Лопе де Вега - Валенсианская вдова

• Название: Валенсианская вдова
• Автор: Лопе де Вега
• Жанр: Драматургия
• ISBN: 978-5-4467-1294-6

Молодая вдова Леонарда проводит дни в молитвах и чтении благочестивых книг, не допуская к себе никого из воздыхателей и искателей её руки. Среди наиболее верных и настойчивых поклонников – Огон, Валерьо и Лисандро, каждый из которых знатен, богат и хорош собой. И они не ищут ничего, кроме любви молодой женщины. Леонарда решительно отвергает их всех. Но однажды встречает в церкви незнакомого прекрасного юношу, в которого сразу влюбляется.

---

Отон

Согласье и соревнованье
Не сядут есть за тот же стол.
И все же так – верней всего,
Да и не может быть иначе,
Раз нет меж нами никого,
Кто был бы ближе всех к удаче.

Валерьо

Сравним, чье выше торжество.
Своих удач я не таю;
Охотно расскажу мою,
Когда вы слово мне дадите,
Что и своих не утаите.

Лисандро

Извольте, слово я даю.

Отон

И я.

Валерьо

Начну повествованье,
А вы судите, сколь полно
Награждено мое страданье.

Отон

Начните же, мы ждем давно.

Валерьо

Я начинаю.

Лисандро

Ну!

Валерьо

Вниманье!..
Однажды юная вдова,
Красавица с душой тигрицы,
Каталась вечером в карете.
Светлей трех тысяч серафимов,
Она плыла на смену солнцу,
Затем что солнце заходило,
И лишь на миг ее скрывала
Затменьем легкая гардина.
Я шляпу снял, поклон отвесил;
Она в ответ весьма учтиво
Склонилась в сторону подножки
Роскошной грудью лебединой.
Тогда, решив, что не случайно
Мне оказали эту милость,
Я в эту улицу с гитарой
В полночном сумраке явился.
Я сочинил на случай глоссу[7];
Себе на горе сочинил я.
Я начал петь еще нежнее,
Чем пел Пирам прекрасной Фисбе[8].
«Водой от пламени спасите», –
Таков, увы, был первый стих мой;
Он оказался и последним:
Уж так спасли, что Бог помилуй!
Состав воды, гасившей пламя,
Диоскорида[9] затруднил бы;
Свелось к тому, что я всю ночь
Себя высмеивал и чистил.

Лисандро

Я над Валерьо торжествую.
Я участь испытал другую:
Он – жертва, я – наоборот.

Отон

Итак, Лисандро, ваш отчет!

Лисандро

Призвав любовь, я повествую.
По этой улице счастливой
И злополучной в высшей мере,
Где тысячи живых страдальцев
Наследье мертвого лелеют,
Однажды, темной ночью, воры,
Спасаясь от властей побегом,
Тащили грузный мех с вином
Весьма внушительных размеров.
Бродяги эти, на бегу
Увидев мраморные двери
Вдовы, чье сердце много жестче,
Свой мех приткнули в углубленье.
И альгуасилы и другие,
За ними гнавшиеся следом,
Не разглядели в темноте
Подкинутого кавалера.
Я, поджидавший за углом,
Едва погоня отшумела,
Сейчас же ринулся вперед
И полетел на крыльях ветра.
Приблизясь к милому порогу,
Я вижу: кто-то неизвестный,
В плаще, при шпаге, смотрит в щелку
И разговаривает с кем-то.
Я подошел к нему, надвинул
До бороды свое сомбреро
И молвил: «Слушайте, идальго!»,
За епанчу схватив злодея.
А так как он не отвечал,
Я шпагу обнажил мгновенно
И в грудь ему, что было силы,
По рукоять вонзил железо.
В мою же грудь плеснула кровь,
И я, домой придя поспешно,
При свете осмотрел камзол;
Он пахнул чем-то очень крепким.
Беру фонарь, спешу обратно,
И, возвратясь на то же место,
Я вижу озеро вина
И шкуру проткнутого меха.

Отон

Раз вы такой добились ласки,
Даю отчет не без опаски.

Валерьо

Но отчитаться вы должны.

Отон

Великий Туллий![10] Здесь нужны
Твои ораторские краски.
Впервые пели петухи
Надтреснутыми голосами
И городские с полевыми
Издалека перекликались,
Когда я возле стен вдовы
С упорством маятника начал
Шагами мерить мостовую
И взором – запертые ставни.
Мрак был чернее португальца,
Который в черный плащ запахнут,
И, ошибясь на два окна,
Я отошел немного дальше.
Там мирно жил один башмачник,
И я туда глаза уставил,
Чтобы взглянуть на милый дом,
Где столько пленных обитает.
Вдруг я увидел на балконе
Фигуры белой очертанья;
Решив, что это – Леонарда,
Я обратился к ней, взывая:
«О чистый ангел в белой токе,
Держащий четки в нежных пальцах!
Услышь мучительную тайну
Раба, сгорающего страстью!»
Едва я так воззвал, сеньоры,
Как уважаемый башмачник
(Он был в рубашке, налегке)
Сказал, беря кирпич изрядный:
«Э, подъезжать к моей супруге?
Я угощу тебя, бродяга,
Чтоб завтра опознать при свете!»
И, не нагнись я тут по счастью,
Среди осколков кирпича
Я так бы и лежать остался,
Расквашенный, как плошка с рисом,
Забрызгав улицу мозгами.

Валерьо

Все три удачи – хоть куда!
Но, оставляя эти шутки,
Я полагаю, господа,
Что все мы не в своем рассудке
И всех большая ждет беда.

Отон

Хотите мой совет, друзья?

Лисандро

Скажите.

Отон

Перестать встречаться;
Борьба у каждого своя.

Валерьо

Друг с другом больше не знаваться.

Отон

Кого б из вас ни встретил я,
Я не скажу ему ни звука.

Лисандро

Меж нами – вечная разлука.

Отон

О несравненная вдова!

Лисандро

О перл волшебный естества!

Валерьо

О восхитительная злюка!

Перед церковью

Явление первое

Леонарда, Марта.

Марта

Святое небо покарало
Безумье ваше.

Леонарда

Да, мой друг.
И, в довершенье этих мук,
Меня убить не пожелало!
Моя душа полна отравы.
Поверь, что этот злой старик
При помощи волшебных книг
Сломил мой холод величавый.
Ведь впрямь на колдовство похоже,
Что я сама, в такой вот час,
Позор свой ставлю напоказ.

Марта

Да что вы! Да избави боже!
Винить его в злодействе низком!
Ни он смутить вас не пытался,
Ни даже тот, кто оказался
Таким свирепым василиском[11].
Да будет проклят этот взгляд,
Который с первого же раза
Так ослепил два чудных глаза!

Леонарда

Нет, пусть его глаза глядят.
Я не хочу, чтобы они,
Меня увидев, пострадали.

Марта

Ей-богу, чтоб они пропали!
Ведь сколько из-за них возни!

Леонарда

Молчи! Тебе какое дело?
Господь храни его в беде.

Марта

Ах, где ваш разум, стойкость где?
Куда все это отлетело?
Где величавые черты
Вдовы, которая вздымала
Пред старым дядюшкой зерцало
Непогрешимой чистоты?
Где та, которой было тошно
Смотреть в простые зеркала?

Леонарда

Ты славно проповедь прочла.

Марта

И вдруг попасться так оплошно!
Что это? Бурная волна
Или надолго?

Леонарда

Я не знаю.
Я и сама не понимаю,
Чем у меня душа больна.

Марта

У всякой боли есть причина.
Пустите кровь – и все пройдет.

Леонарда

Вот он, любовь, твой грозный гнет!

Марта

Какой вас мог прельстить мужчина?
Вас, душу, снега холодней,
Уединенную, святую?

Леонарда

Довольно говорить впустую,
И поучать меня не смей;
Нет упражнения бесцельней,
Раз я гублю себя сама.

Марта

Как быть, не приложу ума:
Что делать с книгами, с молельней?
А фрай Луис? Что скажет он?
Менять придется все привычки.

Леонарда

О женщины! Как в первой стычке
Ваш слабый дух легко сражен!
Кто видел ту, кем я была,
О юноша, до нашей встречи…
Нет, нет, к чему такие речи,
Я воспротивлюсь силе зла!
Ни с кем не стану под венец,
Хотя б весь мир нас сватал дружно!

Марта

Сеньора! Знаете, что нужно?

Леонарда

Да замолчишь ты наконец?
Когда б я не росла с тобой,
Я бы тебе вцепилась в щеки!
Тебе забавно, зверь жестокий,
Глумиться над моей борьбой!
Я и сама умею жить,
Умею выбрать путь достойный,
И в сердце этот пламень знойный
Я погашу.

Марта

Все может быть.

Явление второе

Те же и Урбан.

Урбан

А, вот и вы! Давно пора.
Ужель так долго служба длится?
Нельзя же, господи, молиться
Чуть не до самого утра!
В дни юбилея[12] мне, как видно,
Придется очень тяжело.

Леонарда

Спешить домой, когда светло
И греет солнце, так обидно!

Урбан