерью Олега"[62]. Вовсе уж недостоверная Иоакимовская летопись (известная нам в изложении историка XVIII в. В.Н. Татищева) возвела Ольгу к роду легендарного славянского правителя Руси, старейшины Гостомысла: "Когда Игорь возмужал, оженил его Олег, выдал за него жену от Изборска, рода Гостомыслова, которая Прекраса звалась, а Олег переименовал её и нарек в своё имя Ольга. Выли у Игоря потом другие жены, но Ольгу из-за мудрости её более других чтил". Указание на древний центр кривичей Изборск, а не возникший позже Псков, и на многоженство Игоря (характерное для первых князей Руси) придают этому сообщению некоторый оттенок достоверности. В отличие от фантастической истории, рассказанной в XVI в. составителем Степенной книги Сильвестром, который буквально открыл житием княгини Ольги историю Руси по "степеням" — ступеням, состоящим из славных правителей.

Рассказ Степенной книги для нас вовсе не исторический источник о княгине Ольге. Но на фоне полностью приводимых нами аутентичных источников он прекрасно показывает, как вольно и высокохудожественно толковали старинные русские авторы доступный им летописный и житийный материал.

"Когда еще совсем юный Игорь был в Псковской земле, — рассказывают некоторые дивное сказание[63], — однажды тешился он охотой и увидел на той стороне реки хорошую добычу; и не мог он перейти на ту сторону реки, потому что не было лодки. И увидел он, что кто-то плывет по реке в лодке, и позвал он лодочника к берегу, и велел перевезти себя за реку. И когда плыли они, взглянул Игорь на гребца того и увидел, что это девица, — а это была блаженная Ольга — совсем юная, красивая и отважная. Он никогда ее раньше не видел, и вид её поразил его, а ведь сказано в Писании: "Похотливые очи зарятся на запретное". И разгорелась в нем страсть, и обратился он к ней с бесстыдными словами. Она же поняла коварство этих непристойных слов и, пресекая его непристойные речи, не как юная, но как умудренная зрелым умом сказала, обличая его: "Зачем напрасно позоришь себя, о князь, склоняя меня на срам? Зачем, думая о неподобающих вещах, постыдные слова произносишь? Не обольщайся, видя меня, молодую девушку, совсем одну, и не надейся — не возьмешь меня силой. Хоть я неученая, и очень молодая, и проста нравом, как ты видишь, но я понимаю, что ты обидеть меня хочешь и говоришь непристойные слова, которых я и слышать не хочу. Лучше подумай о себе, откажись от своего помысла. Пока ты юн, блюди себя, чтобы не победило тебя неразумие, чтобы не пострадать тебе самому. Откажись от всякого беззакония и неправды: если ты сам будешь побежден разными постыдными делами, то как сможешь другим запрещать неправду и как сможешь праведно управлять державой своей? Знай, что если ты не перестанешь соблазняться моей беззащитностью, то лучше мне будет, чтобы глубина реки этой поглотила меня, чем быть тебе на соблазн, так я избегну поругания и позора, а ты не впадешь в соблазн из-за меня". И много другого разумного сказала она о целомудрии. Это первое проявление, благое и достойное удивления, благоразумного юношеского целомудрия блаженной Ольги, еще не знающей Бога и заповедей его не слышавшей. Такую премудрость и чистоты соблюдение обрела она от Бога, что удивился Игорь зрелому ее разуму и благоразумным ее словам. И сразу Игорь отказался от своего юношеского порыва, и, устыдившись, в молчании перебрался через реку, запечатлев все это в сердце своем до времени, и вернулся в Киев. Когда же пришло время, повелел он, чтобы нашли ему невесту, и стали ему подыскивать ее, как это было в обычае для властителей. И многими он пренебрег, и вспомнил дивную в девицах Ольгу, отвагу и красоту которой видел своими глазами, и из уст которой слышал речи разумные, и целомудренный нрав которой видел. И послал он за ней родича своего, вышеназванного князя Олега, и взял ее в жены с подобающей честью, и так сочетались они законным браком!"[64].

Прославить княгиню Ольгу — и заодно заявить права на её наследие — стремились не только русские авторы. Так, в одной из редакций Владимирского летописца XVI в.[65] болгарские коллеги нашли указание, что Олег Игоря "женил в болгарах взял за него княжну Ольгу". И моментально летописный Псков (в ряде летописей — Плесков) превратился в древнюю болгарскую столицу Плиску. Прекрасная идея, помогающая объяснить, почему сын Ольги Святослав чрезвычайно заинтересовался Болгарией и, утвердившись там, счёл её "серединой земли своей". Впрочем, раскопки в Прикарпатье (Западная Украина) выявили крупное воинское городище VII–VIII вв. Плесненск, которое, по тут же открытым местным преданиям, было объявлено родиной нашей героини.

Эти новейшие относительно Древней Руси версии, при всей их прелести, не занимают умы историков столь же серьёзно, как идея варяжского — причём конкретно скандинавского — происхождения основательницы Русского государства. Хотя эта идея тоже весьма сомнительна. Ряд древних летописей (в том числе такая авторитетная, как Лаврентьевская, по которой Д.С. Лихачёв счёл правильным издать "Повесть временных лет") именует княгиню то Ольгой, то Вольгой. А Вольга — имя вполне славянское.

Князь-богатырь и кудесник Вольга (Вольга Святославич, он же Волхв Всеславич) обращался то в волка, то в сокола и завоевал со своей лихой дружиной "царство Индийское" (где мужчин они убили, а жен и девиц "поймали себе" в соответствии с историей расселения индоевропейцев-ариев на полуострове Индостан). Это весьма древний фольклорный персонаж у славян, даже более архаичный, чем у данов из династии Скёльдунгов Хельги (продолживший род, женившись на собственной дочери).

Датские Скёльдунги, к роду которых относился мифологический скандинавский Хельги, связаны с Русью не только предположительным отождествлением их знаменитого конунга Рёрика Ютландского с легендарным князем Рюриком. Согласно "Саге о Хервёр", окончательно сложившейся в XIII в., они происходят от сына бога Одина, Сирглами, — конунга Гардарики, т. е. Руси. Наследовал ему сын, Свафрлами. Бесноватый викинг-берсерк Арнгрим, приехав на Русь, убил престарелого внука бога, Свафрлами, взяв себе его волшебный меч и вполне земную дочь, от которой родилось 12 сыновей, в папочку берсерков[66]. Однако один из них, по имени Ангантюр, оказался в своём уме: он стал королём готов и женился на Свафе, дочери конунга Альдейгьюборга, т. е. Старой Ладоги. Таким образом, датские Скёльдунги, связанные исторически с торговым городом Хедебю, в легендах, по крайней мере по женской линии, происходят с Руси и связаны с главным восточным партнёром Хедебю — Ладогой. При этом Русь-Гардарика рассматривается как древнейшая страна, где правил сын бога Одина…

С другой стороны, очевидно, что воин-кудесник Вольга, основавший царство, и княгиня Вольга, построившая Русское государство, имеют смысловое сходство, возможно, и побудившее редактора Лаврентьевской летописи временами называть Ольгу Вольгой. Впрочем, в статье о браке Ольги тот же летописец называет её Оленой ("и приведоша ему жену от Пьскова, именем Олену"). Это указывает на ещё одну возможность: Ольгой молодую княгиню Алёну назвали (её муж или летописцы) в честь Олега. Правда, Олега как раз и не было в Древнейшем сказании: он возник в Начальном своде как воевода, а в "Повести временных лет" как князь только спустя 100 и более лет. То есть по упоминанию в русских источниках Ольга первична, а Олег вторичен…

Само имя Ольга не обязательно было связано со скандинавским именем Хельга. Имя Olha — вполне славянское, оно зафиксировано у древних чехов. А именно миграция западных славян в VIII–IX вв. способствовала славянской колонизации северных земель Руси, по данным археологии. По диалектным особенностям союз племён кривичей, занимавших огромную территорию с центрами в Полоцке, Пскове (прежде в Изборске) и Смоленске, как полагают современные лингвисты, восходил как раз к северо-западной славянской диалектной группе, расселявшейся вплоть до современной Германии.

Как бы то ни было, в славянском, кривичском роде основательницы Русского государства сомневаться не приходится: сына она назвала Святославом, а внуков — Ярополком, Олегом и Владимиром[67]. Единственное спорное славянское имя Олег, очевидно, дано в честь самой Ольги или легендарного князя-воеводы Олега. То есть скандинавских пристрастий у княгини, которую пытались вольно отнести к "варяжскому роду", категорически нет. Однако положение кривичской дамы в каменном тереме, стоявшем в 945 г. около Киева, это славянофильское обстоятельство не улучшало никак.

Для полян, державших Игоря на княжеском "столе" (буквально — кормлении) в Киеве, после его смерти Ольга была никем. Да, она княгиня, но мало ли было в то время княгинь! Даже в Царьград "от рода русского" ездили послы Предславы и жены Улеба, не считая дам, к которым принадлежность послов не обозначена. Воевода Свенельд, чьи подвиги при Игоре были расписаны уже в Древнейшем сказании и позже в летописях, согласно этим рассказам, везде брал дань себе, То есть не подчинялся князю, а действовал как его союзник. Силы у него были, но за Игоря он не мстил и Ольге не помогал.