Беттина Белитц - Чертовски ангельски (ЛП)

• Название: Чертовски ангельски (ЛП)
• Автор: Беттина Белитц
• Издательство: Notik
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Люси Моргенрот и Леандер фон Херувим прекрасно уживаются друг с другом - если Люси как раз не занимается своим любимым спортом, паркуром. Так как работа Леандера, как её невидимый страж, защищать Люси, так, чтобы она не заметила этого. Задача не из лёгких с девочкой, которая больше любит балансировать на перилах, чем сидеть дома или заниматься балетом. В какой-то момент Леандер решает, что с него довольно. Он объявляет забастовку - и даже не представляет, что с этим его проблемы только начинаются.

---

— Доброе утро, мое солнышко, — поприветствовал он меня улыбкой. Он выглядел усталым, а его седой венчик волос казался растрепанным. — Как ты себя чувствуешь?

— Лучше, — убедительно ответила я. — Завтра я хочу снова пойти в школу.

Папа скептически посмотрел на меня и погладил свой галстук с серо-черным рисунком.

— Хм, хм, хм, — проворчал он. — Пусть лучше это решит твоя мама.

Конечно. Как всегда. Все важное должна решать мама. При этом намного проще было уговорить папу, но последнее слово было за мамой. Разве только речь шла о макияже мертвых бабулек. В этом деле решение принимал папа. И иногда я боялась, что этот пункт когда-нибудь разрушит брак моих родителей.

— И где же мама сейчас? — спросила я, села за стол и намазала булочку толстым слоем арахисового масла. Папа прищурил глаза и уставился на яйцо для завтрака. Раз и нож опустился на скорлупу. Макушка яйца отклонилась в сторону. Папа элегантно поймал половинку скорлупы рукой, прежде чем она успела упасть на пол.

— Твоя мать еще спит. У нее была тяжелая ночь. Это прозвучало укоризненно. Я с изумлением посмотрела на папу. Мама снова страдала от головной боли? Если да, тогда это значило, что она слишком много плакала.

— Она очень сильно беспокоится о тебе, — сказал он мне. — И, честно говоря, Люси, я тоже беспокоюсь.

Я задавалась вопросом, научится ли папа говорить менее высокопарно и изыскано, как будто я нахожусь в церкви, когда разговариваю с ним. Хорошо еще, что это было, не так скучно, как на церковной службе.

— Вам не стоит беспокоиться. Все в порядке, — пробормотала я с набитым ртом.

— Ну, дитя мое, мне кажется весьма тревожным тот факт, что молодые люди друг друга убеждают незаконно прыгать на чужие крыши и фонари.

Я захихикала. Чужие крыши и фонари. Я должна рассказать это Джузеппе. И вообще, Сеппо... Завтра я, наконец, увижу его снова...

— Люси, ты вообще меня слушаешь?

— Дааааа... — я решила, что в моей комнате, несмотря на Леандера было возможно более уютно, чем с папой на кухне.

— Остаток я доем в кровати, хорошо? Мне ведь еще нужно отдохнуть. — После короткого колебания я намазала еще одну булочку, в этот раз вареньем, и положила ее на тарелку. Не обращая внимания на очевидное папино осуждение, я наполнила кофе чашку до краев.

Джузеппе приучил меня пить кофе, когда я праздновала свой двенадцатый день рождения. Я не могла нормально спать в течение двух ночей и постоянно трясла ногами, но мне нравилось это варево, особенно то, что из пиццерии. На вкус оно было таким прекрасно горьким и для взрослых.

Правда у меня было подозрение, что мама и папа после моего дерганья ногами, готовили утром кофе без кофеина, потому что я больше не становилась нервной, когда выпивала его...

— Увидимся позже, пап, — крикнула я и поцеловала его в нахмурившийся лоб. Выходя, я увидела, что он подавил улыбку. А это значит, он не сердился. Я не могла терпеть, когда папа сердился на меня.

Леандер еще спал, но голубоватое мерцание на его коже поблекло. Я поставила чашку кофе и тарелку с булочкой с вареньем на письменный стол и вставила в уши наушники. Мне все меньше хотелось узнать, кем был Леандер. По какой-то странной причине я догадывалась, что этот разговор будет еще более сложным, чем вечерний, доверительный разговор с мамой.

Да, все в моей жизни стало сложнее, после моего падения. И намного запутаннее. Еще одна причина, чтобы включить громкую музыку и ни на что не обращать внимание.

Около полудня Леандер проснулся и уставился на меня исподлобья (что я проигнорировала), засунул в рот булочку, кроша и пачкая при этом все вокруг, жалуясь на холодный кофе и провел остаток дня, тренируясь ходить. Мне было сложно притворяться, будто бы я не наблюдаю за ним.

Конечно же, я украдкой подглядывала за ним. И мне пришлось признать, что он чертовски быстро учился. Он все меньше и меньше спотыкался, а некоторые шаги удавались ему удивительно пластично. Но все-таки у меня вырвался злорадный смех, когда он поскользнулся на ковре и ударился затылком о книжную полку.

Как только он снова восстановил равновесие, то вытащил наушники у меня из ушей и пронзительным взглядом уставился на меня.

— Ты бы видела саму себя, когда ты училась ходить. Через каждые два метра ты падала носом вперед. А затем крику не было конца. Рабэээ, рабэээ. По сравнению с вами, людьми, я, во всяком случае, довольно хорошо справляюсь с этим, учитывая тот факт, что получил это идиотское тело всего пару дней назад.

Что я могла на это ответить? Лучше всего ничего. Я дергала за провод от наушников, пока они не выскользнули из рук Леандера и отвернулась от него. Как будто можно было сравнить призрака с человеческим ребенком — вот дерьмо. Я мысленно наслаждалась этим, когда две минуты спустя возле меня снова загромыхало, а потом полчаса была абсолютная тишина, прерываемая только страдальческими стонами Леандера. Надеюсь, он сделал себе достаточно больно. Когда он пришел в себя, то исчез в туалете (смог ли он на этот раз лучше справиться с туалетной бумагой?), вернулся назад, испытывая отвращение, сел на мой письменный стол и молчал до конца дня.

Я воспользовалась покоем, чтобы уговорить маму отпустить меня завтра в школу (успешно!), проверить свою электронную почту (никаких сообщений от Джузеппе — действительно ли он отправил мое видео?) и собрать свой рюкзак. После ужина я осторожно попыталась сделать несколько приседаний. Мне срочно нужно было начинать делать их снова. Обычно, перед тем как лечь спать, я делала, по меньшей мере, по двадцать приседаний и двадцать отжиманий, в хорошие дни даже по тридцать.

Но уже при втором подходе Леандер схватил меня за талию, приподнял и бросил меня на кровать. Я даже задохнулась от испуга.

— Ты сошла с ума? — набросился он на меня. — Прекрати это дерьмо!

— Это не дерьмо!

— Нет, дерьмо! Ложись и спи. Давай же! Але хоп! — он истерически встряхнул мое одеяло, откинул его в сторону и указал на матрас. — Ложись!

Блин, что у него было за настроение. Я так и думала, что это случится. В последние часы он, почти не прерываясь, мял свое лицо и поставил новый рекорд по постоянному оханью. Его что-то мучило. Но прежде всего он мучил меня.

— Итак. С меня довольно. Кто ты, черт возьми? И почему ты прицепился ко мне, как надоедливый репей? Моя комната — это не твой дом, если ты вдруг забыл. Тебе здесь нечего делать.

Леандер скрестил руки на груди, смотрел в потолок и молчал.

— Леандер... — сказала я грозно. — Я снова начну приседать.

 Он лишь равнодушно пожал плечами.

— Ладно... — я легла на пол, сунула ноги под решетку кровати и подтянулась. Ой, действительно, было еще больно. Леандер не пошевелил и пальцем, чтобы помешать мне. После десятого приседания, от которого из-за боли у меня на лбу выступил холодный пот, я сдалась и снова села на кровать.

— Ты не хочешь или не можешь мне этого сказать?

— Мне нельзя, — ответил он, растягивая слова. Он коротко взглянул на меня роковым взглядом, прежде чем снова уставиться в потолок.

— Честно, Леандер, — раздраженно сказала я. — Мне наплевать, что тебе можно, а чего нельзя. Я хочу знать это и не успокоюсь, пока ты не заговоришь.

Мое заявление не произвело на него совершенно никакого впечатления, а это в свою очередь привело меня в ярость.

— Ладно! — прошипела я и внезапно вдохновленная запрыгнула на подоконник. Через две секунды я открыла окно нараспашку. Холодный порыв ветра ворвался в комнату. Леандер тут же перестал смотреть в потолок. С ужасом в глазах он смотрел на меня.

— Если ты мне не скажешь, я спрыгну отсюда на соседнюю крышу, да, точно, на ту, со скользкой черепицей, или даже лучше на уличный фонарь, стоящий недалеко от нас. Хотя он и совершенно намок, и шатается от ветра, но это же только делает все более захватывающим, как мне кажется, но прежде всего более опасным, так что подумай, — я опустилась на колени и сделала вид, как будто хотела оттолкнуться. Леандер все еще ничего не говорил. Я должна была рискнуть. Я раскачалась, наклонилась вперед и...

— Люси, нет! Он со всей силы отдернул меня назад. Вместе мы упали на пол и опрокинули при этом остатки холодного кофе. Чашка разбилась. Мой рукав тут же промок. Я попыталась вытащить руку из лужи, но Леандер, тяжелый и теплый, лежал на мне и смотрел так напряженно, что я не смела пошевелиться. Его глаз был чертовски голубым и ярким. Он слепил меня.

— О, Боже, Люси, ты — исчадье ада... — простонал он и крепко прижал мои руки к ковру. Я подтянула колени, чтобы ударила ими его в живот. Он задохнулся, но не отпустил меня. Его волосы щекотали мой нос, и я чихнула.

— Я могу сделать это еще раз, предупредила я его. — Ты не сможешь держать меня вечно. В какой-то момент ты будешь вынужден заснуть. Ты даже не заметишь, когда я снова попытаюсь это сделать снова... Теперь у тебя тело, а тело должно отдыхать. Не повезло. — Внезапно мне на ум пришла идея, что и сегодня ночью. — Ты не сможешь постоянно приглядывать за мной.