Петр Ильинский - Легенда о Вавилоне

• Название: Легенда о Вавилоне
• Автор: Петр Ильинский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Религия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-89332-143-2

Петр Ильинский, уроженец С.-Петербурга, выпускник МГУ, много лет работал в Гарвардском университете, в настоящее время живет в Бостоне. Автор многочисленных научных статей, патентов, трех книг и нескольких десятков эссе на культурные, политические и исторические темы в печатной и интернет-прессе США, Европы и России. «Легенда о Вавилоне» — книга не только о более чем двухтысячелетней истории Вавилона и породившей его месопотамской цивилизации, но главным образом об отражении этой истории в библейских текстах и культурных образах, присущих как прошлому, так и настоящему. Цель автора — размышление, а не открытие, процесс, а не результат, историко-культурное путешествие, а не прибытие в заданную точку. Тем более что история Вавилона отнюдь не закончена, а продолжается на наших глазах.

---

Продолжали копироваться древние учебники и справочники, содержавшие сведения по всем областям тогдашней науки. Благодаря этому до нас дошли многие документы шумерского периода. Появилось и важное новшество: годы начали обозначать по имени правящего царя и придавать им порядковые номера. Больше упомянуть почти не о чем, вот разве что в середине XIV в. до н.э. один из касситских монархов выстроил на некотором расстоянии от Вавилона отдельный город (неподалеку от нынешнего Багдада). Тамошний зиккурат (высотой около 60 м) сохранился очень хорошо, и первые европейские путешественники обычно принимали за вавилонскую башню именно его. Вот и все. Знания об этом периоде очень фрагментарны, и непонятно, заслуживает ли он того или нет? Множество древних объектов еще не описаны, не введены в научный обиход. Еще на место археологических находок в общественном сознании значительно влияют обстоятельства их открытия и дальнейшей культурной судьбы. Центральное место царя Хаммурапи в древневосточной истории в немалой степени определено ранним временем обнаружения его знаменитой законодательной стелы и известности, которую она тогда же получила, сразу же оказавшись одним из наиболее сохранившихся, доступных для обозрения месопотамских памятников, обладавшим к тому же совершенно понятной, как поначалу казалось, функцией.

Напомним, что происходит она не из Вавилона, а из Сиппара — крупного административного центра и найдена отнюдь не в Месопотамии. На закате касситского периода, где-то в XII в. до н.э., жившие на территории современного Ирана восточные соседи-эламиты напали на ослабевшую страну и возвратились из Вавилонии с множеством трофеев. В их числе была и стела Хаммурапи, которую победители поместили в столице — Сузах, там, где она спустя почти три тысячи лет попала под французскую лопату. И главное: Вавилон во второй раз (о первом таком событии мы скажем чуть позже) лишился основной святыни — статуи бога Мардука, тоже увезенной в Элам. С этим событием связывают окончательное падение касситской династии, самой длительной за время существования города.

Расположенные на побережье Персидского залива провинции (по-видимому, полностью вавилонизированные) довольно быстро выдвинули новых лидеров, которые пришли к власти в Городе и восстановили почти утраченную государственность. Уже в конце XII в. Вавилон взял у Элама внушительный реванш, подорвав государство соседей на несколько сотен лет вперед[221]. Победоносную армию возглавлял правитель со знаковым именем Навуходоносор (разрушитель Иерусалима будет вторым царственным носителем этого имени).

Убедительная победа над соседями указывает как на некую цикличность истории, так и на наличие у небольшого вавилонского государства значительных денежных и политических ресурсов. Эту мысль подтверждает и сообщение Навуходоносора о том, что первый его поход в Элам был катастрофически неудачным. А ничто так не свидетельствует о жизнестойкости государства, как его способность переносить поражения. Значит, запас прочности у Вавилона был немалый.

Возможность столь быстрого восстановления опять же хочется объяснить вавилонской географией, традицией и прочими подобными свойствами. Есть желание, опираясь на историю других времен и народов, сказать что-то о приходе энергичной провинциальной элиты, сменившей обанкротившуюся столичную династию. Но никаких оснований к этому нет. Источники, как говорится, по этому поводу молчат. Одно обстоятельство очевидно: победы Навуходоносора I произвели громадное впечатление на вавилонян. В частности, он с триумфом вернул на родину статую Мардука. Это событие окончательно установило первенство бога мудрости в вавилонском пантеоне. Успешная экспедиция против Элама была чуть ли не самым громким военным эпизодом вавилонской истории за много веков, поэтому сведения о ней с гордостью передавались из поколения в поколение. Впрочем, не исключено, что силы иноземцев тоже были невелики, и войны, смутные сведения о которых мы имеем, представляли собой грабительские экспедиции-набеги той или иной степени удачности.

Отношения же с другим соседним государством, расположенном на северо-западе, складывались у Вавилона гораздо сложнее и интереснее. Во-первых, соседи эти были сильны и способны к созданию империй; во-вторых, их государство тоже существовало долгие века; в-третьих, они, неоднократно одолевая вавилонян на поле битвы, никогда не могли их уничтожить или даже окончательно подчинить. И, помимо этого, все время подпадали под культурное влияние Города. Потому Вавилону, бывшему на протяжении многих веков стороной оборонявшейся и терпевшей страшные и унизительные поражения, удалось в итоге не просто победить, не только стереть противников с лица земли, но и изъять их из самой истории, из самой главной ее разновидности — устной, народной, популярной истории, куда ассирийцы (а речь идет именно о них) возвратились только в XX в.

При этом первым из раскопанных древневосточных городов была последняя из столиц Ассирии — Ниневия, большинство знаменитых клинописных текстов дошло до нас благодаря библиотеке ассирийских царей, соответствующие залы Британского Музея и Лувра несут в первую очередь отпечаток собственно ассирийской культуры, а наука о древней Месопотамии называется «ассириология»[222]. Но этот термин — единственный компонент, в котором хоть какая-то победа осталась за ассирийцами. Миф, как заметил Р. Барт, пожирает реальность. Вот миф о Вавилоне и пожрал в том числе всю ассирийскую историю. И никакие сложнокомпозиционные военно-победоносные рельефы, крылатые многоногие львы и быки с человеческими головами, выставленные в знаменитых музеях, этого не изменят[223]. В течение двух тысячелетий о существовании Ассирии было известно только из Библии, но место Ассирии в библейской истории и мифологии несравнимо меньше вавилонского. Легенда об Ассирии не существует.

Эпическая схватка между двумя великими государствами продолжалась почти тысячу лет и разрешилась в одночасье. Чтобы разобраться в этой исключительно важной для истории человечества борьбе, перенесемся в верховья Евфрата, примерно в XIV–XIII вв. до н.э., когда в Вавилонии правили касситы, а аккадская культура аккуратно и неспешно оформляла свои тексты, верования и научные открытия.

Рождение сверхдержавы

Как возникла Ассирия, неизвестно, что, впрочем, не должно удивлять — времена-то были далекие и темные. Так или иначе, существовала она, по меньшей мере, лет 800. На долю ассирийской державы, подобно вавилонской, тоже выпало два расцвета (или периода) геополитического могущества. Оба они были, в отличие от вавилонских достаточно длинны: первый — XIV–XII вв., второй — IX–VII вв. до н.э. Государства эти принято называть соответственно Древнеассирийской и Новоассирийской державами. Действительно, это были державы, даже по современным меркам охватывавшие очень значительные территории. Чтобы столько земель покорить, а потом держать их в повиновении, нужна эффективная военно-государственная машина. Не подлежит сомнению, что ассирийцы ею обладали и, более того, сумели сделать ряд основополагающих открытий в военной и административной сферах. Например, они выделили в отдельные подразделения разведку и саперную службу[224], организовали конные эстафеты во все концы империи, став, таким образом, основоположниками экстренной почты — фельдъегерской связи (пользовался ею, конечно, в основном царь). В целом, Ассирия представляется весьма милитаризованным государственным организмом, даже больше — державой, жившей, в первую очередь, войной, и есть соблазн сделать из нее отрицательного героя в книге древневосточной истории и вслед за ветхозаветными пророками возрадоваться ее падению и забвению.

Откуда взялись подробные сведения об ассирийской кровожадности? От самих ассирийцев. Обычно историческое очернительство исходит от соперников, но в данном случае все не так. Победоносные ассирийские цари всенепременно строили новые дворцы (а иногда — города), на стенах которых обязательно упоминали о покоренных народах и о кровавых экзекуциях, которым подверглись побежденные[225]. Сохранились и копии подобных надписей, сделанные на табличках, призмах или цилиндрах (их еще называют «письма к богам», поскольку в них ассирийские правители подробно отчитывались перед высшими силами за свою деятельность)[226]. Часто эти надписи были напрямую обращены к будущим правителям. Очевидно, что в них отражались те события, которые должны были представить царя в наилучшем свете и перед миром божественным, и перед грядущим. Несмотря на это, данным этих документов обычно доверяют, по крайней мере, отчасти, поскольку, если уж событие упомянуто, значит, изложено оно хотя бы не полностью ложно (лукавить перед богами все-таки глупо, хотя некоторые и пытаются){44}.