Валерий Каменев - Крутой вираж…

• Название: Крутой вираж…
• Автор: Валерий Каменев
• Жанр: Современная проза

Завязка сюжета основана на реальных событиях начала 60-х годов. С военного аэродрома Бессарабии происходит несанкционированный взлет реактивного истребителя, который уходит в сторону Турции. Случай уникален тем, что угон самолета был произведён не профессиональным пилотом.

Что это? Попытка эффектного самоубийства человека с нездоровой психикой? Предательство? Чем еще может руководствоваться человек, решаясь на поступок с шансом на выживание почти нулевым?

Собственно, сюжет повести как раз и отвечает на поставленные вопросы. Говорят: «Человек родом из детства». Наверное. Но с годами в нем все в большей степени отражаются пережитые события и чувства.

Несмотря на ничтожно малый шанс успеха, перелёт удаётся. Для спецслужб США Виктор не представляет особого интереса, и ему не препятствуют в поиске отца, который пропал без вести в корейской войне.

Так о чем повесть? О перелете советского офицера за рубеж? Не только. О жизни пилотов и рядовых (техников, механиков) авиации? И об этом. О приключениях, выпавших на долю «героя» повести, оказавшегося в Америке? Безусловно. Но главное — о жизни. О жизни человека в конкретно сложившихся не простых обстоятельствах. О дружбе и предательстве. О несбывшихся мечтах и разочарованиях.

---

Виктор собрал срочное оперативное совещание. Были приглашены наиболее надежные и боеспособные ребята. Решили: сформировать компактную группу, о выходе «на операцию» не должен знать никто; найти истинных виновников — главаря и его окружение; отделать профессионально, но без зверств. Двух боксеров — Виктора и Женьки для этого достаточно. Еще три — четыре должны обеспечить изоляцию «поля боя». Вмешался Генка: «Включите в основную группу». Виктор возражал. Дело в том, что Генка был парнем «приблатненным». У него и характер был соответствующий. Но, главное, он слыл профессиональным драчуном, владел жестокими приемами драки. Большинство решило — пускай. Нужно проучить. Ладно.

Виктор вместе с Юркой Ячневым зашли на территорию клуба первыми. Юрка быстро вычислил обидчиков и «боевая группа» направилась к ним. Их вожак стоял и улыбался, он видел, что к нему направились всего-то четверо (включая пострадавшего). Он быстро оглянулся, что-то сказал своему окружению — их было не менее десятка. Было заметно, что у него вновь «зачесались» руки. Опережая Виктора, вперед рванулся Генка. В правой руке у него мелькнул фонарик. С помощью его он ослепил «вожака», затем тем же фонариком с короткого замаха врезал ему сверху в район ключицы. «Вожак» со стоном рухнул. Рванувшаяся на помощь «свита» нарвалась на точные нокаутирующие удары. Через минуту недобитая часть «свиты» кинулась врассыпную. По полу, пытаясь встать, ползали пятеро. Генка умудрился атаками головой в нос уложить еще двоих. Все произошло настолько быстро, что в основной части танцевальной толкучки никто ничего не заметил. Танцы продолжались. Группа «мстителей» спокойно покинула «поле боя».

Через день на строевом плацу училища было объявлено общее построение. Руководил построением сам начальник училища. Он объявил причину построения: «Группой курсантов совершено нападение на мирно отдыхающих молодых людей — комсомольцев, активистов. Распоясавшиеся хулиганы из числа наших курсантов — я надеюсь, бывших курсантов, жестоким образом избили местных комсомольцев. В результате этого бандитского, не побоюсь этого слова, нападения трое из пострадавших находятся в больнице с травмами средней тяжести. Еще двое получили сотрясение мозга. Все виновные будут сурово наказаны. Будет проведено дознание и при необходимости дело будет передано в военную прокуратуру. А теперь прошу провести опознание участников нападения, позорящих имя курсанта Советской Армии и подрывающих светлую идею единства армии и народа».

Далее «на сцену» вышли вместе с замполитом: секретарь местного райкома комсомола, возглавлявший делегацию из «комсомольцев — активистов». В качестве делегатов выступали двое из числа той части «свиты», которая спасалась бегством, оставив «на поле брани» своих товарищей с «травмами средней тяжести» и «сотрясениями мозга». У Виктора взыграла гордость. Он решил исключить «опознание», порочащее его достоинство и честь будущего офицера. Бросив остальным: «Вышли», он первым сделал шаг вперед. «Боевая группа» в количестве трех человек предстала перед строем.

— А остальные!? — завопил замполит.

— Здесь все — твердо заявил Виктор. Добавил:

— И пускай предстанут те, кто избивал Огуренкова и Ячнева.

— Молчать!!! — замполит окончательно вышел из себя. Задуманное «представление» срывалось.

— У кого был кастет!? — попытка вернуть ситуацию под контроль.

Виктор вновь не выдержал:

— Кастетами пользуются уголовники и слабаки — те, которых вы привели.

А мы не уголовники и нам кастеты не нужны!

По рядам строя курсантов пошел нарастающий гул недовольства происходящим процессом.

Вмешался начальник училища, который, по-видимому, понял, что ситуация совсем не такая очевидная, как ему было доложено:

— Прошу соблюдать дисциплину. Расследование будет проведено. В любом случае, факт участия данных курсантов в драке с представителями гражданского населения очевиден. Это серьезное нарушение. Объявляю взыскание: участникам — по восемь суток ареста с содержанием на гауптвахте строгого режима. Зачинщику Соколову — десять.

«Откуда он решил, что я зачинщик» — подумал Виктор. — «Или это наказание за честность, за прямоту — зато, что я первым вышел из строя?».

Расследованием занимался «особист». Он быстро сориентировался в ситуации, и раскручивать дело не стал. Провокаторская роль местных «комсомольцев» была очевидна. Он только сказал Виктору: «Ты, как квалифицированный боксер («Откуда он знает?») не имеешь права применять свои навыки на улице. Ну, допустим драка. Зачем нокаутировать? Мог бы просто поколотить. А если бы ты его убил? А то, что сам вышел из строя — молодец!».

Что собой представляет гауптвахта строгого режима? Камера 2,2х1,5 метра без окна. Из «мебели» — широкая подвесная полка, которая сразу после подъема — в 6 утра пристегивалась на замок к стенке. Отстегивалась, становясь кроватью, после отбоя — в 23.00. Формально целый день арестант должен проводить на ногах. Впрочем «выводящий» — такой же курсант, задача которого выводить арестанта под дулом карабина в туалет, а также давать ему еду, обычно закрывал глаза на то, что арестант валяется на полу. Самое тяжелое в этой системе — полное отсутствие общения. Арестантов строгого режима запрещено даже привлекать к каким либо работам. Для курящих большие страдания приносит запрет на куренье.

Показательно, что суровые условия гауптвахты строгого режима полностью соответствуют наиболее жесткому тюремному наказанию — содержанию в ШИЗО. То есть, будущий офицер сим воспитательным актом приравнивался к уголовникам. Странная система воспитания офицера. Страдает чувство чести, чувство самоуважения.

Авторитет Виктора в училище — и среди курсантов, и среди некоторых офицеров утвердился окончательно. Только замполит «психовал»: «Дело еще не закрыто. Если напишешь рапорт на отчисление — добьюсь, чтобы тебя направили в дисбат. Там не повыпендриваешься». И Виктор от своего решения — уйти из училища отступился. Как показало время, зря.

Впрочем, он решил этот вопрос обдумать после отпуска — как раз подошло время. К отпуску все подгоняли форму. Главным в ней были погоны. Их делали из офицерских парчовых (парадных) погонов — на среднюю часть каждого погона наклеивалась полоска голубой ткани и, таким образом, они преобразовывались в курсантские. Но смотрелись, как офицерские. Укорачивалась гимнастерка. Отутюживались складки. Надраивалась бляха ремня. Сапоги укладывались в фасонную «гармошку».

Гл. 5. Оперившиеся «соколята»

Виктор до родного города добрался к вечеру. Сразу решил зайти к Насте. Она с родителями жила в отдельном доме на окраине города. Его ждала неожиданность — дом был закрыт. Виктор остался ее ждать во дворе. Вскоре появилась Настя — она провожала родителей, которые уехали на похороны матери отца. В деревню под Очаков. Настя была расстроена, и Виктор остался у нее на вечер. А потом и на ночь. Она позволила ему лечь вместе с собой в постель, и случилось то, что и должно было случиться между молодыми влюбленными после долгой разлуки.

Наутро произошел разговор, который для Виктора оказался столь же неожиданным, сколь и странным, После того, как они побывали в любовных объятиях. Настя сказала, что прошедший год был очень долгим, и что за это время многое что произошло:

— Витя, я должна тебе честно сказать, что мои чувства к тебе изменились. Я стала другой. Наверное, более взрослой. Во всяком случае, я чувствую себя гораздо старше тебя. Может, еще что-то на меня повлияло, но я ощущаю, что наша любовь прошла. Она осталась где-то там — позади, как приятное воспоминание о первых чистых чувствах.

— Настя, что ты говоришь? Это после всего? Зачем же ты мне позволила? Не хочешь ли ты сказать, что все произошло помимо твоей воли?

— Нет, нет. Я знаю, сразу ты не поймешь. Я тебе сейчас все объясню. Я очень признательна тебе, что у нас с тобой была любовь. Первая любовь. И благодарна, что ты был терпеливым и не принуждал меня к близости. Я чувствую, что ты до сих пор сохранял мне верность. Но вот подошло время, мы становимся взрослыми и, скорее всего, наши пути разойдутся. У меня может появиться другой парень. В то же время, это справедливо и правильно, что в честь нашей с тобой любви мы впервые отдались именно друг другу. Мне это приятно. Надеюсь, и тебе. Теперь всю свою жизнь я буду помнить тебя, а ты меня. Это честно. И еще… Знаешь…Ты вел всегда себя достойно, хочу чтобы у тебя осталась обо мне тоже хорошая память.

— Ну, Настя, такой неожиданный сюрприз. А что нам вместе уже никак нельзя? Давай постепенно. Зачем так сразу? Нам же хорошо с тобой было сегодня. Давай еще побудем вместе. Может быть, ты еще передумаешь?

— Нет, Витенька, все решено. Сегодня. Я тебе еще не сказала, что я познакомилась с молодым человеком, и мы, похоже, любим друг в друга. Не так, как мы с тобой. По-взрослому. Он старше тебя, заканчивает мореходку. И он расстраивается, что я держу его на дистанции. А я не могла. Я чувствовала ответственность перед тобой. Теперь я свободна. Его зовут Павел. Он хороший. И он, знаешь…В общем, мужик, настоящий. Скорее всего, мы скоро поженимся. С ним я готова хоть на край света. Короче, с ним я хочу создать семью. Всю оставшуюся ночь они разговаривали. Виктор попытался понять Настю. Так могла поступить только сильная личность. Смело и открыто. Благородно? А, может, практично? Виктор понял, что они разные люди, и пути их, действительно, расходятся. Расходятся без обид. Без обид? Да нет, обида оставалась. Глубоко в душе. Чувство глубокой безвозвратной потери и несправедливости. Ведь он честно ждал встречи и надеялся на взаимность.